Глава 7
"Женщина любит, чтобы ей пускали пыль в глаза, и чем больше пускают этой пыли, тем сильнее она раскрывает свои глаза, чтоб больше пыли в них попало". (с) – Альфред де Мюссе
– К следующему уроку сделайте подробный конспект главы "По звездам в будущее" из учебника. Все, можете быть свободны.
Лили быстро запихнула учебники в сумку и поспешила к люку, чтобы первой выйти из класса Прорицаний. Здесь всегда было очень душно, и к концу урока у нее даже начала немного кружиться голова. Спустившись по серебристой веревочной лестнице, она оказалось на тесной площадке, откуда шла длинная и крутая спиральная лестница. Лили закрыла глаза, медленно вдохнула носом прохладный воздух и сразу же почувствовала себя лучше.
По правде говоря, она никогда не испытывала особого восторга от Прорицаний. Почему же тогда она выбрала этот предмет для дальнейшего обучения? Ответ был простым, но довольно глупым: перед началом каждого учебного года, она была уверена, что в этом-то году их научат чему-нибудь действительно интересному и полезному, но в итоге все сводилось к бестолковому гаданию на чаинках, предсказаниям по языкам пламени и бессмысленному конспектированию различных статей. И как только коричневая жижа на дне чашки может что-то говорить о будущем? Да и все символы, описанные в учебнике не несут в себе ничего конкретного – и идиоту понятно, что "солнце" означает радость, а "череп" – опасность и неудачу. Но вот только о каких радостях и неудачах идет речь известно одному только Мерлину… Намного полезнее было, если бы на этом предмете их учили, скажем, видеть какие-то картины из своего будущего или читать мысли других людей…
Вот сейчас, например, ей чертовски пригодилось бы это умение, иначе как по-другому ей понять, что творится в башке у Поттера?! Лили вынуждена была признать, что ситуация немного выходит из под контроля, а точнее за рамки ее понимания: конечно, она была уверена, что завлечь его ей не составит труда, но все-таки она не настолько была ослеплена своим успехом, чтобы не замечать некоторые странности его поведения. То, как он вел себя в Хогсмиде было, мягко говоря, непривычным, и в голове у Лили зародилась мысль о том, что, возможно, он тоже преследует какие-то свои собственные цели, о которых ей остается только догадываться.
Конечно, верить в это ей не хотелось, ведь, окажись оно правдой, Лили должна была бы признать, что ею тоже играются, словно куклой, а она в свою очередь только подливает масла в огонь. Поэтому она всеми силами убеждала саму себя, что это всего лишь паранойя, а Поттер – ни о чем не догадывающийся кретин, которого она разводит, как пятилетнего мальчика. Но тогда сам собой возникал другой вопрос: оправдывает ли результат средства, которыми она хочет его достигнуть? К сожалению, дать себе однозначный и твердый ответ она не могла, и именно поэтому последние четыре дня, начиная с той треклятой субботы, она не предпринимала никаких попыток привлечь его внимание. Ей нужно было время, чтобы взвесить все "за" и "против". Но проблема заключалась еще и в том, что за эти дни со стороны Поттера тоже не было никаких действий, и ей даже казалось, что он избегает ее. Это было по меньшей мере странным и вызывало еще больше сомнений и подозрений.
Но сейчас нужно было временно очистить голову от мыслей о Поттере и продумать свое дальнейшее расписание на день: последний урок подошел к концу, но в отличие от остальных учеников, которые могли, закинув сумки с учебниками куда-нибудь под кровать, весь вечер проваляться на диване в гостиной, Лили собиралась посвятить это время учебе – с этими погонями за Поттером она уже не помнила, когда последний раз выполняла домашние задание полностью. Пора браться за ум, ведь ей совсем не хочется завалить Ж.А.Б.А. из-за этого мерзкого слизняка. Так что придется просидеть некоторое время в библиотеке, чтобы закончить доклад по Зельям, но сначала нужно зайти в спальню, чтобы оставить там эту тяжеленную сумку с учебниками, которая уже ужасно сильно давит на плечо.
Спустившись по винтовой лестнице, она направилась прямо в башню Гриффиндора. В коридорах замка было не очень много народу: очевидно, все уже ушли гулять к озеру или просиживают свои задницы в гостиной. Лили ощутила резкий укол зависти: уж ей-то сейчас точно требуется отдых или хотя бы небольшая возможность расслабиться и забыть обо всех своих проблемах. Но у нее же есть сила воли, и она со всем справится, правда? Хотелось бы в это верить…
– Ой, Лили, как хорошо, что я тебя догнал…
Так, этого еще не хватало! Когтевранец-семикурсник Робби… фамилию его, Лили, к сожалению, не помнила. Ужасно умный парень, обладающий просто феноменальной памятью. Он мог почти наизусть зазубривать целые главы учебника всего после нескольких прочтений. И как только ему это удается? Наверное, поэтому, он, будучи жутким лентяем, все-таки был на хорошем счету и профессоров. Робби – новая "любовь" Мэри. Хотя, конечно, не о каком "высоком" чувстве не могло идти и речи… Если в учебе Робби был гением, то о его человеческих качествах Лили не могла сказать ничего лестного: хвастун, лицемер, не раз имел связь сразу с несколькими девушками одновременно и к тому же крайне самовлюбленный тип! За семь лет в Хогвартсе Лили ни разу не видела его вместе с Мэри, да и, насколько она помнила, они даже не были близко знакомы. Но после того, как два дня назад он помог ей с конспектом по Заклинаниям, между ними вспыхнула просто какая-то звериная страсть! Все свободной время они проводили в объятиях друг друга, и Эванс оставалось только догадываться, как они еще не съели друг друга во время поцелуев. Он, казалось, хотел достать своим языком прямо до ее желудка, и при виде этого Лили начинало тошнить, словно это она была на месте Макдональд, но Мэри явно испытывала восторг от происходящего.
– Ты не видела Мэри? Я нигде не могу найти ее…
– Нет, не видела, – не замедляя шага, ответила Лили. Ей хотелось как можно скорее от него отвязаться. – У нее, кажется, последней была Травология, может быть, она задержалась где-то в теплицах?
– О'кей, спасибо, крошка, – улыбнулся он и удалился в противоположном направлении.
Вообще-то стоило вправить ему мозги: какая она ему "крошка"?! Если он думает, что может называть ее так только потому, что она подруга Мэри, то сильно заблуждается. Конечно, сейчас она, Лили, не побежит за ним, чтобы устраивать скандал, но надо будет не забыть просветить его на этот счет, если он еще раз попробует так к ней обратиться.
