Глава 9Глава 9.
После того, как дверь с грохотом захлопнулась, в кабинете повисла глубокая давящая тишина.
Было слышно, как вязкие капли чая, сползая по стене, падают на пол, разбиваясь на миллиарды кусочков. Как теплый осенний ветерок играет с разноцветными листьями деревьев, стоящих за разбитым окном.
Директор молча смотрел на осколки фарфора, которые еще несколько минут назад были чашкой. Он был удивлен, раздавлен и даже опустошен.
Только сейчас Дамблдор понял, как он был неправ. Следовало сразу присмотреться к Гарри, попробовать понять юношу. Это была его ошибка. А за свои ошибки надо платить, только еще неизвестно какова будет плата…
Директору не следовало так играть с чувствами мальчика, ведь он бросил того в самый нужный момент. Да, безусловно, это было в целях воспитания характера, именно так воспитывают воинов…
Но кто знал, что его опекуны окажутся, так жестоки?
Он должен был просчитать все заранее, найти другие способы вернуть мальчика….
А вместо этого он потерял Гарри, и возможно, навсегда.
Что случилось с юношей? Как на него подействовала сыворотка?
Не так Гарри должен был реагировать, не так! Он мог накричать, что-нибудь разбить…
Но не так…
Когда Гарри разбил чашку, Дамблдор почувствовал явную ненависть, невиданной силы.
Но потом она резко сменилась страхом.
Сколько боли и отчаянья было в шепоте юноше.
«Нет. Не снова…»
А потом он убежал.
Взгляд директора скользнул по разбитой раме окна, и в голову пришла неожиданная мысль.
Такое уже происходило с Гарри, и он знал, что могло произойти, останься он в кабинете. Он испугался за них. Он не хотел причинять вреда директору.
Почему Дамблдор не послушал Северуса?
Не подумал? Почему?
Но мысль директора была прервана ехидным голосом мастера зелий.
- Что ж, Альбус, я вас предупреждал… - Снейп оторвал свой взгляд от двери. – Боюсь ни о каком доверии, теперь и речи быть не может.
Директор тяжело вздохнул и медленно опустился в кресло.
- Я знаю, Северус, знаю, – прошептал Дамблдор. Очередная ошибка тяжелым грузом легла на плечи старика. – Я начинаю терять контроль. И я не знаю, что нам делать.
- Нам? Нам ничего. Я предупреждал, вас, директор. Вы меня не послушали. А теперь пожинаете плоды содеянного. Вам следовало все продумать и взвесить прежде, чем идти на такой рискованный шаг. Я обычно так и делаю. И знаете, это до сих пор спасало мне жизнь.
- Северус, прекрати! Сейчас не время…
- Не время? Мальчишка только что пережил шок! Вы его предали! Его все предали, но он вместо того, чтоб замкнуться в себе пытался бороться… А вы!
Его спасли из принудительного рабства другие, совершенно чужие люди, а не вы! О каком доверии может идти речь! Тогда вам было «не когда», сейчас «не время»!
- Успокойтесь, Снейп прав, Альбус. Если после летних событий в ваших с Поттером отношениях была трещина, то сейчас она превратилась в пропасть, и вы, к сожалению, оказались на разных ее краях. – Вмешался в разговор, доселе стоявший у стены, аврор – Но, как говориться, пролитого зелья не собрать. Меня, однако, беспокоит не то…
- Что, Аластор? – подал голос директор.
- Как мальчишка смог распознать зелье правды в чае? Ведь этого без антидота, не может никто, кроме профессиональных зельеваров, а сварить антидот могут только те же профессиональные зельевары.
- Не знаю, Аластор, не знаю.
- Меня беспокоит поведение студентов, Альбус, - внезапно сказал Снейп. – Студенты либо не обращают на Поттера внимание, либо показывают ему свою ничем не прикрытую ненависть. Странно, что только слизеринцы не задирают его. Драко постоянно следит за Поттером на всех уроках и переменах. И мне кажется, что он знает намного больше нас. Иначе, как объяснить эти изменение произошедшие в Малфое-младшем? Его замкнутость и осторожность, грозящая перерасти в паранойю.
- Может поговорить с ним? – предложил директор.
- Нет. Драко ни за что не пойдет с вами на контакт. Если он и следит за Поттером, то все сведения доносятся лично Темному Лорду, – ответил Снейп.
