Глава 7Фик в процессе отбечивания, поэтому в обновлениях будет значительный перерыв.
10. Между Сциллой и Харибдой.
- Ванильное мороженое, - произнес Северус Снейп условленный пароль. Горгульи, одетые в красные шапки в честь Рождества, буднично проворчали в ответ: «Заходите».
Перила винтовой лестницы были аккуратно и равномерно увиты падубом. Когда мрачный и совершенно не воодушевленный наступившим торжеством профессор ЗОТС переступил директорский порог, на него обрушился настоящий звездопад – с потолка сыпались крупные, блестящие и невесомые хлопья, напоминающие снежинки, переливающиеся в свете лампы. За несколько секунд они так густо усыпали его плечи, что Снейп сам себе напоминал снеговика.
- С Рождеством, Северус! - довольно улыбаясь, поприветствовал его Дамблдор, разливая приготовленный чай в пузатые чашки. На столе расположилось блюдце с сахарными трубочками. Одинокий полосатый носок над камином провис под тяжестью переполняющих его шоколадных конфет.
Сам Северус Снейп утратил аппетит к сладостям еще будучи учеником Хогвартса, терпеть не мог сюрпризов в честь праздничных событий и совершенно не любил пристального внимания к своей персоне.
- Сиккус, - коротко сказал он и волшебные сугробы испарились.
Дамблдор совершил волнообразное движение палочкой, прекращая снегопад.
- Ты остался один на Рождество, и мне хотелось немного разнообразить твое унылое выражение лица, - невозмутимо заявил директор, занимая свое место за столом. - Я знаю, что ты пришел по делу. Но делу никогда не помешает чашечка чая. Присаживайся, Северус.
Снейп послушно опустился в знакомое кресло.
- Вы из чего угодно можете сделать спектакль. Трубочек не предлагайте, - сразу предупредил он. Дамблдор только пожал плечами.
- Ты, наверно, хочешь обсудить со мной что-то, касающееся кого-нибудь из студентов, - предположил он.
- Да, вы правы, - осторожно отозвался Северус, попутно думая о том, не является ли всесторонняя осведомленность директора таким же спектаклем, как и снег, который минуту назад устилал его плечи. - Я хотел бы поговорить о некоторых перспективах в судьбе одного из них.
- Я догадываюсь. В недалеком будущем мне потребуется твоя помощь. Я должен буду передать ему очень важную вещь.
- Я не о Лонгботтоме, - Снейп дернул плечом. - Я хотел поговорить о Поттере.
- Как это ни удивительно, - снова улыбнулся Дамблдор, складывая пальцы рук в замок, - я тоже говорил именно о нем.
Северус Снейп недоверчиво посмотрел в безмятежное лицо главы Хогвартса.
- Вы шутите? Я бы не советовал передавать в руки Поттера какую-либо вещь, даже вам. Особенно, если эта вещь так важна.
- У тебя есть сомнения в честности мальчика? Впрочем, не стоило мне спрашивать, у тебя всегда были сомнения относительно его личных качеств.
- Поттер мне кажется проходной фигурой, несмотря на его близость к Лонгботтомам и всей этой истории с пророчеством, - поерзав в кресле под внимательным взглядом Дамблдора, признался Снейп. - Я никогда не мог понять, почему вы уделяете ему столько внимания в наших разговорах. Я полагаю, что вы помогли ему в поисках пособия по окклюменции, хотя Лонгботтому в прошлом году вы такой услуги не оказывали. Более того, сам Поттер высказал такое же предположение.
- Вот видишь, Северус, ты признал, что у мальчика похожий взгляд на вещи. Или, возможно, даже склад ума, - директор продолжал ласково, но настойчиво смотреть на собеседника. Снейпу по обыкновению захотелось отвернуться или опустить глаза в пол, но из чистого упрямства он не прерывал этого соревнования взглядов, давно превратившегося в регулярно исполняемый ритуал. - Что немаловажно для тебя, если ты добровольно решишь стать его наставником. Каждому из нас может внезапно потребоваться рука помощи или подсказка, в каком направлении двигаться. И на такую подсказку может рассчитывать любой из учеников. Нет ничего удивительного, Северус, в том, что Гарри Поттер значит для меня ничуть не меньше, чем Невилл Лонгботтом. Судьбы этих мальчиков тесно связаны еще с рождения. Так тесно, что я задумываюсь, не ошибся ли Вольдеморт.
