Глава 9Прекрасный, солнечный денек выдался в воскресенье – чудесная погодка, как раз для игры в квиддич, но кому сегодня погодка будет более благосклонна – Гриффиндору или Слизерину – ещё предстояло узнать. Комментатор матча, когтерванец Гилберт Ханплэй, уже что-то тараторил в микрофон, пока игроки готовились в своих раздевалках.
- И повторяйте про себя – что? – Джеймс Поттер повернулся к своей команде, натянув на лицо самую счастливую улыбку.
- Мы всегда побеждаем, мы лучшая команда, - раздался нестройный хор голосов в ответ. Улыбка сникла мгновенно:
- Вы говорите так, будто мы уже проиграли, - подавленно проговорил он и, набрав воздуха в лёгкие, заорал. – Да соберитесь же вы! Мы тренировались каждый день, и мы выиграем, а кто не согласен – можете валить отсюда, и никогда больше не возвращаться в команду, неудачники!
Гриффиндорцы явно взбодрились, и даже тяжёлая атмосфера уныния вдруг стала пропадать. Джеймс рывком выхватил свою метлу из держателя в кабинке, и твёрдо зашагал к выходу из раздевалки на поле, за ним потянулись остальные.
- Дрейк, Ларс, если что – приглядите за Элейн, она новенькая, и слизеринцы могут вести против неё игру.
- Не беспокойся, Джим, не первый раз играем, - непринужденно ответил Ларс, поигрывая битой. Джеймс коротко усмехнулся и оглядел каждого своего напарника, мысленно подводя итог – наутро после пьянки и то лучше выглядят.
- Выходим.
Джим перекинул ногу через метлу и первым взлетел над квиддичным полем. Слизеринская команда тоже поднималась в небо с противоположной стороны. Капитан змей, пятикурсник, которого все называли Вайнд*, летал ровно и быстро, как и сам Джеймс, и стиль полетов друг друга они знали, как облупленные, только вот это мало чем помогало и одному, и другому во время игры - Джеймс был охотником, а слизеринский капитан – ловцом. Но и у Джеймса в команде был отличный ловец – Элейн, как человека, он знал уже давно, и характер у неё был настойчивый и дерзкий, а это уже многое значило на квиддичном поле.
- Капитаны, пожмите друг другу руки, - объявил судья. Джеймс очень хотел сломать пальцы слизеринцу, чтобы тот не смог поймать снитч, но и у того хватка была железная. – Ну, хватит. Игра началась!
А вот ради этого и стоит жить. По обычаю именно Джеймс хватал мяч первым и тут же нёсся к воротам противника, но сегодня что-то пошло не так – мяч успел перехватить слизеринский охотник, и это на долю секунды сбило с толку Поттера. Но так ещё интереснее.
Игроки носились в воздухе, как сумасшедшие, на новеньких отполированных метлах, с зарядом на победу все до единого. Именно на поле появлялся азарт, именно на поле приходило понимание важности игры, важности победы, вкуса полёта и борьбы. Людям, которые быстро сдаются, здесь не место – тут нужна выдержка и терпение, огромное желание и, конечно, постоянные тренировки. Нет, есть игроки от Бога, а есть – от усердия. Но даже он, Джеймс, не победит, если хоть на мгновение расслабится. Это не разгадывание кроссворда, где можно подумать, тут нужна тактика и сосредоточенность. Задумаешься о другом – всё, закинутый в кольцо мяч.
Джеймс создал для себя три «В»: внимание, выдержка, война. Именно так вести себя на поле, именно с таким девизом швырять мяч в кольцо, именно в этом быть лучшим.
В квиддич он играл постоянно – даже в своих мыслях – отрабатывал приемы, управлял метлой, придумывал новые способы обвести соперника. В общем, квиддич был его, мягко говоря, страстью. Смыслом жизни.
Вообще, у Джеймса в жизни были и другие ценности, как у любого нормального волшебника, - семья, члены которой не давались подсчёту, друзья, непременно ассоциирующиеся с ночными вылазками, и ночные вылазки, ассоциирующиеся с друзьями; веселые вечеринки и гриффиндорские стандарты, и это, пожалуй, было только началом.
