Вот и оставьте детей без присмотра!

Глава 8

Глава 7
Воскресенье. Подземелья + фейерверки = Лили Эванс офигеет
В прошлую ночь так никто и не спал. Все были так счастливы, когда увидели Дамблдора в жёлтых плавках, что катались на водных горках всю ночь. И если бы их не разогнали мадам Пинс и мадам Помфри (у которых ещё не наблюдалось помутнение рассудка), никто бы даже не добрался до своих гостиных. Но эти две женщины были неумолимы. У обеих были веские аргументы. Мадам Пинс грозилась, что снова заколдует книги (которые всё ещё в полном беспорядке валялись по всему замку), и натравит их на всех, кто не пойдёт в своё общежитие. Мадам Помфри, в свою очередь, обещала напоить самым противным зельем – экстрактом полыни – всех, кто попадётся ей под руку. Ладно, Пинс, но Помфри никогда ещё не была замечена никем из ныне живущих в таком разъярённом состоянии.
Директор школы Дамлдор ещё ранним утром навёл относительный порядок в замке. Во избежание грозных воплей Минервы МакГонагалл, которая должна была вернуться следующим утром, скрепя сердце он уничтожил все горки и высушил воду во всех коридорах. Про туалеты и кабинеты он, конечно, благополучно не вспомнил.
Казалось бы, уже нечего больше придумать. Но ведь вечером должны вернуться профессора, а, значит, их весёлая жизнь снова станет серой и унылой. Если не хуже – если их всех не исключат. Но Мародёры не хотели так просто упускать момент – их вечеринка должна была завершиться феерично. Феерично в прямом смысле.
***
Спальня Мародёров, 10:00
Они все сидели на своих кроватях и молчали. Только переводили друг на друга взгляды из-подо лба. Взгляды полные задумчивости, храбрости, надежды. Каждый из них был уверен, что в голове другого крутится как минимум десяток идей окончания самой замечательной недели за всю их школьную жизнь. Но все почему-то молчали. Первым сказал слово Ремус:
– Это конец.
А вот это было немного неожиданно. Таких пессимистических слов сейчас не нашёл бы никто другой из Мародёров.
– Нет, Ремус. Это не конец, - помотал головой Сириус, сказав это таким тоном, будто заколдовывал змею. – Конец настанет, когда МакГонагалл появится на пороге замка. А сейчас начнётся безудержное веселье.
– Да ну? – недоверчиво поднял бровь Люпин. – Ага, я прям чувствую, как адреналин растекается по всему телу, - равнодушным тоном ответил Ремус, лениво переворачиваясь с живота на бок.
– Не будь занудой, Луни, - подскочил со своей кровати Сириус и начал ходить взад-вперёд, нахмурив брови и щёлкая пальцами. – Нам необходимо что-то свеженькое. Что-то... что-то новенькое, невообразимое, разрушающее, беспредельное...
– Дай угадаю, идея, которая через шестнадцать секунд родится в твоей голове, будет воплощена в жизнь, и именно слизеринцы вкусят всей её гениальности сполна? – со знанием дела спросил Лунатик. Сириус только молча кивнул, а Люпин принялся отсчитывать секунды, сверяясь с наручными часами.
Он был очень удивлён, когда прошло семнадцать секунд, а Сириус по-прежнему ходил взад-вперёд, меряя шагами комнату. Он резко сел по-турецки напротив окна и, подперев подбородок кулаками, рассматривал белоснежные пушистые облака.
Когда прошла минута, а Сириус всё ещё не сказал ни слова, Ремус был просто в шоке. Он посмотрел на Джеймса. Тот грустным мечтательным взглядом гипнотизировал люстру. Кинув в друга подушку, он вывел парня из транса. Когда Поттер начал возмущаться, Ремус кивнул в сторону Блэка и сказал:
– Включай мозг. Запускай извилины. Ему требуется помощь.
– Подожди шестнадцать секунд, - недовольно сказал Поттер.
– Я уже четыре минуты сорок семь секунд жду, когда он что-то придумает, а он всё молчит! – закричал Ремус. – Я говорю, думай давай, время-то идёт!
Джеймс, как и Сириус, начал мерить шагами комнату, бурча себе что-то под нос, каждые двадцать две секунды взъерошивая волосы и поправляя очки. Затем, когда в таких безуспешных попытках придумать что-то стоящее прошло десять минут, он сел рядом с другом, приняв идентичную позу и тоже умолк.
Ремус был в шоке. У них, - у Мародёров! у самих Мародёров! – закончились идеи. Нет, этого не может быть. Вот это уже действительно конец. И когда Люпин уже подумывал о подписании акта незамедлительной капитуляции Мародёров из индустрии развлечений, подал голос из своего угла Питер.
– Мы же ещё фейерверки не использовали...
