Трещины в дружбеГостиная Гриффиндора
Хогвартс встретил весну цветением магических растений в оранжереях, но в гостиной Гриффиндора царил холод. Гермиона сидела у камина, уставившись в огонь, а Рон нервно перекидывал золотые снитчи из рук в руку.
Пламя в камине потрескивало, отбрасывая танцующие тени на стены, украшенные гобеленами с геральдическими львами. Гермиона сидела, сгорбившись, в кресле у огня, её пальцы бессознательно мяли край пергамента с заметками о «Теории душевных фрагментов» Элиаса Уорлока. В какой-то момент Рон заметался по комнате, швыряя золотые снитчи в стену, где уже зияла дюжина вмятин. Гермиона не шелохнулась.
Дверь скрипнула. Гарри вошёл, запачканный грязью и пеплом. Его мантия была прожжена в нескольких местах, а на ладони красовалась свежая царапина в форме руны «Анкх». В руках он сжимал потрёпанный дневник с инициалами «Т.М.Р.», чья обложка будто дышала тёмной магией.
— Где ты был? — Гермиона не повернулась, но её голос дрогнул. — Третий раз за месяц Макгонагалл грозится отправить тебя к Дамблдору. Вчера ты даже на зельеварение не пришёл. Вообще она по твоему поводу какая-то нервная. Снейп сказал... — она замолчала, сжав губы.
Гарри швырнул дневник на стол. На мгновение в воздухе запахло горелым пергаментом. — В катакомбах под Эдинбургом. «Серая Заря» пыталась вновь активировать Камень Судьбы. — Он провёл рукой по лицу, оставляя полосу сажи. — Я едва успел разрушить ритуал. Элиона... — голос его сорвался.
Рон резко обернулся, снитч замер в его руке:
— Элиона? Да она продаст нас в Лютном за пару сиклей. Ты до сих пор с ней связываешься?
— Она пыталась помочь! — Гарри ударил кулаком по столу. Дневник приоткрылся, и на странице проступили кровавые чернила: «Они никогда не поймут...» — Они держали её в цепях. Грин-де-Вальд...
— Грин-де-де-Вальд?! — Рон засмеялся истерически. — А может, ты ещё и с Пожирателями чай пьёшь? Ты же сам говорил, что Камни калечат душу! Посмотри на себя!
Гермиона наконец подняла глаза. Её взгляд скользнул по шраму на лбу Гарри, который пульсировал лиловым.
— Твоя аура... — она достала из кармана спектральный кристалл. Камень, обычно прозрачный, теперь был пропитан чёрными прожилками. — Ты разделил душу. Как Волан-де-Морт.
Гарри отпрянул, будто его ударили. В голове зазвучал шепот дневника, сладкий и ядовитый: «Они боятся твоей силы. Ты им больше не нужен».
— Это не крестражи! — он выхватил из сумки Камень Илифии, испещрённый трещинами. — Я не убивал, чтобы создать их. Я... собирал потерянные души. Чтобы спасти их от «Серой Зари»!
— Спасти? — Гермиона встала, её тень на стене исказилась, приняв форму крылатого демона. — Ты запираешь их в камнях, как в тюрьмах! Ты стал тем, с кем боролся!
Рон швырнул снитч в Гарри. Тот уклонился, и он ударился о камин, рассыпав искры.
— Два месяца! — рычал Рон. — Два месяца мы покрываем тебя перед преподавателями, врали, что ты болен! А ты? Ты даже не предупредил нас, когда лез в ту чёртову церковь! Мы думали, ты будешь мёртв, и лишь в последний момент смогли тебе помочь!
Гарри сжал Камень так, что трещины на нём расширились. Из них сочился дым, пахнущий полынью и пеплом.
— Вы не понимаете... Каждый Камень — это ключ. Если «Серая Заря» соберёт их все, Грин-де-Вальд наберет силу. Я не могу позволить...
— Мы не можем позволить тебе сгореть! — Гермиона схватила его за запястье. На миг их сознания слились — Гарри увидел себя её глазами: сгорбленного, с лицом, изрезанным тенями, а Камень в его руке пожирал свет. Она отшатнулась, бледнея: — Ты... ты даже не чувствуешь, как он тебя ест.
