Песни и сны.Глава 7
Песни и сны.
За окном лениво мелькают шумные узкие улочки, туда-сюда носятся машины, спешат по делам пешеходы. Никогда не любила большие города. Здесь среди всего этого гама и толкотни всегда чувствуешь себя ненужной и одинокой. Споткнешься, упадешь, и ведь никто не подаст тебе руки! Потому, что всем не до тебя: у них свои заботы, свои проблемы… Это только в старых фильмах симпатичный парень поднимет девушку на ноги, это только в хороших книгах спросят: «Почему ты плачешь?».
В жизни все гораздо прозаичнее. В жизни всем не до тебя.
Гермиона негромко посапывает на коленях у сонного Рона. Гарри также как и я устало смотрит в окно. Только Тонкс с Люпиным, сидящие спереди, в пол голоса спорят о нынешних проблемах Министерства. Я их не слушаю. Надоело.
Люциус Малфой - министр магии? Глупо, неправдоподобно… Но, к сожалению, факт. И ничего с этим поделать нельзя. Согласно магическому закону, он будет управлять волшебниками в течение целого года.
По магловскому радио крутят попсовую песню. Очередной двухнедельный хит, о котором уже через месяц некто и не вспомнит. Но сейчас эта негромкая мелодия вполне соответствует моему настроению.
… И ничего уж не вернешь,
Стучит по крышам громко дождь,
Такой чудесный летний дождь,
Но ничего уж не вернешь…
Не нравятся мне песни о любви. Они все слишком глупые, несодержательные и обязательно хоть немного трагичные. Должно быть, без этого никак нельзя обойтись…
Вчера ты мне сказал: «Прощай!
И ждать меня не обещай!
Прости! Пожалуйста, прости!»
Ну как же мог ты так уйти?!
Ну, вот! А я о чем говорю! И тут разбитое сердце и несчастная любовь! Хотя песенка мне на удивление нравится, и я даже начинаю, против воли, запоминать слова…
Печальна летняя гроза.
И на щеке моей слеза.
А может это просто дождь?
Ну кто же знал, что ты уйдешь!?
Вот вам и вполне логичный финал. Слезы. Дождь. Горе.
И почему всегда так?
Нетерпеливый диктор тут же перебивает почти отзвучавшую мелодию и начинает мощным басом рассказывать последние новости: какие-то проблемы в магловской сфере управления, история женщины, родивший сразу четверых детей, хроники преступности…
Я уже не слушаю.
Откидываюсь назад и закрываю глаза…
Небо, бескрайнее и необычайно яркое. Свежий ветер. Огромные кожистые крылья несут меня вперед. Быстрее! Быстрее!
Там, на давно уже мертвой поляне, гремит битва, закончившаеся сотни лет назад. Битва, страшнее тех многих сотен, увиденных мною за долгий срок.
Все неистовее и неистовее пляшет сверкающая на солнце сталь. И я спешу вперед. Чтобы остановить весь этот ужас. Рассекаю своим прекрасным нечеловеческим телом ленивый жаркий воздух, привычно ищу ЕГО.
Там. На полене. В центе схватки. Белые локоны. Легкие движения. Но он один! Не понимаю…Где же Лис? Неужели он не придет? Неужели мы проиграем?
… А клинок в руках мертвеца медленно поднимается в небо и мои серебристые глаза вдруг замечают до боли знакомый рисунок: удивительное переплетение животных, растений и охранных рун… Как же ты мог, Лис?! Как же ты, трус, посмел?!
И тут увитый меч медленно, чертя в воздухе ровную дугу, стал опускаться…
Ну же! Быстрее! Быстрее!
Ветер рвет мои крылья, но пуще этой боли ноет мое сердце. Я уже понимаю мне не успеть!
«Не успеть, - хохочет внутренний голос, - Ты слишком долго ждала! Не успеть…»
- …не успеть! – раздраженно заявил Рон, прямо мне в ухо.
Видение прошло без следа. Неужели… неужели, это все было лишь кошмаром? Тогда почему так бешено бьется сердце? Тогда почему я по-прежнему вижу перед глазами ЕГО?
- Джинни! Рон Визли вызывает Верджинию! АУУУ!!! – кто-то энергично машет у меня перед глазами рукой.
