Глава 6 — Ни стыда у тебя, Гарри, ни совести, — пробормотала Гермиона, поглаживая кончиками пальцев позолоту на корешке толстенной книги в коричневом переплете.
— Это почему еще? – поинтересовался удивленный Гарри.
Гермиона одарила его обиженным взглядом карих глаз и сказала:
— А потому, что для тебя это вообще ничего страшного – пробраться среди бела дня на чужую территорию. А надо мной теперь вся школа издевается после того случая, когда мы вместе убежали, — она вздохнула.
Гарри растерянно уставился на подругу. Вот черт. Он абсолютно забыл о том инциденте, даже не извинился!
— Прости, — буркнул он, виновато поглядев на Гермиону. – Но я не пойму, что тут такого ужасного, чтобы издеваться. И что же они тебе делают? – спросил Гарри, ожидая самого худшего.
Щеки Гермионы залились едва заметным румянцем, и она ответила с легкой улыбкой, но почти шепотом:
— Называют меня «Мисс Магнит».
Гарри еще секунду недоуменно смотрел на нее, а затем рассмеялся.
— Что смешного? – рассердилась Гермиона. – Думаешь, очень приятно, когда к тебе пристают с такими идиотскими прозвищами?
— Нет, — покачал головой Гарри, утирая слезы с глаз. – Нет-нет. Думаю, очень неприятно… Просто очень странные у вас, девчонок, кхм… традиции.
— Почему это странные? – Гермиона смотрела на него обиженно, но в голосе преобладало любопытство.
— Ну, у нас, в тридцать четвертой, за что-то такое скандальное могут и «темную» устроить.
— Бьют? – переспросила Гермиона в ужасе.
— Еще как, — Гарри усмехнулся, словно рассказывал девочке о шариках мороженого. – А еще будут цеплять на спину записки типа «Ударь меня» (хотя чаще всего там пишут что-то более неприличное), воровать вещи, подкидать всякие гадости. Невилла, бедолагу, один раз даже в шкафчике закрыли за то, что из-за него Снейп весь класс заставил писать две контрольные подряд. Филч достал Невилла оттуда только в шесть часов вечера, когда в школу позвонила его бабушка. Невилл с тех пор к шкафчикам пытается не приближаться…
Гермиона слушала Поттера, а в ее глазах все больше и больше разгорался праведный гнев.
— Жуть какая!
— Почему это жуть? – искренне удивился Гарри. – Ну, Невилла, конечно, жалко, но в большинстве случаев это очень даже заслуженная расплата.
— М-да. В такие моменты я понимаю, почему девочек постоянно пытаются отделить от мальчишек, — произнесла Гермиона удрученно. – Ума не приложу, что было бы, если бы нас объединили.
— Объединили? – Гарри никогда еще раньше не думал в этом направлении. В том, что стена между их школами – откровенное варварство, он ни минуты не сомневался. А вот об объединении он даже не заикался в мыслях своих.
— Не обращай внимания. Это такое, — махнула рукой Гермиона, будто прогоняя эту тему вон. – Давай лучше к делу. Ты принес? – последнее слово было сказано тише.
Гарри оглянулся вокруг в поисках лишних глаз. Какой-то пожелтевший листик упал в песочницу детской площадки, где на лавочке сидели Гарри с Гермионой. Подул легкий ветерок, всколыхнув березы, растущие рядом. Зеленая карусель блестела под ярким солнцем, едва заметно отражая силуэты плывущих в небе тучек. Несмотря на то, что сейчас была середина осени, солнце приятно нагревало предметы, находящиеся под его щедрыми лучами. Людей поблизости не нашлось, поэтому Гарри запустил руку в рюкзак, и достал оттуда что-то непонятное размером с яблоко. Он передал эту вещь Гермионе.
— Надеюсь, ты не забыл добавить снотворное? – спросила она, разглядывая «передачку» сквозь целлофан, в который та была завернута.
— Нет, — улыбнулся Гарри как-то хищно. – Не забыл. Его там, ой, как много в креме.
— Хорошо, — заключила Грейнджер. – Думаешь, с ними все будет в порядке? Ну, я имею в виду…
— Думаю, просто долго спать будут, — сказал Гарри безо всякой уверенности. – А ты еще не передумала? И остальные?