«Знала бы она, что ест меня на самом деле», — подумал Гарри.
Дневник на столе раскрылся полностью. Строки на страницах задвигались, складываясь в послание: «Они — цепи. Разорви их».
— Хватит! — Гарри рванул руку, вырвавшись из её хватки. — Если вы не с мной... — он схватил дневник и двинулся к двери.
— Мы за тебя, придурок! — рявкнул Рон. — Но ты тащишь нас в пропасть, даже не объяснив правил! — Снейп сказал, что только кровь Моргенштернов может завершить обряд. Если Грин-де-Вальд вернётся, он объединит Пожирателей и остатки «Серой Зари»!
Но Гарри этого уже не слышал. Дверь захлопнулась. Гермиона упала в кресло, дрожащими пальцами касаясь кристалла. На его поверхности проступил образ: Гарри в подземелье, прижимающий окровавленный Камень к груди, а вокруг — десятки теней, тянущих к нему руки.
Побег в «Дырявый котёл»
Гарри шёл по коридорам, глуша шепот дневника глотками огненного виски из фляжки. В голове пульсировали воспоминания:
Заброшенная церковь в Эдинбурге. Элиона, прикованная к алтарю, кричит: «Разбей Камень, пока не поздно!».
Логово «Серой Зари» в Лютном переулке. Торговец с лицом, как расплавленный воск, шепчет: «Душа за душу... Твоя будет последней».
Снейп в лаборатории, бросающий флакон с мутным зельем: «Ты уже слишком далеко зашёл».
Бар «Дырявый котёл» гудел, как растревоженный улей. Волшебники в пёстрых мантиях потягивали сливочное пиво, а магглы в обычной одежде, случайно прошедшие через маглооталкивающие чары, косились на летающие кружки. Никого они не беспокоили — все равно им сотрут память, и они будут помнить лишь, что напились до беспамятства. Возможно, маггловские женщины не вспомнят и что-то еще.
В «Дырявом котле» он рухнул на табурет у стойки, потребовав самый крепкий эль. Бармен, гоблин со шрамом через глаз, сунул ему кружку со взвесью, похожей на жидкий асфальт:
— Новинка. «Молчание теней». Гарантирую — забудешь даже собственное имя.
Гарри залпом выпил половину. Горечь обожгла горло, но шепот дневника стих. Он решил перебраться в угол, подальше от глаз.
Тени Грин-де-Вальда
Гарри сидел в углу, разложив небольшую карту и вертя в руках самодельный артефакт — медного жучка с руническими узорами на крыльях. Его зелёные глаза метались по карте, где тревожно мерцала метка — Запретный лес.
Дверь с треском распахнулась. В бар влетела Нимфадора Тонкс, её розовые волосы светились неоновым заревом, а мантия аврора болталась на одном плече, словно ей было плевать на правила. Она швырнула на стол значок с гербом Министерства, едва не опрокинув на Гарри стакан.
Он потянулся за кошельком, но его опередила рука в чёрной перчатке:
— Дубль для меня, — сказала Нимфадора Тонкс официанту, усаживаясь рядом. Её обычно розовые волосы сегодня были цвета воронова крыла. — Слышала, ты устроил спектакль в Гриффиндорской гостиной.
— Шпионишь за мной? — буркнул Гарри, но Тонкс лишь усмехнулась:
— Дамблдор волнуется. Говорит, ты носишь в сумке бомбу. — Она ткнула пальцем в его рюкзак, где светился Камень и лежал дневник Реддла. — Хочешь помочь? Перестань бежать в одиночку. Даже Грин-де-Вальд когда-то имел союзников.
Гарри вздрогнул. В глубине сумки дневник дрогнул, и чернила на его странице растеклись, как кровь: «Она лжёт. Все они предатели...»
— Поттер! — её тихий шепот звучал набатом в его ухе. — Дамблдор поручил мне вручить тебе... — она наклонилась так близко, что он увидел серебристый блеск в её глазах, и что-то в вырезе блузки — … выволочь тебя отсюда. Ты копаешь не в ту сторону. Грин-де-Вальд не спит — его тени уже здесь.
Гарри приподнял бровь, пряча карту в карман:
— Тени? Может, сначала объяснишь, что...
