Глава 7Глава 7. Хеллоуин
Уплыл от этих берегов -
Глядишь, к другим попал!
Словом, хватит ныть, Улитка,
И пошли на бал!
Ты же тоже, ты же тоже
Побежишь на бал!
Ты же тоже, ты же тоже
Побежишь на бал!
Льюис Кэррол. Алиса в Стране Чудес (перевод Б. Заходера)
К концу октября Ястребиный Двор и убогое жилище Аль Хаджри уже казались ему родным домом, а родительский особняк в предместьях столицы Алжира - волшебным дворцом из детского сна. По утрам он сидел в классах, вечерами рылся в книгах или разбирал свои заметки. За два месяца обширная terra incognita его будущей специальности покрылась разрозненными кляксами знаний. Директор, как правило, благосклонно соглашался с его наблюдениями, а один раз, когда практикант предложил проверить неуклюжего Нила Лонгхорна на предмет хронического воспаления среднего уха, даже вздёрнул одну бровь и, одобрительно кивнув, что-то чиркнул в записной книжке.
Аль Хаджри так освоился, что даже Хэллоуина ожидал с воодушевлением. Мысль о том, как возмутился бы отец, узнай он об участии младшего отпрыска в этом языческом шабаше не беспокоила его, а скорей забавляла. Подготовка к празднику происходила в обстановке уже привычной суеты, граничившей с хаосом: закупались тонны тыкв и сотни воздушных шаров (в форме тех же тыкв, пауков и летучих мышей), Крокфорд и Дигль до хрипоты спорили о питательной ценности конфет, а Макгиллиган требовала у всех сотрудников подробных описаний планируемых костюмов, “во избежание психических травм у учащихся”.
Вечером тридцать первого октября Аль Хаджри накинул на плечи кусок брезента, служивший для укрывания газонокосилки и натянул найденные в каморке садовника болотные сапоги. Отросшая борода довершала костюм сказочного великана. У входа в столовую он оказался одновременно с Ньют, озорной и очаровательной в чёрном облегающем платье, шапочке с кошачьими ушками и закрашенным чёрной тушью кончиком носа. Аль Хаджри открыл ей дверь, и они пошли к столу для персонала, медленно прокладывая себе путь среди шумных школьников и отмахиваясь от парившей в воздухе искусственной паутины. В задрапированном чёрным и оранжевым зале царило веселье, которому в значительной степени способствовали съеденные до обеда сладости. Скворрел нервно моргал среди кокетливых ведьмочек, которые носились меж столов, плеща юбками и мелькая полосатыми чулками. На нём был длинный балахон из чего-то блестящего и странный фиолетовый тюрбан. В хохочущей толпе Ник Момси, одетый испанским дворянином, с брыжами и пластмассовой шпагой на боку, дёргал себя за длинноволосый парик и резко наклонял голову набок, притворяясь, что снимает её с плеч. Разбитного монаха с подушкой, привязанной к животу под коричневым халатом уборщицы, Аль Хаджри и вовсе не узнал, пока тот, грохнув о стол кружкой сидра, не окликнул его и Ньют голосом Гретхен.
Усевшись среди воспитателей и младшего персонала, Аль Хаджри изобразил на лице понимающую полуулыбку и погрузился в благостное молчание. Он уже смирился с тем, что поддерживать разговор в этой компании был не в состоянии, и догадывался, что его считали нелюдимым, и даже, возможно, недалёким. Косноязычие стало ему чем-то вроде безопасной гавани, где он не рисковал сболтнуть лишнего. Единственным человеком, с которым он мог свободно общаться, была Ньют. Знакомство с Аль Хаджри она восприняла как посланную свыше возможность попрактиковаться в французском, её университетской специальности, грозившей забыться без применения. Времени на разговоры у них было предостаточно, потому что Аль Хаджри регулярно приходилось подолгу ждать куратора в приёмной - не то пунктуальность не была сильной стороной Дабл-Ди, не то Ньют так составляла ему расписание, что он ничего не успевал. Секретаршей она была неважной - делала множество опечаток, теряла документы, а на совещаниях витала в облаках, забывая записывать. Куда она уносилась мыслями, было такой же тайной, как и всё, что касалось её личной жизни. Иногда Аль Хаджри, неожиданно войдя в приёмную, замечал, как она поспешно прощалась с кем-то по телефону или прятала что-то под разбросанные на столе бумаги, но сдерживал неподобающее любопытство. Говорили они всегда или о школьных делах, или на какие-нибудь общие темы, о себе же Ньют ничего не рассказывала.
- Вот в прошлом году, - щебетала Хелен, - была ещё вечеринка для преподавателей, сами знаете, у кого, а я была трупом. Лежу такая в луже крови, в груди нож! С этой старой ведьмой, - она понизила голос и кивнула в направлении Макгиллиган, одетой в чёрную мантию и высокий колпак, - так не повеселишься.
На этот раз Хелен пришлось ограничиться нарядом привидения, верх которого она, судя по просвечивавшим ключицам, соорудила из москитной сетки. Выяснить, были ли при изготовлении нижней части костюма использованы какие-нибудь другие материалы, Аль Хаджри не позволило целомудрие.