— Нет. Я действительно против таких «новаторств». Вообще как в тюрьме теперь, а не в школе. Я вместе с еще несколькими девочками уже ходила к мадам Максим, чтобы озвучить отношение ученического коллектива к этой проблеме, но она нас даже слушать не захотела. Думаю, с этим обязательно надо что-то делать. А остальные – эти меня проклянут и придумают кличку похуже, если я сейчас откажусь.
После сих слов она достала из ранца несколько пластиковых тарелочек, рулон целлофана и красивые разноцветные ленты.
— Это для чего еще? – изумился Гарри, разглядывая столь странные для него предметы.
— Ну, ты же не бросать им в Филча собираешься, — заметила Гермиона, кивнув на сверток, что дал ей Гарри, а затем добавила: – Надеюсь.
Спустя несколько минут, разрезая красную широкую ленту откопавшимися в сумке Гермионы ножницами, Гарри спросил:
— А почему именно «Мисс Магнит»? Это что-то значит?
Гермиона снова немного покраснела, и сказала:
— На языке воспитанниц школы святой Анны это значит «девчонка, притягивающая мальчишек». Одно из худших ругательств.
Гарри снова прыснул от смеха.
— Вот же бред, — сказал он, пытаясь не порезать вместо ленточки собственные пальцы.
* * *
«Майкл, постой! Мне кажется, я влюблена», — говорил женский голос из крохотного телевизора мистера Филча.
«Поздравляю. И в кого же, Маргарет?» — спрашивал оттуда же глубокий мужской голос.
«В тебя, Майкл! Я только что поняла это», — отвечала женщина с пылом.
«Я не верю тебе, Маргарет. Вчера ты была влюблена в Джека с соседней улицы, позавчера в почтальона Кевина, а на прошлой неделе тебя сводил с ума тот проходимец, Йан Скалински», — вещал этот самый Майкл совсем несчастно.
«Но это было вчера, Майкл! Как ты не понимаешь? Ведь это же настоящая любовь! Скажи, ну разве я тебе не нравлюсь? Или ты опять, как в старые времена, увиваешься вокруг Верджинии?»
«Нет, конечно, мое сердце навсегда принадлежит тебе».
Заиграла песня «Crazy Love»*. Затем по звукам из телевизора стало понятно, что фильм закончился и началась реклама, которая сразу же прервалась выключением устройства.
— Ну вот скажите, миссис Норрис, разве не чудесно, что хоть кто-то остался счастлив? – последнее слово было сказано очень жалобно, казалось, что Филч вот-вот расплачется. Но Гарри Поттеру было сейчас не до этого. Он ждал знака.
И вот, как будто по велению мысли, послышался звук удара в стекло. Это Джо Ранкл запустил в окошко камнем. Может быть, даже слишком сильно – Гарри явно услышал треск.
Реакция была мгновенной. Мистер Филч, злобно зарычав, словно раненный медведь, вылез из своей будки и, судя по звукам, быстро заковылял к выходу из школы. Когда за сторожем хлопнула дверь, Гарри быстренько вылетел из темного коридорчика, в котором прятался до рокового момента, и направился прямиком к рабочему месту вахтера. Поттер расстегнул молнию обожаемого рюкзака, и вытащил оттуда небольшой, украшенный розовой помадкой и вишенкой кексик. Это кондитерское изделие покоилось на небольшой пластиковой тарелочке, а все вместе покрывал прозрачный целлофан, обхваченный сверху красной лентой с аккуратным бантиком. Возле бантика приютилась маленькая записка, приклеенная к ленте. Гарри опустил кексик на вахтерский стол, бросил мгновенный взгляд на Миссис Норрис, спокойно лежавшую на спинке кресла сторожа, и скрылся в недрах того самого коридорчика, откуда появился.
Филч вернулся спустя минуту. Его грязная ругань заставила даже уши «подкованного» в таких выражениях Гарри свернуться в трубочку.
К счастью, завхоз скоро заткнулся. Видимо, увидел «подарочек». Тут же послышалось шуршание целлофана и прозвучали слова глубоко удивленного сторожа:
— Кекс? Но откуда он тут взялся, миссис Норрис? – а потом, после недолгой паузы: — Здесь написано: «От мисс Икс – вашей тайной поклонницы».