— Нет времени на болтовню! — Тонкс схватила его за рукав и потащила к выходу. По пути она ловко стащила с полки бутылку огненного виски, бросив бармену галлеон.
— За мной, малыш! — бросила она Поттеру.
Косой и Лютный переулки: охота за припасами
На улице Тонкс резко остановилась, осмотрев Гарри с ног до головы:
— В лес в таком? Ты похож на первокурсника, который забыл, где купить палочку. -Она щёлкнула пальцами, и её мантия превратилась в походный плащ с десятком карманов. — В Косой переулок — за зельями. В Лютный — за артефактами. Двигай!
Гарри тихо хмыкнул. В принципе, ему нравились властные женщины, и он был готов подыграть. Да и поиграть. В общем, Тонкс его заводила.
Косой переулок встретил их ароматом сушёных драконьих когтей и криками торговцев:
— Свежие мандрагоры! Корни выкопаны при полной луне!
Тонкс, не торгуясь, скупила у старухи-травницы набор зелий:
— Противоядие от магических укусов, эликсир ясности... и это что? А, «Любовный нектар»? — Она подмигнула Гарри. — Пригодится, если встретим кентавра-красавца.
Гарри подумал, не ему ли в пиво она собралась его подлить. А может и в виски, чтоб наверняка. От такого не только кентавром станешь.
В Лютном переулке воздух пропитался запахом ржавого железа и боли. Торговцы в капюшонах шептались в тени, а витрины ломились от запретного: черепа с горящими глазницами, склянки с чёрной слизью, ножи с клинками из кости василиска и доспехи из его кожи. Впрочем, насчет василиска — скорее всего эти изделия — подделка из мелкого китайского дракона Дилун.
У лавки «Трещины судьбы» Тонкс задержалась:
— Нам нужен кристалл теней. — Она бросила на прилавок мешочек с галлеонами. Продавец, непонятное существо с кожей, как пергамент, протянул ей чёрный камень, испещрённый трещинами. — Он покажет порталы. Держи. — Она сунула кристалл Гарри. — Если засветится — ступай за мной.
— Да, Госпожа, — смиренно ответил Гарри и получил увесистую затрещину — у Тонкс была тяжелая рука. Хорошо, что он заколдовал свои очки на прилипание к голове.
Дорога в Запретный лес
К полуночи они добрались до опушки Запретного леса, хорошо почав бутылку виски — исключительно в целях согревания, хоть и пользовались согревающими чарами. Но, как известно, лучше всего греться изнутри. Да еще и приятно.
Деревья стояли как чёрные исполины, их ветви сплетались в свод, скрывающий луну. Воздух звенел стрекотанием невидимых существ, а под ногами хрустели кости мелких тварей, неосмотрительно забредших сюда.
— Жучка запускай, — приказала Тонкс, доставая палочку. Гарри выпустил медного жука — тот завис в воздухе, крылья зажужжали, и руны на спине вспыхнули синим. Насекомое рвануло в чащу.
— За ним! — Тонкс побежала, легко перепрыгивая корни. Гарри едва поспевал, ветки хлестали его по лицу. Гарри сколдовал «Протего-минима», чтобы защититься от этой напасти.
Через полчаса жучок остановился у поляны, где воздух дрожал, словно нагретый солнцем. Портал выглядел как вертикальная трещина в реальности, из неё сочился фиолетовый свет.
— Красиво, — Тонкс присвистнула. — Как думаешь, что там?
— Тени. Души. Грин-де-Вальд. — О, получилось как в кричалке на квиддичном матче, — весело заржал Гарри.
Тонкс занесла руку. Гарри пригнулся и заодно потрогал кристалл — он пылал, как уголь.
— Летим! — Тонкс встряхнула волосами, и за мгновение её тело смялось, сжалось, превратившись в сову с розовыми перьями. Она прокричала: — Не отставай! — и влетела в портал.
Гарри шагнул следом. Он не умел превращаться в сов, так что пошел «А ля натюрель» — как был. Пространство взорвалось вспышками цвета, его тело растянуло в нить... а затем его выбросило в мир теней.
