Пролог.
Со стороны Запретного Леса дул холодный, пробирающий до костей ветер, и снег валил без перерыва уже третий день. Мужчина, аппарировавший у ворот, недолго переминался с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам, потом натянул обмотанный вокруг головы шарф повыше, до самых глаз – нет, в этом году декабрь точно сумасшедший. Лондон, затопленный вязкими снежными дождями, отнюдь не самый приятный подарок англичанам в преддверии Рождества, а вот окрестности Хогвартса и Хогсмида – белоснежная сказка для маленьких чародеев.
Молодой мужчина вытянул волшебную палочку из рукава и поспешно взмахнул ею – от согревающих воздушных волн стало значительно теплее, чем от укутывания носа в шарф, а снежные сугробы, превращаясь на глазах в водяные ручейки, перестали быть препятствием на пути к цели. Остатки снега хрустят под сапогами, большая луна освещает сегодня замок, что тянется к ней своими шпилями башенок. Гремучая ива поджидает гостей, тихонько скрываясь в гордом одиночестве за не поддуваемой стеной Хогвартса, маленькие фонарики на теплицах чуть раскачиваются, издавая еле слышные скрипы, в одном из окон гриффиндорских спален мерцает свет. Фигура останавливается, опуская палочку вниз, и задумчиво смотрит вверх, на желтый огонек. Снежинки настойчиво падают на лицо и мужчина, моргая, снова поднимает палочку. Свет погас, но иллюзия была почти реальной – маленькая фигурка паренька, сидящего на подоконнике. Графин с холодной водой, принесенный эльфами, пока никто не видел. Сопение в подушку лучшего друга, обессилено свалившегося на кровать после тренировки. Плакат с «Пушками Педдл» на стене, на противоположной – карандашные наброски будущих портретов однокурсников. Вниз по ступенькам, справа – лестница в комнату девчонок, которая сложится, стоит только какому-нибудь наглому парню ступить на нее. Большая гостиная, в камине – догорающие угольки с оранжевыми прослойками, красные мягкие диваны и золотые истертые временем ковры. Портрет с Толстой Дамой, оклики из бесконечности картин. И дружба, и вражда, пафосные дуэли и запах противных лекарств в Больничном Крыле, небрежно повязанный вокруг шеи галстук и смущенный смех шестикурсницы. Что-то остается в этом мире, что никогда не изменится, что будет повторяться с настойчивостью смен времен года – и это так правильно. А есть и то, что время бесстрастно уносит за собой, и вряд ли стоит жалеть – лишь бы взамен приходило новое.
Маг взошёл на низкий холм и присел на корточки, горячим воздухом из волшебной палочки очищая мраморную плиту от снега. На мраморе проступили вырезанные буквы, мужчина тяжело выдохнул и поднялся на ноги, не сводя взгляда с надгробия.
- У меня второй сын, - заговорил он, долго думая с чего начать. И вроде бы не речь на совете глав Отделов Министерства Магии, ни торжественный вечер, где тебе внимает несколько тысяч гостей. Один-единственный выступающий и один-единственный слушатель, хотя и не совсем живой. – Мы хотели дочь, но… тут уж как получилось, - он нервно рассмеялся. – Вряд ли от этого он будет не любимым, даже наоборот. Я видел его глаза – зеленые, как и у меня. Такие большие, необычно большие. Даже огромные. Наверное, в детстве и у меня были такие же, - мужчина снова замолчал, выдыхая ртом пар в шарф и засунув руки без перчаток в карманы куртки. – А назвал я его Альбусом Северусом Поттером. В честь вас. И буду надеяться, что он будет… известным – может быть и не стоит, а вот мудрым и сильным, таким же, как вы – обязательно.
