Глава 7. With A Little Help From My FriendsРону постелили в пустующей спальне Дадли, несмотря на все его протесты и заверения, что он прекрасно обойдется надувным матрацем. Младший Уизли не слишком любил спать в чужих кроватях – во многом потому, что у него толком не получалось вытянуться во весь рост и при этом не упереться во что-нибудь своими длиннющими ногами.
Первая ночь на новом месте и впрямь не задалась. Сначала Рон долго ворочался, пытаясь выбрать место, еще не продавленное тушей небезызвестного маггла. Стоило ему задремать, как на улице раздался чей-то душераздирающий визг. Когда Рон спросонья высунулся из окна прямо в пижаме, размахивая во все стороны волшебной палочкой, то обнаружил, что источником шума была вовсе не несчастная жертва Пожирателей, а тормоза чьей-то машины. В довершение всех бед, поправляя подушку, он угодил рукой во что-то вязкое и липкое; при включенном свете выяснилось, что таинственная субстанция представляла собой не что иное, как растаявший шоколадный батончик – видимо, Рон случайно наткнулся на заначку Дадли, спрятанную в изголовье кровати.
Изможденно простонав что-то нецензурно-нечленораздельное, он встал и отправился вымыть руки, стараясь не задевать по пути стены и мебель. Путешествие по незнакомому дому в условиях непроглядной ночной тьмы оказалось задачей не самой тривиальной, так что Рон, прежде чем добраться до кухни, едва не налетел на Тонкс, дремавшую в гостиной на диване. Наскоро включив свет (лампа, по его мнению, оказалась слишком тусклой), он споткнулся о какую-то веревку (любят же эти магглы захламлять невесть чем свои жилища!) и наконец наткнулся на раковину, где с удовольствием избавился от противной массы.
– Ты чем это тут занимаешься? – раздался громкий шепот за спиной Рона, и от неожиданности тот едва не подскочил на месте. Резко обернувшись, он с облегчением узрел перед собой Гермиону: девушка безуспешно щелкала настенным выключателем, отвечавшим, вероятно, за большую люстру под потолком.
– Руки мою - в шоколаде испачкал, – пояснил Рон. – Тебе-то хорошо, ты не в комнате этого… Пожирателя сладкого ночуешь. Ну и напугала ты меня, – добавил он, но, по правде сказать, «напугала» могло считаться наиболее подходящим словом лишь поначалу. Как только Рон заметил, что подруга одета лишь в тонкий халат, наброшенный на пеструю узкую пижаму, из которой она явно выросла несколько лет назад, он искренне порадовался тусклому освещению, не позволявшему Гермионе узреть воочию, какой фурор произвело ее появление в некоторых областях его пижамы.
– Взаимно, – вздохнула девушка и нахмурилась, оглядываясь по сторонам и к чему-то принюхиваясь.
– А я-то когда успел?
– Рональд, ты шатаешься по коридору, как слепой тролль, такой шум любого из душевного равновесия выведет…
– Да ладно тебе, дом защищен магией, в нем полно членов Ордена – чего бояться-то?
– Дом защищен исключительно от козней Волдеморта, а не от маггловских грабителей. Что до Ордена Феникса, то его единственный представитель сейчас браво дрыхнет в гостиной, – строго возразила Гермиона. Несколько мгновений спустя, когда Рон продолжил было омовение, она ошеломленно вопросила: – Скажи на милость, зачем тебе в час ночи понадобилась микроволновка?
Молодой волшебник проследил за направлением ее взгляда.
– Э-э… микро-что? Ну, здесь темно было…
– Рон, там, вообще-то, еду готовят. – Гермиона с трудом сдерживала улыбку.
– А я-то откуда знал?
– Скажем, наличие стеклянной дверцы могло навести тебя на верную мысль, не говоря уже о странной форме этого светильничка…
– Гермиона, прекрати, – буркнул Рон, вытирая руки, после чего наугад повернул на микроволновке какую-то ручку и тотчас же чертыхнулся: изнутри раздался странный хрипловатый звон. Девушка со вздохом вернула таймер в прежнее положение и с укором посмотрела на друга.
– А это еще что? – Она заметила на полу какой-то шнур и присела, чтобы рассмотреть его поближе. Поскольку микроволновку выключить так никто и не удосужился, ее тусклый свет позволил Рону увидеть, как натянулась ткань пижамы на бедрах девушки. Он сглотнул комок в горле.