И тут Остапа понесло. Питер даже не смог договорить до конца предложение «...а у нас их ещё целых две коробки». Ремус обратно спрятал пергамент и чернильницу и стал наслаждаться потоком идей Сириуса и Джеймса, в нирване закрыв глаза.
Чего они только не придумывали – привязать Снейпа к одному из фейерверков и запустить в сторону пустыни Сахара; засунуть один из фейерверков в задницу какому-нибудь Слизеринцу и посмотреть, что с ним будет; подкинуть кому-нибудь из Слизерина фейерверк в душ, пока он моется...
Во всяком случае, во всех идеях фигурировали слова «фейерверк» и «Слизеринец». Чаще всего козлом отпущения становился Снейп. По очевидным причинам. Ремусу стало безумно жалко бедного Слизеринца, когда он представил, что бы с ним было, если бы он действительно это всё испытал.
Про себя парень решил, что, если вдруг после их затеи у них останется ещё хоть парочка ракет, а эти двое решат всё-таки организовать Снейпу бесплатное путешествие по всему миру верхом на фейерверке, он напишет Снейпу на надгробии «Покойся с миром, Северус Снейп, - человек который пережил почти всё».
Они наконец-то пришли к одной мысли. Эту идею им подкинул Питер, и, снова-таки, спонтанно. Она не была очень новой, но при этом всегда оставалась актуальной. Загоревшись ею, парни собрались на разведку к Слизеринской гостиной. Ремус только вздохнул и побежал за друзьями, почти напрасно надеясь, что в этот раз всё пойдёт по плану.
***
Коридоры подземелий, 17:00
– Значит так, все по позициям. Действуем по плану. Давайте лучше повторим, - Джеймс пристально посмотрел друзьям в глаза. – Хвост, Лунатик, вы не пускаете сюда никого, кроме слизней, - парни кивнули. – Нам понадобится всего несколько минут. Ну что, если все готовы, тогда по местам!
Питер и Ремус разошлись по разным сторонам коридора, опершись спинами о стены и делая вид, что кого-то ждут. Джеймс и Сириус тем временем начали выполнять свою часть. Убедившись, что их ещё никто не заметил, они накинули на себя мантию-невидимку и стали прикреплять к стенам фейерверки, маскируя их под цвет камня, которым были вымощены стены подземелья. По коридору сновали только слизеринцы, а, значит, Ремус и Питер справлялись со своей задачей.
Когда все фейерверки были установлены, а ребята готовы к исполнению своего плана, Бродяга и Сохатый позвали друзей. Ремус зашёл в нишу с улыбкой на лице, а Питер был задумчивый. Парни молча подожгли фитиля, и Джеймс, повернувшись к Ремусу и Питеру с улыбкой сказал:
– Готовьтесь к действию! Думаю, спрашивать о том, нет ли здесь кого-то кроме слизней, нет смысла, ведь так?
Ремус уверенно кивнул, радостно воскликнув «Конечно, нет!». Но Джеймс не на шутку занервничал, когда Питер неровно выдохнул и стал топтаться на месте.
– Пи-и-ите-е-р? – протянул Поттер, думая о худшем.
– Я, кажется, немного оплошал, - запинаясь, пробурчал Питер.
– Кого ты впустил? – быстро спросил Джеймс, надеясь, что сейчас не прозвучит имя Лили Эванс. Хотя, что она могла забыть в подземельях?
– Эм-м-м... – замялся Питер, не желая говорить имя.
– ПИТЕР, ГОВОРИ СКОРЕЕ, ВРЕМЯ ИДЁТ! ЗДЕСЬ СЕЙЧАС ВЕЗДЕ ФЕЙЕРВЕРКИ ЛЕТАТЬ БУДУТ! – заорал Поттер. Хорошо, что Лунатик наложил Заглушающее заклятие на нишу, в которой они стояли.
– Это Лили...
Питер протараторил что-то ещё типа «Она грозилась заколдовать меня, если я не пропущу её…», но Джеймс не услышал, так как не ждал больше ни секунды. Он сорвался с места, выхватив из заднего кармана джинсов волшебную палочку, и понёсся спасать Эванс. Так он не услышал, как Сириус орал ему вдогонку «Дурак, вернись, там сейчас рванёт!». Ремус вовремя схватил Блэка за рукав толстовки и затащил обратно в защищенное заклятиями укрытие, перед тем, как весь коридор засиял яркими огнями.
Джеймс в это время мчался, что есть скорости, к Лили. Для него не составило трудности найти в толпе унылых слизеринцев яркую рыжую макушку Эванс. Он не мог крикнуть ей, чтобы она бежала, потому что иначе бы сдал всех зачинщиков с потрохами. И тогда бы все догадались, что это устроили Мародёры. Хотя, все и так об этом узнают, ведь не просто же так в подземельях (!) вдруг (совсем внезапно, да) ни с того ни с сего появляется Джеймс Поттер и спасает Лили Эванс от опасности. Но сейчас его это заботило меньше всего.