- Тёмный Лорд сделал свой выбор, и вы сочли его правильным, если занимаетесь обучением Лонгботтома лично, - с недоумением в голосе возразил Северус.
- Я думаю, что в этом есть и твоя заслуга, хотя бы частично. И моя вина тоже, - Дамблдор откинулся на спинку кресла, протирая очки. Подслеповатые голубые глаза директора в сетке глубоких морщин внезапно стали всего лишь беззащитными и усталыми глазами старого человека. - Так легко представить, как эти два мальчика могли оказаться в диаметрально противоположных ситуациях. Но как ни поверни, две семьи были уничтожены, а ответственность за это ложится на плечи тех, кто решился взять ситуацию под контроль. Когда Сивилла произнесла пророчество, а ты передал услышанное своему господину, существовала вероятность совсем другого развития событий. Я ждал, что Вольдеморт выберет из мальчишек наиболее похожего на себя. Ведь не мог волшебник, называющий себя величайшим из живущих, - усмешка промелькнула на губах директора и быстро померкла, - отметить как равного себе того, кого считал слишком слабым. Но, видимо, в душе он по-прежнему остался тем же Томом Риддлом, который всю жизнь утверждал, пытался опровергнуть и в то же время боялся, что способность к магии напрямую зависит от происхождения. Благодаря этому неприметный и обыкновенный Гарри Поттер может стать нашим козырем в борьбе.
- Вы, что, хотите сказать, что Лонгботтом – подставной? - Северус слегка приподнялся в кресле. - Но у него же шрам от Авады на лбу! И Темный Лорд возродился с помощью именно его крови.
Вместо ответа Дамблдор выдвинул один из ящиков стола и вынул небольшой кусочек бумаги с обгоревшими краями.
- Ты наверняка помнишь о событиях на Турнире Трех Волшебников? – с этими словами директор протянул собеседнику извлеченную вещь. – Ты не задумывался о том, почему два четырнадцатилетних ученика одного факультета одной школы, к тому же знакомых с глубокого детства, смогли попасть на турнир, где ввели строгое ограничение по возрасту?
- Они всегда были нарушителями порядка. Младшему Поттеру не дает покоя скандальная слава его покойного отца, а Лонгботтом подвержен дурному влиянию, потому что сам никогда не имеет собственного мнения, - Снейп пожал плечами и покрутил в руке ветхий клочок бумаги. Судя по всему, это был лист из блокнота с почерневшими от огня словами «Невилл Лонгботтом». Следы на кусочке чуть ниже надписи свидетельствовали о том, что с обратной стороны тоже выжжены какие-то знаки.
В голове непроизвольно вспыхнула картина: Большой Зал, представители Трех Школ, Дамблдор, недоуменно поворачивающий пальцами еще горячий кусочек пергамента.
С другой стороны листа аккуратными печатными буквами шла надпись «Гарри Поттер - чемпион Хогвартса», которую, судя по всему, тоже охватило пламя Кубка.
- Следует предположить, что напечатанная фраза принадлежит хозяину блокнота и, судя по исполнению, проставлена на каждом листе. Похоже на штамп, - прервал молчание Дамблдор. – Барти Крауч написал имя Невилла на первом же попавшемся куске бумаги. По стечению обстоятельств, эта бумага была из тетради, подаренной Гарри Поттеру его другом. Мне неизвестно, кто из мальчиков сделал надпись, скорее всего, Невилл. Ребята часто шалили на уроках, отправляя друг другу короткие послания, и Барти, как любой уважающий себя преподаватель, отобрал эту вещицу.
- Замечательно, - обронил Северус Снейп, осторожно возвращая ему бумажку. – Если не ошибаюсь, Крауч-младший наложил на Кубок четыре заклинания? Два Конфундуса, заклинание обязательного выбора и Портус. Разумеется, он не знал, что с обратной стороны уже указан один «чемпион», поэтому у Кубка не было другого выбора.