Но квиддич всё равно оставался вне конкуренции, и, как Джеймс уже себе напомнил перед матчем, ничто не могло отвлечь его от главной цели – колец противника.
- Прайвс передаёт квоффл Хэмптону, и-и.… Какой бросок! Но, к сожалению, неточный. Поттер перехватывает мяч.… Да! Гриффиндор ведёт 50-10!
Ханплэй без умолку трещал в микрофон, чуть не проглатывая его от волнения, зрители – наверное, почти вся школа – с не меньшим трепетом следили за игрой.
Джеймс бросил мяч напарнику и потратил пять секунд, чтобы оценить обстановку на поле – гриффиндорские загонщики, не теряя ни секунды, посылали бладжеры в сторону противников, вратарь летал строго у колец и следил за пасами охотников, а ловец, робко сжимаясь от ветра и страха, парила выше, над всеми, выискивая глазами золотой мячик, и в опасной близости от неё летал Вайнд, который просто превосходно делал своё дело – помимо выискивания меча следил за другими игроками, и, кроме того, постоянно кидал взгляды на Элейн – вдруг, она заметит мячик первой. И Джеймсу стало немного не по себе от осознания того, что его ловец явно уступала по профессионализму и хитрости своему конкуренту.
Проблема заиграла зелеными тонами.
Джеймс поймал мяч машинально, заметив его уже в последнюю секунду, и тут же через половину поля запустил в кольцо противника – вратарь даже не успел понять, как это произошло, а мяч уже был закинут.
- 70-20 в пользу Гриффиндора! Вы видели этот бросок? После такого Джеймс Поттер просто обязан получить кубок лучшего охотника года!.. Ох, кажется, золотой снитч дал о себе знать!
Джеймс, увернувшись от пущенного в него бладжера, взволнованно оглянулся – Элейн летела позади своего противника, хоть и метла у неё была мощнее, а тот уже вытягивал руку в попытке схватить снитч. Сердце капитана львов заколотилось как бешеное, и он даже забыл про игру, а на трибунах затаили дыхание. Загонщики запускали бладжеры, как пулеметную очередь, в сторону ловцов своих оппонентов, и один из бладжеров всё-таки достиг цели, и Элейн врезалась сзади в слизеринца, но момент был упущен – золотой мячик снова скрылся, а игра вошла в привычный ритм, как и сердце Джеймса – он, убедившись, что Элейн не пострадала и лишь осыпает ловца Слизерина проклятьями, выдохнул и снова бросился в бой, выискивая свой мяч.
Золотой снитч появлялся ещё несколько раз, но так и остался неприкосновенным. Когда пошёл четвертый час игры, Джеймс понял, что такого долгого матча у него ещё не было, но надо было отдать должное Элейн – она переняла тактику Вайнда и поглядывала на него не реже, чем тот – на неё, но от этого легче никому не становилось. После очередного закинутого мяча был объявлен пятнадцатиминутный перерыв, и выдохшиеся игроки незамедлительно разошлись по своим раздевалкам.
- Что за день такой? Я уже валюсь от усталости! Джеймс, выпускай вместо меня замену! – заорал первым загонщик, когда дверь гриффиндорской раздевалки захлопнулась.
- У меня нет замены для тебя, Дрэйк, - устало ответил капитан, укладываясь на скамейку – спину начинало ломить от боли, а правому плечу было лишь немного лучше.
- Прекрасно! Тогда пусть ловцы включат активность, иначе я за себя не отвечаю! – продолжать орать Дрэйк – между прочим, единственный, так как всем остальным хватило сил лишь упасть куда-нибудь и наслаждаться долгожданным перерывом. Прошло полминуты, а потом и минута, но со стороны женской половины раздевалки не донеслось ни звука. – Эй, Элейн, ты там жива? – крикнул Дрэйк чуть обеспокоенно и покосился на Джеймса – он поднялся со скамейки, поморщившись от боли, и прошёл в женскую половину – охотница лежала на скамейке, а Элейн сидела, сгорбившись, в самом углу, опустив голову, и черные длинные волосы закрывали её лицо полностью. Джеймс сел напротив, представляя, как навострили уши остальные члены команды, даже будучи в полусознательном состоянии.
- Всё нормально?
