Глава 7– Вот оно что, быть слизеринцем, – нахмурилась Грейнджер, оставаясь смотреть на удаляющуюся фигуру пуффендуйки Эрин Стивенсон. И Грейнджер вдруг поняла, что общество ошибочно воспринимает слизеринцев как «плохих» и «злых» людей, тупо следуя давно сложившимся стереотипам. А ведь несколько месяцев назад и она так считала (!).
– Неужели абсолютно всех волнует эта дурацкая принадлежность факультетов? – проговорила вслух Гермиона.
– Представь себе, – вдруг прозвучал сзади знакомый голос.
Гермиона резко обернулась и чуть не столкнулась со лбами с Теодором Ноттом. Парень стоял в нескольких сантиметрах от нее. Девушка впервые видела его лицо так близко. Русые волосы парня были взъерошены, на щеках горел легкий румянец от холода, а темные глаза искрились смехом. Гермиона нервно сглотнула, отходя от парня на безопасное расстояние.
– Блейз там над тобой подшучивал, – весело усмехнулся Теодор.
– Я представляю, что этот придурок обо мне там говорил, – недовольно фыркнула девушка, вспоминая наглое лицо Забини.
Теодор понимающе кивнул ей. Гермионе казалось, что только Нотт мог по-настоящему понять ее, нежели другие слизеринцы, или даже ее друзья. Было что-то в этом парне такое, отчего постоянно хотелось находиться рядом с ним. Что-то притягательное, такое родное, но в тоже время такое чужое. И Гермиона не знала, что именно особенного было в нем, чего не было у других ребят из ее окружения.
Теодору же казалось, будто они с Финном давно знакомы. Так сказать давние приятели, друзья или даже братья. Этот парень мог внимательно послушать, дать дельный совет и поддержать. После вчерашнего дня, когда Теодор рассказал Финну, что его терзает все эти годы, парню было действительно плохо. Он срочно нуждался в чьей-то поддержке, и нашел его в лице Рейгана. По-сути Теодор считал Финна своим давно потерянным приятелем, который, наконец, вернулся в родные края, в родной дом, к семье.
– Иногда меня терзают смутные сомнения, что тебя не правильно распределили, – проговорил Теодор, смотря куда-то вдаль.
Гермиона удивленно уставилась на парня, не понимая, к чему это он клонит. Нотт вдруг посерьезнел:
– Тебе было бы самое место в Гриффиндоре, нежели в Слизерине.
– Почему ты так решил? – насторожилась Гермиона. Девушка мысленно корила себя. Неужели она забыла уроки Джилл? Неужели ее гриффиндорское начало дало о себе знать?
– Просто, – неуверенно начал Теодор, боясь чем-то обидеть Финна, – ты слишком дружелюбен со всеми, рьяно защищаешь предателей крови, первым просишься помогать всем. А ведь слизеринцы они не такие. Мы помогаем только своим, уважаем и чтим семейные традиции, какими бы они ни были, обходим стороной всех, кроме людей из своего окружения.
И Теодор замолчал. Он осторожно посмотрел в глаза Финна, боясь увидеть в них гнев. Он не хотел терять друга. Да, за последние несколько месяцев Финн успел стать его другом. Они похожи. Внутренне.
Теодор ее не осуждает и поэтому Гермиона немного успокоилась.
– Наверное, ваша страна так повлияла на меня, – усмехнулась девушка. – В Америке все по-другому, да и погода потеплее.
Она плотнее укуталась в теплую мантию. Да она врала. Но врала ради общего блага.
«Общее благо? – Гермиона ужаснулась от своих собственных мыслей. – Неужели и я начала думать как этот сумасшедший Гриндевальд? Ужас! Возьми себя в руки Гермиона».
– Пошли в замок, а то мы тут замерзнем, – тяжело выдохнула девушка, лишь бы отвлечься от собственных мыслей.
И ребята пошли в сторону замка, по дороге дружески толкая друг друга в снежные сугробы.
