Глава 8«Вечность, наверное, на твоей стороне», - было написано в коротком письме.
Я каждый раз едва сдерживал слёзы, перечитывая эти сроки, написанные рукой Джинни. Это было её первое поздравление с величайшей в моей жизни победой. Но с тех пор многое переменилось…
Я больше не был уверен, что это действительно была победа.
Письмо Джинни, вложенное в альбом с колдографиями, который она не стала забирать с собой, уходя. Колдографии, на которых мы ещё казались счастливыми. Казались – потому что я опасался употребить слово «были». Были ли мы счастливы, или это мнимое счастье явилось мне, как приснившийся под утро сон?
Счастливые не сбегают за океан от своего счастья…
Я знал, что мне не стоит этого делать, но всё-таки иногда, не удержавшись, вынимал альбом из тайника, и потом с мазохистским упорством пытался сдержать слёзы. Обычно я не грустил о Джинни, давно смирившись, но стоило взять в руки доказательство нашего мифического счастья – и лавина боли обрушивалась из небытия, где, как казалось, давно уже была погребена временем.
- Вечность ни на чьей стороне, - сказал я.
- Просто иногда она нам подыгрывает. А иногда ставит палки в колёса, но мотивов её мы всё равно не знаем, - услышал я хрипловатый мужской голос и обернулся.
Тейлор.
На нём был свитер, который я привёз ему из Лондона, такой же пушистый, как и предыдущий, испорченный прогулкой по облакам. Он не стал жеманиться и принял подарок с благодарностью. Впрочем, вряд ли сейчас он явился в мою спальню, чтобы продемонстрировать, как на нём сидит обновка.
- Что вам здесь нужно? – рявкнул я так, что он вздрогнул.
- Простите, но... Джокер не может убежать? Он, кажется, ночью отвязался.
- От кого? – я не очень-то прислушивался, поглощённый своими печальными раздумьями, поэтому не сразу сообразил, о чём идёт речь.
- От верёвки, - издевательски ответил Тейлор.
- Ну так привяжите, - раздраженно пробурчал я. - И прошу вас, хоть от спальни моей держитесь подальше.
- Поверьте, ваша спальня
со всем её содержимым меня мало интересует.
Я яростно запустил в Тейлора подушкой. Не попал. Мужчина искривил губы и вышел, громко хлопнув дверью.
Через несколько минут я уже достаточно пришел в себя, чтобы удивиться приступу сентиментальности и последующему приступу ярости. Я быстро оделся. Следовало поторопиться и поймать Джокера, пока он действительно не убежал пугать селян на другую сторону горы. Зная нрав Джокера, можно было ожидать и не таких сюрпризов.
Во дворе я с изумлением увидел Тейлора.
- Что вы здесь делаете?
- Вы же сами велели мне привязать Джокера? – чуть удивлённо крикнул он в ответ.
- Не делайте глупостей, он вас не подпустит!
Однако было поздно. Джокер уже заметил Тейлора, оказавшегося с ним тет-а-тет. Поскольку меня пёс видеть не мог, он решил, что наступил идеальный момент для нападения, и бросился вперёд. Тейлор вскрикнул, но увернуться от собачьих челюстей не успел. На своё счастье, он машинально вскинул к лицу руку в отчаянной попытке защититься, и зубы Джокера впились в предплечье. Адам не удержался на ногах и упал на спину, как перевернувшийся жук.
- Джокер, фу! – как сумасшедший закричал я. Джокер не послушался – впервые на моей памяти.
«Он же его… - паническая мысль забилась о стенки черепной коробки, грозя разнести там всё нафиг…
…убьёт». - Я обнаружил, что уже давно сломя голову бегу к ним.
Чтобы оттащить Джокера от жертвы, пришлось приложить немалое усилие. В бешенстве я хлестнул его обрывком верёвки, быстро отвёл за дом и привязал там на прежнем месте.
Когда я вернулся, Тейлор всё ещё сидел среди двора и недоумённо пялился на безвольно висящую руку, которая теперь выглядела чужой и незнакомой. Земля вокруг была вся забрызгана кровью, как и сам Тейлор, рукав свитера оказался изодран полностью, на коже – глубокий след зубов, почти до кости. На рану было страшно смотреть. На Тейлора, впрочем, тоже: бледный, по вискам водопадом струится пот. Он дрожал. Потребовались все мои силы, чтобы поднять его и довести до дома.
- Чёрт бы вас побрал, - сказал я. – Лучше бы вы действительно не выходили из дому. Что на вас нашло?
- Вы же сказали привязать… - прошептал он, низко наклоняя голову.
Странно, я ожидал его гнева, а вместо этого он готов был спокойно сносить мои бессмысленные упрёки и, кажется, даже не собирался спорить.
- Не обращайте внимания, когда я нервничаю, становлюсь невыносимым. На самом деле это только моя вина.
- Простите, - ещё тише сказал Тейлор.
Я отрезал рукав второго испорченного свитера и перетянул предплечье ремнём, чтобы быстрее остановилась кровь. Потом обработал рану. Мужчина не сопротивлялся, и отказываться от помощи не стал. Странно, а я почему-то считал его редкостным гордецом?