Преодолев путь до гостиной гриффиндора, Лили поднялась в спальню для девочек седьмого курса и рухнула на свою кровать.
Так, сейчас не время отдыхать. Ну, может быть, только пару минут… какие к черту пару минут?! У нее же еще куча дел! Все, раз-два-три, встала и пошла библиотеку!
Эванс медленно поднялась с кровати, но вместо библиотеки направилась в ванную комнату. Остановившись у раковины, она взглянула на себя в зеркало: вид, мягко говоря, совсем непривлекательный. Лили несколько раз плеснула холодной водой на лицо и тщательно вытерлась полотенцем. Эта процедура помогла победить сонливость и настроиться на работу. Освободив сумку от учебников, она бросила в нее перо, чернильницу и несколько листов пергамента, один из которых был уже наполовину исписан, и вышла из спальни.
Интересно, а где и вправду сейчас Мэри? Обычно она старается не задерживаться после занятий, а последние два дня ей вообще ничего не нужно было кроме "ненаглядного Робби", только сегодня, похоже, она совершенно не спешила к нему, если парню приходится разыскивать ее по всему замку. Может быть, что-то случилось?
Мерлин, да что может случиться в замке! А может быть, и она наконец-то решила взяться за ум и сидит сейчас в библиотеке? Робби и в голову не пришло бы искать ее там. Да, скорее всего именно так и есть. Ну что же, значит она сможет присоединиться к подруге, ведь это лучше, чем сидеть одной в гробовой тишине, которую нарушает только шелест страниц и шипение мадам Пинс.
Однако в библиотеке Мэри не оказалось. На самом деле там вообще никого не оказалось, кроме какого-то младшекурсника. Что ж, нужно искать во всем положительную сторону: никто не будет мешать, и Лили сможет быстро закончить работу. Если не уснет раньше. Мерлин, кто только придумал эти домашние задания! И самое главное, почему-то одним приходится постоянно сидеть за учебниками, а другие только и делают, что ничего не делают, а в итоге результаты почти одинаковые. И где, спрашивается, справедливость? Конечно, все твердят, что лучше опираться на собственные знания, чем надеяться на подсказки и списывание, но на деле-то все по-другому: без этой нервотрепки с домашними заданиями и психика не страдает, и времени свободного уйма. Вот почему другие в ее возрасте развлекаются на полную катушку, в то время как она сидит в пыльной библиотеке. Надо полагать, в отличие от нее, им будет что вспомнить в старости.
Ладно, хватит разводить сопли. Итак, доклад по Зельям. Какая книга ей нужна? Кажется, Слизнорт советовал "Сто зелий, используемых для допросов и следствий". Неужели там может оказаться какая-то полезная для нее информация? Ладно, если он сказал, значит, так оно и есть. Но проблема в том, что ее еще нужно найти, что не так уж легко сделать. В библиотеке около полусотни шкафов, и примерно десяток из них посвящен зельеварению и всему с ним связанному. Так что самой ей явно не справиться, но мадам Пинс почему-то нигде нет. Странно. Ведь обычно она сама спрашивает, какие книги кого интересует, едва успеваешь переступить порог библиотеки. И что, спрашивается, теперь делать? Конечно, первой в голову приходит мысль позвать ее – вдруг она где-то в подсобке или в запретной секции, но если она действительно тут, то за "шум в стенах библиотеки" придется выслушать длинное нравоучение. Остается лишь один вариант – искать самой, но это будет совсем небыстро, а значит "свободное время", которое предполагалось вечером, автоматически сокращается.
– Мадам Пинс, – негромко позвала Лили, но никто не ответил. – Мадам Пинс, Вы здесь?
Второй раз ее голос прозвучал чуть громче, но ответа снова не последовало. Тяжело вздохнув, девушка подошла к одному из шкафов: на нем висело несколько табличек, на которых аккуратным почерком были выведены буквы.
Книги расставлены в алфавитном порядке, значит задача становится намного легче. Вот и шкаф с цифровыми указателями: "Сто самых популярных ингредиентов для зелий. Описание. Применение", "Сто видов лекарственных снадобий"… Где же эта чертова книга? "Сто самых распространенных ядов и их противоядия", "Сто самых известных зельеваров XX века". Все не то…
Безрезультатно обыскав взглядом все полки, находившиеся на уровне глаз и ниже, Эванс стала на цыпочки, пытаясь просмотреть книги, помещавшиеся выше. Тут же в глаза бросилась небольшой, сильно потрепанный томик, в оранжевом переплете, золотые буквы на котором гласили "Сто зелий, используемых в следствии". Может быть, это и есть то, что он имел в виду? Хорошо, допустим, книгу найти удалось, но нужно еще ее достать.
Мысль о том, что нужно воспользоваться заклинанием
Акцио, промелькнула раньше, чем она успела засунуть руку в карман мантии:
–
Акц…
Стоп. Где, черт возьми, эта проклятая палочка?
Отлично! Просто замечательно… Лучше и придумать нельзя! Времени в обрез, библиотекаря как назло нет, книга по "счастливой" случайности находится на самой верхней полке, до которой ей, Лили, не достать, даже встав на цыпочки, а палочка тем временем преспокойно валяется где-то в спальне.
Эванс привстала на самые кончики туфель и подняла правую руку, тщетно пытаясь зацепиться пальцами за учебник. Мышцы на ногах начали болеть, но желание достать чертову книгу оказалось сильнее.
– Нужна помощь?
Как она могла не заметить, что кто-то подошел сзади настолько близко, что уже чуть ли не дышит ей в затылок? И этот голос… От него внутри все переворачивается и уже не может вернуться на прежнее, правильное место. Сердце теперь где-то в пятках, вся кровь прилила к лицу, а щеки горят огненным пламенем. И что-то так сильно и больно бьется в груди, что даже дышать становится тяжело.
Почему опять именно Поттер оказывается там, где ей требуется помощь? Что за гребаные совпадения?! Или это тупые шутки Мерлина? Как же не хочется сейчас оборачиваться и встречаться с ним лицом к лицу! И что она должна ему ответить? "Спасибо, Джеймс, видишь ли, на этот раз я забыла свою палочку, точнее я отдала ее зачем-то Мэри"?
Идиотство…
– Тебе эта книга нужна?
Без особых усилий Поттер взял с полки книгу и оглядел ее с обеих сторон.
– "Сто зелий, используемых в следствии"… Эванс, ты что, в детективы решила податься? – Опять эта проклятая улыбка.