Гарри закрыл рот обоими руками, чтобы не раскрыть себя, поскольку буквально разрывался от смеха. Ну и выдумщица же эта Гермиона.
Послышался скрип кресла. Похоже, Филч сел. Снова зашуршал целлофан и прозвучало выразительное причмокивание.
— Хм… Недурно, совсем даже недурно готовит эта мисс Икс, — заметил Филч с полным ртом кекса. – Держите, миссис Норрис – вам должно понравиться.
Гарри понял, что не выдерживает. Он уже начал дергаться всем телом в такт с диким, едва сдерживаемым хохотом. Чтобы не смеяться, Поттер больно укусил себя за одну руку, а другой принялся колотить по собственному лбу. Казалось, его сейчас стошнит булочкой, которую ему скормила сегодня Гермиона. Живот сжимался в болезненных конвульсиях смеха. И тут из грудной клетки Гарри раздалось предательское: «Ик!». А спустя несколько секунд еще одно – громче.
К превеликому ужасу Гарри, из-за стены послышался голос мистера Филча:
— Что это там такое, миссис Норрис? – но произнесены эти слова были так вяло...
Поттер замер от вспышки страха, когда среди коридорчика, где он прятался, появилась кошачья фигура. Миссис Норрис стремительно приближалась, высоко подняв линявший хвост. Красные глаза светились во мраке вечерней школы так пугающе. Среди учеников ходили легенды, что эта кошка – волшебная. Точнее, ведьмина.
Миссис Норрис наделялась рассказчиками такими ужасающими способностями, как зрение сквозь стены, гипноз, телепатия и просто обычная агрессия. Поэтому, да – Гарри Поттер побаивался встретиться с этим чудищем в ночном коридоре один на один.
— Мяу, — сказало животное и… свалилось набок.
Гарри еще несколько секунд напряженно всматривался в неподвижную фигурку Миссис Норрис, а потом заметил, что живот кошки поочередно поднимается и опускается, и вздохнул с облегчением. Живая. Просто спит, ведь глупый Филч скормил своей любимице половину кексика.
А потом раздался громкий храп сторожа и у Гарри вовсе отлегло от сердца. На цыпочках прокрался он мимо будки вахтера и выбежал во двор.
Холодный вечерний воздух благоухал свежим хлебом из булочной, находившейся в конце улицы. Гарри Поттер не знал лучшего запаха. Разве только… неважно.
Как только Гарри показался на школьном крыльце, вокруг начали появляться темные фигуры: одна соскочила с невысокой каменной ограды, другая вылезла просто из пышного неухоженного куста в углу двора, еще несколько вышло из-за угла, а какой-то везунчик с громким грохотом и жалобным стоном выбрался из сарая с инструментами завхоза. Повинуясь немой договоренности, ребята вместе направились к высоченной стене на другом конце футбольного поля.
Гарри поспешил к традиционно неухоженным кустам, что росли прямо под стеной, и принялся поочередно поднимать ветки растений, ища там что-то. Наконец он увидел искомое – среди одного куста, на помятых ветвях, лежала большая картонная коробка. Идеально заклеенная скотчем. Ох уж эти девочки. Гарри схватил коробку, достал из кармана штанов крохотный швейцарский ножик и быстренько открыл ее. Внутри были инструменты: в основном, садовые ножницы, всякие там секаторы и сучкорезы. Гарри быстро раздал эти орудия одноклассникам, что собрались вокруг. Кое-кто запихнул свой секатор в сумку, кто-то – просто в широкий карман штанов.
И ребята полезли на стену. Гарри стоял внизу и смотрел. Но только не слишком близко – вдруг у кого-то инструмент из кармана вывалится, всякое ж бывает…
Первым достиг вершины Рон. Он поудобней умостился на толщине Стены, стараясь не дотрагиваться до появившихся там несколько дней назад колец колючей проволоки, и достал из небольшой спортивной сумки на длинном ремешке секатор.
«Клац», — это большие ножницы раскусили колючую проволоку.
— Порядок, — провозгласил Рон, показав большой палец. – Легко пошло.
* * *
— Северус, ты уверен, что это сработает? – холодные голубые глаза директора блестели из-за очков-полумесяцев немного обеспокоенно.