«Это возмутительно, – нервно подумал младший Уизли, продолжая, впрочем, бесстыже пялиться на подругу. – Такие пижамы нужно законом запрещать…»
– А холодильник тебе чем насолил? – ухмыльнулась Гермиона, подняв глаза на друга, и демонстративно помахала штепселем.
– Я просто споткнулся! – фыркнул Рон и нагнулся, чтобы помочь ей снова подключить прибор – благодаря отцу он знал, как это делается. – И нечего ржать…
Несколько минут они с Гермионой ползали по прохладному кухонному полу и впотьмах искали розетку в тусклом свете микроволновки, и несмотря на всю абсурдность происходящего, Рону чертовски нравилась эта удивительная близость, омрачавшаяся разве что потенциальной угрозой сунуть пальцы куда не надо и получить электрический удар. Бледное, удивительно красивое лицо Гермионы, обрамленное темным облаком растрепанных волос, было совсем рядом, и Рону казалось, что еще немного – и он попытается, запинаясь и заикаясь, рассказать ей обо всем, что он чувствует на протяжении вот уже нескольких лет, и, вполне возможно, ему действительно повезет, и окажется, что подруга испытывает к нему схожие чувства, и…
– Пижамная вечеринка?.. – Интимную обстановку моментально разрушил нарочито громкий и донельзя веселый голос Тонкс. Резко вскочив на ноги, ребята как можно более невинно встретили взгляд мракоборца, которая держала в руках зажженную палочку и широко ухмылялась.
– Да мы тут просто… – Рон запнулся, не имея представления, как сжато описать все, что с ними приключилось.
– Штепсель вот в розетку пытаемся воткнуть, – подхватила подруга.
– Штепсель, значит, в розетку? Вот как это теперь называется? – изогнула бровь Тонкс, переводя взгляд с одного на другую.
– Тонкс, ради Мерлина! – вспыхнула Гермиона, которой, видимо, не понравилась хитрющая ухмылка мракоборца. Она поспешно отвернулась, вновь опустилась на карачки и попыталась включить холодильник при нормальном освещении. Воспользовавшись случаем, Тонкс подмигнула Рону, и его уши нагрелись почище любой микроволновки.
– Идите-ка спать, – распорядилась она, зевая, и, когда все кухонные приборы усилиями Гермионы вернулись в свое обычное состояние, первой покинула помещение. Провожая ребят до лестницы, Тонкс, улучив момент, ухитрилась шепнуть Рону на ухо: «А ты времени зря не теряешь», чем окончательно сотрясла его без того расшатанную нервную систему.
– Спокойной ночи, – напутствовал он подругу, когда она остановилась возле двери, ведущей в спальню для гостей.
– И тебе сладких снов, – зевнула Гермиона, слабо улыбнувшись другу. – Не пачкай больше ничем руки на ночь глядя…
Рон равнодушно кивнул и, потирая слипающиеся глаза, отправился в свое временное обиталище. Заснул он не сразу, невольно снова и снова воссоздавая в голове соблазнительный образ Гермионы. Скрытый смысл последней реплики подруги Рон с ужасом осознал лишь наутро, и, как следует подумав, предпочел вообразить, что ему это приснилось.
В отличие от Рона, постоянно зевавшего и норовившего прикорнуть прямо за столом, Гермиона за завтраком выглядела свежей и отдохнувшей. Они решили не рассказывать Гарри о своих ночных приключениях – видимо, независимо придя к выводу, что это не его ума дело – к тому же у девушки нашлась более интересная тема для разговора.
– Я, кажется, придумала, как нам поступить с Реестром, – скромно объявила Гермиона и, дождавшись, пока на нее переместятся два заинтересованных взгляда (вернее, один – чрезмерно заинтересованный и один – преисполненный полнейшего равнодушия ко всему, что не является подушкой), продолжила: – Можно ведь попросить МакГонагалл допустить к спискам Добби, которому мы предварительно дадим необходимые указания. Поскольку тебя, Гарри, он считает кем-то вроде хозяина – а ты, к слову, не предпринимаешь ни малейшей попытки убедить его в обратном – на Добби в этом деле действительно можно положиться.