- Реакцию студентов можно понять. Они потеряли сокурсника, друга, да и министерство слишком много шума наделало. Все эти статьи в газетах… Так просто сложившееся мнение изменить нельзя. Для этого нужно время. Но вы оба правы, друзья мои, надо что-то делать… что-то предпринимать, пока не поздно.
На небольшую круглую комнату вновь опустилось молчание. Директор, казалось, снова погрузился в пучину своих мыслей.
- Северус, а может тебе взять Гарри под свою опеку? – неожиданно для всех спросил Дамблдор.
Мастера зелий даже передернуло от открывшихся перспектив, прими он предложение директора. Но он не успел выразить свой протест, так как на стене, у двери зажглась небольшая красная надпись «Гарри Поттер».
- Гарри покинул территорию школы! – воскликнул директор, подбегая к столу и вглядываясь в какие-то бумаги. – Он движется в сторону Хогсмита. Аластор, Северус вы должны его вернуть!
В тот день ученики младших курсов, для которых была закрыта магическая деревня, могли наблюдать занимательную картину.
Грозный мастер зелий в развевающейся черной мантии бежал по коридорам школы к выходу. А за ним, не отставая ни на шаг, несся старый аврор, громко стуча деревянной ногой.
* * *
День только набирал обороты. Но для Тома он уже был неимоверно скучным. Самый сильный маг столетия сидел на позолоченном троне, в полумраке огромного зала, и мутными глазами глядел на преклонившихся перед ним пожирателей смерти, судорожно пытаясь сдержать зевок.
Собрания пожирателей казались Тому все скучнее и однообразнее.
Темный Лорд откинулся на спинку трона и вертел в тонких пальцах волшебную палочку, прилагая все усилия к тому, чтобы не потерять суть отчета его слуг.
Марк Эйвери монотонно бубнил, что-то о соглашении, которое ему удалось заключить с оборотнями, навивая на своего господина скуку.
Мысли Тома текли совсем в ином направлении.
Он вспоминал, как всего несколько часов назад сидел в своей комнате и держал в руках небольшую кожаную книжечку.
Это был дневник Мелании. Том много раз видел, как девушка делала в нем записи. Она была так мила, когда брала в руки перо и старательно выводила что-то на пергаменте. Как он любил любоваться на ее задумчивую улыбку, не покидавшую лица…
Больше никогда он не увидит ее… Никогда.
Том еле заметно вздохнул.
Тогда, покидая темный пустой замок Гриндевальда, он забрал с собой только его.
Это была его память. Напоминание о тех счастливых днях, о тех веселых глазах и ласковой улыбке. Тогда он был по-настоящему счастлив, и, казалось, ни что не может разрушить тот сладкий мир мечты…
А сейчас….
Что у него есть сейчас? Пожелтевшая от старости фотография и потрепавшийся дневник, который он даже не в состоянии прочесть. Это все, что осталось от его мира, от счастья и надежды.
Том предполагал, что Мелания могла знать секреты своего отца и, возможно, в дневнике он найдет способ все вернуть. Но тетрадь не желала так просто открывать свои секреты.
Многие месяцы Том пытался разбить заклятие родства, что наложено на книжку, но безрезультатно.
И, наконец, спустя полтора года после смерти любимой Том оставил свои попытки.
И полностью отдался во власть мести.
Он юноша, потерявший все, любовь, дом, смысл жизни…
Месть, как известно, сушит душу, убивает ее.
И вот месть переросла в войну. Войну за расплывчатые ценности, войну против маглов, которых так любила Мелания, войну против магов, которые погубили ее. И войну против себя, который не смог уберечь ее, маленькую крупицу счастья, что подарила ему судьба.
Что же сейчас, через столько лет, заставило его снова вынуть эту книжечку из тайника?
Прошло много лет, прожитых в боли и страданиях. В вечных скитаниях бессмертной души…
Но появился Гарри и все изменилось. Сердце начало медленно биться,… воскрешая забытые чувства.
К пустой ненависти прибавилась ярость и удивление силе малыша. Желание убить любимца Дамблдора, беспощадно и жестоко, как тот убил Меланию.
