Глава 8. Из грязи – в князи.Тревор Барнсли любил деньги. Он происходил из обедневшей дворянской семьи и цену деньгам знал, как никто другой. По крайней мере, ему так казалось. Постоянная нехватка средств в семье взрастила в ещё маленьком Треворе жадность и страсть к накоплению. Он мог подписаться на всякую авантюру, если за это достойно приплатят. Да, опасно, да, страшно, но ведь на кону звонкая монета. В нищем и запущенном Ноттингеме можно было хорошенько заработать, если тебе есть что предложить людям, если у тебя есть власть, к примеру, шерифская. И вот так, усердный труд в постоянных нелегальных схемах, сделал Барнсли одним из богатейших горожан в Ноттингеме, что позволило ему войти в тесный круг приближённых местного герцога. Через него он добился истинной золотой жилы – поста шерифа. Из взяток и подачек Тревор «заработал» себе ещё большее состояние. Однако как же он сейчас жалел и упрекал себя, что не спрятал деньги куда подальше, когда узнал от слуги, что в городскую ратушу направляется Королевский секретарь-советник и глава правительства Гарольд Поттер. Да, этот «молокосос» всегда точил зуб на ноттингемского шерифа и ожидать сейчас чего-то хорошего от его приезда не приходилось. Барнсли знал, что Поттер уже давно роет для него могилу. Но какой чёрт его приволок именно сейчас, именно сегодня, когда очередную партию награбленного у народа золота, под гордым названием «налог», по определённым причинам пришлось временно оставить в кабинете шерифа. Оставалось только запрятать всё это куда подальше, ибо перевести золото в другое место уже невозможно. Сто двадцать мешочков с деньгами было решено убрать в платяной шкаф, так как девать их было уже некуда.
За дверью уже слышались быстрые шаги.
Тук! Тук! Тук!
Помощник шерифа пытался отвлечь нежданных гостей разговорами о всякой мелочи, что приходила ему в голову, однако звуки приближающейся гибели Тревора Барнсли становились всё громче.
– Быстрее, идиот! – шёпотом прикрикнул шериф на работника ратуши, что подавал ему мешки и чьего имени он и знать не знал.
Как только последняя кучка золота, завёрнутая в льняную ткань, отправилась в одну из полок шкафа, а дверца с хлопком была закрыта, входная дверь в кабинет распахнулась после тяжёлого удара – явно ногой – и на пороге застыли лорд Поттер, капитан Люпин, капитан Лонг, один невзрачный оруженосец и ещё несколько вооружённых солдат.
– Именем короля, что здесь происходит?! – воскликнул шериф, оперевшись рукой об угол шкафа и с недоумением смотря на прибывших. – За все свои пятьдесят пять лет жизни я не терпел более бестактных гостей, чем все Вы!
– Ах! Шериф Барнсли, – ехидно хмыкнул Гарольд, пригладив ладонью свои непослушные, длинные волосы. – К Вам-то я и держал путь. Хотя думаю, Вам сообщили об этом ещё до того, как я ступил на порог ратуши.
– Милорд, – отозвался мужчина, с лёгкой дрожью поправляя пальцем растрёпанные седые усы, после чего смягчил своё негодование. – При всём уважении, могу ли я знать, по какому праву в мой рабочий кабинет врываются вооруженные до зубов люди, при этом выламывая двери?!
– Не иронизируйте, Тревор, – безразлично отмахнулся Поттер, пройдя вглубь комнаты и по-хозяйски оглядывая помещение.
– Невилл? – воскликнул шериф, только сейчас заметив среди незванных гостей и своего прямого подчинённого. – Какого борова вы стоите на месте, в полном спокойствии, пока меня терроризируют эти люди?!
– В отличие от Вас, – вмешался Гарольд, усевшись в кресло шерифа и нахально сложив ноги на рабочем столе, да жестикулируя своей лакированной тростью, – сэр Лонг знает свои обязанности и, что ещё важнее, знает, кому служит! Кому служим все мы! Его Величеству, королю Англии и доверенному ему народу, а не отдельным лицам!
Барнсли через плечо оглянулся на молодого человека, окинув его презрительным взглядом:
– В отличие от меня?! На что это Вы намекаете?!
– Бросьте, Тревор, строить из себя дурачка! Вы отлично знаете, что я в курсе всех Ваших махинаций и проинформирован о Вашей некомпетентности касательно занимаемой должности.