Дамблдор кивнул в ответ.
- В таком случае, нет ничего удивительного, - продолжил Снейп, – что начался скандал. Монтегю с моего факультета, Дэвис или даже Диггори из Хаффлпаффа могли бы стать чемпионами, а Хогвартс подсовывает четырнадцатилетнего мальчишку. Вернее, двоих. Полная дисквалификация.
- Заметь, Северус, не просто двоих. – Дамблдор нарисовал в воздухе знак, отдаленно напоминающий зодиакальных Близнецов. – А именно тех, кто с самого рождения идет рука об руку. Вы помните хоть одну проделку Невилла, в которой бы не участвовал Гарри? Вы помните хоть один момент, когда один из них не помогал другому, не прикрывал его?
- Квиддич, - нашелся отвлекшийся на мгновение декан Слизерина. – Если бы Лонгботтом был в команде, кубок до сих пор принадлежал бы моему факультету.
- Ни путайте природный талант с предназначением. Не смотря на то, что мальчики совершенно разны по характеру, между ними бездна общности. Есть некая связь, объединяющая их. Я часто думал о том, почему она возникла, но знаю лишь, что образовалась она в тот момент, когда Вольдеморт сделал свой выбор в пользу одного из детей.
- Но это тогда они могли, я повторяю – могли, быть равноправными, взаимозаменяемыми, не знаю, как вам больше нравится, - Снейп непонимающе смотрел на директора, по привычке занимая оборонительную позицию и скрестив на груди руки. – А теперь все совершенно определенно для каждой из сторон. Лонгботтом вырос с осознанием, что он обязан победить Темного Лорда, сколько бы раз тот ни возрождался. Поттер вырос самым обыкновенным лоботрясом с другими проблемами и желаниями. Допустим, что даже Кубок Огня уловил какую-то связь между ними, но это могло произойти и по чистой случайности. Не можем же мы взять и заменить одного мальчишку на другого! Как тогда быть с пророчеством?
- Не все ограничивается пророчествами, - нахмурил брови Дамблдор, постукивая пальцами по крышке стола. – И нет в этой истории тех, кого можно было бы заменить. Ты неверно понял ситуацию, которую я пытаюсь обрисовать. У каждого из мальчиков свое предназначение. Но во всех событиях они участвуют вдвоем. Словно судьба упорно не желает разделить их. Заметь, Северус, Вольдеморту об этом ничего не известно.
- Вы знаете, Альбус, что я никогда не позволял себе усомниться в правильности ваших решений и поступков. Но мне хотелось бы знать, чего вы добиваетесь от меня? Вы хотите воспользоваться Поттером, как скрытым до поры до времени преимуществом? Но каким образом? Подослать его в ряды Упивающихся, превратив в мое подобие? Провести с его помощью отвлекающий маневр?
- Не торопись, - Альбус Дамблдор снова водрузил очки на кончик носа. – Иначе поймешь все привратно. Я никогда не занимался воспитанием смертников. И не собираюсь совершать жертвоприношения для победы в борьбе с Вольдемортом. Сегодня я хотел попросить тебя позаботиться о Гарри Поттере. Не потому, что он мог бы быть на месте Невилла. Не потому, что я мог бы использовать его в этой борьбе. Просто потому, что он ребенок, перед которым встал серьезный выбор, а ты можешь предостеречь его от ошибок, которые когда-то совершал сам.
***
Дом на Гриммаулд-плейс вызывал у Северуса Снейпа инстинктивное отвращение, вероятнее всего потому, что издавна принадлежал семейству Блэк и, как следствие, наводил на мысли об унижениях школьных лет.
К тому же Северусу всегда казалось, что старинное и странное семейство, как и его фамильное логово, несло явные следы вырождения.
Исступленная ярость, часто прорывающаяся в поступках Беллатрикс, чем-то напоминала резкие, холеричные выходки Сириуса Блэка, напористую решимость молодого и напыщенного Регулуса и яркую противоречивость Андромеды Тонкс, которую Снейп помнил как бунтарку, даже страстная забота Нарциссы о единственном сыне имела примесь некой сумасшедшинки.