Тем временем, Драко Малфой скверно проводил их взглядом. Ему очень не нравился этот новенький и Драко мечтал найти на него компромат, от которого Теодор перестал бы с ним общаться. И тогда «серебряная четверка» вновь стала бы полноценной. Кто бы, что бы ни говорил, но Нотт был лучшим другом Драко, и Малфой не собирался так просто сдаваться.
* * *
Приближалось Рождество, и Гермиона как никогда радовалась этому. Она уедет домой, встретится с друзьями в обличии самой себя. Ну а пока ей придется недельку пробыть в Хогвартсе. Она даже забыла о своем задании. Да если бы она и хотела выпытать у Теодора местонахождение его отца, ей все равно не получилось бы. Поэтому Гермиона решила повременить с этим.
Тем временем, в девичьих спальнях Дафна Гринграсс сидела на подоконнике, наблюдая, как плывут рыбы. («Гостиная Слизерина находится под озером» - прим. автора). Ей не хотелось идти в гостиную к друзьям или поужинать в Большой Зал. Она думала о Финне. В последнее время ее мысли постоянно занимал этот кудрявый брюнет. Ну почему он появился именно сейчас, когда они сдают итоговые экзамены, когда ее родители решили за нее ее дальнейшую жизнь. Почему он не мог появиться пораньше, когда она еще была свободной. Когда ее не держал этот союз с Ноттом.
Предательские слезы градом хлынули из ее глаз. Почему у всех хорошо и просто, а у нее так сложно. Сердце бедной девушки сжималось от боли и обиды. Еще и этот новенький сыплет соль на раны своим безразличием. Ну почему она влюбляется в таких парней как Рейган.
В дверь спальни постучались, и Дафна поспешно вытерла слезы. «Войдите» – сказала девушка. Дверь немного приоткрылась и оттуда высунулась белобрысая голова Драко.
– Дафна, у тебя есть красная помада? – поинтересовался парень.
Гринграсс ловко спрыгнула с подоконника и начала шариться в тумбочке. Неужели Малфой не может попросить красную помаду у кого-то из своих многочисленных «подружек»? Найдя маленький тюбик помады, девушка протянула ее Драко.
– Зачем тебе? – поинтересовалась Дафна.
Малфой хитро оскалился:
– Скоро узнаешь.
Когда парень закрыл за собой дверь, Дафна легла на свою кровать, принимаясь изучать потолок, на котором были нарисованы самые разнообразные змеи. Нахмурившись, девушка перевернулась на бок.
В Большом Зале Гермиона и Теодор увлеченно ужинали, рассказывая друг другу, как они проведут Рождество. Естественно Гермиона навешала ему лапши на уши. Грейнджер даже не помнила, когда она говорила парню правду. Но не в этом суть. Дело в том, что Теодор собирался ехать в Японию, якобы навестить своих дальних родственников. Каких именно родственников он умолчал. Гермиона мысленно уже писала письмо Министру Магии, как рядом с ней сел Малфой.
Драко незаметно подсыпал Гермионе в бокал какое-то зелье, пока она «летала в мыслях». Девушка не заметила его быстрого движения, и посему, когда у нее пересохло горло, выпила свой тыквенный сок. Малфой как ни в чем не бывало начал ужинать, при этом, не скрывая свое довольное лицо.
– Уфф, что-то я наелся, – тяжело выдохнула Гермиона. Почему-то ее в последнее время тянет все есть и есть. Похоже на нее начинает влиять мужское эго.
– Пошли в гостиную, – предложил Теодор, вставая со скамейки.
Когда Гермиона и Теодор шли по коридору, все проходившие мимо ребята удивленно на нее смотрели, некоторые даже открыто смеялись. Девушка не понимала в чем дело, пока Теодор не увидел ее лицо. Глаза парня округлились как галеоны.
– Ты только не паникуй, ладно? – еле сдерживая усмешку, промолвил Нотт. Гермиона недовольно нахмурилась. Что же с ее лицом? Или быть может…
Гермиона помотала головой. Если бы она приняла свой истинный облик, Нотт прибил бы ее на месте.