Слушая Королевского секретаря-советника, мужчина еле сдерживал себя, дабы не «взорваться» в сокрушительном скандале. Поттер в его глазах выглядел глупым и самоуверенным мальчишкой, только вчера переставшим ползать на четвереньках, да ходить под себя. И вот сейчас этот вчерашний юнец осмеливается ставить под вопрос профессиональность не кого-то, а самого Тревора Барнсли, занимающего пост шерифа уже восемнадцатый год. Однако стоило держать себя в руках. Каким бы ни был этот Поттер, ясно одно – он опасен; в столь молодом возрасте в его руках сконцентрировалась такая сила и власть, которые сам бы Тревор врядли когда-нибудь заполучил.
– Вы собрались без суда и разбирательств отправить на галеры человека, уличённого в обычной драке, – продолжал Гарольд с возрастающим в голосе напором. – Ветерана войны из благородного рода. Помнится мне, Вы закрывали глаза и на более масштабные преступления. Скажите, кто Вам заплатил за устранение сэра Уэсли?
– Да как Вы смеете?! – изобразив крайнее удивление и негодование, шериф резко развернулся и чуть было не напал на лорда, однако, Лонг и Люпин вовремя отреагировали на сей необдуманный порыв и схватили мужчину, заломав ему руки за спину. – Неслыханно! Что вы делаете?! Я буду жаловаться Его Величеству! Ты столько девок не щупал, щенок, сколько лет я уже занимаю этот пост! Я шериф Ноттингема и назначен им с приказа самого герцога Ноттингемшира!
– И за все эти годы от Вас проку меньше, чем от безногой лошади! – совершенно спокойный Гарольд поднялся со стула и с безразличием посмотрел на раскрасневшееся лицо Барнсли. – Уже несколько месяцев Вы не в силах разделаться с выскочкой Робином Гудом. Вы подняли налог с крестьян и горожан сего города втрое больше, чем предписано Королевским указом взимать со всей страны. За взятку не понятно от кого, минуя все законы, готовились отправить моего друга на остров. Вы неоднократно замечены в коррупции. А я... я глава правительства! И неужели считаете, что после всего этого Вы избежите заслуженного и сурового наказания?
Колин наблюдал за происходящим с нескрываемой радостью. Он был рад, что Лонг обратился именно к нему с посланием для лорда Поттера, счастлив, что Поттер самым решительным образом отреагировал на бесчинства шерифа и, видимо, господин Уэсли скоро окажется на свободе. Также он был невероятно доволен собой! Ведь в столь важном и большом деле Колин принял весьма существенное участие. В этот момент он даже позабыл о том известии, тяжёлым грузом навалившемся на него несколько дней назад, о пособничестве леди Грейнджер саксонским разбойникам. Казалось, сейчас это было второстепенным, не интересным и не важным. Удалось спасти Уэсли и это главное!
– Мистер Люпин, прошу, уведите этого мерзавца и посадите под домашний арест до разбирательств, – Гарольд махнул тростью в сторону выхода, обращаясь к присутствующим официальным тоном. – Мистер Лонг, будьте добры, выпустите нашего друга на волю, пока он там окончательно не сгнил.
– С радостью, милорд, – усмехнулся Невилл и вместе с Римусом, сопротивляющимся Барнсли и солдатами покинул кабинет.
В помещении остались только Поттер и вышеупомянутый сквайр. Устало выдохнув, Королевский секретарь-советник прошёл обратно к столу и уселся за рабочий стол бывшего шерифа, облегчённо откинувшись на спинку стула и на пару минут устало прикрыв глаза. В комнате повисла неловкая, звенящая тишина, как правило, наступающая после громких и затяжных споров.
– Это было блестяще, сэр, – почти шёпотом произнёс Колин, косо поглядывая на лорда. – Я знал, что Вы разрешите эту проблему.
– Благодарю, – лениво усмехнулся Гарольд, после чего открыл глаза и задумчиво уставился на поверхность стола. – Ты должен знать, Колин, друзей у меня весьма и весьма много, но Рональд мне больше, чем друг. Он для меня как брат! Несчитая последних пяти лет, кого-либо из нас двоих было сложно застать одного. Где Поттер, там и Уэсли, где Уэсли, там обязательно где-то шныряет Поттер...
Оба громко рассмеялись.