На небе ярко загорелась звездочка, и вряд ли она издала какой-то звук, но мужчине, стоящему у надгробия, показалось, что она звенела и дрожала, эхом откликаясь по всему небу. Рядом – ещё одна, и тоже звенит, потом третья, четвертая, пятая…
Он стоял, подняв голову навстречу искрящемуся снегу, смотрел, как одна за другой зажигаются над ним яркие огоньки, и думал, что они готовы упасть ему прямо на голову, не выдержав давления черноты вселенной. Но спустя мгновение россыпь звезд замерла, превратив небо в мерцающий ковер. Тут и там в школе озарились светом комнаты, и удивленные студенты, раскрыв рты, поднимали взгляды в небо, восторженно перешёптываясь.
И только суровая погода закрывала глаза на мелочные выкрутасы небесных светил и продолжала засыпать снегом тропинку, которая протянулась от ворот к белой гробнице.
Глава 1.
Солнечные лучи падали прямо на первые несколько парт, смешивая в головах школьников все мысли. Профессор Бинс продолжал бубнить лекцию, даже не замечая, что студенты откровенно спят.
- … Эльфы в любые времени были хранилищами огромных волшебных сил, и волшебники вовсе не желали с этим мириться. Люди – высшая каста, поэтому они так рьяно добивались порабощения эльфийских поселений…
Джеймс бесцеремонно развернулся на стуле спиной к бестелесному профессору и насмешливо посмотрел на друзей – оба спали как младенцы, сотворив себе из перьев по подушке.
- Скучно, - протянул он вполголоса. Беловолосый друг поднял голову, предъявив Поттеру раскрасневшуюся щеку. – Сегодня уже пятое сентября, и это мой первый рекорд со времен второго курса - ни одной ночной вылазки с начала учебного года. А ведь это наш последний учебный год.
Друг потер свой чистокровный нос и зевнул:
- Зато у тебя есть время разобраться с этой… Слизерин, шестой курс…Джессикой?
- Джиллиан, - лениво поправил его парень. – Джессика с Пуффендуя.
- Ага. И ещё с Мелани.
- Мелани мне не подружка! У неё прыщи по всему лицу! – Джеймса передёрнуло, заставляя друга лишь фыркнуть.
- Мне кажется, в пятикурснице из Когтервана в прошлом году тебя это не остановило.
- А ты видел её ножки? Эти прелестные, длинные ножки? Она мучила меня, надевала настолько короткие юбки, что стоило ей наклониться, и я видел…
- Ладно, я понял.
Сбоку засопел их приятель, что-то бормоча во сне, и Бинс уже начал переходить на монотонное гудение себе в нос – обычное дело к концу урока по Истории Магии. С несколько минут парни вяло оглядывали своих однокурсников, которые занимались чем попало – начиная с безобидного морского волшебного боя и заканчивая бумажной бомбардировкой между слизеринцами и гриффиндорцами с задних парт.
- Как это всё по-детски, - вновь заговорил Джеймс, наблюдая за тем, как немаленький бумажный дракон змеиного факультета пытается атаковать гриффиндорский фланг. Львы защищались, как могли, но зеленый дракон всё-таки ткнул своим острым носом в ухо одного из них и слизеринцы заржали, с видом министров пожимая друг другу руки.
- Ага, а ты большой, - усмехнулся в ответ друг, уже полностью проснувшись. Джеймс оскалился в ответ, обнажая белые зубы, и мог поклясться, что услышал «Когда Джейми улыбается, он просто душка».
- Лоркан, сколько мне дадут за убийство двух совершеннолетних гриффиндорок, которые не могут от меня отвязаться с тех самых пор, как я им сказал «Извините, это была ошибка, отношения на троих меня не устраивают»?
- Если ты докажешь в суде, что они тебя вынудили, то думаю, что пару лет тебе скостят, - на полном серьёзе ответил Лоркан.
- Ни черта ему не скостят, потому что они внучки главы Визенгамота.
- Колин, ты даже выспавшийся – просто отвратительный человек. Ты знаешь, что такое «бодрый взгляд на жизнь»?
