Глава 7. Зов помощи.1396 год.
Лондон, Англия.
Четыре дня Гарольд с Люпином гостили в поместье Уэсли. Всё это время продолжался нескончаемый ливень – дождь лил, как из ведра – от чего дороги до столицы напрочь размыло. Кто же решился бы переправить карету в такую погоду, рискуя застрять в полуболотной массе? Мысленно Поттер даже пребывал в небольшом ликовании; Лондон, со своими проблемами и суетой изрядно поднадоел. Хотелось отдохнуть в такой вот непринужденной и провинциальной обстановке. В доме же Уэсли он давно не чувствовал себя гостем, ещё в ранней юности став частью этой большой семьи. Судьба его сложилась не самым благоприятным образом, если не считать последний «взлёт» по карьерной лестнице. Однако даже этот самый удачный поворот в жизни Гарольда случился спустя долгие годы безпросветного труда и наложил на молодого человека просто гигантский груз кропотливой работы и ответственности.
Отец его – сэр Джеймс Поттер – был чистокровным норманнским аристократом, в молодых годах сражавшийся на полях первой войны во Франции. Ещё до рождения Гарольда, Поттеры играли весьма и весьма существенную роль в судьбе Туманного Альбиона, могли проследить свой род до времён первого герцога Нормандии – Ролана и первого норманнского короля Англии – Вильгельма Завоевателя. Сей род являлся богатым и довольно могущественным, а грандиозные пиры, которые устраивали в их замке в Годриковой впадине, вспоминают до сих пор.
Джеймс был единственным ребёнком в семье и довольно рано унаследовал большое состояние после смерти родителей. Однако ни богатство, ни происхождение не затмили в нём честь, благородство и доброту. К тому же, титулы и привилегии стали для него не столь значительны, когда в его жизни появилась прекрасная Лили, с приходом которой изменилась вся его жизнь.
И покойный Сириус Блэк, и Римус Люпин, с ранней юности дружившие с отцом Гарольда, очень часто рассказывали мальчику об отце и матери. Особенной теплотой они отзывались о Лили. С её появлением жизнь Джеймса приняла совсем иной оборот. Мало кто до этого мог бы представить его семейным человеком.
Милая Лили происходила из не очень знатного рода Эвансов. Переехав в замок новоиспечённого мужа, она не отличилась богатым приданным, однако для Джеймса она стала той самой опорой и тенью, тем крепким тылом, что в последующие годы позволили ему совершить, поистине, великие дела!
Восстание Пожирателей Смерти разгорелось ещё до появления Гарольда на свет. Поттеры – один из немногих норманнских родов, кто в тот же миг с ярой решительностью откликнулись на призыв Дамблдора выступить против тирана и фанатика – Реддла. Джеймс возглавил одну из армий Ордена Феникса, закрепив за собой ореол самого удачливого и результативного полевого командира Альбуса. Шесть крупных битв, три освобождённых города, семь деревень и ни одного поражения! Наилучший результат на фронтах! В не малой степени существенную роль в этих грандиозных победах сыграла и Лили Поттер. Женщина сопровождала мужа во всех походах и наступлениях, самоотверженно обеспечивая ему домашний уют и теплоту даже при палаточной жизни. К тому же, она умудрялась руководить сбором провианта для солдат, да набором крестьян в ряды Ордена.
Невероятные успехи супругов в борьбе с великим злом вдохновляли всю страну! В последние годы войны чуть ли не всё население Британии вооружилось против Томаса Реддла.
Это не могло не уязвить непоколебимую уверенность мятежников в своей победе. Одного за другим Чёрный Лорд терял своих сторонников, а его воинство терпело разгром за разгромом.
Так уж случилось, что Поттеров погубили их же популярность в народе и удача на передовой. Отчаявшийся и обезумевший Реддл объявил большую награду за головы Джеймса, Лили и их новорожденного сына. Сколько бы покушений не пережила семья, как бы они не укрывались, однако Томас всё же настиг поместье Поттеров и привёл в исполнение свою жестокую месть. Всему виной предатель! Джеймс и его верные рыцари были убиты, защищая Лили и ребёнка, а женщине пришлось принести в жертву себя, ради своего дитя. Пока Пожиратели расправлялись с ней, сквозь тёмную лесную чащу, скрепя сердцем, пробирался Рубеус Хагрид – прислужник в доме Поттеров – а в своих больших и грубых руках он осторожно нёс маленький свёрток со спящим младенцем.