– Поэтому поставить на место всяких шерифов, да герцогов для меня дело чести, если задевают моих друзей, в особенности кого-то из славной семьи сэра Артура, да упокоет Господь его душу. – Гарольд перевёл на оруженосца изучающий взгляд, источавший долю хитринки. – Тебе повезло, что ты имеешь к ним хоть какое-то отношение. За свои заслуги и за преданность Рональду ты непременно будешь наделён наградой. Обещаю!
– Ваша щедрость не имеет границ, – отозвался Колин уже заученной похвалой в сторону человека благородных кровей. – Но и для меня мистер Уэсли уж давно как стал ближе, чем сеньор. Я осмеливаюсь считать его другом, поэтому действовал не ради награды.
– Хм, ну что ж... Могу лишь снова похвалить твою преданность, да скромность и сказать, что для простолюдина твой язык хорошо подвешен.
– Всё благодаря стараниям леди Грейнджер, милорд. Госпожа с детства заставляла меня читать и переписывать уйму рукописей...
Но не успели договорить лорд и простой оруженосец, как дверь в кабинет распахнулась в очередной раз и на пороге опять оказались Невилл и Римус, за которыми находились ещё несколько человек. Всё внимание Гарольда и Колина снова перекочевало на них в ожидании результатов.
– Гарольд, – первым заговорил Люпин, держа подмышкой свой шлем, – Барнсли заточён в своём поместье, его охраняют наши люди...
– Хорошо было бы его кинуть в настоящую камеру... Ну, да ладно, – отозвался Поттер, – а что с Рональдом?
– А Рональду казалось, что про него уже все позабыли. – протиснувшись между двух капитанов, в комнату вошёл исхудавший рыжеволосый мужчина с густой медной щетиной, да в грязных солдатских штанах и рубахе.
Увидав перед собой старого друга, губы Поттера растянулись в радостной улыбке. Подскачив со стула, он раскинул руки в стороны для объятий и неспеша приблизился к рыцарю:
– Рад видеть тебя не в Европе и не за решёткой, друг!
– Чего так долго? – шутливо возмутился Рональд, крепко обняв старого товарища, затем отстранившись и с удивление рассматривая его с ног до головы. – Когда ты успел стать столичным модником? Да ещё и хвост отрастил! Видимо, все эти годы ты нехило процветал.
– Я узнал о том, что с тобой приключилось совсем недавно. Сразу же все побросал и ринулся тебя спасать... Впрочем, как и всегда! А одеваться со вкусом я умел тоже всегда, в отличие от тебя, конечно.
– Ну и на том спасибо, – Уэсли примирительно похлопал друга по плечу и улыбнулся, – а как же ты узнал о том, что я в Ноттингеме?
– Мы с Римусом прибыли к тебе домой, но не застали тебя. – С радостной улыбкой пояснил мужчина. – оказалось, что ты отчалил в этот захудалый город. Через пару-тройку дней вернулись в Лондон и там уже встретились с твоим оруженосцем, – Гарольд кивнул в сторону Колина, от чего рыжий переместил на него одобрительный взгляд. – Невилл послал его с извещением о том дерьме, в коем ты оказался.
– Я польщён, господа, – благодарно обратился Уэсли ко всем присутствующим, – в спасении моей скромной персоны было задействовано столько важных людей. Целый лорд, два капитана, и даже, – он с усмешкой приблизился к довольному сквайру и по-дружески опустил ладонь на его худое плечо, – сам оруженосец Колин сын молочника Криви!
– Да уж, Колин у нас просто герой. – заулыбался Лонг. – Преодолел такой путь от Ноттингема до Лондона, дождался пока Гарольд вернётся в город. Молодец!
– Да-да, каждому в этой комнате ещё воздастся за его старания, – произнёс Поттер, усевшись на стол. – Однако впереди нас ждёт много работы. Я давно ждал твоего возвращения, дружище. И домой к тебе наведался не только для встречи со старым другом.
– Наклёвывается что-то серьёзное? – удивился рыцарь.
– Более чем! Обсудим всё за обедом, ты небось устал уже от карцерной похлёбки. К тому же, надо бы тебе умыться, Рональд. Прости, конечно, но разит от тебя, как от дохлой крысы.