Дверь как всегда поддалась с усилием. Несколько щелчков засвидетельствовали, что защитные механизмы еще работали.
Высокие потолки и тяжелая старинная кладка были словно специально созданы для того, чтобы подавлять и заставлять задуматься о своем ничтожестве.
При первом же шаге половицы предостерегающе скрипнули.
- Прочь из моего дома, полукровка, осквернитель рода, грязное подобие волшебника! - Портрет Вальбурги Блэк прокричал свое неизменное приветствие. - Мерзкое отродье, недостойное быть пылью под моими ногами!
- А, Северус! С Рождеством! Добро пожаловать, - Родольфус Лестрейндж прекратил стенания бывшей хозяйки дома, опустив тяжелые шторы, и сделал несколько ленивых шагов по лестнице навстречу гостю.
- Очень оригинальная шутка, ты не находишь? - язвительно ответил Снейп, наблюдая, как полы мантии Родольфуса слегка трепещут, пока он нарочито медленно отмеривает шаги. - В прошлый раз так забавлялся Долохов.
- Ты не первый, кто недоволен, но портрет леди Блэк работает не хуже экстренного оповещения в Министерстве магии, - сухо отозвался Лестрейндж, когда они поравнялись. - К Долохову и Мальсиберу он тоже неравнодушен. Яксли уже прибыл с отчетом. Все собрались и ждут только твоего появления.
Он сделал приглашающий жест в сторону убегающих вверх ступеней.
- Я вижу, тебе нравится быть швейцаром, - обронил Северус, поднимаясь вслед за Лестрейнджем и стараясь не касаться перил, которые хоть и были приведены в порядок, но по-прежнему не казались надежными. - С каких это пор ко мне приставили конвой?
- Здесь бывает слишком много людей, полезность которых теперь под вопросом. Зато в моей верности нельзя усомниться, - парировал Родольфус, не поворачивая головы в сторону гостя. - А ты весьма скользкий тип. Безусловно, необходимый и качественно выполняющий свою работу. Но твое время быстро пройдет, и ты уступишь место более надежным и преданным сторонникам.
- Вроде Хвоста? - невинным тоном поинтересовался Снейп, проходя галерею, освещенную газовыми лампами. Тени, бегущие впереди хозяев, смешались и растворились в полумраке, напомнившем о привычной и спасительной темноте слизеринских подземелий. После того, как Вольдеморт сменил удручающе запущенный замок Лестрейнджей на этот не менее «уютный» дом, Родольфус и Беллатрикс слишком часто позволяли себе упоминать о собственных заслугах перед Лордом.
- Тут ты прав, время лизоблюдов никогда не проходит, - усмехнулся провожатый. – Тем более что руки у них обычно полны серебра.
Северус изобразил подобие ответной улыбки.
Высокие двери недружелюбно скрипнули, пропуская пришедших внутрь кабинета Ориона Блэка, некогда украшенного многочисленными портретами известнейших представителей древнейшего семейства, теперь же на их месте темнели голые стены.
Вольдеморт расположился за столом с ножками в форме львиных лап, напоминающем притаившегося зверя, и легонько поглаживал свесившуюся с плеч Нагини. Мутные глаза змеи, прикрытые тонкой пленочкой, создавали обманчивое впечатление покоя и безмятежности. Но Северус кожей ощущал, как она наблюдает за всеми присутствующими.
В штабе Ордена Феникса совещания обычно происходили на скорую руку и чаще всего за длинным обеденным столом. Вечно подозрительный Аластор Муди даже предлагал телепортировать на кухню круглый стол, преследуя при этом свои цели, - он хотел, чтобы все видели выражения лиц своих собеседников.
Кабинет Ориона Блэка, превратившийся в личные апартаменты Темного Лорда в момент его пребывания в доме, был оборудован скорее как арена, в центре которой находился пресловутый стол-хищник, а несколько стоящих к нему под углом старых диванчиков служили зрительскими местами расположившимся на них Упивающимся.