Он уже слышал, как над головой шипят фитиля. Значит, через секунду фейерверки полетят по коридору и будут складываться в образы драконов, соплохвостов или фениксов, лететь за студентами, а потом взрываться перед носами слизней.
Дальше всё происходило словно в замедленной съемке. Схватив Лили за руку, Джеймс потащил её к укрытию Мародёров, но было поздно. Фейерверки со свистом слетали со стен и проносились под потолком, издавая странные звуки и превращаясь в волшебных зверей, которые теперь гонялись за студентами, испуская снопы искр.
Лили совершенно не понимала, что происходит. Вот она просто дежурит в коридоре, а вот из ниоткуда возникает Поттер, безмолвно хватает её за руку и тащит в неизвестном направлении; над головой начинают взрываться непонятно откуда взявшиеся фейерверки. Долго догадываться, откуда они взялись в коридоре, не пришлось. Лили бы закатила глаза, если бы не была немного занята. Но сейчас они с Поттером пытались спасти свои задницы, так что им было не до фамильярностей.
В конце коридора Лили заметила нишу. Очевидно, Джеймс тащил её туда. Но добежать до укрытия им не было суждено. Они замерли посреди коридора, когда путь преградили драконы, а огненные крабы приближались за их спинами. Над головами летали фениксы и взрывались обжигающими искрами, когда кто-то из слизеринцев попадал в них заклятием.
– Ложись! – потянул девушку на пол Поттер, когда дракон извёрг из пасти огонь.
Они вместе упали на пол и смотрели на потолок, наблюдая за действиями волшебных огненных существ. Где-то в стороне слизеринцы пытались защитить себя и своих друзей от фейерверков. Но они делали только хуже: на месте одной уничтоженной головы у драконов появлялось две, и их попытки оставались безуспешными. Девушки отчаянно кричали, а парни делали всё возможное, чтобы они не пострадали. В коридоре царил полный хаос. Гобелены уже горели, персонажи в портретах бегали из одной картины в другую, паникуя.
Ранее только парящий над парнем и девушкой Китайский огненный шар закружился и полетел прямо на ребят. Джеймс моментально накрыл своим телом Эванс и сбивчиво затараторил:
– Может, сейчас и не самый подходящий момент, но если я сейчас погибну, не сказав тебе этого, то умру! Лили, я люблю тебя!
Чувства Джеймса смешались, бурлили и захлёстывали его с головой, после того, как Лили, не задумываясь ни на секунду, выпалила на одном дыхании:
– Я тоже люблю тебя, Джеймс!
– Серьёзно? – выдохнул он, заглядывая в изумрудные глаза Лили. Она молчала и мило ему улыбалась. В следующий миг мир вокруг них замер. Их губы соприкоснулись и слились в нежном, полном любви, поцелуе.
Но их идиллия продлилась недолго. Дракон, до того летающий над ними, растворился в воздухе, осыпав ребят золотыми и красными искрами. Где-то справа свистели соплохвосты, слева плевались огнём мантикоры, а посредине коридора на полу лежали двое влюблённых. И пусть всё горело синим пламенем. Они были вместе.


Эпилог
Воскресенье, 20:00
Этот вечер не предвещал ничего плохого. Минерва МакГонагалл в сопровождении остальных профессоров Хогвартса возвращалась в школу. Как же она за эту неделю соскучилась по родному замку!
Они со Слизнортом и Флитвиком вели беседу о том, как замечателен был отпуск во Франции. О том, какой прекрасный там климат, и какие высокие там растут кипарисы. И никто из них даже и представить не мог, что за словами Дамблдора о том, что «подростки нынче шаловливые» скрывался куда больший смысл, чем они могли подумать.
Каков же был шок Минервы и её коллег, когда, ступив на порог Хогвартса, они увидели последствия недельного пребывания студентов в школе наедине с собой. И Мародёрами.
МакГонагалл хватило одного только взгляда на холл, чтобы убедиться, что это была самая большая ошибка в её жизни – оставить Альбуса наедине со школьниками. Везде валялись потрёпанные книги, некоторые были даже без обложек; когда она увидела свою любимую книгу «Трансфигурацию сегодня» трёхсотлетней давности, валяющейся на ступеньках, у неё чуть не остановилось сердце. Большой зал был полностью заляпан едой, а вместо лавочек там по-прежнему стояли диваны. От кухни остались одни только обломки. Миссис Пинс до сих пор не пришла в себя после пятничного приключения. Когда профессор открыла двери в свой кабинет, оттуда вылился мощный поток воды и окатил её огромной волной.
После всего увиденного она смогла сказать только одно:
– Вот и оставили детей без присмотра!