Глава 8Бодрый сентябрьский денек, расцвеченный золотом и зеленью, начинался буднично. Поднявшись спозаранку, четверо обитателей замка позавтракали и отправились каждый по своим делам – Ровена в башню, где стоял перегонный куб, приспособленный ею под самогонный аппарат; Хельга – в лес, выгуливать зверинец и заодно поискать омелу. Салазар и Годрик решили предпринять вылазку к магловской деревеньке, расположенной, по меркам волшебников, совсем недалеко – милях в сорока к востоку. Никакого особого интереса эта деревня не представляла, однако она была ближайшим к Хогвартсу населенным пунктом, и посему удостоилась такой чести, как визит пары волшебников. Впрочем, ставить маглов в известность относительно своего пребывания поблизости маги не собирались. Местечко для перемещения было выбрано давно – небольшое ущелье в полумиле от крайней хижины. Очутившись в узкой каменной кишке, где не было ровным счетом ничего интересного, парни аккуратно выглянули наружу, дабы убедиться, что поблизости не ошивается какой-нибудь пастух с десятком овец. Рядом с ущельем никого не было; однако в самой деревеньке так и кишел народ.
– Салли! Что они делают? – в голосе Рика звучало недоумение. Он прищурился, стараясь рассмотреть, зачем эти аборигены толпятся у невесть откуда взявшегося столба прямо в самом центре селения.
– Не знаю! – напряженно отозвался Салазар, подобравшись и перехватил поудобнее свой лук, украшенный нанизанными на тоненький кожаный шнурок чешуйками василиска. – Но вряд ли что хорошее.
В эту минуту из домишки рядом с вытоптанным пятачком земли, где расположился столб, показался растрепанный мужик в коричневой домотканой рубахе. Он нес горящий факел. Протолкавшись к столбу, он медленно поднес огонь к его подножию. Полыхнуло пламя, толпа отхлынула, и над убогими крышами взлетел отчаянный вопль…
– Ах ты, выродок! – Рик, не теряя времени, выметнулся из укрытия и резко крутанулся на месте, сделав следующий шаг уже на площади, среди собравшихся людей. Никогда еще Долгий Шаг не давался ему столь легко. Он выхватил меч и вмазал плашмя по голове пришедшегося на пути человека. Тот завопил и повалился на землю. Истошно завизжала женщина, люди шарахнулись в стороны, спеша убраться с дороги.
– Х-ха!.. – и звук удара, это Салли, он куда легче перемещается на дальние расстояния, так что ни на секунду не отстал. Он тоже не стал убивать этих дикарей, лупит направо и налево своим луком со снятой тетивой. Быстрее, быстрее, быстрее! Огонь, жадно пожирающий обильно политые маслом дрова, вот-вот может сожрать и жизнь, брошенную в его голодную пасть. Две жизни.
* * *
Было чуть за полдень, когда Ровена выбралась из своей башни, таща в бутыли результат сегодняшних трудов. Хельга вернулась чуть раньше и теперь стряпала обед в огромной кухне, расположенной точно под Большим залом. Сперва они хотели сделать ее поменьше, но потом махнули рукой – мало ли, вдруг пригодится. Вен заглянула на кухню, принюхавшись к витающим под ее сводами запахам.
– Тушеное мясо с овощами и черничный пудинг, – с удовольствием заключила она, одобрительно покосившись на подругу. – Отличная идея.
– Как думаешь, Вен, мальчишки к обеду вернутся? Или так и будут до ночи валандаться неизвестно где?
– Ну, от них всего можно ожидать… – начала было Вен, когда грохнула входная дверь, и раздался яростный рев:
– Ровена!..
Девушки испуганно переглянулись, и Вен припустила со всех ног, торопясь на зов. Хельга, вытерев руки полотенцем, поспешила за ней – Годрик не имел привычки подымать панику на пустом месте.
– Что случилось? – выдохнула Ровена, взбежав по лестнице, и недоуменно уставилась на парней. Взъерошенные, мрачные и злые, они осторожно держали на руках двух напуганных до беспамятства ребятишек в полуобгоревших лохмотьях.
– Вен, принеси мазь от ожогов, – хмуро попросил Салазар и зло добавил. – Мы нежданно поспели прямо к аутодафе, так что…
Девочка, которую он держал на руках, судорожно, рвано всхлипывала, закусив кулачок. Ей было лет шесть или семь. Чумазая мордашка, босые ножки, светло-песочные косички. Самая обычная девчонка с необычно измученными глазами. Темно-синие, как озерная вода в ясный день, они, казалось, все еще видели костер, который должен был медленно убить ее и ее брата. Мальчик был чуть постарше, лет девяти, рыжий, веснушчатый и такой же синеглазый, как его сестренка. Он каменно молчал, не издавая ни звука, хотя его ноги обгорели почти до колен.