Но потом…
Потом ему посчастливилось заглянуть в большие чистые глаза. Увидеть в них свои чувства. Свои давние, потерянные чувства. Сломать барьер из ненависти и понять…
Понять, что обрекает юношу на свою жизнь, забирая у того все то, что он любил, берег и уважал. Навязывая ему свою судьбу, которую Гарри никогда не примет. И Том понял, что Гарри сильнее его самого. Что сколько бы любимых людей не погибло, он не опустит руки. Не повернет назад. И не потеряет своих чувств.
Гарри умел любить. Он любил всех, и бескорыстно дарил это чувство.
Том понял это в тот момент, когда Гарри сказал, что прощает его. Вот так просто берет и прощает самого жестокого и злого убийцу столетия. Того, кто уничтожил мир юноши. Того, кто обрек Гарри на сиротскую жизнь и лишил детства. Того, из-за кого было пролито так много слез. Того, кто не достоин прощения.
Тогда Том вспомнил, что значит любить. Любить без остатка, несмотря ни на что.
Он вспомнил, что такое сострадание, прощение, дружба. Что такое жизнь. В нем появилось тепло и желание защитить этого необыкновенного подростка. Сделать для него что-то…особенное и прекрасное. Что-то, что вызовет на грустном лице улыбку.
Доказательство того, что он достоин прощения.
И он сделал.
Он порвал свою душу и вернул родителей Гарри, вложив в ритуал все свое раскаяние и благодарность.
Несколько дней назад Тому вновь попался на глаза тот тайник, и он вновь взял в руки дневник любимой.
Нет смысла бежать от прошлого, ведь оно все равно останется с тобой.
Вертя ветхую книжечку в руках, Том предчувствовал, что рано или поздно он раскроет эту тайну.
Он больше не пытался силой воздействовать на хрупкие страницы, а просто погружался в воспоминания своей прошлой счастливой жизни, перебирая длинными пальцами листы потрепанной годами тетрадки.
Каков смысл той войны, что он развязал? А есть ли он вообще, смысл-то?
Все те авроры, которые были в поместье Мелании, давно мертвы. Он отомстил. Выполнил клятву. Есть ли смысл продолжать это безумие?
Он не знал…
Сколько раз за последний месяц в его голове возникала мысль бросить все к чертям, и тихо дожить остаток своей жизни вместе с Гарри, Лили и Джеймсом?
Но оставят ли их в покое? Ответ, однозначно, нет.
Пустой взгляд Тома медленно перемещался с одной приклоненной фигуры на другую.
Такие глупые, покорные, однообразные…
«Может переодеть их всех во, что-то цветное?» - лениво подумал, Том, но его мысль была прервана знакомым стоном, полным отчаянья.
Том вскочил на ноги и напрягся. Передние ряды пожирателей несмело отступили на шаг.
- Мой гос…
- Силенцио. – рявкнул Том, и пожиратель потерял голос, прерванный на полуслове. – Тихо.
Том закрыл глаза и погрузился в себя.
«Забери меня отсюда. Я не могу. Том, пожалуйста. Спаси. Забери меня, забери»
В голосе юноши слышались слезы, отчаянье и страх. Он как молитву повторял свои слова, свою просьбу о помощи.
Внутри Темного Лорда все похолодело. Кто обидел мальчика? Почему тот в таком состоянии. Том ни разу не видел Гарри, бьющемся в истерике или плачущим, даже когда на его глазах умирали его любимые и друзья. Страх? Возможно, но не отчаянье.
А, сейчас прислушиваясь к всхлипывающему голосу в своей голове, Том все больше и больше склонялся к выводу, что мальчик в истерике. Но что такое должно было, случится, чтобы так подорвать его чувства?
«Гарри?» - осторожно позвал он.
Облегченный полувздох - полувсхлип был ему ответом.
«Где ты?»
«Дорога в Хогсмит, забери меня, Том. Я с ума сойду. Прошу тебя… прошу» - чуть слышно прошептал Гарри.
Том открыл глаза и обвел взглядом своих слуг.
- Итак, у меня сравнительно хорошие новости, – шипящим голосом начал он – Только что, Гарри Поттер покинул стены Хогвартса и двигается в направлении Хогсмита без всякой защиты. Ваша задача, отправится туда, и доставить мне Поттера. Живым и невредимым. Вперед.
- Да, мой лорд, – пожиратели снова преклонили колени и аппарировали.
А Том принялся носиться по тронному залу, пытаясь привести свои мысли в порядок.