Снейп еще раз бросил быстрый взгляд на физрука, пытающегося выстроить взбудораженных школьников в более-менее ровный ряд, и сказал:
— Примерно на девяносто три с половиной процента.
— Хорошо, — заметил Дамблдор, улыбнувшись. – Тогда приступай, пожалуйста.
Северус решил не медлить с процедурой. Кивнул физруку и тот, впихнув последнего ученика в странную волнистую шеренгу мальчишек, загорланил зычным голосом на все футбольное поле:
— За-акатать рукава!
«Прямо как в детстве», — подумалось Северусу.
Преподаватель естествознания со смешанными чувствами наблюдал за тем, как удивленные ученики расстегивают тугие манжеты форменных рубашек. Многие выглядели почти напуганными, примерно половина нервно посмеивалась, время от времени бросая на администрацию школы в лице директора и учителя естествознания настороженные взгляды. Несколько мальчишек обратились с претензиями к физруку, мол, зачем. На что тот едва удержался от некрасивых выражений, но даже так сумел быстренько заставить смутьянов умолкнуть и возвратиться на свои места.
«Толковый парень этот физрук», — мыслил Северус, апатически разглядывая ту самую четырехметровую стену, оказавшуюся частичной виновницей сего «торжества». Устрашающие кольца «колючки» исчезли, как не бывало. За одну ночь. Это ж надо, какие талантливые дети. Но, как говорится: «Кому много дается, с того и спрашивается соответственно». А может, и не так говорится, но какая разница-то?
— Па-аднять ладони внутренней стороной вверх! – отдал следующее распоряжение рожденный для таких действий физрук.
Заподозрившие неладное дети нехотя повиновались. Около пятисот поднятых рук. Выглядело это как минимум странно. Но Снейп решил не тратить время на оценку данного зрелища. Он приблизился к крайнему ученику и начал свой обход.
Первые три пары рук были целыми и невредимыми. Проверив их, педагог позволил детям опустить конечности. А вот на четвертом ученике Северус резко остановился и не удержался от довольной ухмылки – две испещренные мелкими царапинами ладони. Учитель поднял взгляд на лицо мальчишки – Джо Ранкл из 3-А. Тот еще сорванец. Северус аккуратно схватил ошарашенного мальчишку за локоть, и подтолкнул в сторону физрука.
— Стой здесь! – рыкнул физрук на мистера Ранкла, указав ему на участок травы подле себя.
Спустя несколько минут вслед за Джо отправилось еще шестеро учеников: мелкий Стенли, Дин Томас, двое быкообразных существ с седьмого, которых Снейп знал только в лицо, а также оба близнеца Уизли. Что ж, и того, не дойдя даже до середины строя, мы уже имеем классический хулиганский состав. Преподаватель не без некоторого удовольствия смотрел на озадаченные мордашки Фреда и Джорджа. А дальше будет только интереснее – это Северус знал наверняка, ведь еще немного, и начнутся четвертые классы.
Когда стайка перепуганных учеников возле физрука возросла до количества четырнадцати людей, Снейп наткнулся взглядом на две опущенные вдоль туловища, усыпанные веснушками, ладони.
— Мистер Уизли, будьте добры, поднимите свои руки лицевой стороной к небу, — приказал Северус.
Отерев вспотевшие руки о штаны, Рональд повиновался.
— Как неаккуратно, мистер Уизли, — заметил преподаватель естествознания, глядя на довольно глубокие ранки на ладонях мальчишки. – Проследуйте к друзьям, пожалуйста.
Рон с серым от страха лицом удалился в сторону физрука. Северус нахмурился. Если лучший друг Поттера участвовал в «Походе Против Колючек», это наталкивает на определенные размышления.
Отправив к своему коллеге Финнигана, Криви и Джордана, Снейп зацепился взглядом за скрещенные на груди руки одного из учеников. Ну-ка, поглядим-с, кто этот смельчак?
Гарри Поттер. Кто бы сомневался. Зеленые глаза смотрели на преподавателя почти бесстрашно.
— Руки, мистер Поттер, — напомнил Северус холодно.
Но Гарри не спешил показывать ладошки. Вместо этого он набрал в легкие побольше воздуха и спросил:
— Для чего это делается, сэр? Что будет с ними? – Поттер кивнул в сторону собравшихся вокруг физрука мальчишек.