Ух ты, гениальная шутка! Прямо со смеху умереть можно. Пусть ведет себя так со своими ненаглядными дружками, но насмешки над собой она терпеть не собирается. Пусть отдает учебник и катится ко всем чертям!
– Нет, это для доклада, – она резко повернулась к нему лицом, стараясь непринужденно улыбаться. – Спасибо.
Его губы дрогнули. Кажется, он хотел сказать что-то еще, но передумал. Ладно, это неважно. Книга у нее, и она даже отблагодарила его, а значит можно со спокойной душой идти заниматься. Но, черт возьми, она готова применить к самой себе Аваду, если сейчас этот кретин не смотрит ей вслед! Как будто прожигает взглядом спину, и действительно становится жарко – кажется, лицо снова покраснело. Спокойно, Лили, спокойно. Ты же именно этого хотела – всегда быть в центре его внимания?
Нужно сесть и собраться с мыслями. Сейчас главное сделать задание, и хватит уже думать о Поттере! Этим можно заняться вечером, ночью или во время завтрака, но такими темпами Гриффиндор скоро начнет терять из-за нее баллы.
Зелья, зелья, зелья…
Так, а это что еще такое? Какого гоблина он подошел к ее столу?! Идиот, раскрой глаза, тут полно других, абсолютно свободных мест! Да и, черт возьми, зачем он вообще пожаловал в библиотеку? Его мозгов не может хватит даже на то, чтобы научиться читать! Такое ощущение, что ее просто разыгрывают.
Оборотное зелье — довольно сложное по составу и приготовлению зелье. Выпивший его преображается на один час и выглядит как тот, чьи частички (волосы, ногти и т. п.) были добавлены в зелье. Момент преображения очень болезненный. Действие оборотного зелья можно продлевать до бесконечности, просто выпивая вовремя небольшое его количество.
Это не то. Мерлин, как можно сосредоточиться, если тебя буквально сверлят взглядом? Пожалуйста, Поттер, уйди отсюда. Это первая и последняя просьба к тебе. Конечно, это идеальное время, чтобы еще раз построить ему глазки, но сначала надо закончить гребаный доклад. Но как это сделать, если он, будто на зло ей, сидит здесь и… Постойте, да у него даже книги нет перед собой! Значит, он пришел сюда… просто чтобы поглазеть на нее?!
Прекрасно… Нашел музейный экспонат! Но это же значит… что он здесь
ради нее. Получается, что у нее все идет по плану – Поттер начал бегать за ней, как собачонка, ища свидания. Блеск! Отличная работа!
Сыворотка правды — бесцветный, не обладающий никаким запахом напиток, заставляющий выпившего отвечать правдиво на все заданные вопросы. Очевидно, выпивший не может даже просто о чём-то умолчать.
Но тогда почему он столько дней бегал от нее? Вылить бы сейчас ему эту Сыворотку правды в глотку, черт побери! Тогда она смогла бы, наконец, понять, что творится в башке этого кретина. Тогда, наверное, нашлось бы объяснение этому по истине дикому поведению: то липнет, как жвачка, то шарахается, как от трехглавого дракона! Нет, больше терпеть этот взгляд нет сил…
Лили медленно подняла голову и посмотрела Поттеру прямо в глаза, надеясь, что от этого он смутится и отведет взгляд. Но этого не произошло. Он только широко улыбнулся и как-то слишком ласково посмотрел на нее. Мерлин, что же он делает?! Что он с ней делает?
Святой Годрик, плевать на долбаные зелья! Невозможно больше находиться с ним рядом, и если он не хочет уходить, то это придется сделать ей.
Громко захлопнув книгу, Лили оставила ее на столе, рывком взяла сумку и выскочила за дверь.
Из всего происходящего она могла сделать только один вывод: ее победа не за горами, а Поттер по-настоящему "подсел" на нее, раз уж дошел до визитов в библиотеку, только для того чтобы просто с ней увидеться. Это определенно успех, только есть одна маленькая проблема: постоянно ощущать на себе его взгляд становится просто невыносимым. Этот придурок разглядывает ее с таким вниманием, словно она сидит перед ним как минимум без одежды. Ужасное ощущение, невольно вызывающее желание проверить, действительно ли на ней есть школьная форма. Подумать только, от этого идиота у нее уже начинаются галлюцинации! А причиной всему какой-то склизкий червяк, истекающий слюнями при одном взгляде на нее. Ох, побыстрее бы все это кончилось…
– Привет, Лили, – едва войдя в спальню девочек, услышала она голос Мэри. – Ну и где ты была?
– То же могу спросить и у тебя. Твой ненаглядный Робби накинулся на меня с расспросами, где ты и как тебя можно найти.
– Ты его видела после занятий? И куда он пошел?
Ну что за глупые вопросы? Какого черта спрашивать, виделись ли они, если она и так сказала, что разговаривала с ним!
– Я же сказала, что столкнулась с ним в коридоре и он искал тебя, – с раздражением ответила Лили.
– Ох, прости Лили, я только и думаю о том, что сегодня произошло, вот и не соображаю, что говорю.
Так, по ее голосу можно судить только об одном – у Мэри опять что-то стряслось, и, судя по всему, что-то действительно серьезное. Вот есть же люди, которые словно сами притягивают к себе неприятности. Хотя… Дьявол, она сейчас едва ли в лучшем положении.
– А что сегодня произошло? И кстати, где ты, пропадала после уроков? Давай, подруга, рассказывай.
Девушки забрались с ногами на кровать Мэри и сели поудобнее, так как обе понимали, что предстоит долгий разговор "по душам". Лили нравилось так болтать с Мэри, и обе знали, что все сказанное останется строго между ними, а потому могли выложить все до самых мелочей. Мерлин, как ей сейчас нужно рассказать Мэри все о Поттере! Может, тогда ей удалось бы во всем разобраться? Но, черт возьми, она просто не может пока посвятить ее в свой план. А ей так необходима чья-то помощь…
– После последней Травологии я вынуждена была остаться в теплицах, потому что профессор Спраут назначила мне наказание. Нет, ты представляешь, Джулия Суон с Пуффендуя весь урок посылала мне записки, а попало мне! Вот дрянь! И я должна была целый час отмывать горшки от драконьего навоза! У меня было чувство, что еще пара минут и меня стошнит в эти горшки!
– Значит Робби нашел тебя? Я сказала, что ты предположительно в Теплицах. И кстати, что за записки она тебе кидала?