Пристальные взгляды Долохова и Яксли проводили вошедших. Грубое и приметное лицо последнего еще сохранило следы недавно спланированного нападения на магглорожденных, в котором он потерял маску. Кажется, кто-то из авроров успел опознать его. Долохов, сидевший подчеркнуто прямо и отстраненно, никак не реагировал на нервное подрагивание рук соседа.
Мрачный Эйвери. Бесстрастный Рабастан Лестрейндж. Беллатрикс, довольно замершая с полуприкрытыми глазами, одновременно чувственно притягательная и вызывающая отвращение. Нарцисса Малфой рядом с сестрой, словно на привязи, - бледная и строгая, с запавшими глазами, почти прозрачной кожей, похожая на привидение. Место Люциуса возле нее провокационно пустовало, но Северус прекрасно знал, что занять его может разве что Драко.
Родольфус невозмутимо опустился в соседнее кресло, удостоив жену одного холодного взгляда. Сухость и размеренность его движений, контрастирующие с нарочитой томностью Беллатрикс, снова заставили Снейпа задуматься, не является ли нынешняя преданность братьев Лестрейндж очень тонким и кропотливым расчетом.
Темный Лорд окинул кабинет взглядом, постукивая длинными ногтями по подлокотнику.
- Все в сборе… Ну что ж. Пора поговорить о больших планах, касающихся моего маленького врага. Я хочу знать, как продвигается дело на каждом из направлений.
Северус замер на своем привычном месте за спиной Эйвери, остановившись в тени книжной полки.
***
- А теперь, Северус, мне хотелось бы услышать, каких успехов мы добились на территории Дамблдора, - Вольдеморт запечатал двери, оборудованные целым комплексом противоподслушивающих заклятий, и опустил змею на пол. В опустевшем кабинете с единственной слабо светящейся лампой шорох чешуек по паркету прозвучал так отчетливо, что заставил Снейпа вздрогнуть.
- Ты не любишь змей?
Нагини медленно прошелестела в паре сантиметров от правого ботинка и замерла полукольцом позади. Немилосердно захотелось почесать ногу, но резкие движения, как известно, провоцируют нападение.
- Нет, мой Лорд.
- Довольно необычно для того, кто возглавляет Слизерин, - в шипящем голосе послышалась издевка. - Впрочем, я думаю, что ты, как опытный алхимик, предпочитаешь не иметь дела с незнакомыми ядами. Но яд – оружие для слабых. А Нагини может удушить быка, или проколоть зубами сонную артерию, - равнодушно произнес Вольдеморт, - правда, она пока никого не тронула без приказа. Итак, Дамблдор формирует армию вокруг Лонгботтома? Он обучает его основам магической практики высшего уровня? Он готовит мальчишку к поединку или учит применять какие-нибудь артефакты?
- Нет, мой Лорд, - с некоторым колебанием ответил Северус. – Дамблдор не упоминал никакой магической практики. Я не замечал, чтобы он формировал из студентов оппозицию.
- Он стареет и постепенно выживает из ума, - констатировал Темный Лорд, отвернувшись к окну, занавешенному тяжелыми портьерами. В узкий просвет между ними падали отблески уличных фонарей, придавая его лицу замогильный вид. – У мальчишки нет ни одного сильного качества, он чрезмерно эмоционален, им легко управлять. Лонгботтом – не более чем орудие для официального противостояния мне. Следовательно, Дамблдор занят созданием «символа борьбы», за которым на баррикады встанет большинство. Думаю, что Дамблдор даже не верит в Пророчество по-настоящему. А это значит, что серьезный противник у меня только один… Как ты помнишь, я поручил Драко Малфою небольшое и весьма деликатное дело. Надеюсь, что ты все еще следишь за тем, чтобы никто не помешал ему максимально приблизиться к цели?
- Да, мой Лорд. Но, возможно, он справился бы со своей задачей быстрее, если бы я мог ему помочь.
Вольдеморт несколько секунд всматривался в скрытое тенью лицо. Северус давно не тешил себя надеждой, что так любимый господином полумрак для слуги станет защитным покровом, под которым можно позволить себе непроизвольное движение или неконтролируемую мимику. Для Вольдеморта темнота никогда не являлась серьезным препятствием.