Встреча в мире теней
Он стоял среди руин замка, обвитых чёрным плющом. Небо было багровым, без звёзд, а воздух пах пеплом. Из развалин выполз призрак анимага — полупрозрачный старик в плаще из лоскутов. Его голос звучал как шелест листьев:
— Беги... Они близко. «Серая Заря» копит души... Грин-де-Вальд восстанет...
— Кто вы? — Гарри поднял палочку, но призрак рассыпался, указав на алтарь с треснувшим камнем.
Из тумана вышла Элиона. Её серебряные волосы были растрёпаны, а в руке дрожал кинжал с рунами:
— Мой прадед... — её голос сорвался. — Он заставил меня служить им. — Она ткнула клинком в сторону алтаря. — Этот камень — ловушка. Разбей его, пока...
За её спиной завыл ветер, и из тьмы выплыли тени в ртутных масках. Элиона метнулась к Гарри:
— Бежим! Они нашли нас!
Тонкс, всё ещё в облике совы, врезалась в ближайшего врага, выклевав ему глаз. Гарри, уложив ступифаем парочку похитителей дев, схватил Элиону за руку, и они рванули к едва видимому мерцанию — обратному порталу.
Гарри на бегу клял себя и вспоминал слова Рона об Элионе. «А может, парень не так туп, как кажется? Да не, просто угадал», — думал он.
Они едва ушли, отбиваясь бомбардами и секстум семпрой, и остановились на ночь в гостинице в Хогсмиде. В Хогвартс в такое время Гарри возвращаться не рискнул:
— Не хватало еще нарваться на кого-то в коридорах, — пояснил он девушкам. Он скромно умолчал о мантии-невидимке. Да и перспектива скрасить с ними ночь была куда заманчивей комнаты для мальчиков-первокурсников в Гриффиндоре. А, судя по тому, что было дальше, Тонкс все-таки умудрилась подлить им всем своего любовного нектара. По крайней мере наутро Гарри был выжат, как лимон, и это несмотря на принятое оборотное зелье, наличие которого он объяснил каким-то мычанием про предназначение и будущее. Впрочем, его уже к моменту объяснений никто не слушал — они вполне основательно выпили виски, которого у Тонкс в пространственной сумке оказалось подозрительно много, да и бабка продала просто ядреный эликсир.
«Надо будет взять рецепт», — подумал Гарри, отрубаясь на рассвете, чтобы встать через час.
Кровь Лили и шепот Риддла. Тайная лаборатория Снейпа
Часть 1. Подвал секретов
Подземелье Хогвартса, куда даже призраки боялись заглядывать (кое-кто из студентов вольно шутил «Где Пивзы спать боятся»), пахло корнем мандрагоры и горечью полыни. Сводчатый потолок, покрытый вековой сажей, дрожал от гула котлов, где на магическом огне варились зелья цвета ночной пустоты. Гарри стоял у стола, заваленного ретортами, его руки дрожали, смешивая каплю лунной росы с пеплом феникса. Снейп, как тень, скользил между полок, бросая через плечо:
— Если ты превратишь мой подвал в руины, Поттер, я вычту стоимость оборудования из твоей печени. — Он поставил на стол склянку с мутной жидкостью. — Эссенция снов. Добавь её после кристаллизации, если хочешь избежать взрыва.
Гарри кивнул, не отрываясь от пергамента с рецептом Лили. Её почерк, обычно аккуратный, здесь был нервным, с кляксами, словно мать записывала мысли на бегу. На полях красовались пометки:
«Доза вдвое меньше — эффект непредсказуем... Джеймс запрещает продолжать...»
— Она боялась, — пробормотал Гарри, касаясь строк. — Но почему? Камень Илифии очищает душу, а не разрывает её...
Снейп замер, его чёрные глаза сузились:
— Страх — единственное разумное, что было в вашей семье. — Он резко открыл книгу с отметкой «Моргенштерн, 1589 г.», тыча в иллюстрацию: человек, чьё тело рассыпалось на куски, превращаясь в дым. — Лили поняла: нельзя играть с душой, как с рецептом взрывающегося зелья. Ты же... — он язвительно усмехнулся, — видимо, унаследовал упрямство отца.