– Это я-то не предпринимаю? Это после второго-то курса? – начал было Гарри, но ввязываться в спор не стал, памятуя, очевидно, что переубеждать Гермиону по любому вопросу, имеющему отношение к ее Гражданской Ассоциации, не только бесполезно, а еще и опасно для жизни. – Впрочем, идея хорошая, – похвалил он девушку вместо этого. – Боюсь, как бы только МакГонагалл не заставила Добби поделиться результатами этого исследования – ведь сейчас, пока она исполняет обязанности директора, домовики подчиняются именно ей…
– Ну о чем ты говоришь, в самом деле, – отмахнулась Гермиона. – Во-первых, она наверняка уже ознакомилась с завещанием и больше не будет пытаться выведать, чем мы занимаемся; а во-вторых, – тон ее голоса резко повысился, – Добби фактически работает в Хогвартсе по контрактному соглашению, и его работодатель – а тем более, лицо, замещающее действительного работодателя – не имеет права…
Рон промычал что-то невнятное и прикрыл слипавшиеся глаза. Его воображение мигом нарисовало животрепещущую картину: над перепуганными домовиками, сбившимися в кучку и вылупившими глазищи, нависает раскрасневшаяся Гермиона и размахивает маггловским трудовым кодексом.
Профессора МакГонагалл поставили в известность сразу же после завтрака: Гермиона сочинила очередное длиннющее письмо, в котором не только во всех подробностях рассказывала о планах ребят, но еще и распространялась на довольно отдаленные темы – такие, например, как будущий учебный год.
– Слушай, я понимаю, что пергамент нынче дорог, но это же не повод стремиться во что бы то ни стало заполнить до предела каждый листок, – ворчал Рон, то и дело заглядывая подруге через плечо.
– Отстань, ради Мерлина, – кротко отвечала Гермиона и легонько отпихивала его локтем. Гарри лишь качал головой, наблюдая за этой сомнительной идиллией, и что-то калякал на своем листе пергамента, причем на каждую попытку Рона прочитать написанное или хотя бы узнать, кому предназначается это послание, беззлобно советовал другу катиться к инферналам.
– Ну серьезно? Ради кого стараешься? Добби, насколько я помню, в письменном приглашении не нуждается… Эх! – В конце концов, Рон махнул на друзей рукой и сел смотреть телевизор, попутно размышляя, не стоит ли ему из принципа тоже заняться корреспонденцией и кто из школьных товарищей, в таком случае, наиболее подходит на роль несчастного адресата. Впрочем, привести свой план в исполнение ему не дали: вскоре Гарри и Гермиона почти синхронно закончили сочинение писем.
На сей раз МакГонагалл не стала тянуть с ответом. Ее послание, доставленное на Тисовую еще до обеда, было довольно сухим, и в нем профессор трансфигурации ясно давала понять, что уж от кого-кого, а от Дамблдора она такой последней воли точно не ожидала, но, так или иначе, соглашается как с дальнейшим сохранением тайны, так и с идеей привлечения Добби. Гарри сию же минуту вызвал домовика, и тот себя ждать не заставил: судя по солонке в его руках, этот забавный коротышка с длинным тонким носом и огромными зелеными глазами бросил приготовление какого-то блюда, чтобы как можно скорее предстать перед своим благодетелем.
– Гарри Поттер! – Добби поприветствовал Гарри в своей излюбленной манере – словно скандируя имя любимого охотника на стадионе.
– Э-э, я тоже рад тебя видеть, – слабо улыбнулся тот. – Надеюсь, мы тебя ни от чего важного не оторвали?
– Нет, Гарри Поттер, на хогвартской кухне никогда не бывает действительно важной работы, – хитро усмехнулся эльф.
– Тем не менее, ты вполне мог задержаться на пару секунд, чтобы поставить на место солонку - Гарри бы никуда не убежал, – наставительно сказала Гермиона, но, поймав многозначительный взгляд Рона, подняла ладони вверх и замолчала.
Гарри в общих чертах обрисовал домовику сложившуюся картину и куда как более подробно рассказал, что от него требуется. Добби слушал не перебивая, а по окончании инструктажа бодро пропищал: «Конечно, Гарри Поттер, Добби рад стараться!» – и с громким хлопком испарился.
– До чего славный малый, – восхитился Рон покладистым домовиком. – Так жалко иной раз, что в «Норе» нет кого-нибудь вроде него…
– Там, Рональд, «кто-то вроде него» как раз живет, – строго перебила его Гермиона. – Оттопыренные уши на месте, длиннющий нос тоже имеется, разве что в высоту этот кто-то чересчур вымахал и чуткостью не особенно страдает!