Что случилось с мальчиком? Ведь явно слышалось отчаянье? Возможно, у него нарушено душевное равновесие? Но, что довело его? Дамблдор? Вряд ли. Ведь он души не чает в мальчишке.
Тогда что? Подростковые проблемы в расчет не берутся. На него наложили проклятье?
Что?
За прошедшее время ему стал очень дорог этот нескладный ребенок. Он полюбил его как сына, как брата, которого у него никогда не было.
Так же Том очень привязался к Лили и Джеймсу.
Только сейчас присмотревшись к ним, он понял, что нашел настоящих друзей. Они были для него друзьями, союзниками, а не простыми пожирателями. Эти мелочные слуги, рабы, жалкие трусы, которые пресмыкаются передним как черви, ради сохранения своей никчемной жизни. Если бы жизнь сложилась немного иначе, если бы у него с самого начала были такие союзники, то Лорд бы давно пожинал лавры победы в этой войне.
Джеймс - умный, талантливый. С ним всегда приятно говорить и проводить время. Он один стоит больше, чем сотня пожирателей. Как приятно стоять в дверях библиотеки и смотреть на высокого мужчину, который постигает науку войны. Он серьезен, но в то же время, своей детской непосредственностью может влюбить в себя любого. Том не раз видел Джеймса, сидящего на узких перилах балкона и играющегося со снитчем. Откуда он взял снитч, было загадкой для Тома.
Лили – она…
Том не мог понять всего, что испытывал при виде этой женщины. Она была красива, умна, добра, идеальна…
Откуда в маглорожденной ведьме черты аристократии? Походка, плавность движений, россыпь пушистых волос были так знакомы Тому. Но как не силился, он не мог вспомнить.
Лили была особенной, не похожей на других ведьм ее ранга. Она была целеустремленная и холодная. Ее голос, не терпящий возражений, мог вызывать мурашки на коже, не хуже голоса самого Тома. Но в то же время, она могла быть мягкой, доброй и заботливой. Том не помнил, когда в последний раз о нем заботились?
И еще она была несказанно смелой. Кто, из ныне живущих людей, может смело предложить Нагайне, змее Тома, молока? Просто так, не преследуя каких-либо целей?
Ну, может, еще Гарри способен на такой поступок.
Гарри…
Что же все-таки произошло с ним?
* * *
Силы Гарри с невероятной скоростью истощались. Ему было все сложнее и сложнее сдерживать магию, рвущуюся наружу, жаждущую утолить свой голод. Гарри глубоко вздохнул, пытаясь отогнать головокружение и сохранить рассудок. Юноша медленно подошел к большому ветвистому дубу, что рос у дороги и прислонился к нему спиной.
Из-за поворота показались профессор Снейп и глава Авроров. Видимо они бежали за ним всю дорогу.
- Поттер, немедленно идите сюда! – заорал Снейп. От него за несколько метров веяло бешенством. Конечно! Он выдающийся мастер зелий, гроза подземелий, вынужден бегать за студентами по всей территории школы.
Гарри закрыл глаза и попытался отогнать свою силу, или хотя бы ослабить боль.
- Поттер!!! Немедленно, слышишь, немедленно, возвращайся в замок! – голос Снейпа был уже совсем близко, но Гарри не торопился открывать глаза.
- Поттер!
- Нет. Никогда! – отчетливо проговори Гарри, распахнув потемневшие глаза.
- Если ты не пойдешь сам, то мы применим силу, – пригрозил Грюм.
- Только попробуйте подойти ко мне!!! – выкрикнул Гарри, отступая.
Он развернулся и снова сорвался на бег.
- Поттер!
Через несколько минут Гарри уже был посреди деревни. Студенты, не успевшие вернуться в замок с любопытством смотрели на бледного юношу.
- Поттер, не будьте идиотом! Возвращайтесь! – Снейп снова возник в поле зрения, но Грюма с ним не было.
Гарри попытался вздохнуть, но воздух не хотел отправляться в его легкие. Стало жарко. Все тело горело, отказываясь повиноваться хозяину. Давление становилось все сильнее и сильнее. Казалось, еще секунда и нежеланная сила, погребет своего обладателя под собой. Но лучше пострадает он, чем кто-то другой. Ведь вокруг ученики, дети.
Тем временем, Аластор обошел Гарри сзади и был уже готов схватить юношу, когда барьер контроля, заботливо выстроенный Гарри, дал трещину.