Через несколько недель Пожиратели Смерти были окончательно разгромлены – одних казнили, других накрепко запрятали в Азкабан. Неизвестной же осталась дальнейшая судьба Чёрного Лорда. Кто-то со страхом признавал, что он, возможно, всё ещё жив, другие тешили себя надеждами, что забвение и смерть настигли его в пучине нескончаемых сражений. Тем не менее, доказательств не было ни по одной из версий.
Гарольд же рос в семье своей тётки по материнской линии, на минутку, королевской семье Дурслегенетов! Но безоблачным его существование трудно назвать; горе-родственники пассивно, однако безустали старались изжить племянника из своего высокосветского окружения. Мальчик мог бы жить со своим крёстным отцом Сириусом, а мог бы и остаться в доме своего лучшего друга Рональда Уэсли, где его родители всегда с радостью привечали Гарольда и окружали любовью, да заботой. Только вот Дамблдор строго настаивал на том, чтобы мальчик оставался в королевской семье, недосягаемой для оставшихся сторонников Чёрного Лорда. Да-да, Альбус правда верил, что Реддл уцелел, в чём не столь давно убедился и сам Поттер, однако им двоим никто так до конца и не верил.
Гарольд часто вспоминал родителей... Точнее представлял их себе, ведь он совсем их не знал. Все говорят, что он очень похож на Джеймса, а вот глаза ему «достались» мамины.
И даже сейчас, сидя верхом на коне, ибо ехать в карете было весьма душно, да разглядывая на мизинце фамильное кольцо, он думал о родителях. Эту серебряную печатку с изображением молнии когда-то носил Джеймс, а перед ним ещё четыре поколения Поттеров по мужской линии. Дамблдор вернул её Гарольду в день его пятнадцатилетия. Если бы отец и мать остались живы, думал Королевский советник, у него была бы настоящая семья... Возможно много братьев, сестёр... Однако, стал бы Гарольд тем самым Гарольдом Поттером, Мальчиком-Который-Выжил, главой правительства, сложись всё по другому?
Да кому нужны эти титулы и дурацкое прозвище, да популярность?!
Конечно же, он пожертвовал бы всем, чтобы хоть на минутку увидеть папу и маму. Выслушать один скупой отцовский совет. Хотя бы раз обнять родную мать. О большем Гарольд и не мечтал...
Когда их друзья рассказывали очередную историю про Лили и Джеймса, Поттер тайно завидовал им в том, что те имели счастье знать их, видеть, говорить с ними, смеяться и просто дышать одним и тем же воздухом. Странно, всего этого был лишён их самый близкий человек.
– Погода так прояснилась, – разрядил затянувшуюся тишину Римус, смотрящий на чистое небо. – А ведь ещё перед рассветом бил ужасный ливень.
– Английская погода, сэр... – пожал плечами кто-то из телохранителей.
Лондон встретил путников в своей обыденной атмосфере; людно, суетливо и громко. В отличие от многих других городов королевства, тут не соскучишься; днём никогда не стихала жизнь! Ремесленники, горожане, чиновники – всё перемешалось в одну кучу посреди узких улочек жилых кварталов. Завидев экипаж рыцарей и высокопоставленного человека, люди тут же смолкали и, с интересом воззрясь на путников, разбредались по краям дорог, пропуская их к центру города.
“Леди Джиневре здесь бы понравилось,” – подумал Гарольд, вспоминая позавчерашнюю прощальную встречу с дочерью семейства Уэсли. И опять встреча с ней не привела к какой-либо определённости, и лишь эта прощальная беседа поселила в сердце Поттера уверенность в том, что чувства его к Джиневре взаимны.
“Останьтесь ещё хотя бы на денёк, – говорила она, – возможно, Рональд скоро вернётся.”
“Ну что Вы, – улыбался он, смотря ей в глаза, напоминавшие море – столь же голубые и бездонные. – Мы и так злоупотребили вашим гостеприимством...”