Колин превратил подушку обратно в перо и, потягиваясь, взглянул на соседа сверху вниз:
- Лоркан, ты видел театральную постановку «Идиоты и их взгляд на жизнь»?
Блондинчик, почуяв неладное, покосился на Джеймса, который был готов в любую минуту заржать подобно слизеринцам, наславшим дракона на гриффиндорцев.
- Нет.
- А тебе и не нужно, считай, что ты её каждый день исполняешь для нас с Джеем.
Джеймс засунул в рот себе кулак, пытаясь не заржать в голос, но получалось плохо. Колин, не заметив, как у него из под носа украли палочку, безуспешно закрывался от Лоркана книгой, а лучший друг помогал последнему, пуская шутливые искры в грудь Колина из его же палочки. Совсем не по-детски.
***
- Я знала, где тебя искать!
Парень оборвал чтение и отстраненно посмотрел на девушку, водрузившую стопку книг прямо перед его носом.
- И тебе «Здравствуй», Роуз.
Она фыркнула, тихо спародировав его напыщенное приветствие, и рассмеялась, раскрывая самую верхнюю книгу из стопки. Позади тихо прошагала мадам Пинс, прожигая студентов строгим взглядом. Девушка дождалась, пока библиотекарь свернёт за стеллаж, и вновь взглянула на собеседника.
- Ну, и что скажешь?
Молодой волшебник закатил глаза и аккуратно закрыл книгу, вставив палочку как закладку на странице, которую читал. Оглянулся, убеждаясь, что их никто не подслушивает, и наклонился к Роуз:
- Единственное, что я могу тебе сказать с абсолютной точностью – «Я. Ничего. Не. Узнал».
Роуз сначала тупо смотрела ему в глаза, приоткрыв рот, а потом недовольно стукнула кулаком по столу:
- Прекрасные новости, Ал, - язвительно прошептала она ему в лицо, но, кажется, волшебнику было плевать – он снова открыл свою книжку и стал читать страницу с ещё большим рвением, положив локти на стол и запустив пальцы в черные волосы. Ей уже спустя минуту надоело сидеть напротив, неотрывно глядя на его макушку, и она снова заговорила. – А, между прочим, это для тебя сейчас важнее всего. Такие кризисы не случаются просто так. Застой магии – очень дурная штука.
Он подскочил моментально и схватил волшебную палочку, делая ею пас в воздухе – книга, которую он читал, подпрыгнула со стола, вызвав испуганный писк Роуз, и, провисев немного над потолком, плюхнулась обратно.
- Видишь, я колдую! Всё нормально! Всё те же эмоции, чувства, та же энергия…
Роуз продолжала молча на него смотреть и Ал немного пожалел о своей вспышке, хотя и знал, что уже через мгновение девушка улыбнется, скажет что-нибудь умное или…просто сделает что-нибудь, что снова превратит её в радостную, яркую шестикурсницу. Так и произошло, но как-то немного неуклюже – Роуз покачала головой, уголки её губ приподнялись, и она сказала:
- Я же не это имела ввиду. Ты всё прекрасно понял. Не обманывай сам себя, это привычка трусов.
Ал закусил губу и опустил палочку. Кого он точно никогда бы не смог обмануть – это Роуз. Она стояла перед ним, пытаясь собрать за спиной волны каштановых волос, но это у неё плохо получалось, и отдельные локоны то и дело падали на лицо. И ещё он смотрел в её глаза, глубокие голубые глаза цвета неба. И эти глаза в данную секунду посылали Алу только одну мысль: «Альбус Поттер, ты идиот! Скрытный, напыщенный идиот! Ты можешь, сколько хочешь мнить себя одиноким и пытаться справиться со всеми проблемами самостоятельно, но жизнь без дружбы настолько скучна, что тебе всё равно придется перешагнуть через себя и научиться доверять».