- Ты полагаешь, что я недостаточно доверяю тебе, Северус? – усмехнулся он, не прочитав в мыслях верного слуги ничего особенного или настораживающего: беспокойство о судьбе дела, порученного самоуверенному юноше, с примесью обиды на недостаток власти и информации. – Это весьма самонадеянно с твоей стороны. К тому же я считаю крайне глупым хранить все тайны в одной корзине, которая все время проводит на виду у Дамблдора.
- Простите, мой Лорд.
- Тебе еще представится возможность отличиться. Дамблдор дряхлеет на глазах. Для борьбы и нам и ему требуются свежие силы. Я думаю, что некоторые из твоих учеников уже не прочь пополнить наши ряды. Нам нужна молодая кровь, Северус. Юные волшебники, готовые пойти за стоящей идеей. Что говорят в Хогвартсе о моем так называемом Возрождении?
- В Хогвартсе нет более обсуждаемой темы, - профессор Снейп почти непреднамеренно вспомнил увиденные украдкой споры Малфоя, Крэбба и Гойла. – Но я пока не находил молодых волшебников, достойных посвящения в наше дело. Надежных и честолюбивых, - осторожно добавил декан Слизерина. – И при этом чистокровных.
- Если в тебе есть немного грязи, то будет разумно очиститься от нее, не так ли? Ты и сам поступил подобным образом в свое время. – Красные отблески плясали в глазах. Северус ощущал себя в состоянии, близком к гипнозу. – Наш друг Амикус Кэрроу успел неплохо зарекомендовать себя, освободив мир от некоторого количества скверны. Мне не так важно, сколько в жилах преданного сторонника чистой крови, и ты это прекрасно понимаешь, Северус. Принятие верной идеи уже гарантирует избавление от нечистот.
- Я понял, мой Лорд. Но мне кажется, было бы неразумным надеяться на преданность студентов. Они весьма своевольны. И подвластны общественному мнению.
- Значит, Слизерин должен стать обществом, мнению которого они будут подвластны, - прошипел Вольдеморт. – И задать общее направление их желаниям и поступкам. Ты, разумеется, не самая подходящая модель для подражания. Но здравомыслящие люди должны понимать, что на фоне выжившего из ума Дамблдора твои интеллектуальные возможности и профессиональные качества весьма привлекательны.
- Мой Лорд, вы предлагаете мне занять директорское кресло? – в голосе Снейпа прорезалось неподдельное изумление.
- Дамблдор староват и задержался на этом посту, поэтому я желаю, чтобы ты приложил все усилия к тому, чтобы стать его преемником. Как любимый ученик и преданный сторонник, - Вольдеморт улыбнулся, постукивая кончиком палочки о ладонь. Нетерпеливый жест.
Северус замер в полупоклоне.
- Это не все пожелания моего господина? – фраза, как заготовленная, легко легла в отведенное ей в разговоре место.
- Не все, - и ответ был заранее предопределен. – Ты тоже стареешь, Северус, ты стал подвержен слабостям. У тебя появились привязанности и не самые лучшие. От них придется избавляться. И если ты хочешь власти, то взамен я потребую принести в жертву кое-что.
- Я готов к этому, мой Лорд, - просто ответил Северус Снейп. Лицо Вольдеморта в полумраке, казалось, отразило торжество и удовлетворение. - Если не ошибаюсь, на этом не заканчиваются мои поручения?
- Пока Дамблдор очаровывает нашего друга Невилла сказками о любви и долге, - снисходительным тоном отозвался Вольдеморт, словно ждал в ответе сигнала к продолжению беседы, и Северус почувствовал себя участником пьесы, которую автор читает вслух, пытаясь убедить себя, что полностью контролирует своих героев от поступков до интонации, - я запустил крысу в самое сердце Гриффиндора. Рано или поздно механизм предательства сработает и Лонгботтом, гриффиндорец, всегда полагающийся на друзей, лишится части своей защиты и опоры. Недолго ждать и того момента, когда исчезнет защита его матери.
Тогда я смогу избавиться от него. Но до этого времени никто не должен заподозрить, что мы принимаем самое живое участие в жизни нашего гриффиндорского героя.