– У тебя на лице нарисован лев. Красный. И надпись: «Я подстилка Гриффиндора», – Нотт прикусил губу, чтобы не расхохотаться. – Весьма оригинально кстати.
Гермиона вспыхнула от досады и злости. Кто так неудачно подшутил над ней? Кому она насолила? И тут Гермиону озарило. Ну конечно! Кто же еще!
– Малфой, – прошипела девушка, мысленно убивая этого хорька.
Нотт тем временем еле сдерживался, чтоб не засмеяться.
– С чего ты это решил? – наконец взял себя в руки Теодор, хотя темные глаза так и искрились смехом.
– А кто же еще, – девушка зло усмехнулась. – Чего еще следовало ожидать от хорька с деградирующим воспаленным мозгом.
– Давай я помогу тебе убрать это, – Теодору, однако, эта шутка подняла настроение.
– Не надо, – Гермиона гордо подняла голову, ей было по барабану, что у нее красуется такое не цензурное предложение. Пусть Малфой видит, что ей абсолютно плевать на такие «шуточки». Раз Малфой считает себя «королем» розыгрышей, то она – чистокровка. – Я сам в состоянии убрать такое элементарное, хм… творение.
Теодор на это пожал плечами, мол, как хочешь:
– Ладно, пошли, а то я как-то устал.
Когда ребята собирались идти в гостиную, кто-то окликнул Гермиону.
– Рейган!
Гермиона, как ни в чем не бывало, обернулась. К ним стремительно бежала Хейли Шон, та самая надоедливая когтевранка, которую Гермиона в меньшей степени хотела бы здесь видеть. Да она молила Мерлина чтоб вообще больше не лицезреть это смазливое лицо.
– Здравствуй, Рейган! – вяло улыбнулась Хейли. – Что у тебя с лицом?
– А что с ним? – искренне удивилась Гермиона.
Хейли слегка нахмурилась:
– Оно… какое-то… красное.
– Да неужели? – Гермиона театрально вздохнула. Теодор прыснул, но сделал вид, будто кашлянул. – Ну, надо же, как некрасиво получилось.
Хейли, кажется, не обратила на это внимания. Девушка была чем-то обеспокоена, так как ее руки слегка дрожали:
– Слышал новость, что на днях будет рождественский бал? Я была бы не прочь пойти с кем-нибудь очень красивым, умным и…
– Не получится, Нотт уже занят, – шутливо фыркнула Гермиона, чем только раздосадовала Теодора.
Хейли густо покраснела:
– Я имела в виду…
– А что за бал? – вдруг перебил Теодор. – Вроде рождественские балы устраивал Слизнорт для своих «Избранных».
Гермиона вспомнила тот день, когда пошла на бал с противным Маклаггенном. Ее аж передернуло от воспоминаний, уж слишком свежи они были в памяти мисс Грейнджер.
– Бал для всех желающих, – промямлила Хейли, пожирая Гермиону влюбленными глазами.
– О, ну тогда понятно, – хладным тоном произнес Теодор. – Мы же опаздываем Финн.
И Нотт взял Гермиону под локоть и уволок за собой в подземелья, оставив Шон смотреть им вслед.
– Спасибо что спас от этой фурии, – выдохнула Гермиона. Теодор на это лишь слегка улыбнулся.
* * *
Гермиона не собиралась идти ни на какой бал. Многие девушки с надеждой смотрели на нее, будто бы она кого-то из них пригласит. Некоторые третьекурсницы специально стояли возле омел, а эти омелы («Мерлиновы панталоны!» – злилась Гермиона) были развешаны везде, где только можно. А еще это дурацкое правило: «Приходить в обязательном порядке с парами». Но Гермиона уловила в этом предложении одно «но». Там не было сказано, что пара должна быть из Хогвартса. Конечно же, Гермиона не могла не воспользоваться такой возможностью и пригласила на бал Джилл. В компании Роджерс ей будет намного спокойнее.
И вот, пока Гермиона придирчиво разглядывала свое отражение в зеркале, ей в комнату постучались.