- Вот, я подобрала книги, и уже полистала их, - продолжила она, словно никакого конфликта и не случилось. Ал моргнул пару раз, возвращаясь в реальность. Сидевшие за высоким стеллажом когтерванцы с интересом разглядывали его и Роуз через узкий промежуток между книгами на полке. – Ничего безумно интересного, но есть моменты, которые тебе стоит узнать…
Она принялась листать один из толстых томов, выуженный из стопки, и Ал, стоявший рядом, машинально кивал, стоило ей посмотреть на его лицо, при этом она тихо зачитывала выдернутые из абзацев предложения. Он стиснул палочку крепко в руке за своей спиной и описывал ею круговые движения, - из кончика палочки постоянно вылетали искры, но гриффиндорец этого даже не чувствовал, хотя знал, что это происходит. Роуз была права – дела совсем плохи.
***
В гостиной Гриффиндора кресла у камина манили к себе школьников, как мороженое – ребенка, но обычно эти кресла заполняли выпускники и никто не смел даже пытаться выманить их оттуда. Были и другие классные места, где можно было вечером отдохнуть после занятий или сделать домашнее задание – подоконники, заваленные мягкими подушечками золотистого цвета, пуфики в углах, которые каждый день облюбовывали парочки, а стоявшие полукругом диваны возле кофейных столиков даже подсчёту не поддавались. Но места у камина для выпускников – это уже своего рода традиция. А традиции, как известно, нарушают только в особых случаях, например, когда семикурсников нет.
- Ал, где твой брат?
Парень повернулся и уставился на парня, который был старше его на курс – охотник гриффиндорской комнады по квиддичу.
- Откуда мне знать? Небось, шляется со своими друзьями где-то.
Он угадал – когда гриффиндорский охотник отвернулся, портрет Большой Дамы открылся, и в гостиную ввалилась хохочущая троица, тут же обращая на себя внимание.
- Я добьюсь вашего исключения, Поттер, даже если это займет годы, вот увидите, - явно спародировал кого-то старший брат, плюхаясь на кресло прямо напротив огня, и снова рассмеялся. – Интересно, как он будет исключать меня несколько лет, если в этом году я выпускаюсь?
Его друзья снова взорвались смехом, вытирая рукавами мантий слёзы, проступившие на глазах от смеха.
- Ну, и кто-же пострадал на этот раз? – на колени Лоркану аккуратно присела приятной наружности девушка, обвивая его шею руками и целуя в щёку.
- Наконец-то Филч преобразился, - издалека начал Джеймс и перевёл хитрый взгляд на Колина, предлагая ему продолжить.
- Теперь весь его гардероб гармонирует с шёрсткой миссис Норрис.
- И, как понимаю, шерсть миссис Норрис до сих пор в этих жвачно-розовых пятнах, которые даже директор не в силах была вывести?
- Это остатки былой любви к розовому молоку розовых коров, - трепетно прошептал Колин и, выдержав паузу, заржал пуще прежнего.
- И у Филча нет никаких доказательств, что это сделали мы, - самодовольно добавил Поттер, вальяжно опрокидываясь на спинку кресла.
- А кто, кроме вас троих, ещё достаёт Филча из года в год?
Вопрос был риторическим и остался без ответа, но Альбус, который и спросил это, ожидал всего чего угодно.
- Ал, ты уже на шестом курсе, но я не уверен, что знаешь хоть один потайной ход, ведущий в Сладкое Королевство.
- Или какого цвета нижнее бельё предпочитает гриффиндорская староста, - присоединился к Джеймсу Колин.
- А мы даже знаем, какого цвета трусы Филча, - состроив рожу, брат наклонился к Альбусу. – Я думаю, что они розовые.