* * *
Спустя, примерно, час, освежившийся и переодевшийся Уэсли, Гарольд, Римус и Невилл здесь же, в кабинете шерифа, уселись за стол, ломившийся от более-менее скромных угощений; жаренная курочка, заяц, баранина, свежие овощи, тушённые грибы, да вчерашний хлеб. Для Уэсли это был настоящий пирный день! Колин уселся на подоконнике и молча наблюдал через окно за улицей, мерно попивая эль, да прислушиваясь к разговорам аристократов. Пообедать он успел ещё во время готовки оных яств на казарменной кухне и нынче сидел сытый и довольный. А во дворе ратуши в это время гвардейские солдаты Поттера стояли прямо у парадного входа, оцепив здание по кругу. Стражники наблюдали за ними с нескрываемым недовольством и удивлением. До сего дня охрана государственных домов, как и всего удела, была их прерогативой, теперь же, их, грубо говоря, турнули из ратуши и заменили лондонцами. Даже если временно, для стражников это было крайне неприятно.
– И о чём же ты желал поговорить? – доедая жаренную заячью ножку, между тем напомнил рыжий.
Поставив глиняный стакан с напитком, Поттер вытер влажные губы кулаком и, думая с чего бы начать, откинулся на спинку стула для пущего удобства.
– Не буду тянуть и перейду к сути. Я знаю, что большинство из вас не верят в возвращение Томаса Реддла, да и не поверят, пока сами его не увидят. Однако вместе с Дамблдором мы всё лето провели на севере в поисках улик.
– Удалось что-то разведать? – спросил Рональд.
– Прямых доказательств нет, только косвенные, – вздохнул Гарольд и снова надвис над столом, окинув товарищей заговорческим взглядом, – но мы обнаружили, что в окрестностях Карлайла трутся странные группы людей.
– Это близ границ Шотландии? – уточнил сэр Лонг.
– Именно! Мы с Дамблдором опросили местных жителей – они говорят, что чужаки прибыли примерно два года назад с севера, с шотландской стороны. Теперь всё время шастают в этих краях, в лесах и ущельях. А вспомните, вы, наверное, слышали прежде, куда пытались бежать большинство Пожирателей, когда силы Чёрного Лорда были разбиты! К шотландскому королю – он-то с радостью их привечал! Теперь пробил час их возвращения! Они что-то затевают. Да и время их первого появления близ Карлайла почти совпадает с тем временем, когда я напрямую видел на севере шабаш этих мерзавцев. И клянусь вам именем Господа, друзья, я видел Томаса Реддла! Видел!
– Может это лазутчики скоттов? – пожал плечами Рональд, сомневаясь в словах друга. – Может путешественники, может какие еретики, да кто угодно!
– Но...
– Гарольд! – Уэсли повысил голос и поднял ладонь вверх, пытаясь договорить. – Я не говорю, что ты лжёшь, я просто не исключаю, что ты можешь ошибаться.
– Прости Гарольд, но Рональд прав, – уже вмешался Люпин, по привычке пальцами закручивающий кончик усов. – Это очень серьёзное дело и нельзя вот так, без чётко обоснованных и прямых доказательств, говорить о возвращении в страну Пожирателей Смерти. Мы все уважаем тебя и не сомневаемся в твоей честности, но, повторю слова Рональда, ты и Дамблдор можете ошибаться.
В ответ Поттер лишь обречённо смолчал. Что уж говорить, ему и вправду было нечего предъявить в опору своим словам. Он был весьма умным и адекватным человеком, чтобы это понимать и ввиду своей работы давно научился не тратить силы, да время, напрасно пытаясь убедить окружающих в своей правоте. Будь Гарольд на месте одного из них, он, должно быть, тоже не поверил в то, что Реддл вообще жив, не увидев веских доказательств. Однако он видел... Он не мог не поверить своим же глазам, которые ясно видели и Реддла и его прихвостней.
И Уэсли, и Люпин, и, конечно же, Дамблдор знали об этой истории. Они единственные кому он поведал об этом сразу после того случая. Рональд получил это письмо, находясь с отцом при осаждённом Руане. Лонг же узнал об этом совсем недавно.