– Да, как жаль, что у нашей семьи нет домового эльфа: я бы с такой радостью отпустил его на волю и сломал бедняге жизнь! – не остался в долгу Рон, но, прежде чем возмущенно ахнувшая Гермиона успела ему ответить, в диалог встрял Гарри:
– Брэйк, – скомандовал он. – У Дадли специально для вас припасены виртуальные бои без правил – можете подняться наверх и выпустить пар с помощью его игровой приставки.
Гермиона, впрочем, лишь вздернула нос и ретировалась на кухню; громкий хлопок двери довольно выразительно описал ее отношение к домовикам-невольникам, бесчувственным мальчишкам и игровым приставкам.
К удивлению ребят, Добби не вернулся ни через час, ни через два, ни даже с наступлением темноты. Друзьям казалось, что задача, поставленная перед домовиком, не отнимет много времени: всего-то, заглянуть в Реестр, найти подходящие инициалы, совпадающие к тому же с заданным временным диапазоном, запомнить и доложить об успехах.
– Может, кликнуть его? – предложил Гарри незадолго до ужина, когда ожидание стало совсем уж невыносимым.
– Нет, – мгновенно отреагировала Гермиона. – Добби не у тебя на службе, а всего лишь оказывает дружескую услугу. Как знать, может быть, в связи с подготовкой школы к новому учебному году у него масса других дел…
– А то мы не знаем Добби, – хмыкнул Рон. – В лепешку же расшибется, но поручение Гарри Поттера выполнит в срок.
– И самого Гарри Поттера тоже расшибет, если понадобится, – подхватил друг. – Ради его собственной безопасности. Знаете, я все же думаю, что МакГонагалл могла попытаться вызнать у него…
– Да прекрати ты ее демонизировать! – всплеснула руками девушка. – Это же член Ордена! Наш учитель, наконец!
– Ну а что еще способно его задержать? Вызовем его, это же секундное дело – одна нога здесь, другая там…
– Это для нас секундное дело. А вдруг магия домовиков по-другому действует, мы же ничего о ней не знаем…
Но в конце концов Гермиона признала, что в таком деле каждая минута на счету и что необходимо хотя бы узнать, что отвлекло Добби. Гарри вновь позвал домовика, и тот мгновенно появился посреди комнаты. Судя по всему, он был в порядке, разве что взгляд казался необычайно усталым.
– Э… Добби, прости, что снова отрываем, но… ты ни о чем не забыл? – брякнул Рон.
– Нет, Рон Уизи, Добби все помнит, – пискнул домовик. – Просто та волшебная книга…
Как выяснилось из его дальнейшего рассказа, Реестр учащихся Хогвартса был весьма строптивым фолиантом: допускать к хранившейся в нем информации кого-либо, кроме действующего директора Хогвартса, он отказывался наотрез. МакГонагалл воздействовала на него, как только могла, пытаясь убедить принципиальную книжицу, что именно она в настоящий момент обладает всеми необходимыми полномочиями, но Реестр менять гнев на милость не желал, демонстрируя преподавателю и домовику лишь девственно-чистые страницы. Только после долгих уговоров фолиант согласился-таки показать списки учеников, причем на этом проблемы не окончились: имена были указаны вразнобой – ни в хронологическом, ни в алфавитном порядке – и в этом виде Реестр был, понятное дело, совершенно не приспособлен ни для каких поисков. В ответ на все претензии противная книга заявляла, что полный перечень услуг, включая сортировку, предоставляется лишь полноправному директору, а всякие исполняющие обязанности вполне могут довольствоваться и этим. И, поскольку выхода из сложившейся ситуации не наблюдалось, Добби принял решение искать волшебников с подходящими инициалами, попросту изучив книгу от корки до корки.
– Добби, ты спятил, – благоговейно выпалил Рон, когда домовик закончил повествование. – Это, конечно, очень самоотверженно с твоей стороны, но…
– Ты вовсе не обязан так себя истязать, – в кои-то веки поддержала его Гермиона. – Там же наверняка сотни страниц, ведь Хогвартс стоит с незапамятных времен! Наверняка можно придумать какой-то другой способ…
– Осталось совсем немного, – заверил ее эльф. – Добби совсем не устал. Пока, правда, никого подходящего Добби не нашел.