– Да ерунду какую-то, – отмахнулась Мэри. – Что-то вроде: "Если не оставишь Робби, я подолью тебе яд в тыквенный сок".
Яд в тыквенный сок? Как она раньше не догадалось сделать это для Поттера! Лет этак шесть назад. Тогда ей не пришлось бы терпеть выходки этого идиота все эти годы.
– А Робби приходил, – продолжала она, – но мне, слава Мерлину, удалось спрятаться.
– Спрятаться? – ухмыльнулась Лили. – Ты ведь последнее время отлипнуть от него не могла, а сейчас прячешься?
– Да ты послушай, что произошло утром!
Казалось, Мэри буквально разбирало от возмущения и злости. Голос ее стал громче, и она сильно жестикулировала.
– Как только ты ушла на Зелья, я пошла к портрету Полной даму, где мы с ним договорились встретиться. Он еще сказал, что по каким-то причинам не идет на Нумерологию, а у меня, ты знаешь, в это время нет занятий. Я думала, что мы, как обычно, посидим в гостиной, поболтаем…
Ну-ну, конечно, именно этим вы всегда и занимаетесь: только "сидите и болтаете". Только почему тогда, у всех окружающих невольно возникает страх за то, что кто-то из вас проглотит другого?
– Но Робби сказал, что в гостиной сейчас много малявок, с их домашними заданиями и мы будем их смущать.
А вот это уже больше похоже на правду. Молодец, Робби, хоть один раз ему пришла в голову мысль, что не всем интересно наблюдать эту порнографию.
– Тогда он сказал, что мы можем пойти к ним, в башню Когтеврана, потому что все его однокурсники сейчас на занятиях, и спальня мальчиков совершенно свободна. Конечно, я согласилась, но я же и подумать не могла, что у него на уме!
Ну да, ключевое слово во всем этом – "конечно". Парень зовет ее в совершенно пустую спальню, а она и "подумать не могла, что у него на уме". Вот вам поистине детская наивность!
– В общем, мы пришли. Он предложил мне немного огневиски, которое осталось после победы Когтеврана над Слизерином на прошлом матче. Я отказалась. Мы начали целоваться, ну и… ты сама понимаешь. И он был каким-то особенно нежным, чутким, таким…
Мэри, ради Мерлина, избавь от подробностей!
– Короче говоря, когда я опомнилась, он уже почти закончил расстегивать мне блузку. И вот тут я поняла, в чем дело и чего он от меня в хочет на самом деле.
Браво! Чудеса логики и скорости мышления! Хорошо, что она поняла это раньше, чем очутилась с ним совершенно голая в одной постели. Нет, правда, иногда Мэри просто поражает своим поведением. Любая второкурсница поняла бы, к чему все идет, а Мэри будто из средневековья сбежала.
– Знаешь, какой ужас я испытала? Одно дело целоваться с парнем, но совсем другое заниматься с ним сексом! Во-первых, я еще не готова, а во-вторых, все-таки Робби не тот человек, с которым я хочу сделать это в первый раз. Не знаю, у меня всегда было мнение, что первый раз должен быть романтичным, где-нибудь в красивом месте, со свечами или при луне… Короче говоря, по-другому. Я же не какая-то дешевка, которую можно затащить в спальню, пока все разбежались по классам, напоить и трахнуть без всяких обязательств!
Собственно говоря, она, Лили, тоже так считала. Только вот была одна проблема. Такая маленькая, совсем "незначительная" проблемка –
это же именно то, чем она собирается заняться с гребаным Поттером!!! Напиться и трахнуться, именно без "всяких обязательств". Как Мэри охарактеризовала такое поведение? Дешевка? Отлично! Блеск! Лили Эванс – дешевка! Вот к чему она смогла прийти к семнадцати годам – стала обыкновенной шлюхой в глазах собственной подруги. Ну, хотя с этим она, конечно, погорячилась, так как Мэри ее таковой совершенно не считает. Но это только пока. А что она скажет ей, когда все произойдет? Когда вся школа только и будет говорить о том, что Лили Эванс кинула Поттера? "Мэри, ты знаешь, у нас, конечно, все было, но обстановка была самой что ни на есть романтичной! И мы не занимались этим в пустой спальне, воспользовавшись тем, что каких-то пару часов там никого не должно быть. И, конечно, оба были абсолютно трезвыми. Да-да, не выпили ни капли, ведь это такой важный момент! И конечно, после всего, что между нами было, мы обязательно будем любить друг друга и дальше, а в будущем, может, и поженимся!" Только вот по плану, все должно быть с точностью да наоборот: она хотела напиться до чертиков, по-быстрому трахнуться с ним, а на следующий день размазать его самолюбие по стенке. Стоит ли говорить о том, что ни о какой дальнейшей любви не может быть и речи? Да и вообще, кто говорил о любви? Единственное, что она чувствует по отношению к этому соплохвосту – это ненависть и безграничное презрение.
– Нет, Лили, ну скажи, разве я не права? – В глазах Мэри ясно читался ответ, который она ждала от подруги.
– Конечно, права! Ты молодец… – Лили попыталась улыбнуться. – Молодец, что смогла сказать ему "нет". Сейчас все парни – сволочи. Им нужен только секс, чтобы рассказывать дружкам о своих "подвигах"! А Робби один из таких подонков.
И ты, Лили Эванс, скоро станешь такой же. Молодец! Пожалуй, это самый твой гениальный план.
Часы на стене отбили десять глухих ударов.
– Мэри, уже поздно, а мне еще нужно столько всего успеть... Я пойду в гостиную, если хочешь, приходи ко мне, а если нет, то советую тебе лечь спать. Сегодня у тебя был не самый легкий день.
– Хорошо, так и сделаю, – улыбнулась Мэри и обняла ее. – Лили, я так рада, что ты меня понимаешь.
Да. Лучше всех. Только как теперь смотреть в глаза подруге? Вот это вопрос… Мерлин, может пойти и сброситься с Астрономической башни? Или правда продумать убийство Поттера? Или… дьявол, да бросить надо эту идиотскую затею и жить нормальной жизнью! Но ведь успех уже так близко, буквально на расстоянии вытянутой руки! Черт возьми, что же делать…
В гостиной было всего пару человек. Разложив учебники и свитки на столе, Лили взяла один из листов пергамента и окунула перо в чернильницу. Рука выводила одну за другой буквы, сливавшиеся в слова и предложения. Она совершенно бездумно переписывала фразы учебника, и если бы кто-нибудь попросил ее пересказать то, что она написала несколько секунд назад, то убедился бы в этом. Гостиная опустела, и только треск горящих дров нарушал тишину…
Лили, Лили… Куда же ты катишься? Кто последние дни управляет тобой и твоими действиями? Почему твое поведение совершенно противоречит твоим мыслям? И… какого черта ты опять разговариваешь сама с собой?! Вот оно, сумасшествие… Нужно бросать это глупое занятие! Мирилась же она столько лет с заносчивым, самовлюбленным идиотом, имя которому Поттер, и осталось терпеть его меньше года. Неужели ради этого стоит затевать весь этот цирк?