— Ничего смертельного, мистер Поттер, — отрезал Снейп, начиная раздражаться. Еще ведь столько охламонов проверить надо. – Покажите свои руки.
— Нельзя наказывать людей за такое, — произнес Гарри решительно. – Это неправильно. Ведь мы не в исправительной колонии, сэр.
— Что весьма странно, мистер Поттер, — голос Снейпа зазвучал так, будто об него порезаться можно. И умереть. – После всего, что вытворяется в этой школе, вы должны быть благодарны, что здесь еще не успели приставить к каждому отдельному ученику личного двухметрового надзирателя с шокером и дубинкой.
Близстоящие ученики вытаращили глаза от ужаса – преподаватель говорил абсолютно серьезным тоном — так, будто вышеупомянутые надзиратели сидят в автобусе около школьных ворот и по первому же вызову готовы примчаться сюда. Но Гарри Поттер не спешил расцеплять скрещенные руки.
— Значит так, мистер Поттер, — обратился к нему Снейп с угрозой в голосе. – Либо вы прямо сейчас показываете мне руки, либо я автоматически отправляю вас к остальным.
Гарри еще секунду гневно смотрел прямо в глаза учителю, а затем вытянул руки вперед, позволяя Северусу разглядеть их.
Абсолютно неповрежденная кожа, если не считать небольшого пореза, явно оставленного ножом около трех дней назад на указательном пальце левой руки и загрубевших мозолей, какие натираются при упражнениях на турнике. И работе с лопатой или сапкой.
Снейп еще миг смотрел на руки Поттера, а затем тихо сказал:
— Видите, мистер Поттер – ничего страшного не случилось, — и повернулся к следующему ученику.
Но мысль, что с Поттером тут тоже не все чисто, не собиралась покидать преподавателя естествознания. Он знал, прекрасно знал, что этот мальчишка ни за что не будет сидеть, сложа руки, если рядом намечается что-нибудь недозволенное. Однако избранный Северусом метод вычисления «преступников» был чреват одним недостатком – требовались улики, коих на руках мистера Поттера не нашлось. Кажется, придется-таки потренировать немного Гарри. До следующего хулиганства.
После окончания «проверки» рук, до сих пор стоявший в стороне директор вышел на середину и произнес:
— Дорогие ученики! Я вынужден сообщить вам не самые радостные новости. Надеюсь, что вы понимаете, — при этих словах он развернулся к довольно большой кучке, столпившейся возле грозного физрука, — что мы ни за что не собирались бы вызывать ваших родителей и снимать с них штраф просто так. Будь у нашей школы менее скромный бюджет, никто бы не допустил такого.
Потом, повернувшись ко всем остальным ученикам, директор продолжил:
— Мадам Максим, директриса соседней школы, заявила мне сегодня, что она обратится в городской суд с прошением о переселении школы №34, если на разделяющей наши территории стене не будет постоянной колючей проволоки. Та проволока, которую вы уничтожили прошлой ночью, была возведена за личный счет мадам Максим. В возмещение нанесенного ущерба, родители отобранных по неким критериям мистером Снейпом, учеников, должны будут оплатить покупку новой колючей проволоки. Также, чтобы уберечь вас от искушения вновь разрушить эту преграду и несмотря на мой протест, мадам Максим потребовала, чтобы через проволоку был проведен электрический ток. Если вам удастся-таки уничтожить и ее, нам придется купить новое «оборудование» за счет школьного фонда. Тогда мы будем вынуждены экономить на уборке помещений. Если мы распустим уборщиков, ученикам придется самостоятельно следить за чистотой в школе. То есть, дела обстоят так: либо вы терпите колючую проволоку на этой стене и продолжаете спокойно учиться, либо придется мобилизовать все ученические силы на систематическое наведение чистоты. Лично я посоветовал бы вам первый вариант, — закончил Дамблдор совсем серьезно. Но глаза… глаза его хитро поблескивали, что не утаилось от Северуса Снейпа. Умеет же человек все оборачивать в нужную себе сторону.
Наконец директор попросил учеников поправить рукава и отпустил это сборище на ланч. Сам убрался следом, весело разговаривая о чем-то с физруком, предпочитавшим в подобных случаях отмалчиваться, дабы не взболтнуть чего противоречащего разнообразным приличиям.