– Что, совсем никого? – вскричал Гарри. – Быть того не может.
– Лишь Рудольф Артур Биллс родился в 1765-ом году, Гарри Поттер, а моложе него никого нет, – удрученно пояснил домовик. – Добби закончит поиски, может быть, еще удастся найти того, кто вам нужен.
Но его притворно-бодрый тон особой надежды в ребят не вселил. Как только Добби вновь исчез, в комнате воцарилось гнетущее молчание. Гарри мрачно поглядывал на друзей, словно рассчитывая, что кто-нибудь из них вдруг возьмет и признается в том, что под личиной «Р.А.Б.» скрывается именно он – надежды обнаружить нужную информацию где-нибудь еще у него явно не осталось.
– Есть еще министерские списки, – произнесла Гермиона, и Гарри, к удивлению Рона, не стал сразу же шумно протестовать и обвинять правительственный орган во всех смертных грехах, а вместо этого задумчиво поглядел на подругу.
– Не думаю, что Министерству есть какое-то дело до завещания Дамблдора и они вдруг решат не чинить нам препятствий, – наконец покачал он головой.
– Нам вовсе не обязательно ставить их в известность, – парировала Гермиона. – Там работает масса членов Ордена, и, я уверена, при должном уровне организации мы сумеем заглянуть в списки совершенно незаметно.
Гарри поколебался несколько мгновений.
– Да, пожалуй, только это нам и остается, – признал он в конце концов. – Но все-таки хотелось бы обойтись без Министерства: не люблю я это местечко. Давайте сначала дождемся Добби - вдруг ему улыбнется удача.
– А пока, раз уж нам нечего делать, стоит как следует поразмыслить: возможно, мы что-то упустили? – предложила Гермиона. – Вдруг этот Р.А.Б. мелькал у нас под носом, а мы просто не вспомнили о нем в нужный момент?
– Гермиона, я думаю об этом типе двадцать четыре часа в сутки, – закатил глаза Гарри. – Очень сомневаюсь, что среди моих знакомых остался хоть один человек, на которого я еще не примерял эту роль.
Рон, впрочем, в мнемонических способностях друга усомнился.
– Бэрк? – предложил он. – Ну, из той лавки в Лютном переулке. Он вроде как был работодателем Сами-Знаете-Кого, а сейчас-то в его лавке один Горбин остался…
– Бэрка звали Карактак, – отмахнулся Гарри.
– Тем более, я не уверена, что этот тип был способен вступить в открытое противостояние с величайшим темным магом современности только потому, что тот в свое время стащил у его клиентов пару вещичек, – хмыкнула Гермиона.
– Не просто пару вещичек, а чашу Пуффендуй и медальон Слизерина. А такие, как Бэрк, небось, и за монетку удавятся, – продолжил было свои рассуждения Рон, но углубиться в них ему не позволила подруга, которая, посмотрев на Гарри, задумчиво предложила:
– А может быть, Блэк? Вам это в голову не приходило?
Рон недоверчиво взглянул на нее: что ни говори, а сложно с этими гениями. Иногда просто невозможно определить, продолжают они блистать своим чудо-разумом или выдают откровенные глупости.
– Гермиона, Блэки – известные союзники Волдеморта. Исключая Сириуса, конечно, – быстро поправился он, заметив неодобрительный взгляд Гарри.
– Вот именно, что «исключая», – подхватила девушка. – Исключая Сириуса, исключая мать Тонкс, исключая…
– Одним словом, исключая всех тех, кого выжгли с Древа, – добавил Гарри. – А насколько я помню, таковых немало. И не факт, что все они посещали Хогвартс.
Гермиона рассеянно принялась накручивать на палец прядь волос, и Рон возвел глаза к потолку: ему и без того было непросто сосредоточиться на деле, а тут еще любимая девушка словно делала все возможное, чтобы сбить его с толку…
– Я даже помню конкретное имя, – наконец изрекла она. – Регулус.
– Да я тебе говорю, они все – известные Пожиратели смерти, – парировал Рон, который отнесся к идее привлечения к делу Блэков более чем скептически. – Ты думаешь, Регулус стащил бы крестраж, заменил его поддельным, а затем, оставив свои инициалы на пояснительной записке, как ни в чем не бывало вернулся бы к подрывной деятельности?