– Войдите, – крикнула Гермиона. Дверь открылась, и в комнату вошел Теодор. Гермиона еле как узнала его. Парень был одет в очень красивую коричневого цвета мантию, волосы, некогда напоминавшие черти что, были аккуратно уложены. – Тебя прям не узнать, – одобрительно улыбнулась Гермиона.
– А ты ничуть не изменился, – усмехнулся Нотт, засовывая руки в карманы брюк. – Там в коридоре тебя ждет одна очень красивая особа. Не хорошо заставлять ее ждать, когда там находятся не самые добропорядочные парни.
Гермиона лучезарно улыбнулась, предвкушая встречу с давней знакомой. Она быстренько вышла из комнаты и стремглав помчалась к выходу. И тут в коридоре обрисовалась не самая приятная картина. Слизеринцы стояли в круг, а в центре – Джилл что-то шептала Пьюси в ухо, сидя на нем верхом и ткнув ему в горло волшебную палочку. Едва завидев Гермиону, она легко встала и бросилась обнимать ее. Покрасневший и злой Эдриан крикнул Гермионе:
– Какая-то чокнутая у тебя подружка, Рейган, совсем как ты!
Джилл резко обернулась и оскалилась в его сторону, отчего Пьюси резко соскочил с места и убежал прочь из подземелий.
– Что это было? – удивилась Гермиона.
– Этот придурок приставал ко мне, пришлось научить ему уму-разуму, – махнула рукой Джилл. – Ты-то как? Хорошо тебе жить с ними под одной крышей?
– Бывало, приходилось жить и не с такими болванами, – улыбнулась Гермиона. Она была рада видеть Джилл. Хоть кого-то она может не обманывать, притворяясь кем-то.
Гермиона и Джилл вошли в Большой Зал, где уже начиналось пиршество. Гермиона заметила в конце зала знакомую рыжую макушку, а рядом с ней взлохмаченные темные волосы. Рон и Гарри. Девушка не могла сдержать улыбку. И почему то ей вдруг стало больно и обидно, что она не с ними, не веселится там со своими друзьями. Но увы, она пока должна скрывать правду.
Торжественных речей не было, если не считать пару слов от Гарри и Рона, которые как оказалось, были почетными гостями сегодняшнего пиршества. Позже всего этого некоторые веселились, а некоторые устало сидели на скамейках.
Гермиона сидела на скамейке в дальнем конце зала, наблюдая, как веселится Джилл. Грейнджер была рада, что хоть кому-то сейчас хорошо. Девушка начала искать глазами Рона, но парень, кажется, ушел куда-то. Даже Теодора нигде не было видно, и Забини, и Малфоя.
«Что-то здесь не чисто» – подумала Гермиона, собираясь идти искать их, но, как по задуманному сценарию, который, кстати, изрядно надоел Грейнджер, с ней рядом села Дафна Гринграсс. Прокляв Мерлина на чем свет стоит, Гермиона недовольно посмотрела на Дафну. Девушка была слегка пьяна, ибо от нее разило медовухой.
– Я ведь больше так не могу, Рейган, – всхлипнула Гринграсс. – А ведь хочу, но не могу.
Гермиона поморщилась:
– Что не можешь? Пить? С тебя и так хватит. Вон, посмотри на себя. Такими темпами ты далеко не пойдешь.
– Это твоя манера острить так нравится мне, – улыбнулась Дафна, утирая проступившие слезы. – Ты шутишь, так же как и Драко, только ты намного лучше него.
– Боже, меня сравнили с хорьком, – полушепотом произнесла Гермиона.
– Зато я люблю тебя, а его нет, – также полушепотом сказала Дафна, пододвигаясь к ней ближе.
Гермиона округлила глаза. Надо же, как алкоголь действует на людей. Они находятся под его полным контролем.
– Под его контролем, – вслух повторила Гермиона. А что если отец Теодора контролирует его? Что если он находится рядом? Совсем близко, чем они думали. И тут Грейнджер осенило. Она резко соскочила с места и бросилась к Джилл.
– Джилл я знаю! Я знаю где он! – глаза Гермионы загорелись...