* * *
Это случилось почти два года назад. Гарольд, совсем недавно занявший пост Главного Королевского секретаря-советника и председателя правительства, совершал объезд северных герцогств с личной инспекцией работы местных магистратов. В тот день со своей свитой он находился в Дареме. После всех проверок и кропотливых разбирательств по насущным делам, градоначальник Шеффилд пригласил его на охоту. Гарольд не любил это дело, он до сих пор ломал голову, зачем согласился составить компанию Шеффилду и его семье. Наверное, хотелось отдохнуть на свежем воздухе после многих недель бесконечной рутины. Так получилось, что ближе к вечеру он настолько увлёкся доселе нелюбимым занятием, что в одиночку верхом на рысаке помчался за удирающей оленихой, да оказался в самой чаще леса. Окружённый предвечерним сумраком, да в компании непроглядных тысяч крон, Гарольд стал искать выход обратно к охотничьей стоянке Шеффилда, уже позабыв о своей цели, давно уж ускакавшей в глубины леса. Вскоре и вовсе стемнело. Таща за собой коня за узды, он бродил по дикой местности несколько часов, пока не вышел к большому оврагу, за которым находился древний, видимо, сооружённый ещё древними кельтами, курган. Однако главным, что привлекло тогда внимание лорда, был свет. Точнее огонёк, с приближением к которому всё точнее прояснялся образ большого костра и теней, порой скользивших на его фоне. Внезапно конь начал громко ржать и вырываться, да оттряхнув от себя человека, словно бессильную блоху, рванул прочь от кургана и скрылся в ночи. Животные всегда чувствовали, когда назревает что-то тёмное, от этого по спине Поттера предательски пробежали мурашки. Сердце требовало, кричало также убежать прочь, скрыться, свернуть куда угодно, но подальше от того, что происходит сию минуту на древних руинах. Но Гарольд не был бы Поттером, если бы не переступил через свои страхи и не двинулся выяснять, что там происходит. К тому же, это могли быть просто охотники или лесорубы, задержавшиеся или потерявшиеся так же, как и он. По крайней мере, в ночной чаще любая компания лучше одиночества. Так ему казалось...
Гарольд свято надеялся, что люди, собравшиеся у большого костра, не промышляют ничем худым и помогут ему выбраться из леса, однако, одновременно с этим он не спешил проявлять им своё присутствие и решил немного понаблюдать. Держа охотничий арбалет наготове, полуприсядом он приблизился к кургану и, находясь в шагах семидесяти от собрания, притаился за широкой елью. Это был древний могильник. В центре всего сооружения плашмя лежала огромная каменная плита, отшлифованная почти до идеального прямоугольника, закрывающая могилу, видимо, некогда знатного кельта. Покругу от камня вертикально стояли гигантские глыбы, похожие на вытянутые яйца и украшенные гравировкой в виде рун и странных узоров. Но что самое интересное, совсем рядом с могилой был разожжён костёр размером с человеческий рост. Вокруг огня люди – женщины и мужчины – абсолютно голые, взявшись за руки, запрокинув головы, сидели на коленях и туловищами покачивались из стороны в сторону, будто находясь в трансе. Рядом с огнём в странной маске с оленьими рогами, да во всяких балахончатых обносках маячил худощавый человек с тростью в руках, наконечник которой напоминал змею, выползающую из пасти человеческого черепа. Вся эта сцена походила на грязный языческий обряд.
Гарольд решил далее понаблюдать за происходящим.
– О, духи древних! – на чистейшем английском воскликнул жрец. – Духи древних завоевателей, что ступали на эту землю! Даруйте моему господину победу над врагами его!
– Победу! – хором воскликнули все остальные.
Из темноты к костру начали приближаться ещё люди, державшие в руках всякий древний хлам, ввиде ржавых доспехов, старого оружия и... человеческих костей.
– О, духи древних! – вторил жрец своим довольно низким голосом. – Даруйте победу моему господину! О, духи грозных римских легионеров! – После этих слов в огонь кинули первую часть «подношений» – те же человеческие останки, древние римские доспехи и прямоугольные щиты, а за ними штандарт в виде медного орла. Огонь разгорелся ещё сильнее, поглотив «дары».
– О, духи древних пиктов, гэллов и всех кельтских племён! – и снова костёр сожрал очередную порцию подношений.
– О, духи саксов, англов и ютов!
– Духи великих и непобеждённых нормандцев, возрадуйтесь делам ваших теперешних сынов и дочерей и помогите им завершить цикл, начатый вами.
К концу этого непонятного обряда, увеличившись втрое, огонь горел настолько ярко, что слепил Поттеру глаза.
– Духи древних завоевателей, приумножьте силу ваших сегодняшних последователей!