– Он держал ее на руках, – устало проговорил Рик, кивая на мальчишку. – Они их так и привязали к столбу.
Ровена не тратила времени на беготню – короткое слово, взмах палочкой, и все, что ей было нужно, оказалось в руках.
– Идемте в Большой зал, – коротко велела Вен, подхватывая материализовавшуюся из воздуха сумку с целебными снадобьями, – туда ближе.
– Дай девочке! – велела она, передавая Хельге чашу с каким-то питьем. – Она успокоится, может, уснет. У мальчишки ожоги серьезнее, им надо заняться в первую очередь.
Салли опустился на скамью, устроив девочку на коленях, и тихо посоветовал:
– Возьми ложку, Хель, иначе вряд ли получится.
– Угу, – рассеянно откликнулась та, пытаясь напоить ребенка лекарством. Это было непросто – малышка, казалось, не осознавала, что происходит вокруг, и жидкость проливалась, капая с подбородка на изодранное платьице. Однако Хельге все же удалось влить ложку питья в маленький ротик. Девочка моргнула и проглотила снадобье. Оно подействовало почти мгновенно – хрупкое тельце расслабилось и больше не противилось радениям целителей.
– Надо же, как быстро! – озадаченно пробормотала Хелли, продолжая поить девочку лекарством. – Не думала, что так бывает.
– Хватит, пожалуй, – остановил ее Салазар, и, видя ее недоумение, пояснил. – Похоже, она сутки ничего не ела, а может, и больше. Если желудок пустой, зелье всегда так действует. И доза должна быть меньше.
Хельга понятливо кивнула и отставила чашку. Взяла чистую тряпицу, смочила водой и обмакнула краешек в банку с мазью от ожогов и принялась обрабатывать ею ступни и лодыжки девочки, покрытые волдырями.
Ровена меж тем занималась мальчиком. Первым делом она попыталась дать ему снотворное зелье, но мальчишка упорно сжимал губы и отворачивался. Отчаявшись убедить маленького упрямца, целительница беспомощно всплеснула руками:
– Ну что ты брыкаешься! Если ты уснешь, то не будет больно!
– Не, – сипло выдохнул парнишка, мотнув головой, – они придут… нельзя спать! Возьмут Мэй…
– Никто никуда не придет и никого не возьмет! – отрезал Рик. – А если и придут, мы им уши отрежем. Вен, займись лучше ожогами, все прочее – потом.
– Ладно, – проворчала в ответ девушка, склоняясь над своим строптивым пациентом. – Всегда-то вы, мужчины, ухитряетесь спеться!
– А то! – хмыкнул в ответ Гриффиндор, подхватив свободной рукой чистую влажную тряпку и утирая мальчику лицо. – Тебя как звать, герой?
– Хемиш, – паренек устало прикрыл глаза. Боль отпустила, осталась лишь усталость, и мучительно захотелось спать. Но он не решался заснуть – в прошлый раз, когда убили маму, а их с Мэй забрали, чтобы спалить живьем, он как раз спал и не сумел их защитить. Вдруг и теперь снова придут страшные люди, которым ты ничего плохого не сделал, просто твоя семья, странствуя в поисках убежища, случайно оказалась поблизости. И надо же было такому случиться, что деревенская девчонка увидела, какие штучки может вытворять Мэй! Хэмиш был уже слишком взрослым, чтобы развлекаться первыми опавшими листьями, отпуская их танцевать в воздухе, словно бабочек. И разве это кому-нибудь мешало? А мама, она ведь умела лечить овец и помогать роженицам, а ее убили. Кричали «Ведьма! Дьяволово семя!», а когда она вскинула руки, умоляя толпу пощадить ее детей, кто-то швырнул булыжник. Попал в висок. Она упала… мальчик помнил, как отчаянно закричала сестренка, как он сам метнулся к матери, пытаясь ее поднять, но сразу понял, что мамы больше нет. А убежать они с Мэй уже не успели. Их схватили и заперли в сарае, а через сутки выволокли наружу и стали жечь… Хэмиш вздрагивал и слабо стонал в полузабытьи, не ощущая, как струятся слезы из-под сомкнутых ресниц.
– Он вспоминает, – мягко шепнула тишина, унимающая боль. – Бедный…
– Ничего, – откликнулась сила, дарующая тепло. – Все пройдет. Мы не позволим вас обидеть. Никому. Спи.