Их уже слушали все гриффиндорцы, которые сидели поблизости, поэтому по гостиной прокатился дружный ряд смешков. Альбус Северус Поттер лишь что-то буркнул себе под нос,отворачиваясь от весёлого брата. Нет, в магическом мире волшебники не могут скучать никак, и он не исключение, пускай даже его старший брат считает совсем по-другому. Но это всё равно, что сравнивать сыча с павлином. Павлин статный, красивый, им любуйся хоть весь день напролёт, только вот почту он от этого как не носил, так и не станет носить, в отличие от маленького нелепого сыча.
Троица снова стала что-то тихо обсуждать, наклонившись друг к другу, и Ал мог поклясться, что слышал слова «Пивз», «Зал наград» и «Заклинание клейкой ленты». Младший Поттер, продолжая оглядываться на брата и его друзей, собрал все свои раскиданные по столу свитки с домашними заданиями, выкинул в камин оторванные куски пергамента и направился в спальню, но на полпути остановился, заметив сидящих поодаль сестер Лонгботтом. На часах – только полдвенадцатого, поэтому есть ещё время до сна. Альбус развернулся и подошёл к диванчикам, на которых сидели сестры в окружении гриффиндорцев.
- … Врачи сказали, что состояние отца тяжёлое, но стабильное, скоро пойдет на поправку. Сам он ещё не приходил в сознание, так что можно судить лишь по магическим показателям, - с горечью в голосе вещала одна из сестер. – Нам сказали, что сообщат сразу, как только появятся новости.
- Я думаю, что всё будет нормально, не стоит сильно мучить себя.
- Да, и звезды в этом месяцы спокойные, даже очень, поэтому всё наладится.
Друзья девушек успокаивали их, как могли, и сестры Лонгботтом заметно развеселились, слушая эти нелепые оптимистичные слова сострадания.
- То есть, пока у нас занятий по Травологии не будет? – Альбусу даже не нужно было оглядываться, чтобы узнать голос Криви. Джеймс и Лоркан никак не могли отставать от друга и, вероятно, тоже стояли позади.
- Да, Колин, тебе лишь бы погулять, - грубо ответила Лонгботтом, скрещивая руки на груди и смотря на него с обидой, которая адресовалась Колину - он ответил ей фирменным взглядом соблазнителя всего женского населения Хогвартса, и девушка поспешно отвернулась. – Пока – не будет, как сказала МакГонагалл.
- И Защиты тоже.… Такой халявы мы ещё не знали, - Джим радостно хлопнул лучших друзей по спинам, обмениваясь с ними ухмылками, некоторые гриффиндорцы тоже активно начали обсуждение неплохих перспектив на ближайшие дни. Но вторая Лонгботтом хмыкнула и обрубила их радость на корню:
- А вот это вряд ли. Когда мы уходили из кабинета директора, у неё сидели несколько человек, никого из них мы не знали, и ещё один в кресле – со спины непонятно было, кто он.
- Но после того, как МакГонагалл выпроводила нас за дверь, - продолжила снова первая сестра, - мы услышали, как она начала что-то говорить про занятия Защиты от Тёмных Сил, и ей отвечали. Но голос невозможно было разобрать, хотя он мне показался смутно знакомым, - закончила она неуверенно, сестра активно закивала. Тут же все подряд начали строить догадки – кто заменит в этом году ушедшего в срочный отпуск профессора Сантона?
- Мне кажется, уже завтра мы всё узнаем, - вынес вердикт Лоркан и на правах старосты начал разгонять гриффиндорцев по спальням. Альбус одним из последних ушёл в мальчишескую спальню шестикурсников, хотя обычно был одним из первых. Он думал о случившемся с профессором Лонгботтомом в первый же день учебы, наблюдая, как Лоркан собирает раскиданные по полу шерстяные шарики щекотки, которые летом так активно продавали его дяди Уизли в своём магазине. Ал был удивлен, что не задумался об этом раньше, и никак не мог понять, почему Большой Зал уже на следующий день выглядел так, словно накануне и не напоминал поле сражения тысячи великанов. Стоило поговорить об этом с Роуз завтра же.