А Снейп остался подышать свежим воздухом в гордом одиночестве. Он принадлежал к тем людям, которые, обладая склонностью к депрессивным состояниям, в качестве борьбы с унынием полностью и нераздельно загружают свою жизнь работой, а потом испытывают моральные страдания из-за трудоемкости этой самой работы, но, не отлынивая от нее, мучаются тихонько наедине с собой. Школа высасывала из своего преподавателя естествознания все соки, закидывая все новыми и новыми обязанностями, навязывая ему все худших и худших учеников. Но Северусу было больше не в чем искать если не утешения, то, по крайней мере, отвлечения от тошнотворного уныния. Весь мир представлялся учителю таким, как сегодняшняя погода – лишенным красок и жизни, печальным и беспросветным, как зависшее над головой темное небо – коричневато-серое, грязное и густое. Поэтому время от времени ему необходимо было просто дышать. Чтобы оставаться живым, для чего же еще.
* * *
— Начнем с гимнастических упражнений, — сказал Снейп, убрав потрепанный мяч Поттера под лавку небольшой облезлой трибуны, где во время соревнований почивали зрители. – Но прежде всего, в качестве оглашения техники безопасности, вы должны запомнить несколько правил, которые касаются дыхания – как вам, надеюсь, известно, довольно важной функции человеческого организма. Правило первое: дыхание во время упражнения не должно прерываться больше, чем на две секунды. При медленных движениях следует все время дышать ровно и спокойно. Уяснили, мистер Поттер? Нельзя переставать дышать.
Гарри кивнул, чему-то слегка улыбнувшись.
— Да, сэр, — отозвался он в ответ на вопросительный взгляд преподавателя.
— Правило второе: необходимо больше следить за выдохом, чем за вдохом, — медленно и четко произнес Снейп.
Гарри пытался не пропустить мимо ушей ни одного слова. Вот только его немного отвлекали рабочие, устанавливающие на близстоящей Стене новую «колючку». Также рядом копошился электрик со своими проводами. Видимо, мадам Максим – женщина требовательная и нетерпящая возражений, раз сам Дамблдор по одному ее слову приказал так быстро обновить эти каторжные декорации.
Снейп спокойно продолжал:
— Правило третье: во время упражнения дыхание должно соответствовать положениям туловища. То есть, при выпрямлении туловища, мистер Поттер, надо делать вдох. Если же вы, наоборот, решили согнуться в три погибели, будьте добры, сделайте в таком случае выдох.
Гарри согласно кивнул.
— И последнее, четвертое правило: во время напряженной части тренировки следует делать выдох, а по окончании такого сложного упражнения необходима достаточно продолжительная пауза, чтобы ваше дыхание и сердце успокоились, — проговорил Снейп, не изменяя привычному ему холодному тону. – Это вам на случай самостоятельных занятий. В наше время молодые люди часто могут свалиться замертво только из-за неправильного распределения обыкновенной физической нагрузки.
Гарри нервно сглотнул. Не нарушал ли он всех этих новоявленных правил во время систематических бесцельных тренировок? Может быть, он уже несколько десятков раз висел на волоске от смерти? Какая глупая была бы кончина – от упражнения! Что чувствуют родители, когда их дети так бесславно погибают?.. Хотя Дурсли вряд ли сильно опечалятся, если Поттер неожиданно загнется среди футбольного поля. Разве только почувствуют слабый дискомфорт из-за того, что некого послать прополоть клумбу или купить продукты.
— Постарайтесь не нарушать этих правил, мистер Поттер, — посоветовал Снейп скучающим тоном. – Ради собственного блага.
— Да, сэр, — повторился Гарри, пытаясь передать выражением лица всю заинтересованность и внимательность.
А вот испытав на себе около десятка незамысловатых, но длительных и выматывающих упражнений, Поттер уже не утруждался слежением за возникающими на физиономии гримасами. Оказалось также, что соблюдение четырех дыхательных правил во время упражнений – дело не слишком простое. Здесь все зависит от привычки. Под конец тренировки, когда электрик уже проверял действие своего творения, Гарри понял, что почти автоматически делает вдохи и выдохи в нужные моменты. Самым трудным было сохранение спокойного дыхания.