– Про участие Регулуса в «подрывной деятельности» мне, например, ничего не известно.
– Да, за исключением того, что его давным-давно убили. Вряд ли просто так, верно?
– Рон, тебе-то откуда знать? Может, именно по подозрению в расхищении крестражей его и убили?
– А…
– Слушайте, – кисло перебил друзей Гарри, примирительно поднимая руки, – может, прибережете ссоры до лучших времен? Они вас, как я посмотрю, здорово заводят, но нам сейчас делом заниматься надо.
Рон виновато посмотрел на Гермиону исподлобья и заметил, что она и вправду слегка порозовела. Как знать, может, в словах Гарри…
Мерлин, немедленно выбрось это из головы!
– Лично я готов рассмотреть вариант Регулуса, – продолжал тем временем Гарри, который просто-таки загорелся этой идеей. – Сириус говорил мне, что его действительно убили свои: он якобы раскаялся в том, что связался с Волдемортом, и захотел порвать со всем этим, но…
– Но, поскольку Пожиратели смерти – не кружок по интересам, отвязаться от Темной стороны у него не вышло, – понимающе кивнул Рон. – М-да, а ведь и вправду это не выглядит таким уж безумием.
Гермина фыркнула.
– Спасибо за одобрение, кланяюсь в ноги, – ухмыльнулась она, после чего придала своему голосу привычный для таких моментов деловой тон: – Нам нужно узнать его второе имя, а также подробности гибели. Привлечь, можно, например, Кикимера…
– Черта с два, – отрезал Гарри. – Напомнить тебе, может, из-за кого погиб Сириус?
Гермиона в напоминаниях не нуждалась: судя по ее помрачневшему лицу, одним Кикимером список виноватых не ограничивался, но говорить об этом Гарри она вовсе не собиралась.
– А в прошлом году, когда я попросил его шпионить за Малфоем, разве принес он какую-нибудь пользу? Если бы не Добби, никогда бы мы ничего не узнали. Так что нет, спасибо, Кикимер окажет мне услугу, только если забьется в угол и избавит мир от своего присутствия.
– Гарри! – вскинулась Гермиона.
– Да что «Гарри»-то? – скривился тот. – В любом случае, не собираюсь я доверять этому маленькому мерзавцу. Вот вернется Добби, и у него лучше попросим.
Разумеется, эта его неосторожная реплика привела к тому, что остаток вечера Гермиона весьма детально объясняла другу разницу между словами «просьба» и «эксплуатация», а также упрямо защищала Кикимера, ссылаясь на его трудное прошлое и еще более непростое настоящее. Спасло Гарри лишь очередное появление Добби, причем грустная физиономия домовика наводила на самые неприятные мысли.
– Добби никого не нашел, Гарри Поттер, – развел тонкими руками эльф. – Добби все просмотрел, от начала и до конца, но не обнаружил никого с инициалами Р.А.Б., живших менее двухсот лет назад.
Гарри тяжело вздохнул и в отчаянии провел ладонями по лицу. Гермиона же не позволила негативным чувствам взять над собой верх: она вынула из кармана записную книжку и деловито попросила домовика рассказать обо всех потенциальных кандидатах.
– А Блэки там тебе не попадались? – спросил Рон с надеждой, когда Добби закончил оглашение этого короткого списка. – Регулуса, к примеру, наверняка же пропустил?
– Добби ничего не пропустил. Регулус Игнациус Блэк, был там такой, – сообщил домовик и тем самым окончательно вогнал ребят в уныние. Растерянно глядя на них, он спросил: – Может, Добби сможет еще что-нибудь сделать для Гарри Поттера и его друзей?
– Нет, боюсь, не сегодня, – покачал головой Гарри. – Возвращайся-ка ты в Хогвартс и хорошенько выспись, у тебя был не самый простой день.
Добби не мигая смотрел на него несколько секунд. Рону показалось, что домовик, пусть во все тайны его и не посвящали, прекрасно понимает, какая ответственность сейчас давит на плечи юного волшебника.
– Добби всегда готов помочь, Гарри Поттер. – Эльф неуклюже пожал плечами и, подтянув один из своих бесчисленных носков, с хлопком исчез. Но, только Рон собрался поинтересоваться у друзей, что же им делать дальше, как внезапно раздался глухой стук, и Добби вновь появился в комнате – он лежал, распластавшись, у дальней стены и потирал макушку.