Лили подняла голову от конспекта, ее взгляд был устремлен куда-то в стену, но она не видела ничего, что было перед ней. И вдруг, маленькая, пустая, стеклянная вазочка посреди стола, в которой отражались языки пламени в камине, пошевелилась. Лили вздрогнула и уставилась на нее, боясь вздохнуть или пошевелиться. Она качнулась, немного наклонилась в сторону… и неожиданно пыль на самом дне начала темнеть и вспыхнула ярким, голубым пламенем. Лили завороженно смотрела на синий огонь, с трепетом ожидая, что же случится дальше. Пламя начало утихать, а потом и во все потухло. Но из небольшой горстки синего пепла, образовавшегося на дне, начали расти настоящие, живые цветы. Они поднимались все выше и выше, и теперь в некогда пустой вазе, стоял красивый букет неизвестных Лили голубых цветов. Она наклонилась к нему и почувствовала тонкий, едва ощутимый аромат. Зрелище было действительно прекрасным, но не было никакого сомнения, что все это появилось не само собой, а кто-то применил заклинание. Но только кто же это мог быть?
Лили начала оборачиваться по сторонам, думая о том, что загадочный ученик, который все это устроил, сидит где-то неподалеку на диване или кресле, но рядом никого не было. И только когда взгляд ее упал на лестницу, ведущую в спальню мальчиков, она увидела, как кто-то крадется по ступенькам, стараясь наступать как можно тише. В свете пламени, она смогла только разглядеть иссиня-черные, взъерошенные волосы и блестящую оправу очков.
Черт возьми, неужели это Поттер? Разве мог он устроить это чудо и не выставить свои таланты на показ, а вместо этого хочет остаться незамеченным? Это же… самые настоящие ухаживания влюбленного мальчишки! Еще чуть-чуть и он начнет петь серенады ей под окном. Но вот этого, конечно, допустить нельзя, ведь он вряд ли обладает хорошим слухом и голосом, а рисковать своими барабанными перепонками не очень-то хочется.
Мерлин, ну и дела… Подумать только! Это же невиданный успех! Разве можно останавливаться, когда она уже чувствует этот вкус торжества? Нет, решено: она доведет все до конца. В конце концов, нет более забавного зрелища, чем Поттер, который, стоило ей только пару раз ему улыбнуться, начал бегать за ней, как на привязи! И пусть ради этого ей придется, переступить через свою гордость и все свои моральные принципы, но она добьется полной, сокрушительной победы!
***
Маленький золотой шарик размером с грецкий орех расправил крылья и уже оторвался на несколько дюймов от ладони, как вдруг Джеймс резко сжал пальцы и снитч снова оказался у него в кулаке. Эти нехитрые действия он повторял в течение нескольких минут, чтобы хоть как-то побороть скуку.
Последний урок, Нумерология, уже закончился, и вроде как самое время было преступать к домашним заданиям, но разве он был бы Джеймсом Поттером, если бы сразу же после занятий побежал делать уроки? Нет, это поведения больше подходит для зануд и книжных червей, короче говоря, так делает только Эванс и первокурсники. Да к черту нужно слать эти конспекты и тесты! У людей и без них есть чем заняться. Вот сейчас например он слишком занят, чтобы учить долбаные конспекты МакГонагалл. В данный момент он…
– Ну и долго ты планируешь еще так лежать и смотреть в потолок? – услышал он голос Люпина. – Только не надо говорить, что сейчас в голове у тебя рождаются новые гениальные идеи и планы по спасению всего человечества. Я тебе все равно не поверю.
Нет, ну что это за наглость? Ведь сейчас он действительно занят! Он… он… Ладно, может он не так уж и занят, но и бездельем это назвать нельзя. Это действие называется священным словом "отдых", и нарушать его никогда нельзя! А насчет новых идей… Неужели Лунатик думает, что он не способен на серьезные мысли?
– Эй, ты что, научился спать с открытыми глазами? – Римус, не дождавшись ответа, замахал рукой у него перед глазами. – Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?
– Извини, дружище, – язвительно ответил Джеймс, – я ведь, по твоим словам, просто слабоумный. Твои умные речи для меня просто недоступны! Я же даже половину слов из твоих пламенных речей не понял, может, повторишь еще раз? Лучше даже по слогам.
– Сохатый, ты что, обиделся? – засмеялся Лунатик. – Ты еще начни плакать! Как девочка маленькая, честное слово!
Так, что это за оскорбление за оскорблением? Ну все, Лунатик, держись!
Джеймс резко вскочил с кровати, и уже через мгновение его палочка была приставлена к груди Ремуса.
– Эй, ты чего? Полегче! Ты что, не с той ноги сегодня встал?
– Что это ты так всполошился? Ладно, расслабься, Лунатик, – Джеймс, засмеявшись, опустил палочку и спрятал ее в карман. – Я всего лишь пошутил.
– Ты поосторожней с такими шутками…
Ремус присел на край своей кровати и достал из сумки учебник по Трансфигурации. Его лицо стало очень серьезным, а между бровями появилась маленькая морщинка.
Конечно, со стороны могло показаться, что Люпин действительно увлекся чтением, но Джеймс был уверен, что Ремус не запомнил даже половины из того, что прочитал минуту назад. Просто он хочет показать, что в отличие от него, Джеймса, ему некогда без дела валяться на кровати. Посмотрите-ка на него – ему бы министра магии изображать, честное слово!
– Лунатик, не прикидывайся, что читаешь эту чепуху, – засмеялся Джеймс. – Трансфигурация только послезавтра – времени вполне достаточно, расслабься!
– Сохатый, ты у меня вот уже где со своими замечаниями. – Он поднял ладонь на несколько дюймов выше головы. – Я не могу откладывать это, потому что завтра я обещал Бетси провести с ней весь вечер, а это значит…
– Что вы займетесь умопомрачительным сексом и вам будет совсем не до МакГонагалл! – с ухмылкой закончил Джеймс. – Угадал?