- Мне следует избавиться от «крысы», когда ее функция будет выполнена, мой Лорд?
Вольдеморт испытующе посмотрел в глаза, выражающие почтение и преданность, - чувства, в которые Том Риддл никогда не верил по-настоящему. Страх, жадность и корыстолюбие казались ему более правдоподобными.
- Совершенно верно, Северус. Совершенно верно.
***
На третий вечер после Рождества пошел снег.
Лили вернулась от Уизли, стряхивая с волос крупные снежинки и летучий порох, пока они не начали таять и - не дай Мерлин! – смешиваться.
Где-то за пределами школы вполне взрослые люди отмечали праздники, весело играя в снежки, как ополоумевшая от свободы детвора.
Гарри Поттер должен был последовать за матерью только через день, и этот промежуточный день до приезда несносного мальчишки в Рождественских каникулах оказался лучше всяких подарков.
- Если здесь станет слишком опасно, ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу? – осторожно спросил Северус, изучая рисунок паутины на потолке, в то время как сонная Лили искала более-менее удобное место, чтобы прикорнуть на его худом плече.
- Разве в Хогвартсе мы не в безопасности? – пробормотала она. – Дамблдор всегда защитит нас.
- А если не всегда?
- Ты что-то знаешь? – Лили встревожено приподнялась на локте. Бледное лицо Северуса, немного смазанное темнотой, было похоже на забытую на подушке маску. – Дамблдор серьезно болен, не так ли? И ты, скорее всего, знаешь, что с ним.
- Да, - Северус поморщился, - но не стоит за него так беспокоиться, все под контролем. Темный Лорд подозревает, что наши с тобой отношения выходят за рамки того, что я пытаюсь показать и такое положение дел его не устраивает…то есть, скорее всего, его это забавляет и дает дополнительную ниточку, за которую меня можно подергать… Хотя он и не первый, кто эту ниточку нашел…
- И ты решил спрятать меня подальше от глаз прозорливого господина? – Лили фыркнула. – Ничего не получится. Я преподаватель, я член Ордена Феникса, мой сын учится в Хогвартсе.
- Ты подвергаешься опасности из-за меня, - терпеливо повторил Северус. – И твой сын, кстати, тоже. Я не смогу защитить вас, если ты будешь упрямо доказывать, что Орден без тебя пропадет, а Поттер не будет знать, что делать.
- Не пропадет, - Лили отвернулась. – И в самостоятельности Гарри я уверена. – Голос ее нерешительно дрогнул. - Просто всезнающий профессор Снейп снова решил все за других, не вдаваясь в подробности. Из тебя бы вышел неплохой руководитель.
- Я не могу все рассказывать тебе и делиться каждой крупинкой информации, как это делал Поттер. Мои обязанности не рассчитаны на то, чтобы советоваться с женщиной.
- О, какой ты важный, - насмешливо протянула Лили. – Я вовсе не требую, чтобы со мной советовались и делали доклады. А что касается Джеймса, то он просто позволял мне самой принимать решение в делах, которые меня касались.
- Ну куда уж мне до идеального и незабвенного Джеймса Поттера! – Северус отвернулся в противоположную сторону.
- Иногда ты бываешь очень глупым, мой многомудрый Северус, - Лили вышла из оборонительной позиции и осторожно обняла мужчину за плечи. – Джеймса нет, и никогда больше не будет. Когда-нибудь, очень скоро, не будет Вольдеморта, - при звуке этого имени Северус вздрогнул под ее рукой. – А я буду с тобой. И мне все равно, что ты был Упивающимся, что ты рассказал про пророчество Треллони, что ты показываешь Сам-знаешь-кому исковерканный и опошленный вариант наших отношений, что, скорей всего, мы так никогда и не поженимся - так и будем скрываться от всех. Вот видишь, я тоже бываю очень глупой и думаю о всяких пустяках, когда надо – о многих важных вещах. Ты не спишь?
- Нет, - вполне предсказуемо отозвался Северус Снейп. – Я думаю. Я часто думаю, почему нас не угораздило родиться магглами?