- Что? – я встревожено вскидываюсь и непонимающе моргаю. «Не успеть, не успеть»…
- Я говорю, что такими темпами мы не успеем на озеро и к вечеру, - раздраженно замечает брат. Гарри тоже смотрит на меня, а Гермиона старательно что-то доказывает рулившей Тонс. Люпин лишь молча следит за процессом.
- … Надо вернутся назад и свернуть на ту боковую дорогу, которую мы видели недавно. Отец часто ею пользуется. Она срезает целый угол пути.
- Точно! – поддакивает Рон, - Нам надо поспешить, иначе не успеем добраться до полуночи! Когда же эта проклятая пробка рассосется?!
- Но остальные нас потеряют, - возмущается Тонкс, жгучая брюнетка с красными, как у кролика глазами.
- Они нас и так потеряют, Нимфадора, - устало замечает Люпин.
- Не называй меня так, - огрызается девушка и снова поворачивается к Гермионе, - Мне было велено доставить вас в целости и сохранности. И ехать по какой-то пустынной боковой дороги, на мой взгляд, не самое безопасное занятие.
До меня медленно начинает доходить смысл перебранки, и я, высунувшись в окно, с удивлением обнаруживаю не грязные Лондонские пейзажи, а бескрайние поля, широкую ленту дороги, тянущуюся далеко вперед, и огромное скопление машин всех форм и размеров. Пробка! Теперь понятно, почему мы стоим!
Только сколько же времени прошло с тех пор, как я заснула… Не может этого быть! Уже восемь!
- Конечно! – замечает в ответ на это Гермиона, - Воландеморт непременно испугается огромной толпы маглов и по этой причине не станет нападать на нас на большой дороге!
- Ну может мы все-таки вернемся, - жалобно скулит Рон, - Кушать хочется…
- Разворачивайся, Нимфа… Тонкс,- примирительно поднимает руки Люпин, - Не думаю, что нас, в случае чего, спасет огромное количество народу. А так мы тут действительно проторчим до двух часов ночи.
Тонкс раздраженно фыркает и снова хватается за баранку. Глухо взревел мотор машины, щелкнуло устройство отвода глаз и наш драндулет не спеша «просочился» между стоящими впереди автомобилями, свернул под совершенно не естественным углом и вырулил на обочину. Метаморфиня осмотрелась по сторонам на всякий случай: как не как нарушаем закон, причем не только магловский, но и свой, волшебный и надавила на педаль газа.
Стоящие до этого мгновения совершенно не подвижно, поля вдруг стали проносится мимо с удивительной скоростью, все набирая и набирая обороты.
Ухаб. Кочка. Ухаб. Камень.
Черт! И какой только идиот дал Тонкс права на вождение?! И зачем Люпин уступил ей место?!
Остатки сна, которые витали в моей голове, развеялись без следа. В приемнике надрывался во все горло какой-то новомодный рок певец:
Что нам песни, что нам сказки,
Что нам смерти - все ровно.
Мы пройдем и улыбнемся,
Мы пройдем судьбе назло!
Пусть другие убегают –
Воевать им не дано,
Что нам песни, что нам сказки –
Раз, и кончено кино…
Да уж! Непременно пройдем, вернее проедем, назло судьбе и всем камням, кочкам и ухабам которые встретятся нам на обочине…
Ха-ха! Они, пожалуй, будут пострашнее пожирателей. Последним, по крайней мере, можно плюнуть в рожу!
Но машина, совершенно неожиданно для меня, вдруг резко сворачивает в сторону и вылетает на небольшую проселочную дорогу. Поля за окном тут же прекратили скакать вверх в низ и, как и положено любому порядочному виду из окна, стали медленно проплывать мимо.
- Ох, - устало застонал Рон, потирая ушибленную за время этой бешеной поездки руку, - Ох…
Я улыбнулась и снова откинулась назад, закрывая глаза и спеша вернуться к прерванному сну, но, к моему сожалению, на сей раз, я не увидела ничего, кроме холодной и ватной темноты…
_____________________
Хотелось смеяться. Выть. Кричать в голос. Рыдать.
Сердце барабаном стучало в груди. Ветер свистел в ушах.
Ощущение безграничной свободы. Дикого восторга. Безудержного ужаса.
Теперь, сейчас, в это мгновение возможно было ВСЕ!
Где-то внизу проплывал это плоский и крошечный мир. С такой высоты он казался всего лишь игрушкой, жалким макетом, который поместился бы на твой ладони. А рядом вот они – рукой подать, красовались белые и пушистые овечки облаков. Над головой висело огромное яблоко солнца.