– Нет, – рявкнул Люпин. – Это значит, что мы пойдем прогуляться, а потом, может быть, вместе посидим в гостиной.
Джеймс закатил глаза: и как это называется? Иногда складывается такое ощущение, что Лунатик действительно прилетел с какой-то другой планеты, иначе такое поведение лично он, Джеймс, объяснить не мог. Эта Бетси побывала в постели не меньше, чем с половиной парней Хогвартса, а Ремус все никак не решится переспать с ней! Да она, наверное, сама уже спит и видит, как бы затащить его в свою спальню, но Люпин, конечно же, как благородный рыцарь не может "так быстро" переходить на этот этап отношений. Да как речь может идти о быстроте, если они встречаются уже целых две недели? Или теперь этим можно заниматься только после свадьбы?
– Послушай, дружище, я, конечно, все понимаю: ты любишь ее и весь этот последующий бред, но… За то время, пока вы вместе, вы ни разу не переспали!
– Джеймс…
– Вот только не надо говорить, что ты сам этого не хочешь или что она боится и не готова еще.
– Поттер, заткнись! У тебя никогда не было желания просто быть рядом с любимым человеком, без всяких задних мыслей и без животного желания поскорее заняться с кем-то сексом?
Нет, черт возьми! И вот только не надо говорить, что это ненормально. Да ему только семнадцать, о чем еще он должен думать? О свадьбе и будущих детях? А может, уже о старости и пенсии?
– Вот только не надо этих розовых соплей! Еще скажи, что она любовь всей твоей жизни!
Честное слово, от этих сказок уже начинает тошнить.
– А что если так? – с вызовом спросил Люпи. – Хотя, черт возьми, с кем я об этом разговариваю? Ты же даже ни разу не любил никого по-настоящему! Назови хоть одну девушку, с которой у тебя были долгие отношения.
Ну это смотря, какие отношения считать "долгими"…
– В том-то и дело, что такой не было, – не дождавшись ответа, продолжил Ремус. – Поэтому не вижу смысла говорить с тобой на эту тему.
– А ты будто знаток! – возмутился Джеймс. – Хочешь сказать, что если бы я постоянно спал с одной и той же девушкой, это считалось бы "сильным чувство и долгими отношениями" и я считался бы "порядочным молодым человеком"?! Думаешь, все эти безмозглые девицы, которые, как сумасшедшие, пишут мне любовные записки и караулят за углами, не знают, что наши "отношения" не будут длиться больше одной ночи? Да все они понимают! Спросишь, почему они так поступают? Да потому что каждая из них, какими бы порядочными людьми ни были ее родители, какие бы заоблачные баллы не приносила она для своего факультета, и какие бы мечты о взаимной любви не вертелись у нее в голове, в душе своей обычная шлюха! Знаешь, я еще ни разу не встречал, чтобы в ком-то из них проснулась гордость или хотя бы капля самолюбия! Спросишь, почему я так с ними поступаю, не жалко ли мне этих бедных девочек? Я отвечу тебе: ничуть. Я презираю их. И даже ни за то, что они по первому зову готовы прыгнуть со мной в постель, а просто потому, что ни одна из них даже не требует к себе уважения. Они как безмозглые куклы и сами это понимают. Только самое печальное не это, а то, что им такой расклад вещей безумно нравится. Тогда, если все они ничем не отличаются друг от друга, почему бы не выбрать ту, с которой тебе просто удобнее и комфортнее всего трахаться?
Люпин замолчал. Казалось, ему есть, что ответить, но он не хочет этого делать.
– Джеймс, – наконец произнес он. – Я искренне надеюсь, что придет момент, когда ты убедишься в том, что все, сказанное тобой – неправда от первого до последнего слова. Это случится, когда ты сам полюбишь. А пока, думаю, мне не удастся тебя ни в чем переубедить…
С этими словами он взял сумку и вышел из спальни.
Гениально, Лунатик! Еще бы чуть-чуть и ты смог бы растопить холодное сердце… кого-нибудь другого, но только не Джеймса Поттера. Заставили ли его слова почувствовать Джеймса себя не правым? Или хотя бы задуматься о чем-то? Нет, нет и еще раз нет. Слишком сильно он уверен в своей правоте, чтобы пересматривать собственное мнение.
Умеет же Лунатик грузить ненужными мыслями, когда это особо не требуется, а сам наверняка убежал к своей Бетси. Кстати, если уж продолжать тему девчонок, то не вольно в голове возникает вопрос об Эванс: какого черта он вообще затеял этот цирк и кого таким образом он пытается обмануть? Ее? Или самого себя? Этот вопрос мучил его уже несколько дней и он всерьез задумывался о том, чтобы прекратить этот спектакль. В конце концов, полдела сделано – он влюбил в себя Эванс, а кто сказал, что нужно обязательно довести все до конца? Хотя после прогулки в Хогсмиде не последовало никакой инициативы с ее стороны… Может быть, ему только показалось, что его план удался? Может быть, на самом деле она во все не сходит по нему с ума?
Так, есть только один способ это проверить – найти ее сейчас и перейти к более решительным действиям, дав ей недвусмысленно понять, что он влюблен в нее. Осталось решить только один вопрос: где сейчас Эванс? Не так-то просто будет найти ее в целом замке… Хотя где может находиться вечером зубрила Эванс кроме как в библиотеке? Полное отсутствие личной жизни вынуждает ее проводить лучшие годы своей жизни в библиотеке. Бедняжка. Будь он хоть чуточку сердечнее, обязательно пошел бы составить ей компанию, но так как он не является добродушным рыцарем, то это полностью исключено, хотя… Она же с ума сойдет, если увидит его в библиотеке! И он готов поклясться, что мысли о том, что он взялся за ум и стал более ответственно подходить к учебе, тут же посетят ее маленькую, несмышленую голову. Ну держись, Эванс!
Джеймс рывком соскочил с кровати и пулей выскочил из спальни.
Путь до библиотеки не занял много времени. Почему он так спешил? Черт возьми, этот вопрос не один раз возникал у него в голове, но ответа на него найти он так и не смог. Все это было ужасно глупым, однако он ни разу не подумал о том, чтобы вернуться в спальню. Нравится же ему искать приключений на свою задницу, Мерлин подери!
Открыв дверь, он стал лихорадочно озираться по сторонам, но почему-то Эванс нигде не было. Неужели она нашла более интересный способ провести свободный вечер? И кто же этот "счастливчик"? Ее ненаглядный Нюнчик или есть еще какие-то идиоты, которые на нее клюнули? А может, еще кто-то кроме него решил поспорить на бедолагу Эванс? Да она прямо нарасхват.
