7Глава 7. Нехха Шеро ваанор…
Вампиры вышли из замка, солнце заставило их сощуриться.
− Оно такое яркое! − пораженно выдохнул младший.
− Привыкай, Эстас, − улыбнулся Повелитель, наслаждаясь солнечными лучами − В ясные дни оно всегда яркое.
− Бывает и другая погода?
− Дождь, снег, град, просто тучи на небе. И дождь... Представь себе – чистая вода льется с неба!
− И ее можно пить?! − потрясенно переспросил вампир.
− Тебе - да. А вот людям нежелательно, хотя особого вреда не будет. Прятаться, по крайней мере, необязательно. А сейчас пойдем-ка к озеру.
− Озеро, это же природный водоем, да? Как ты рассказывал? – воодушевленно воскликнул Эстас. – И купаться можно?!
− Совершенно спокойно, − хмыкнул Владыка. − Хотя там, кажется, кальмар обитает... Ах да, точно. Там живет гигантский кальмар, водяные черти гриндилоу, и, конечно же, русалки.
− Они живут под водой? − вампир присел на корточки возле воды и нерешительно опустил туда руку.
− Да, Эстас. Этот мир удивительно красив и разнообразен. Здесь есть хищники и травоядные, есть леса, озера, реки, моря... И нет отравленной воды, что кишит мутантами, которые стремятся во что бы то ни стало сожрать тебя. Нет, есть, конечно, акулы в океанах, другие хищные рыбы. Есть хищники, но не в таких количествах, как у нас. Этот мир удивителен, но живущие в нем не ценят своего счастья. – Повелитель вздохнул, провел рукой по мягкому травяному ковру. - А сейчас позволь мне помедитировать. Переход сильно исчерпал меня, как физически, так и психически.
− Конечно, Владыка! − с легким поклоном парень поднялся на ноги. − Что делать с осмелившимися потревожить вас?
− Просто скажи, что я не могу сейчас ответить, не устраивай драку.
− Хорошо.
− Нехха Шеро ваанор
Шеро ранесс деор.
Ассаше ронассс-ра
Сссешесс хассе'шеа ра.
Нехха...
Это была древняя песня-молитва на родном языке вампиров. Этот язык передавался в кланах лишь среди Высших и Благородных вампиров, да и то после катастрофы про него практически забыли. Лишь Владыка хранил и почитал древние обычаи и обряды, знания о которых передал ему умирающий Высший, что когда-то обратил его. Вампиры почитали Творца всего сущего, хотя, казалось бы, для подобных существ не должно существовать ничего святого. Песни-молитвы помогали им войти в транс − боевой или медитативный. Некоторые вводили в состояние транса жертву, помогали проводить обряды на крови. Повелитель считал, что подобным образом его народ использовал магию крови − одну из самых загадочных на Земле. Это было сродни шаманству, но в Оазисах не нашло своего применения. Сейчас же Владыка медитировал, стараясь привести в порядок эмоции, стараясь вернуть себе способность хладнокровно мыслить.
Повелитель также в подробностях вспоминал время, когда в этом мире жил он сам, старался вспомнить культуру, правила поведения в обществе и прочие мелочи, что не были нужны в Оазисах.
Когда Владыка вынырнул из глубин подсознания, солнце уже клонилось к западу. Его пробуждение не осталось незамеченным, и, когда вампир плавно поднялся с травы, Эстас уже докладывал ему обстановку, чуть склонившись.
− Н'кто ни пр'ближе квисс, отец, эт боэл ни явэл жилэсс п'горор.
− Прекрасно! − мужчина довольно улыбнулся. − Как хорошо спустя столько лет отдохнуть от политики. И Эстас, − мужчина посерьезнел, − Отвыкай говорить на всеобщем. Лишь в критических ситуациях, когда высока вероятность подслушивания. Английский должен стать привычным, ты это понимаешь? Если в Оазисах на нем говорили лишь те, кто так или иначе общались со мной, а прочие владели всеобщим, то здесь все наоборот. Всеобщего еще не существует, и я надеюсь, что его никогда не будет.
− Да, Владыка, − младший еще раз поклонился.
− И оставь эти раболепские замашки! − прикрикнул на него Повелитель.
− Но лишь так я способен выразить все свое уважение к Вам... − Эстас чуть растерянно уставился на отца. Тот подошел к сыну и провел рукой по его щеке, глядя снизу вверх.
− Я всегда старался быть для тебя прежде всего отцом, но не правителем, Эстас, − мягко начал он − Но, похоже, все же где-то ошибся, раз ты видишь во мне Владыку. Пойми, здесь это может вызвать много вопросов. Официально ты будешь считаться моим братом, причем старшим, - вампир не сдержал смешка, - а боготворение младшего брата ненормально. Так что постарайся не делать так на людях.
− Хорошо, Владыка, − Эстас послушно склонил голову.
− И зови меня Германом, − Повелитель сделал паузу − Эстас Эванс.
На обратном пути Мудрейший размышлял о той парадоксальной ситуации, когда его СЫН, который младше его на несколько тысячелетий, будет считаться его старшим братом. А все потому, что обращенный вампир, даже проживший такое долгое время, не может постареть или повзрослеть.
Если он достаточно опытен, то вполне возможно омолодить свое тело, но никогда не получится его состарить. И потому в Оазисах Владыка старался давать разрешение на обращение людей не младше тридцати-сорока лет. Тому была еще одна причина − рожденные вампиры не могут вырасти старше своих родителей. И если одному родителю за тридцать, а другому лишь двадцать, то ребенок навсегда внешне будет выглядеть на двадцать лет. В случае же с Повелителем получилось вообще смешно. Гарри Поттер рос в чулане, избитым и заморенным ребенком, и даже несколько лет Хогвартса не смогли поправить это. А потому выглядел он всегда младше своих сверстников, даже не на девятнадцать, а лет на семнадцать. Но вот его дети росли в нормальных условиях, всесторонне развивались и, как следствие, выглядели намного старше своего отца. Про их матерей Повелитель старался не вспоминать. Неизвестно что было тому причиной, но через какое-то время после рождения малышей вампирессы просто тихо угасали. И каждая смерть больно била по Владыке − те девушки на самом деле были ему дороги. Сначала появилась Гермиона − его единственная и любимая дочь. Лишь через тысячу семьсот лет он решился вновь жениться.
Тогда появились Эстас и Юрий. Последнему была всего сотня лет, когда он умер... Это сильно ударило как по Владыке, так и по Эстасу. Юный вампир стал более серьезным, он повзрослел намного раньше, чем сверстники. И Повелитель прикладывал все силы, чтобы Эстас не сломался. И ведь получилось же, в конце-то концов!
Повелитель с гордостью оглянулся на идущего позади сына. Вот он − лучший мечник Оазисов, командир одного из боевых отрядов Охотников, любимец девушек и вот уже двести лет как его телохранитель. Покачав головой, Владыка выкинул из головы мысли о прошлом. В конце концов, если все получится, то никогда не будет ни Оазисов, ни боевых отрядов Охотников, ни Владыки.