– Добби! – Гермиона вскочила на ноги и подбежала к домовику. – С тобой все в порядке?
Когда эльф взглянул в их сторону, Рон обнаружил, что, оказывается, глаза домовика, и без того напоминавшие теннисные мячи, способны еще и расширяться от удивления.
– Добби в порядке, – медленно произнес домовик и снова предпринял попытку исчезнуть – на сей раз он появился у другой стены и, видимо, ушибся еще крепче.
– К чему это самобичевание? – не понял Гарри.
– Это не самобичевание, Гарри Поттер, – уныло отозвался Добби. – Добби просто… разучился прыгать.
– Прыгать? – Рон вздернул брови и в поисках поддержки перевел взгляд на Гермиону.
– Они называют «прыжками» свой способ трансгрессии, – объяснила девушка, помогая эльфу подняться на ноги. В глазах Добби не просто читалось огорчение – он выглядел так, словно потерял близкого родственника. – Слушай, вовсе ты не разучился – просто устал, наверно; сейчас мы принесем тебе теплого молока, выпьешь и попробуешь еще… Рон!
– Да, конечно, – откликнулся тот, быстрым шагом вышел из комнаты и сбежал по лестнице. Уже на нижних ступеньках он столкнулся с Дедалусом Динглом и незнакомым мракоборцем из Ордена Феникса.
– Уизли, зовите остальных: пусть срочно спускаются сюда! – воскликнул Дингл.
– Что-то стряслось? – нервно уточнил Рон.
– Мы пока ничего не знаем. Грозный Глаз приказал собрать вас здесь, сами они с Дженкинсом прочесывают сад.
– Да что за день-то такой, – проворчал младший Уизли и отправился в обратный путь.
Как только ребята и примкнувший к ним Добби оказались в гостиной, с улицы вернулся Грюм с незнакомым мужчиной.
– Никого, – рявкнул Грозный Глаз. – Но я - не я, если они чего-то не затевают.
– В чем вообще дело? – громко поинтересовался Гарри.
– Проблемы с трансгрессией, парень, – отозвался Грюм. – Ни здесь, ни в квартале отсюда она не действует. Мы подозреваем, что Пожиратели наложили антитрансгрессионный щит и собираются взять дом штурмом. Я послал за подкреплением.
– Штурмом? – недоверчиво переспросил Рон. – А как же магическая защита?
– Я не собираюсь рисковать всем, понадеявшись на эти сомнительные чары, – отмахнулся Грозный Глаз, в ответ на что Гарри угрюмо заметил:
– Эти сомнительные чары превосходно защищали меня последние шестнадцать лет, если уж на то пошло.
– Это вовсе не антитрансгрессионный щит! – внезапно воскликнула Гермиона, и взгляды всех присутствующих мгновенно переместились на нее. – Добби тоже не может покинуть дом!
– И что с того? – осведомился Грюм.
– Да то, что магия домовиков никаким щитам не подчиняется!
Повисло молчание. Орденцы обменивались напряженными взглядами, словно практиковались в легилименции. Не успел Гарри открыть рот, чтобы, по-видимому, спросить, собираются ли они озвучить свои соображения, как в распахнутую форточку впорхнула серая сова и тотчас же метнулась к Грозному Глазу. Старик торопливо отвязал письмо, прикрепленное к ее ноге, и пробежал глазами по строчкам. Лицо его по мере прочтения все мрачнело и мрачнело.
– Что там? – поторопил его один из коллег по Ордену.
– Дела плохи, – рявкнул Грюм, не произведя, впрочем, должного эффекта – все и так давно привыкли, что метафорическим «делам» не так просто ему угодить. – Кинсгли сообщает, что трансгрессия блокируется на
всей территории Великобритании, абсолютно на каждом клочке земли, включая Ирландию и острова – на материке, впрочем, все вроде бы спокойно. Министерство в панике. Все волшебники дезориентированы. Иностранные дипломаты требуют объяснений. У магического общества словно оторвали часть тела. Если ничего не изменится за ближайшие несколько часов, то обстановка станет критической абсолютно для всех. За редким исключением, конечно – думаю, вы понимаете, о ком я.
– О Пожирателях смерти? – уточнил Дженкинс.
– Нет, – буркнул Грозный Глаз. – О продавцах метел. Завтра они разбогатеют.