Под седлом работали тугие упругие мышцы, то опуская, то поднимая огромные золотые крылья. Астафару летел вперед грозно и неумолимо. Золотым лучиком. Выпущенной из лука стрелой. Где-то рядом с такой же грацией и красотой идеального оружия мчался Гельдео.
Из огромных ноздрей обоих верховых драконов вырывались тонкие струйки дыма. Адамантовые удела были закусаны едва ли не до крови. Грозно и неукротимо вперед, сквозь облака, вдогонку за солнцем.
Немногим людям в этом мире подобный полет доставил бы удовольствие. Это ведь не поездка на метле. Любая, даже самая современная метла, не сможет сравниться в скорости с верховым драконом. Это было подобно хождению по тонкой перекладине на высоте сотен футов над землей: ошибка могла стоить жизни. И от одного осознания этого факта сердце начинало быстрее биться в груди.
А еще ощущение безграничной, опьяняющей власти над зверем, который в сотни крат сильнее тебя. Это захватывало.
Ох, как же сейчас не хватало Драко, возможности самому управлять драконом. Держать в руках тонкие мягкие поводья.
Но они с братом так и не рискнули приземлиться, и слизеринец по-прежнему сидел на спине Астафару позади Кольна.
Фокс уже минут тридцать, почти с самого их отбытия из поместья, орал во всю глотку песни собственного сочинения, для того, как не безосновательно подозревал Драко, чтобы отвлечь его от мрачных мыслей.
… И клинки и когти –
Все слепая ярость!
Кто же мне ответит
Сколько нам осталось?
«Откуда в нем это? – как-то рассеянно изумился про себя Малфой, - Подобные поэмы в пору писать мне самому, но уж не как не сумасбродному Фоксу. Слишком много в них… Чего? Отчаянья? Безысходности? Желания умереть? Нет, слишком уж это неправильно.»
Кто же нам расскажет
У какой дороги
Мы однажды дружно
Все протянем ноги?..
Мир стал постепенно меркнуть, изменять свои черты…
Снова рядом гремела битва. Мертвецы с истлевшей плотью нещадно рубили друг друга.
За что?
За кого?
Зачем?
И он был здесь, его противник: холодная ухмылка, взгляд пустых глазниц…
Но теперь в этом ужасе словно луч солнца в пасмурный день промелькнула ОНА. Бесшумной серебристой тенью. Лучиком ушедший за горизонт луны.
«Но ведь она не успеет»
Стальным пламенем вспыхнул на солнце опускающийся меч…
- Драко, - недовольный голос Фокса развеял дрему, - Ну вот опять ты меня не слушаешь.
- Слушаю, - рассеянно откликнулся Малфой и тут же вынужден был вцепится руками в талию брата: Астафару в очередной раз показал свой характер, провалившись на пару метров вниз.
- Здорово! В таком случае процитируй, пожалуйста, последние строки.
- Эээ… - Драко принялся лихорадочно составлять в голове мало-мальски приличную рифму, - Верни надежду, верь в любовь,
Хотя фигово будет вновь.
Друзей в три шеи прогони
Они козлы, уж извини…
- Значит, не слушал, - обиделся поэт.
- Фокс, я очень устал, - раздраженно сказал слизеринец, - Не спал трое суток. Может, ты меня избавишь от своих стараний улучшить моё духовное самочувствие?
Несколько минут они не разговаривали.
- Что тебе удалось узнать от отца, - беспощадный ветер швырнул в лицо Фуксу белоснежную прядку, когда он, наконец, снова заговорил.
- Немного, - Драко припомнил их разговор, - Зверь нужен им не для приручения.
- Уже легче, - облегченно вздохнул Кольны. Фари мог без труда спалить 3 Малфоевских поместья за раз, и оба брата прекрасно это понимали, - Тогда что?
Драко лишь пожал плечами. Он так и не смог это выяснить.
- Может, ты скажешь мне, наконец, куда мы летим? – спросил слизеринец, после очередной небольшой паузы. Фокс так и не посвятил его в подробности плана (если таковые и имелись). Впрочем, Малфой и не спрашивал.
- К моей маме.
- Снова на ферму?
- Нет. На Логиронское Озеро.
Драко безразлично пожал плечами, даже не подозревая, к чему эта поездка может привести.