Небольшой отголосок силы вырвался на свободу и кинулся защищать своего хозяина. Аластор пошатнулся и отлетел в сторону, ударился о стену здания и затих.
- Прекрати это, Поттер!!! – испугавшись, заорал Снейп – Не делай глупости.
Трещина в барьере продолжала расти. Гарри понимал, что больше не может удерживать силу. Неизвестно, чем бы все кончилось, но в следующее мгновение раздалось множество хлопков и посреди улицы появилось несколько десятков пожирателей смерти.
Гарри облегченно вздохнул. Волна ненависти немного отступила.
Студенты, заметив пожирателей, с громкими криками кинулись врассыпную. Тут же им вслед полетели желтые лучи сногсшибателей. Некоторые заклинания достигали своей цели и оглушенные подростки падали на холодную землю.
Аластор Грюм, придя в себя, рывком вскочил на ноги и вынул палочку. Снейп же встал между пожирателями и Гарри, закрыв того своей спиной.
Но… они даже не успели ничего сделать, когда пожиратели собрались вокруг них, образуя плотное кольцо, и направили им в лица палочки.
Снейп и Грюм подняли свои палочки, намереваясь защищать Гарри до конца. Что до самого Гарри… юноша стоял спокойно за спинами орденосцев и даже не делал попытку достать из рукава палочку. Хотя, как он подозревал, она ему не нужна.
Началась битва.
Несмотря на то, что численность защитников волшебной деревни намного уступала пожирателям, силы были равны.
Небольшой отряд Авроров, присланный в Хогсмит, для защиты детей, стоил сотен пожирателей по своему мастерству.
Гарри же отошел в тень дерева, предпочитая наблюдать.
Вот в Грозного глаза понеслось сразу несколько зеленых лучей, но тот с невиданной для его лет проворностью отскочил в сторону, пропуская заклятия мимо себя. Смертельные лучи врезались в стену позади главы Авроров. Раздался негромкий взрыв и старый воин был погребен под камнями.
Снейп небрежно перекидывался заклятьями сразу с пятью пожирателями. Как бы те не изощрялись, ни одно заклинание не попало в профессора.
Гул голосов, шум боя не давал Гарри уловить, кто и какие заклятья использовал.
Яркие вспышки слепили глаза, не давая разобрать, где свои, а где враги. Крики, кровь, страх можно было ощутить в воздухе, потрогать руками.
Повсюду на земле валялись, истекающие кровью, тела работников министерства. Оставшиеся на ногах продолжали отчаянно сражаться. Однако, как ни странно, жертв не было. Были раненые, оглушенные и тяжело раненые, но мертвых не было. Даже Грюм слабо шевелился, придавленный взорвавшейся стеной.
Один из студентов, очнувшись, попытался встать, но попал под перекрестный огонь пожирателей и последнего, оставшегося на ногах аврора.
Юноша схватился за горло и снова упал на землю, задыхаясь. Аврор направил на юношу палочку и прошептал конрзаклятие. Студент с облегчением хватал ртом воздух, а аврор, отвлекшись от боя, пропустил заклинание и присоединился к своим коллегам в мире грез.
Вся земля была устелена телами Авроров и студентов, только Снейп продолжал борьбу.
Гарри поразила его манера видения боя. Так быстро, плавно и изящно тот двигался, уворачиваясь от заклинаний противника.
Никто, кроме Гарри, не заметил, как пара пожирателей появилась за спиной юноши. Масок на них не было, и Гарри узнал Малфоя и Петтиргю.
Уловив момент, и видя, что на него никто не обращает внимания, Гарри выхватив палочку из рукава, послал сногсшибатель в сторону профессора.
Снейп обернулся на заклинание и увидел пожирателей.
Он уже открыл рот, чтобы предупредить Гарри об опасности, но…
Пожиратели, сделав шаг вперед, схватили юношу за руки и с негромким хлопком исчезли.
Остальные, заметив, что задание выполнено, последовали их примеру.
- Морсморде.
Это было последним, что услышал Снейп, прежде, чем широкая улица Хогсмита погрузилась в тишину.
* * *
Пожиратели и Гарри появились, когда Том наворачивал уже десятый круг по периметру зала.
Бледный юноша с огромными зелеными глазами стоял между двумя пожирателями. Тут он пошатнулся и с вздохом опустился на колени.