— Самообладание, — произнес Снейп, сидя с совершенно прямой спиной на той самой облезлой трибуне, — одно из самых важных качеств спортсмена. К сожалению, между так называемым «спортивным характером» и обыкновенной неуравновешенностью наблюдается слишком тонкая грань. Поэтому, если человек не в состоянии держать себя в руках, ему не место в серьезном спорте.
Гарри присел на корточки и вытер пот со лба. Вот что значит настоящая тренировка. И, если Гарри не ошибается, занимается с ним кто-то отнюдь не далекий от этого самого «серьезного» спорта. Ошибиться сейчас Поттер просто не мог – ведь такие вещи человек знает! Чего стоят только эти глубокомысленные лекции о том, как правильно дышать. А сколько нового Гарри узнал сегодня об обычной разминке! Оказывается, все эти экзекуции проводятся не просто так, «от фонаря», а с целью развить разные группы мышц, а также размять нужные части тела, чтобы избежать травм во время игры или более сложных упражнений. Но само это в основе своей и дураку понятно, а вот так щеголять терминами и точными формулировками, так объяснять, будто живой экземпляр трехтомной «Техники футбола», может только специалист. Гарри ужасно хотелось расспросить своего учителя естествознания о том, откуда же у того столько знаний по части футбола, но мальчик помнил уклончивый ответ Снейпа тогда, у дома Дурслей, и не спешил с новыми посягательствами на желанную информацию. Поттеру было откровенно страшно оттолкнуть соизволившего его тренировать преподавателя. Гарри чувствовал, что ради таких драгоценных часов готов пойти на все. Может быть, даже… перестать хулиганить.
— На сегодня достаточно, мистер Поттер, — сообщил ему Снейп, вставая со скамейки. – Вы уже не держитесь на ногах, так что, — учитель вздохнул, — придется вас опять подвести. Благо, мне почти по дороге, — лицо его не выражало ровным счетом ничего. Самообладание, да, мистер Снейп?
— Спасибо, сэр, — поблагодарил Гарри, испытывая странную неловкость. – Вы очень добры.
— У вас весьма оригинальные представления о доброте, мистер Поттер. Я всего лишь исполняю свой долг – вы ведь видите, что на улице темно, как в гробу? Если с вами сейчас что-нибудь случится, я могу даже потерять работу.
— Мистер, — Снейп подошел к присевшему возле чемоданчика с инструментами электрику, — можно поинтересоваться, вы уже закончили работу? – он кивнул в сторону колючей проволоки.
— Да, мистер, — дружелюбно ответил тот, поднимаясь с земли. – Все готово. Даю гарантию на семь лет, если только ваши сорванцы не постараются, — электрик выразительно глянул на стоящего поодаль Гарри. Тот обезоруживающе улыбнулся в ответ и принялся играть с мячом.
— Скажите, пожалуйста, если какой-то идиот полезет на эту стену и, к примеру, сунет к проволоке руку, он останется в живых или нам придется иметь дело с полицией? – спросил Снейп напрямую.
Милый электрик заволновался.
— Думаю, ребята все же не настолько глупы, чтобы лезть на четырехметровую стену только ради того, чтобы приставить руку к оголенным шнурам с колючками, — предположил он, нахмурившись.
Северус не удержался от холодящей кровь улыбки.
— Вы же не думали, что вся эта мишура здесь цепляется для красоты? – поинтересовался он таким тоном, что красные щеки рабочего быстренько побледнели.
– Нет, мистер. Не беспокойтесь, там нет очень большого напряжения — долбанет немножечко и отпустит.
— Головой вниз с четырехметровой стены, — вставил Снейп тихо. Наверное, не надо было этого говорить, да?
Электрик побледнел еще больше и пробормотал:
— Ну, я пойду, мистер – мне еще нужно отчитаться перед вашим директором и получить свои деньги. Если что — обращайтесь – я оставлю директору телефончик! – добавил он и, схватив чемодан, с завидной скоростью направился к зданию школы.
Снейп поднял голову и посмотрел на новенькую колючую проволоку. Оттуда доносилось едва слышное жужжание. Ох, не нравилась ему вся эта суматоха вокруг кирпичной громадины…
___________________________________
* песня "Crazy Love" исполнителя Paul Anka.