– Мадам Пинс, – услышал он знакомый голос. – Мадам Пинс, вы здесь?
Нет, похоже, Эванс обречена вечно торчать в библиотеке – никто и никогда никуда не позовет ее.
Поттер подошел ближе к стеллажам. Эванс стояла у одного из шкафов с книгами по зельям и, вытянувшись во весь рост, пыталась кончиками пальцев зацепить высоко стоящую книгу, но ни одна из попыток не увенчалась успехом.
Вот идиотка! Неужели она не догадается воспользоваться заклинанием? А может, она и палочку свою "отдала Мэри и забыла забрать"? Такое ощущение, что Макдональд банку Гринготтс может фору дать – все, что оставляют ей, не то что украсть, а даже самому потом взять не удается. Наверное, мозги Эванс тоже где у подруги хранятся, вот она никак и не может ими воспользоваться. Ладно, стоит все-таки помочь дурочке, иначе она так и будет до ночи скакать рядом с этими шкафами.
Он осторожно, стараясь, чтобы она не заметила, подошел сзади. Их разделяла какая-то пара дюймов, и он уже мог почувствовать запах ее волос. Мерлин, если временно забыть, кто стоит перед ним, то становится совсем сложно сдерживать желание, которое буквально распирает изнутри. Медленно наклонившись, он прошептал ей на ухо:
– Нужна помощь?
То, как смешно она дернулась от неожиданности, вызвало у него улыбку. Черт возьми, она так напугана, что даже не может ему ответить!
– Тебе эта книга нужна?
Он без особого труда взял с полки книгу и взглянул на обложку: "Сто зелий, используемых в следствии". Мерлин, он сейчас просто лопнет от смеха! Эванс что, в детективов поиграть захотелось? А может, это ее будущая профессия? Тогда Бюро расследований в Министерстве можно закрывать – если там появится Эванс, то ни одно дело им раскрыть больше не удастся. Да…
И в руках этого человека будет находиться безопасность людей? Нет, это больше похоже на кошмарный сон или глупый анекдот.
– "Сто зелий, используемых в следствии"? Эванс, ты что, в детективы решила податься? – решил поинтересоваться Джеймс.
Да, сейчас она, конечно, откроет рот, чтобы что-то ответить, но ничего конкретного, кроме бессвязного лепета ему, наверняка, услышать не придется. Ну давай, Эванс, уже можно начинать врать, только, ради Мерлина, придумай что-нибудь более-менее оригинальное.
– Нет, это для доклада, – Эванс улыбнулась. – Спасибо.
Джеймс даже не успел что-то ответить, а она уже, выхватив учебник у него из рук, направлялась к столу. Ну нет, Эванс, думаешь этот независимый тон заставит его, Джеймса, поверить, что ты совершенно спокойна? Да он готов был сдохнуть на этом самом месте, если сейчас ее сердце не билось с частотой тысяча ударов в минуту! Ничего, она еще расколется, нужно только чуть-чуть поднажать.
Не собираясь останавливаться, он решительно подошел к столу, где расположилась Лили, и, резко отодвинув стул, сел прямо напротив нее.
Какого черта она даже не подняла голову, когда он сел рядом? Такого не бывает и просто не может быть! Она должна была растеряться, разволноваться, нервно перебирать пальцами страницы и перестать воспринимать ту информацию, которую читает. Но она спокойна! Будет проклят весь волшебный мир, но не один нерв не дрогнул на ее лице! Может быть, она ослепла? Оглохла? Может быть она не понимает, кто перед ней? Нет, она не может просто так молчать! Нет. Она могла бы накричать на него, могла бы спросить хотя бы, что он тут делает. Но ей все равно, да, черт возьми, для нее он сейчас словно пустое место! Ну скажи, Эванс, Мерлиновы кальсоны, скажи хоть что-нибудь!
Внезапно она подняла голову и медленно посмотрела прямо ему в глаза.
Ей не все равно, черт возьми! Он так и знал, что ей не все равно. Она ждет, пока он отведет взгляд? Не дождется. Ее зеленые глаза сейчас похожи на какую-то трясину, в которой он застрял по самую голову и выбраться из которой уже не так то просто, но все-таки он чувствует, что сможет вылезти. Конечно, сможет, как только ему это потребуется!
Джеймс ухмыльнулся: он на высоте, и его самолюбие сейчас просто на пике торжества.
Когда она вдруг резко вскочила с места и, кое-как запихнув вещи в сумку, побежала к выходу, он даже не пошевелился. И только услышав, как хлопнула входная дверь, а стук каблуков за ней утих, он лениво поднялся с места и направился к выходу из библиотеки. В этот момент он восхищался самим собой и смеялся над Эванс, наблюдать влюбленность которой оказалось увлекательнее всего на свете.
Только вот было одно маленькое "но", которое все никак не давало Джемсу покоя: вот уже неделю у него не было ни одной девчонки.
Ни одной. Конечно, когда об этом начинал говорить Сириус, Джеймс убеждал его в том, что все так и должно быть и ему просто требуется небольшой перерыв. Но ведь время шло, а ничего не менялось и сомнения потихоньку начали заполнять его мысли. Он ведь не сошел с ума, правда? И причиной всему не долбаная Эванс? Нет, такого не может быть. И если он захочет, то сейчас любая девушка станет его.
Он уже почти дошел до башни Гриффиндора, как вдруг резко развернулся и пошел в обратную сторону. Поттер толком не знал, куда именно идет, и только внимательно всматривался в лица проходящих мимо девушек, словно они стояли на витринах магазинов, а он подбирал подходящий товар. Собственно говоря, почти так и было на самом деле. Он искал симпатичную девушку, которая могла бы легко согласиться развлечься с ним – он слишком долго был один. Но или Мерлин решил подшутить над ним, или удача отвернулась от него, но ни одна из учениц так и не смогла заинтересовать его. Девушки, которые ему попадались, были или уже заняты, или слишком уродливы, или учились на младших курсах.
Что же это за чертовщина такая? Такое ощущение, что кто-то просто издевается над ним! А может, это дело рук Эванс? Наверное, она настолько влюбилась в него, что, решив избавиться от всех соперниц, применила какое-нибудь заклинание или даже воспользовалась черной магией, чтобы он больше никогда не смог ни с кем встретиться. Проклятье! Он опять думает о гребаной Эванс. Так, нужно срочно что-то делать…
А вот, пожалуй, и подходящий вариант.