Элейн кивнула, выпрямившись и скрестив руки на груди – Джеймс, до этого боявшийся, что Элейн плачет, понял, что плохо её знал – лицо её не выдавало абсолютно никаких эмоций.
- Слушай, нам действительно нужно поймать снитч – ты же видишь, слизеринцы не оставляют промежутка больше пятидесяти очков, а сил, чтобы атаковать, уже почти нет, а замена у нас только одна – на вратаря. Все уже просто ждут, пока снитч будет пойман, иначе нам…
- Я не могу.
Сердце капитана сделало большой прыжок вниз без трамплина. Что,
что она только что сказала?
- Что?! – он не узнал свой голос, а его мозг медленно начал отсчитывать секунды до взрыва.
- Я. Не. Могу, - прошептала Элейн, не смотря на него. – Вайнд быстрее меня на своей старенькой Молнии, а ещё он летает с пеленок, и у него всё так легко получается, как будто он имеет десять пар глаз – я только и успеваю следить за ним, лишь бы он не опередил меня, а если он бросается вслед за снитчем, я просто делаю всё, чтобы он его не поймал, но самой мне до снитча, как до Луны. Джеймс, я подвела тебя, когда поймала снитч на испытаниях, прости…
Джеймс не верил своим ушам. Он даже не знал, что сказать. Это было полным безумием.
За стенами раздевалки послышались раскаты грома – только этого им сегодня не хватало. Элейн вздрогнула и подняла глаза к потолку, когда по крыше начали барабанить настойчивые дождевые капли, и Джеймс был уверен, что они стучат ему прямо в висок «Ты проиграл, ты проиграл, ты проиграл…».
Как бы ни так!
Он без слов подскочил со скамейки и кинулся из раздевалки, проигнорировав возгласы команды: «Ты куда?».
Не куда, а к кому.
Преодолев несколько лестничных пролетов, он на полной скорости свернул на трибуны – прямо в преподавательскую ложу. Дождь разошёлся не шуточный, и видимость была отвратительной, но зрители лишь наколдовали зонтики и не собирались расходиться – слишком интригующей сегодня была игра, и не только для них, зрителей, но и для обеих команд.
Джеймс прорвался через гриффиндорскую толпу, – многие начали орать речевки ещё сильнее, завидев капитана, - и оживившихся с его приходом преподавателей, и остановился в нескольких метрах от того места, где сидел отец.
- Пап, можно тебя к нам в раздевалку на пару минут?
- Джим, сейчас закончится перерыв! – прокричал в ответ Гарри Поттер, кидая взгляд на наколдованный циферблат, зависший над полем.
- Пап, вопрос жизни и смерти! – взволнованно продолжал Джим, тяжело дыша после своего забега с препятствиями. Гарри, потратив на раздумья всего секунду, поднялся со своего места и двинулся за сыном в раздевалку.
До свистка судьи оставалось полторы минуты.
***
- Дамы и господа, мы выиграли!
Шум в гостиной Гриффиндора стоял невообразимый, но декан в лице Гарри Поттера так и не появился, чтобы разогнать героев дня, ни в час ночи, ни даже в два, поэтому студенты пользовались внезапно обрушившейся на них свободой как могли. Джеймс запил своё объявление стаканом огневиски и, шатаясь, свалился на диван, не справившись с законами магловской физики.
Такого праздника, как и игры, у них ещё не было – сначала все пили сливочное пиво, но за малым последовало кое-что покрепче – в гостиной появились ящики с шампанским, а потом и с огневиски – а откуда они взялись, уже мало кому было интересно. Старшекурсники, разогнав малышню, продолжали веселиться, поставив музыку, и чем ближе к утру, тем в гостиной становилось темнее и веселее.
- Джим, я тржестно вру…чаю тебе этот кбок! – еле проговорил Колин, впихивая в руку друга спущенный шарик со съежившейся надписью «Джеймс-поедитель»**. Джеймс, медленно растянув шарик и прочитав надпись, заржал во весь голос:
- Поедитель чего, Колин? – проговорил сквозь смех Джеймс. – Пончиков?