- Правильно, Поттер, правильно, – засмеялась Белла, срывая с себя маску. – Преклони колени перед Темным Лордом.
Скоро ты уйдешь вслед за своей шавкой! Моим никчемным братцем – Белла громко засмеялась.
Тут Гарри поднял голову и посмотрел на Тома. Темный Лорд невольно сделал шаг назад.
Зеленые глаза юноши превращались в угольно черные. Море отчаянья и страха, ясно выделявшиеся в этих глазах, поглощалось неконтролируемой ненавистью.
Неизвестная сила плавно подняла юношу на ноги. И он устремил свои бездонные черные глаза на Беллу. Женщина в миг перестала смеяться, а со страхом вглядывалась в странные глаза. Они затягивали ее все глубже и глубже, забирали душу…
Женщина почувствовала, что падает в глубокою черную пропасть…
Которой нет конца…
И вечен полет…
Гарри вытянул вперед руку и направил ее на пожирательницу.
- Убийца… - сорвалось с его губ.
Это было последнее, что слышала Белла в своей жизни. Янтарное пламя поглотило женщину, сжигая заживо, уничтожая душу.
Беллатрис Лейтрейндж издала дикий персмертный вопль и замолкла навсегда.
Еще несколько минут в тронном зале был слышен только треск огня пожирающего мертвое тело, пока оно не превратилось в горсть пепла.
* * *
Слова Лейтрейндж были последней каплей. Гарри со стоном отпустил, рвущуюся из него магию. Он снова почувствовал полет, свободу. Он чувствовал беспечную речку, текущую неподалеку от замка, тяжелое дыхание земли и легкое дуновение ветра.
Белла сильно задела его чувства, вспомнив о Сириусе. Боль вновь наполнила страдающее сердце. И на немой крик души откинулся огонь.
Незаметно для юноши, яркий огонь, янтарного цвета, выбрался из топки в камине и подобрался к Белле. Сжигая ее. Наказывая за обидные слова. Сердце Гарри пылало этим же огнем.
А потом все прошло. Боль и обида вернулись. Ненависть утолила свою жажду и спряталась в сердце юноши. Черный цвет уступал, пробивающейся сквозь него лесной зелени.
Юноша посмотрел на кучку пепла, которая раньше была живым человеком.
Убийцей. Да, но человеком.
А ведь Гарри всегда говорил – любой человек даже самый никчемный достоин жить…
Юноша перевел взгляд на испуганно-удивленного Тома, стоящего не далеко от трона, снова на пепел…
Усталость брала свое. Слишком много энергии забрали эти всплески магии, слишком много чувств.
Юноша покачнулся и вновь оказался на коленях.
- ВОН! – Вдруг рявкнул Том. – Все убирайтесь, сейчас же!
Пожиратели попятились, и быстро поклонившись своему господину, поспешили исчезнуть.
Когда последний слуга скрылся за дверью, Том упал рядом с Гарри на колени и обнял того за плечи.
- Гарри, Гарри, - позвал Том. Юноша задрожал – Посмотри на меня.
Темный Лорд осторожно взял юношу за подбородок и поднял его голову вверх. На Тома смотрели чистые зеленые озера, на дне которых плескалась горечь и печаль, боль, перемешанная с ужасом и страхом. По щекам юноши бежали прозрачные слезы, похожие на маленькие хрусталики, оставляющие за собой влажные дорожки на щеках.
- Не надо. Упокойся. Все хорошо. – Том ласково погладил Гарри по густым растрепанным волосам. Они были такие мягкие и знакомые. Но ведь он раньше не встречал таких волос до Гарри… или встречал?
Юноша больше не мог себя сдерживать. Горечь всех прошлых лет выплеснулась наружу и Гарри, уткнувшись в черную мантию Тома, зарыдал.
Горячие слезы ручьями текли по щекам юноши. Он не мог их остановить. Боль, обида, предательство, страх покидали тело Гарри с каждой новой кристальной слезой, оставляя после себя усталость и пустоту. Он никогда не позволял себе плакать, никогда. Даже когда убили Седрика, даже когда ушел Сириус…
Гарри не позволял себе слез. Слезы вызывают жалость, а жалость – это проявление слабости. А он, Гарри, отнюдь не слаб.