В конце коридора на небольшой скамейке у стены сидела девушка, погруженная в чтение. Одному Мерлину известно, почему она делала это именно в коридоре, наверное, в гостиной ее факультета было шумно или еще что-нибудь. Но это "что-то" определенно шло Поттеру на руку. Конечно, она была не совсем в его вкусе: слишком худая, а ключица выпирают так, что невольно появляется желание покормить ее. Но другого варианта все равно не было. Услышав его шаги, она испуганно подняла голову. Джеймс не сказал ей ни слова, но шел так решительно, что любая на ее месте испугалась бы, однако через несколько секунд ужас в ее серо-голубых глазах исчез и она приветливо улыбнулась ему:
– Привет. Ты тоже решил побыть один и пришел сюда? Сейчас, когда все возвращаются с уроков, в замке так шумно, а у меня от всей этой суматохи голова начинает болеть. Ты присаживайся, если хочешь. – Она указала на место рядом с собой.
Джеймс не стал отказываться. Теперь, когда он был совсем близко, она казалось ему уже совсем другой: ее светлые волосы отливали золотом при тусклом свете одинокой лампы, глаза блестели, а, когда она улыбнулась, на щеках появились небольшие ямочки, и все это делало ее похожей на небесного ангела.
– Ты, похоже, чем-то взволнован, у тебя какие-то проблемы? Если хочешь, можешь рассказать мне, и я постараюсь чем-нибудь помочь, – она снова улыбнулась и положила руку на его колено.
От этого нежданного прикосновения, которому она, возможно, не придавала совершенно никакого значения, его тело пронизывали волны непрошенных ощущений. На долю секунды он представил, как овладеет ею прямо здесь, в этом пустынном коридоре, куда не придет в голову зайти ни одному ученику, ни тем более профессору.
– Почему ты молчишь? – улыбка исчезла с ее губ. – Тебе нехорошо?
Вместо слов он обнял ее за плечи и привлек к себе. Основной инстинкт оттеснил рассудок в сторону. Джеймс знал лишь то, что если бы он не поцеловал ее, то сошел бы с ума. Он прижался губами к ее губам, и она приоткрыла рот, с жадностью возвращая ему поцелуй, словно ее голод был столь же неутолим, как его. Одной рукой он принялся гладить ее по спине, а другой – обнял за шею. Ее книга, соскользнув с колен, упала на пол. Он искал удовлетворения, упиваясь ее губами, но желая гораздо большего. И, видит Мерлин, он ее получит.
Мерлин, какое это наслаждение снова переживать эти ощущения. Словно голодный оборотень накинулся он на свою жертву, а она с не меньшим желанием отвечала на его ласки, как будто идея поцелуя была не его инициатива, а ее. Он уже расстегнул пуговицу на ее блузке, как вдруг за ее спиной, в другом конце коридора рядом с лестницей мелькнула вспышка рыжих волос. От испуга он вздрогнул и отстранился от девушки. Не понимая, что произошло, она продолжала тянуть к нему руки, словно ребенок, которого дразнят конфетой, но Джеймс уже не мог удовлетворить ее желание.
Дьявол! Неужели это была Эванс? Тогда все пропало… Все его старания дракону под хвост. Хотя почему именно она? Мало ли в Хогвартсе рыжеволосых девушек! С чего он взял, что это именно Эванс? Заблудилась какая-нибудь второкурсница, а он всполошился! Черт возьми, эта рыжая Эванс уже мерещится ему везде – он точно болен! Ладно, предположим, что гораздо больше вероятности, что это была не она, но… что если ему не померещилось? Проклятье, и что теперь ему спрашивается делать?!
Он вскочил со скамейки и, не глядя оправив рубашку, направился к лестнице.
Так, самое главное теперь – не наделать глупостей. Нужно придумать что-то сногсшибательное, отчего Лили быстро все забудет (если это, конечно, была она), а если нет, то еще одно проявление его любви только закрепит успех. Но что же делать, Мерлин подери? Слишком мало времени для чего-то грандиозного, да и не хочется тратить особых сил на подарок этой жабе. Букет цветов сойдет. Главное, чтобы это была не сирень – не хочется еще раз выглядеть идиотом и выслушивать рассказы про аллергию и прочую ерунду.
А что если она сейчас сидит в гостиной и вокруг полно народа? Нет, на глазах у всех дарить цветы Эванс – все равно что признаться посредине обеда в Большом зале, что тебе никогда не нравились девушки и ты без ума от своего лучшего друга - одним словом, этому не бывать. Но нет такого случая, на который у предприимчивого Джеймса Поттера не нашлось бы решения! И в этот раз он воспользуется одной из своих банальных, но очень зрелищных уловок.
– Еще один загулявший романтик? – Полная дама сегодня явно была в приподнятом расположении духа. – Вечно вы шастаете по замку, когда…
– Золотая мантикора, - прервал ее Джеймс и поспешил пройти в гостиную.
Здесь было довольно темно, и только треск дров в камине нарушал тишину. Лили сидела к нему спиной и что-то усердно строчила на пергаменте. Стараясь наступать как можно тише, чтобы избежать скрипа, он подошел поближе к лестнице, ведущей в спальню мальчиков. Уже стоя на первой ступеньке, он достал из кармана палочку и пробормотал заклинание.
Он проделывал этот трюк уже не раз, ведь все девушки без ума от такого рода фокусов, но в этот раз все пошло наперекосяк. Почему-то цветы никак не хотели появляться в вазе, и он еще и еще раз шептал заклинание. Вдруг маленький синий огонек вспыхнул на конце палочки и тут же потух, и в то же время в вазе, которая стояла на столе напротив Эванс, начали твориться чудеса. В его планы не входило наблюдение над действием собственного заклинания, и даже наоборот он надеялся за это время проскользнуть к себе в спальню, оставшись незамеченным. Но, черт возьми, он просто не мог оторвать глаз, а его ноги, будто приросли к деревянным ступенькам. И только когда бутоны уже начали распускаться, он вдруг опомнился и бросился вверх по ступенькам, даже не думая о громкости своих шагов.
Почему он не хотел, чтобы Эванс видела его? А черт знает. Только в тот момент ему показалось, что если он не уйдет, то что-то обязательно случится, а ему ужасно не хотелось в тот же день влипать в еще какую-нибудь историю, связанную с Эванс.
"Все-таки она стала занимать слишком много места в моей жизни…" – подумал Джеймс, прежде чем распахнуть дверь в спальню.