После этих слов из мрака ночи, сжимая в мускулистых руках ритуальный кинжал, вышел высокий, статный мужчина. Лицо его скрывала деревянная маска с двумя прорезями для глаз, а тело, несмотря на сентябрьский холод, было оголено до пояса. При появлении загадочного незнакомца, все присутствующие пали ниц, а жрец замолчал и замер в сторонке, безропотно наблюдая за происходящим.
– Духи прошлого! – теперь вместо жреца воскликнул он. – Я, Чёрный Лорд! Я, Томас Реддл, прибегаю к вашей помощи перед большой войной. Каждый мой убитый враг будет посвящён вам в жертву!
Гарольд сразу же опешил! Разум на секунду помутнел, а ноги задрожали, заставив его упасть на мокрую траву и едва не рассекретиться. Страх, многие годы теплившийся где-то глубоко в сердце, грозил вырваться наружу. Дамблдор всю жизнь намекал ему, что Реддл возможно жив, готовил мальчишку к встрече с ним. Все эти годы Гарольду снился поединок с Чёрным Лордом. Его разум сплетал события из прошлого, затаившиеся в анналах его сознания и младенческой памяти, и там он не испытывал того страха, который завоевал его сейчас. Вот он, человек, который в представлении Поттера полноправно занял нишу дьявола, желающего вцепиться ему в горло своими адскими клыками и, наконец, выгрызть из него жизнь. "Давида и Голиафа" разделяют друг от друга всего несколько дюжин шагов. Несколько шагов от предстоящей большой схватки двух давних врагов.
Гарольд всеми силами пытался затушить в себе чувства неизмеримого гнева, ненависти и обречённости, что сковали его суставы и заставили зубы стучать. Нужно контролировать свои эмоции! Так всегда говорит Дамблдор. И он прав. Нужно выждать момент для мести, вместо того, чтобы сломя голову, мчаться в бой в абсолютном одиночестве. Преодолеть искушение!
А может это не сам Томас Реддл? Может это самозванец? Мало ли какие его поклонники остались в этой северной глуши. Но нет! Сердце подсказывало Гарольду – это он, определённо! Да и эта любовь Чёрного Лорда к оккультизму, колдовству и мистицизму была известна всем. Его армию норманнских националистов нередко сопровождали всякого рода недорезанные ведьмы, колдуны, жрецы, да ворожеи. Реддл всегда искал силы из потустороннего мира.
Поттер снова посмотрел в сторону кургана. К костру подвели также оголённого по пояс человека, истекающего кровью от множеств побоев и порезов на теле, да принудительно усадили на колени перед Томасом. Внешностью пленник был весьма необычен: чернокожий, с чёрной бородой, длинными волосами, туго заплетёнными в неисчислимые косички, одетый в восточные шаровары, не худой и не полный. Весь измученный и ослабший он без доли страха и, даже, с презрением из-под густых бровей смотрел на окружающих. И сразу же Гарольд позавидовал железной стойкости духа чужестранца.
– О, духи предшественников! – снова воскликнул Реддл, обойдя пленника со спины. – Вот, первая жертва, чья кровь обогрит земли Альбиона, чью плоть пожрёт жертвенный огонь, чья смерть даст начало войне и благому кровопролитию!
Темнокожий мужчина, удерживаемый за плечи сразу четырьмя люди, сидел абсолютно спокойный, что-то шепча самому себе. В его поведении и взгляде Поттер уловил смирение и абсолютный покой. Он знал, что его ожидает, он был готов пасть в объятья смерти, и он её нисколько не боялся.
Далее все произошло ужасающе быстро; одна рука Реддла крепко ухватилась за подбородок чужестранца, другая, сжимая ритуальный клинок, скользнула лезвием по его глотке, пустив алую кровь по груди и животу. В глухих предсмертных хрипах и конвульсиях, бедолага испустил дух. Медленно, будто засыпая.
– В огонь жертвенное подношение! – снова оживился жрец в рогатой маске.
Бездыханное тело подняли на руки и небрежно закинули в костёр, отчего огонь разросся с ещё большей силой, а чёрный дым распространил тошнотворный запах палённого мяса.