Тогда почему же он не может остановиться? Остановить этот бессмысленный поток соленой воды?
Том сидел на полу, и осторожно, словно маленького ребенка, прижимал к себе Гарри. Юноша часто всхлипывал и мелко дрожал, плотнее прижимаясь к Лорду. Казалось, что он пытается спрятаться, раствориться в складках черной мантии Риддла. Забиться в угол и убежать от всего мира…
Том крепче сжал юношу в своих объятьях, вновь отмечая неестественную худобу мальчика.
Темный Лорд, признаться, был немного растерян. Он не знал, что делать, что предпринять... Ему прежде никогда не приходилось успокаивать... И тем более он уже так давно не видел слез… Даже слезы у юноши были необычными… Не такими, как у всех остальных людей… они были серебряно – зеленоватые... Или это из-за света факелов? Казалось, зеленые изумруды, порождают себе подобные капли, лишь отдаленную тень глубоких зеленых глаз.
Том видел, что защитные барьеры мальчика полностью разрушены, ментальные блоки уничтожены… Гарри был так слаб и беззащитен…
Что же произошло?
- Не надо. Упокойся. Все хорошо, – бормотал Том, укачивая юношу в своих объятьях.
Что же довело мальчика до подобного состояния? Сквозь рыдания прорывались невнятные обрывки слов, но Том ничего не смог понять... Единственное, что он уловил, это были слова «Я не хочу больше…»; «боль…»; и «Дамблдор».
Проникнуть в голову мальчика ментально Том не решился, боясь повредить остатки, нет, скорее обломки щитов юноши.
Наконец, всхлипы прекратились, и юноша уснул, крепко прижавшись к широкой груди Тома. Темный Лорд аккуратно стер пальцами остатки прозрачных кристаллов со щеки юноши.
- Что мне с тобой делать? – вздохнул Том.
Нести Гарри в его комнату на руках через половину дворца, на виду у всех пожирателей, было не очень хорошей идеей, поэтому Том направился прямиком в свою комнату. Там, он уложил мальчика на кровать, закутал в одеяла, и тихо вышел из комнаты, что бы ненароком не нарушить столь хрупкий сон.
"Мальчику нужно набраться сил", - подумал Том, - "А я за это время должен все выяснить..."
******
Джеймс Поттер медленно шел по тускло освещенному коридору.
В его руках была старинная тяжелая книга, написанная одним из основателей. Только сейчас Джеймс понял, что привлекало Лили и Ремуса в книгах. Истории, знания, мудрость навсегда оставившие свой след на хрупких пергаментных страницах. Раньше за квиддичем и работой он не замечал, или не желал замечать, всю силу книг. А теперь родившись вновь…
Теперь у него было время, много свободного времени. Мужчина только сейчас в полной мере осознал, что такое свобода. Что значит ни от кого не зависеть, не подчиняться приказам, не быть солдатом, как было при ордене, а просто делать так, как велит сердце…
Только сейчас Джеймс понял, что по настоящему живет. Живет со своей семьей…
Неужели судьба так жестока? Неужели они должны были пережить столько боли, страха, должны были быть разлучены, чтобы быть вместе?
Сейчас после своей смерти, Джеймс в полной мере осознал цену жизни… ее величие и важность.
Когда-то, уходя на очередное задание ордена, Джеймс сказал Люпину: «Жизнь, Смерть, какая разница. Все мы когда-то умрем рано или поздно. И этого не изменить. Не беспокойся за меня, Лунатик, без риска жизнь скучна».
А после этого разговора… он умер.
Но, говоря эти слова, Джеймс забыл, что значит его жизнь для других. Для семьи, для друзей. Люпину наверняка было больно слышать такие слова от Джеймса. Но, что теперь говорить…
Последний из настоящих мародеров…
Джеймс знал, что Сириуса больше нет. И сожалел. Но скорбеть по ушедшим он не мог, ведь он уже знал, что там… за чертой.
Питер? Хвост? Жалкий предатель. Он был не только жив, но еще и находился в одном замке с Джеймсом. Когда он узнал, кто предал его доверие…. Мужчина молился, чтобы не встретить Питера в одном из темных коридоров старинного замка. Ведь ему не хотелось становиться убийцей. А он был уверен, что если увидит такое знакомое лицо Питера, с маленькими бегающими глазками, то непременно убьет его. И не будет сожалеть. Ни минуты.