Он перевёл взгляд на возвышение, где обычно сидел директор, и обнаружил, что почти все места во главе стола пустовали: из деканов присутствовали только Макгиллиган и математик Флетчер; самого директора тоже не было.
- Дабл-Ди обычно речь произносит какую-нибудь забавную, - сообщила Ньют, заметив, куда смотрел Аль Хаджри. - Жаль, что его выдернули к попечителям. Странный они выбрали день для собрания.
- А это разве официальный выходной день?
- Да нет, - Ньют улыбнулась, - просто семейный праздник. Люди дома украшают, детишки гуляют в костюмах. В общем, настроение обычно не рабо...
Она не договорила, потому что весь зал внезапно погрузился в темноту. В слабом свете закрытой облаками луны сборище ведьм и пиратов разом утратило пестроту: над столами теперь покачивались плоские призрачные силуэты. На секунду стало очень тихо, потом послышался девчоночий визг и хихиканье.
- Мы ещё в прошлом году оценили эту шутку, Мистер Уэсли, - сердито сказала Макгиллиган. - Можете включать.
- Если бы это сделал я, как бы я сейчас за столом сидел? - возмутился Фрэнк Уэсли, старший брат рыжего поджигателя, в прошлом месяце спасённого Аль Хаджри от гнева Флинча. - Чуть что, сразу Уэсли...
- По пункту “вежливо разговаривать со старшими” – незачёт, - профессор Снайд будто бы материализовался из мрака в дальнем углу столовой, и теперь стремительно, несмотря на темноту, двигался к преподавательскому столу. Развевавшийся у него за спиной чёрный плащ делал его похожим на гигантскую летучую мышь. - И не советую спорить
со мной.
- Сюда, Бэтмен, на помощь! - выкрикнула Хелен. В зале засмеялись. “Кое-кто рискует нажить себе врага”, - подумал Аль Хаджри.
- В к-коридоре т-тоже темно, - послышался голос Скворрела из-под слабо светившегося знака "ВЫХОД". - П-п-похоже, п-по всей т-территории...
- Ну что ж, заканчивать придётся в корпусах, - объявила Макгиллиган. - Всем построиться за воспитателями. Сладкое берите с собой без ограничений, всё равно никто не увидит.
Ученики, возбуждённо галдя, потянулись к дверям.
- Я пойду наверх, попробую дозвониться в аварийку, - предложила Ньют, выбираясь из-за стола.
- Отличная мысль, - согласилась Макгиллиган. - Заодно минут через десять обзвоните корпуса - путь воспитатели подтвердят, что у них все на месте.
Секретарша сделала несколько неуверенных шагов, и чуть не упала, поскользнувшись на рассыпанных карамельках.
- Смотрите, не убейтесь, - Снайд ловко подхватил её за локоть. - Вот, держите-ка.
- Авторучка? - удивилась Ньют, переводя дыхание. - Зачем?
- Волшебное слово надо сказать, - усмехнулся Снайд, отпуская её руку и ковырнув ручку ногтем, - и будет не ручка, а фонарик.
Ньют снова двинулась к выходу, держа засветившуюся бледно-голубым ручку в вытянутой руке, как какой-нибудь жезл.
- Профессор Скворрел, а Вы разве не собираетесь к себе? - поджав губы, поинтересовалась Макгиллиган. - Ступайте скорей, пока светят.
Скворрел поплёлся за секретаршей. Поговаривали, будто он побаивался показываться в собственной клинике по ночам, будто дверь в его кабинет была железной, и даже будто он держал в ящике стола пистолет. Аль Хаджри в это не особенно верил, но на этот раз Скворрел действительно выглядел так, будто надеялся, что ему забудут напомнить о его обязанностях начальника отделения. Не сочтя его удовлетворительным провожатым для Ньют, Аль Хаджри встал и начал протискиваться между стеной и спинами сидевших.
Когда он добрался до директорской приёмной, Ньют уже спокойно сидела на своём месте, плечом прижимая к уху телефонную трубку. Его появление достигло эффекта, прямо противоположного задуманному - девушка взвизгнула и выронила светящуюся ручку. Аль Хаджри попятился.
- Так и поседеть можно - вышёл из мрака, как гоблин... да! Да, адрес правильный. Отлично, ждём... Ну вот, сказали, в течение получаса. Теперь только общежития обзвонить, и всё.
В трёх колледжах из четырёх всё было в порядке. Ньют набрала последний номер, в ожидании ответа стащила с головы кошачью шапочку и поправила волосы, потом прикрыла трубку ладонью и подняла голову.
- Ру...
- Что? - в темноте Аль Хаджри не видел её лица, но почувствовал, что она улыбалась.
- Хоть ты меня и напугал, но спасибо, что пришёл. А то без тебя было ещё страшнее.
Гудки прекратились, и в трубку что-то прокричали.
- У Ника Момси двоих не хватает - Дадли Дурсли и Эммы Гарднер…
Едва она успела положить трубку, телефон снова зазвонил. На этот раз на том конце провода раздавался почти что визг. Ньют вскочила из-за стола.
- О, нет... Вот это уже серьёзно - у Скворрела пациент сбежал. Скорее вниз!