Как бы Гарольду ни хотелось перестрелять арбалетом каждого на этом капище, но это было сравни самоубийству. Один, да ночью он бы ничего не смог поделать. Пришлось ретироваться; уползать назад, затем бежать со всех ног, пока под утро он совершенно случайно не встретил охотников, которые вывели его на Даремский тракт. Ни минуты не теряя на отдых, он приказал Шеффилду немедленно собирать стражу и двигаться к злополучному кургану. И, конечно, как и ожидалось, на месте вчерашнего обряда остались только дымящееся кострище, да элементы обугленного тела. В тот день Гарольд никому не сказал ни о Реддле, ни о голых людях, видимо, бывших Пожирателями Смерти. Первыми, кто узнал подробности сего инцидента, стали Дамблдор и его правая рука Северус Снейп (которому, впрочем, Гарольд никогда не доверял), затем Рональд, Римус и вот совсем недавно Невилл с Колином.
* * *
Наконец, напрочь стемнело. Слуги убирали со стола, Колин вернулся ночевать в поместье сэра Паттингтона, а Римус и Невилл, слегка поддатые, с серьёзностью парламентёров обсуждали превосходство кельтской породы лошадей в горных переходах.
Поттер и Уэсли вышли во двор, подышать свежим воздухом, которого рыжему столь не хватало последние недели.
– Чёрт, – сонно выругался он, – мама и Джиневра ведь не знают в какой круговорот я попал. Волнуются, конечно.
– Не беспокойся, дружище, – Гарольд по-дружески опустил руку на его плечо, – они привыкли, что ты пропадаешь где-то там... вдалеке. Завтра будет новый день, напишешь им письмо.
– Зачем же письмо? – удивился рыжий. – Сам поеду домой.
– Эй, нет, подожди-ка. Я ведь так и не сказал, для чего приезжал к тебе домой.
– Ну так излагай...
Поттер обошёл друга со стороны и замер прямо напротив него:
– Рональд, друг, сейчас такие времена, что каждый преданный человек на вес золота, понимаешь?
– Конечно!
– Вот. Этого дурака Барнсли я уже давно хотел скинуть с поста шерифа, да заменить некем. Невилл надёжный человек, да только он сам не желает заниматься бумажной рутиной. У меня много союзников на юге страны и мало на севере. Поэтому в Ноттингеме мне не помешает своё должностное лицо, которое не предаст меня! И учитывая специфику данных краёв – я говорю о проблеме с Робином Гудом – тут нужен кто-то... я бы сказал, прожжённый боевым опытом. Кто-то вроде тебя!
Медные брови Уэсли в удивлении поползли на лоб, а растерянный взгляд выражал крайнее удивление.
– Ты хочешь, чтобы я занял пост местного шерифа?
– Именно! С севера назревает буря, Рональд. Ноттингем – один из городов, что встретят удар Пожирателей Смерти первыми. Они непременно устремятся в сторону Лондона! Падёт столица, падёт и Англия! Мы должны защитить её. А раз уж с большой вероятностью Ноттингем будет осаждён врагом, мне важно, чтобы здесь не было никаких проблем. Тебе нужно только покончить с Гудом. Нам не нужна резня между саксами и норманнами под носом, когда впереди будут маячить легионы Реддла.
– Ну не знаю, Гарольд, – задумчиво пожал плечами рыжий рыцарь, – не уверен, что справлюсь...
– Справишься, я в тебя верю! В Нормандии ты возглавлял отряды, которые боролись с французскими партизанами. Они как те же разбойники Лесной Братии. Уверен твои труды принесут благоприятные для нас плоды! – Поттер замолчал на секунду в ожидании ответа, затем простонал: – Ну же, Рональд, решайся! Не отказывай в помощи другу!
– Ну, хорошо, я попробую, – с лёгкой тревогой в голосе вздохнул Рональд, – я постараюсь.
– Спасибо тебе, дружище! Спасибо.
– А ты вернёшься в Лондон? – спросил Уэсли, после недолгого затишья.
– Да, я и Люпин переночуем здесь, затем вернёмся обратно. Римус уже давно не виделся с семьёй. Затаскал я его...
– Ах да! У него ведь родился сын, насколько я знаю! А я забыл его поздравить.
– Да, – улыбнулся Гарольд при упоминании крестника, – Нимфадора подарила ему настоящего рыцаря!
Внезапно Рональд и Поттер оглянулись на грохот, донёсшийся со второго этажа. Из окна шерифского кабинета высунулся хохочущий Лонг с увесистым мешком в руке.
– Господа, советую вам подняться обратно, мы тут такое нашли!..