Как бы ему хотелось вновь увидеть своих друзей… Сириуса, Ремуса.
Но волей судьбы Сириус мертв, а Ремус находится с другой стороны баррикады.
Так случилось, что сторона добра оказалась совсем не такой светлой, как он думал раньше.
Он никогда не сможет простить Дамблдору, загубленное детство его единственного сына. Он никогда не сможет простить директору, убитую юность Гарри, его жестокость и недальновидность по отношению к юноше. Вид шрамов на спине сына еще долго будет являться Джеймсу во снах, заставляя сердце сжиматься.
Он знал Гарри всего какой-то месяц, но уже горячо любил его. Чувствовал его настроение, его боль.
Гарри был очень сильным юношей, и Джеймс не знал, смог бы он пройти не сломавшись, все те круги ада, что выпали на долю Гарри. Смог бы он продержаться столько лет, сражаясь за свою душу, за свое сердце и за память родителей?
Неверное, нет.
Несмотря на все беды, потери и лишения, Гарри сумел сохранить свое сердце чистым, а душу целой. Его глаза по-прежнему горели чистотой и любовью. Любовью ко всему живому, ко всему миру. И он умел делиться своим чувством, умел прощать. Он сумел раскрыть сущность злого диктатора. Смог найти сердце и вернуть потерянную душу беспощадному убийце. Заставил его вспомнить, понять и поверить в то, что еще не все потеряно. Что жизнь продолжается.
Джеймсу нравился Том. Это был неординарный и очень умный человек. Конечно, он прожил намного больше Джеймса, поэтому очень часто делился с мужчиной своим опытом.
Джеймс пару раз видел собрания пожирателей из потайного хода. Видел стальной холодный взгляд Тома и страх его слуг. Но, распуская пожирателей и возвращаясь в свою гостиную Том, становился прежним, мудрым и лояльным. А когда говорил с Лили или Джеймсом в его красно-карих глазах горел лукавый заинтересованный огонек. А от его рук исходила странная приятная теплота.
Много раз, перед тем как заснуть в объятиях любимой, Джеймс размышлял над тем, чтобы было, если бы Джеймс и Лили выжили? И Волдеморт пал?
Гарри бы жил в семье и любви, но никто и никогда бы не узнал, что ужасный Волдеморт - человек. И надо сказать, не такой уж плохой человек. Да, он убийца, с этим не поспоришь. Но ведь идет война. А на войне без жертв не обойтись. Война против мира, против жизни, против смерти.
Джеймс чувствовал, что у Тома Риддла есть тайна. Какое-то большое и темное пятно, то с чего все это началось, весь этот хаос и череда разрушений. Тайна, которая до сих пор причиняет ему огромную боль. Он догадывался, что в прошлом Тома произошло что-то поистине ужасное. Что-то, что заставляет его быть таким, какой он есть сейчас. Жизнь жестокая штука... И не Том виноват, что судьба заставила встать его на путь зла и тьмы...
Джеймс снова вздохнул и перехватив по удобнее старинный фолиант собрался было продолжить свой путь, когда услышал крик. Страшный, душераздирающий крик…
Джеймс замер на секунду, а потом неслышно скользнул в потайной ход. Открыв незаметное окошко у картины Салазара Слизерина, Джеймс оглядел тронный зал.
То, что открылось его взору, заставило вздрогнуть мужчину.
Несколько десятков пожирателей смерти стояли, окружив хрупкого черноволосого юношу, его сына. Том был недалеко от них и не отрывал глаз от лица Гарри. Остальные же взгляды были устремлены на женщину, бьющуюся в предсмертной агонии. Она сгорала заживо. Казалось, янтарный огонь раздирал ее из нутрии. Пара минут и от пожирательницы осталась лишь горсть серого пепла.
Юноша покачнулся и осел на пол.
- ВОН!! - рявкнул Том, - Все убирайтесь сейчас же.
Ошеломленные люди покинули тронный зал, а Том упал на колени возле Гарри, обнимая мальчика за плечи.
До чуткого слуха Джеймса долетели отчаянные всхлипы…
Том ласково прижимал плачущего мальчика к себе и шептал ему на ухо какие-то теплые успокаивающие слова. Джеймс побоялся подойти к ним. Вскоре всхлипывания прекратились и Том, подняв Гарри на руки, покинул тронный зал.