В глазах её теплилась надежда, которой девушка решила поделиться с ним. Одно лёгкое движение тонкими пальчиками и в ладони Гарольда оказался голубой платок из шёлка, сшитый Джиневрой. Известный каждому знак благосклонности девы к мужчине. Знак не для чужих глаз! Рыжеволосая красавица будто бы намекала: “Как дóлжно сделай первый шаг и я буду твоей! Прошу тебя!”
Рука его демонстративно прижала драгоценный свёрток к сердцу и запрятало под пазуху, что вызвало у девушки скромную улыбку, за которой спряталась целая буря счастья и удовлетворения. Гарольд всегда мечтал осчастливить Джиневру, сделать её жизнь чуточку лучше, взять под свою опеку и оберегать всю жизнь, как преданный гвардеец свою принцессу. Потому что она более всех того достойна. И просто потому что он её любит! А Джиневра... Она всей душой хотела быть рядом с ним. Нет, не с Мальчиком-Который-Выжил, а с Гарольдом Поттером. Просто потому что и она его любит!
Теперь-то сгинули всякие сомнения. Девушка сама ждала его первого шага; единственным препятствием нынче являлся только Рональд – единственный оставшийся мужчина в семье Уэсли, который вправе решать, за кого отдать свою сестру. Был, конечно, и Персиваль, однако ему давно было плевать на свою семью. Поттер более, чем был уверен, что о таком зяте, как самый близкий друг, Рональд и мечтать не мог. Он обязательно даст согласие, доверит сестрёнку лучшему другу, нежели какому-нибудь чужому человеку, однако непонятное беспокойство так и не отпускало его сердце. Зная лёгкую заносчивость Рональда и ревностное отношение к чести Джиневры, Гарольд невольно сомневался пройдёт ли разговор с ним столь гладко, как хотелось бы.
“Рональд, – покачал головой Поттер, – чёрт возьми, куда ты запропастился?!”
Уже более недели от него нету никаких вестей из Ноттингема. Если он прознал о МакЛагене и Гермионе, что скорее всего и случилось, то очень вероятно, что друг наделал какую-нибудь глупость! Пора было его искать.
И только Гарольд задумался о том, чтобы связаться с Невиллом Лонгом, подъезжая к парадным вратам Вестминстерского дворца, как из толпы зевак, вскинув руки вверх, начал выпрыгивать и что-то нескладно кричать какой-то юнец в запыленной дорожной одежде, с надеждой уставившись на Королевского советника. Поттер принял его за попрошайку. Один из стражников втолкнул его обратно в толпу и, уже проехав мимо него, мужчина услышал отголоски знакомого имени:
– Милорд! Я служу сэру Рональду! Милорд! Он в беде!
Немедленно остановив коня, а за собой и всю процессию, Гарольд оглянулся на паренька и уставился на него в недоумении. Что-то знакомое проскользнуло в памяти при виде его лица, однако Поттер не мог вспомнить где и когда он уже видел его.
– Всё в порядке? – позади послышался голос Люпина.
– Этого, – Королевский секретарь-советник указал перстом на парня, – пусть приведут ко мне в кабинет!
Оказавшись во дворе королевской резиденции, а затем и ступив в цитадель, Поттера сразу же обступили множество слуг и подчинённых. Кто-то спешил забрать его дорожную мантию, а кто-то принялся излагать насущные дела, ждавшие решения. Однако, скорее избавившись от назойливых работников, в сопровождении Римуса, он поднялся в свои покои, также бывшие рабочим кабинетом.
– Римус, что там с тем юнцом? – спросил Гарольд, присаживаясь за рабочий стол, заставленный большим количеством книг, свитков и прочим. – У него что-то от Рональда...
– Сейчас разузнаю, – более не задавая никаких вопросов, капитан Люпин покинул покои. Ждать долго не пришлось, вскоре он вернулся, крепко ухватившись за плечо незнакомца.
На несколько мгновений в большой, просторной и богато украшенной комнате, установилась мёртвая тишина. Гость заворожённо рассматривал расписные стены и потолок, а Гарольд, в свою очередь, сверлил его взглядом зелёных глаз.
– Ну и?.. – Поттер выжидающе пожал плечами, – ты пришёл сюда стрелять глазами? Кто ты такой?