От смех он сполз на ковёр и продолжал ржать во весь голос, пока Колин пытался прочесть на шарике надпись, но она почему-то расплывалась у него перед глазами, и он, в конце концов, потерпев неудачу, выкинул шарик себе за спину, проговорив: «Ладно. Не вжно». Лоркан вырулил откуда-то справа, потягивая белесую жидкость из бокала с помощью трубочки, и влез на диван между загонщиками, которые, переглянувшись, тут же выпихнули аристократическую задницу блондина обратно, но Лоркану, судя по его плавающим глазам, было всё равно, поэтому он просто сел на ковер рядом с Джеймсом, который продолжал тихонько подвывать, думая о «Джеймсе-поедителе».
- Что ты пьешь? – спросил Джим наконец, выхватывая у Лоркана напиток и пробуя его прямо из стакана, игнорируя трубочку.
- Это Шайнас, - пробормотал Лоркан в ответ, отбирая назад свой бокал. – Напиток Богов.
- Где взял? – дружно спросили загонщики и, следуя за указующей рукой Скамандера, тут же направились за напитком Богов, а Лоркан незамедлительно занял их места на диване.
- Колин, ты пьян, как свинья, - констатировал факт Лоркан, глядя на друга, задрав подбородок. Колин смерил его оценивающим взглядом из-под полуопущенных ресниц:
- Ты тоже.
- А Джеймс?
- Я думаю, аналогично.
На этом высокоинтеллектуальный разговор Криви и Скамандера закончился, а Джеймс продолжал сидеть у них в ногах, оглядывая гостиную и щурясь от лучей, которые пускали носящиеся в воздухе маленькие, как снитчи, диско-шарики. Кто-то прямо у него перед лицом схватил один такой – шар тут же погас и успокоился.
- Мисс МакАртур, вы п’хелестны! – захлопал в ладоши Колин, и без разрешения схватил ручку девушки с зажатым в пальцах шариком и поцеловал её.
- Колин, у тебя глаза в кучу и в волосах помидор, ты думаешь, твои слова перевесят это и я упаду в твои объятья?
Колин схватился за волосы и с ужасом в глазах взглянул на свою ладонь в помидорной каше.
- А ты чего молчал? – спросил он сидящего рядом Лоркана, который лишь пожал плечами, полностью увлеченный своим напитком. Элейн, смеясь, палочкой убрала вязкую жижу из волос парня, и села рядом. – А теперь упадешь?
- Глаза в кучу, - напомнила ему Элейн. Колин развел руками и поднялся с дивана.
- Ты куда? – спросил Джеймс, хватая друга за штанину.
- Спать. Чувствуя, сегодня мне ничего не светит с какой-нибудь малышкой – посмотри, почти все разошлись.
Джеймс огляделся и понял, что действительно, в гостиной оставалось лишь несколько человек – парочка, танцующая под медленную музыку посреди гостиной, пара парней, курящих магловские сигареты в открытое окно, да ещё двое сонных пятикурсников, доигрывающих в карты.
- С малышкой, - выплюнула ему вслед Элейн с пренебрежением. Джеймс усмехнулся. – Лоркан, а вот и твоя малышка.
- Малыш, - Элейн не сдержала смешок и была удостоена уничтожающим взглядом «Малышки», - иди в кроватку, уже почти три.
- Сейчас, сейчас, милая, - ответил Лоркан и, допив залпом Шайнас, поставил бокал на столик и двинулся в свою спальню под взглядами троих.
- С победой, Джеймс, - добавила «Малышка» напоследок, и, не удостоив Элейн взглядом, ушла к себе.
Спустя минут пятнадцать Джеймс с Элейн остались вдвоем, не обмолвившись и словом – Элейн вертела в пальцах диско-шарик, а Джеймс изредка поглядывал на неё снизу вверх или смотрел в оставленное открытым окно, в котором отражалась идущая на убыль луна, и тысячи звезд.
- Что тебе сказал мой отец?
Элейн улыбнулась, но не взглянула на Джеймса.
- Кое-что очень важное.
- Что? – продолжал спрашивать Джеймс, и девушке показалось, что он хотел спросить это у неё с того самого момента, как они выиграли, но не мог поймать момент.
- Какая разница, Джеймс? Мы выиграли, это главное.
Парень, расстроившись, отвернулся, чувствуя, как Элейн присаживается на ковер рядом.