Гарри проигнорировал колкость. Батю он даже не помнил, не считая встреч в зеркалах и между мирами после смерти, но это не то. И пусть такое, но все же упоминание о нем, было важнее, чем ничего. Да и что плохого в упрямстве?
В котле закипела жидкость, переливаясь всеми цветами заката. Он добавил эссенцию снов, и зелье застыло, превратившись в прозрачный кристалл, внутри которого клубился туман.
— Готово, — выдохнул он. — Зелье «Памяти».
Часть 2. Вторжение Гермионы
Дверь с треском распахнулась. Гермиона ворвалась в комнату, её волосы были растрепаны, а в руке дымился спектральный кристалл.
— Остановитесь! — она бросилась к котлу, но Снейп блокировал её путь, выхватив палочку.
— Мисс Грэйнджер, — его голос звучал опаснее шипения змей, — даже ваша наглость не оправдывает вторжения в мою...
— Он умрёт! — Гермиона показала кристалл. Внутри, как в проекторе, мелькали кадры: Гарри в подземелье, с лицом, покрытым чёрными прожилками, а Камень Илифии в его руке пожирал свет. — Я просчитала последствия! Зелье Лили нестабильно! Оно...
— Достаточно. — Гарри перебил её, поднимая чашу с зельем, — я знаю, что делаю.
Он выпил содержимое залпом. Рон, стоявший за Гермионой, хрюкнул от ужаса.
Часть 3. Видение и Падение
Мир взорвался вспышками.
Видение:
Лили Поттер, молодая и бледная, стоит в лаборатории, стены которой покрыты рунами. Перед ней — Камень Илифии, испускающий зелёное сияние. Она каплет на него кровь из порезанной ладони.
— Душа должна быть целой... — шепчет она, но голос дрожит. Камень трескается, и из щели выползает тень, обвивая её шею.
Джеймс врывается, выбивая Камень из её рук:
— Прекрати! Ты убиваешь себя!
Реальность:
Гарри упал на колени, вены на руках вспыхнули алым. Из его рта вырвался рёв, смешанный с голосом Риддла:
— «Ты почти как я... Готов пожертвовать всем ради власти».
Шрам на лбу пылал, указывая в сторону Черного озера. Гарри, шатаясь, рванул к двери.
— Остановите его! — крикнула Гермиона, но Снейп схватил её за плечо:
— Нет. Посмотрим, куда приведёт его безумие.
Она попыталась лягнуть Снейпа и вырваться, но он приложил ее легким «Ступифай минима». Снейп все-таки был пожирателем, хоть и временно в запасе.
Часть 4. Черное озеро
Вода озера была чёрной, как чернила. Гарри нырнул, ведомый жгучим шрамом. Под водой открылся город руин: каменные арки, поросшие слизью и водорослями, статуи с пустыми глазницами. Между ними лежал Камень — кристалл цвета воронова крыла, обвитый цепями.
Прикосновение к нему вызвало взрыв и подняло волну мути со дна озера. Цепи ожили, впиваясь в руку, а из дневника в сумке выползли чернильные щупальца, обвивая предплечье:
«Твоя душа — моя дверь...»
Гарри вырвался, выстрелив Редукто в Камень. Треснув, он выпустил волну энергии, сбившую с курса подплывших Гриндилоу.
Бултыхаясь в ледяной воде, Гарри кое-как доплыл до берега. «Хорошо, что ходил в бассейн», — подумал он на берегу, отплевываясь от воды. Заклинание воздушного пузыря он так и не удосужился освоить, а отрастить жабры не хватило бы времени, да и не было зелья. Держался на одной дыхалке, за что чуть не поплатился.
Вернувшись в лабораторию, Гарри нашёл записку Снейпа:
«Ваша мать была умнее. Она знала: некоторые двери лучше не открывать. — С.С.»
Гарри некоторое время тупо смотрел на подпись Снейпа, думая, что она ему очень подходит. И одежда сродни. Подозрительно вообще-то. Надо уточнить насчет списков членов Аненербе. Затем обратил взгляд на другие предметы.
На столе лежал флакон с противоядием и открытая книга Лили. На последней странице её почерк:
«Прости, Гарри... Иногда любовь — это отпустить».
Гарри снова подвис. Дневник в сумке в это время тихо смеялся.