– Милорд, – парень дёрнулся на месте, будто разом вышел из транса, – Я Колин, сын молочника Криви...
– Ах да!.. – воскликнул Гарольд, ещё пристальней вглядевшись в лицо юноши. – Я знаю... я тебя помню, ты раньше всё время крутился возле леди Гермионы Грейнджер. Я-то думаю, где я видел твоё лицо?..
– Да, сэр, я слуга в доме Грейнджеров. Последние годы имел честь служить сквайром сэру Рональду Уэсли.
– Да-да, я всё вспомнил, – закивал Королевский советник. – И зачем же ты искал встречу со мной?
Колин собрался сделать шаг вперёд в сторону дворянина, однако был сразу же остановлен железной хваткой Римуса Люпина. Так и оставшись на месте и переминаясь с ноги на ногу, он смиренно оглянулся на сурового рыцаря, потом снова перевёл взгляд на Гарольда.
– Лорд Поттер, я послан к Вам капитаном стражи Ноттингема – сэром Невиллом Лонгом. Срочное дело!
– Лонг, говоришь? Излагай.
– Случилось так, что сэр Уэсли взят под стражу в Ноттингемшире!
– Под стражу? На каком основании?! – Возмутился Гарольд, боясь, что сбылись его опасения.
– Эм... – вспотевший и раскрасневшийся от волнения Колин, нервно сглотнул, прочищая горло и размышляя с чего бы начать. – Понимаете, сэр Уэсли в городе напал на Кормака МакЛаггена, прознав о том, что леди Грейнджер собралась за него замуж...
– Чёрт! Чего и требовалось ожидать! – выругался Поттер. – Надеюсь, обошлось без жертв?
– Слава Богу, без жертв. Лонг пытался его остановить, однако тщетно! Поэтому ему пришлось разнять рыцарей и заключить сэра Уэсли под замок.
– И давно он там?
– Не меньше двух недель, милорд.
Недовольно фыркнув, Гарольд медленно поднялся со стула и, сцепив руки за спиной, задумался, да принялся мерить комнату шагами.
– Но это ещё не всё, сэр, – продолжил сквайр.
– А что же ещё? – раздался голос до селе молчавшего Люпина.
Колин посмотрел на мужчину:
– Во время охоты сэр Лонг пытался убедить шерифа Барнсли амнистировать сэра Уэсли, ведь он и так отсидел слишком много времени за простую драку. – его взор снова уместился на вышагивающем Поттере. – Однако шериф твердит, что тó была не драка, а покушение на жизнь дворянина. Он требует отвезти Уэсли на Мэн... на галеры. Но не было даже суда. Поэтому капитан Лонг прибыл в поместье сэра Паттингтона и повелел мне спешить к Вам. Он сказал, что Вы сумеете вызволить друга из беды.
– Проклятый Барнсли! – снова выругался Поттер, замерев возле большого витражного окна и чувствуя на себе взгляд двух собеседников, что стояли за спиной. – Давно было пора скинуть этого взяточника в бездну!
– Теперь-то у нас есть прямые основания отстранить его от должности шерифа, – усмехнулся Люпин. – И Рональда спасём, и этого мерзавца уберём с пути. Уж долго он нам мешал.
Колин, затихший в недоумении, не понимал о чём говорят рыцарь и лорд. Но сейчас это не важно! Надо скорее спасать сэра Уэсли.
– Ну что ж, – Гарольд обернулся на месте, прихватил свою любимую трость, что лежала на столе и двинулся к выходу, в сторону Люпина и Колина, при этом в глазах его играла хитрая искринка. – Настало время решительных действий! Наведаемся же в этот клубок ненависти и душевного геморроя!
– Простите, сэр? – не понял сквайр изъяснений лорда.
– Поедем в Ноттингем! – в ответ сквозь усы усмехнулся Люпин. – А ты поедешь с нами.
– Ты голоден, Колин? – спросил Гарольд, уже спускаясь по каменным ступенькам.
– Ну, не знаю, сэр...
– Хорошо, пожуёшь что-нибудь по дороге. Оруженосец Рональда Уэсли – мой оруженосец! Дохлые сквайры нам не нужны.
Из закоулков Вестминстерского дворца послышался заразительный смех лорда Поттера.