- Мой отец – мастер полета. Ты ещё не видела, как он играет. Он действительно профессионал, но…
Элейн внимательно слушала, что он говорит, не сводя взгляда с его лица.
- Что «Но»?
- Он мне никогда не давал никаких советов, - признался Джеймс. – Никогда. Даже когда я впервые сел на метлу, он просто сказал «Садись и лети». И, знаешь, я полетел. Без советов, без уроков, просто полетел. Когда мы играли друг против друга, он никогда не учил меня, как нужно держать метлу, как ловить мяч, как вести игру – до всего этого я дошёл сам. Я не понимаю, почему он никогда ничего мне не советовал…
Элейн прикоснулась к его плечу, нежно улыбаясь:
- Потому что тебе не нужны советы. Джеймс, у вас это в крови, вот и весь ответ. А я… моя мать владеет гостиницей, отец был зельеваром. Мои родители ни разу в жизни не садились на метлу, и мне нужен совет. А тебе – нет.
Теперь Джеймс молча впитывал каждое её слово, разглядывал её лицо, которое было совсем близко, и не понимал, почему ему так хочется…
Её поцеловать.
Он, наверное, пьян, да и она, вероятно, тоже, но когда в голове так легко, а все мысли уносятся в далекое путешествие, остается лишь послать к черту все «Нельзя, потому что…» и сделать то, что хочется. Они ведь завтра ничего не вспомнят, правда?
Он приблизил своё лицо к её лицу и, не спрашивая разрешения, поцеловал в приоткрытые губы, сначала легко касаясь губами, а потом углубляя поцелуй. Элейн прижалась к Джеймсу, неровно дыша ему в губы, и запустила пальцы в волосы, и Джеймс чувствовал, что это именно то, чего хочет его тело в этот самый момент. Элейн дрожащими руками стянула с Джеймса футболку и потянула за собой на ковер, пока он целовал её шею, руками задирая платье и лаская рукой обнаженные ноги.
- Джеймс…
Он только с третьего раза понял, что это его имя, когда Элейн не прижимала его к себе, а скорее отталкивала.
- Что?..
- Я не уверена, что нам это нужно. Это..., - она сглотнула, облизнув опухшие губы, и сделала попытку подняться, но голова закружилась, и она лишь смогла сесть, отпрянув от Джеймса, - это всё неправильно.
- Тебе не понравилось? – удрученно прошептал он, весь взъерошенный и до бесконечности милый.
- Нет. То есть, да. То есть, понравилось, но… я не могу.
Джеймс рассмеялся во весь голос, услышав в который раз за день одни и те же слова от одной и той же девушки. Элейн посмотрела на него непонимающе.
- Не можешь? Опять не можешь? – спросил он, улыбаясь. – Может, мне позвать отца?
Элейн рассмеялась вместе с ним спустя несколько секунд, но смех её был нервным, и продолжался не долго.
- Нет. Джеймс, я просто не такая. – Джеймс поморщился, не понимая. – Не такая, как все твои девушки. Я не буду спать с тобой после первого поцелуя, потому что не отношусь к числу твоих фанаток.
- Но мы же…
- Это не считается. Притом, у меня есть парень.
Джеймс пару секунд ошалело смотрел на неё, а потом осклабился.
- И ты ему очень верна. Да-да, я заметил.
Она поднялась с ковра, поправляя платье, и встретилась с его насмешливым взглядом.
- Можешь считать, что ты меня соблазнил, но я отпиралась, как могла. Так и передай всем, кто спросит.
И она ушла в свою комнату, а Джеймс лёг на спину на ковер, любуясь диско-шариками, тускло мигающими в темноте комнаты, и улыбаясь своим мыслям.
* Ветер, англ.
** Ошибка в слове создала новые слова, и в английском это могло бы звучать как «James-winner» до исковерканного «James-fidder» от «James-feeder», или как «James-dinner» (если не обращать внимания на разницу в смыслах), впрочем, это уже добавка для тех, кто любит напоминать авторам, что дело происходит в Англии, и применение слов должно быть соответствующим, как будто при переводе.
Внимание, внимание! Буду бесконечно рада, если кто-нибудь согласиться профессионально отбетить и отгаммить мой второй фанфик «Делаем ваши ставки, господа».