- Нужно зашивать, - глухо сказал Адам, не поднимая глаз. Пот по его лицу катился градом.
- Хорошо, - сказал я, хоть и не представлял, как буду это делать.
Нашел нитку, иголку, продезинфицировал их спиртом – я не держал в доме никаких крепких алкогольных напитков, а спирт был медицинским, из аптеки. Плеснул на руки, на всякий случай.
Меня и самого колотила нервная дрожь, не знаю, кому из нас было хуже. Тейлор, как выяснилось, был терпеливым, он только единожды застонал, когда сделал неосторожное движение, и шов едва не разошелся снова. Всё время, пока мы оба страдали – Тейлор физически, а я морально, - он просидел, стиснув зубы. Только гипсовая бледность лица и мутная дымка, застлавшая глаза, выдавали истинные чувства мужчины.
Когда дело было сделано, я принёс баночку заживляющего зелья и щедро плеснул на рану. Тейлор дёрнулся и зашипел, но потом сосредоточенно втянул носом мятно-пряный запах зелья и приподнял брови. Но ничего не спросил.
- Ну всё, - утешающее сказал я. – Сейчас смоем кровь, и я отправлюсь за новым свитером и выпивкой для вас. Что будем пить, больной?
- Огневиски, - пробурчал он.
Я поперхнулся. Он сказал «огневиски»?!
Влажным полотенцем я принялся стирать с руки Тейлора кровь. Полотенце тут же стало алым. Я с грустью подумал о том, как буду отмывать пол в гостиной, но потом решил не быть таким эгоистом. Хоть бы рана зажила нормаль…
Мерлин! Задумавшись, я не сразу понял, зачем упорно тру чёрное пятно, которое никак не оттиралось. Тейлор этого не заметил, кажется, от боли он вообще мало соображал. Но я-то!
Я пытался оттереть с тейлорового предплечья… Тёмную метку, Мерлин его побери!
- Что это?! - прошипел я.
Голос у меня был таким страшным – я не сразу поверил, что могу так говорить. Позабыв обо всём, я сильно вздёрнул Тейлора за руку, и он, не сдержавшись, закричал от боли.
- Что это? – повторил я, сжимая его запястье так, будто пальцы свела судорога. – Откуда у вас Метка?
И вдруг Тейлор преобразился. Он вскочил на ноги и бросился на меня, словно дикий зверь. Но он был так ослаблен потерей крови, что мне не составило труда увернуться, и мужчина кулем рухнул на пол. Если ему и было больно, он никак это не продемонстрировал и тут же снова поднялся, но уже не нападал, а пятился, натыкаясь на мебель.
Я заметил знакомый безумный блеск в его тёмных глазах. Кажется, сумасшествие накатывает на него приступами, когда прошлое подбирается к Тейлору слишком близко.
- Нет, нет… - он то шептал, то срывался на визг. – Я не хочу в Азкабан! Вы не можете! Я не Пожиратель смерти! Это ошибка! Я служил ему верно!.. Пожалуйста, нет, только не Азкабан… Моей вины нет, он сам попросил, я не хотел… Всё было не так. Прошу вас…
Исказившееся, бледное лицо, блестящее от пота, казалось таким страдающим, что смотреть на него было невозможно.
- Успокойтесь! – не выдержал я. – Что за чёрт? Прекратите ломать комедию!
Тёйлор сделал ещё несколько неуверенных шагов, но я рванулся к нему и схватил за плечи.
- Пустите! – отчаянно взвизгнул он.
Я не хотел делать ему больно, он сам был виноват. Тейлор дёрнулся, позабыв о ране. Вновь полилась кровь. Он вскрикнул и потерял сознание. Я едва успел подхватить его.
Я бережно уложил бесчувственное тело на диван и принялся изучать Метку, ожидая, пока её владелец придёт в себя.
Странное дело, но я всё ещё не был уверен в том, что Адам мне наврал. Вполне возможно, он действительно ничего не помнил, и тут сработал тот же страх, что гнал его из дома, когда я уходил. Подсознание оказалось сильнее беспамятства.
Тейлор со стоном открыл глаза, потом заметил меня и быстро прикусил губу.
- Что случилось? – хрипло спросил он.
- Вас укусил Джокер.
- Это я помню, - презрительно усмехнулся Адам. – Почему я… лежу?
- Вы поскользнулись и ударились головой, – соврал я.
- Голова совсем не болит. – Тейлор сощурился и внимательно взглянул на меня, но ничего больше не сказал.
- Что это за рисунок у вас на руке?
Мужчина равнодушно взглянул на Метку и осторожно пожал плечами, но даже это движение заставило его поморщиться.
- Не знаю, похоже на татуировку. Но откуда она… Не могу вспомнить. Как я согласился нарисовать на руке этот уродливый череп? Иногда мне кажется, что до того, как я потерял память, я был совсем другим человеком.
«Мне тоже так кажется», - подумал я.
