Глава 9К утру намело много снега. Я отлежала руку, шея тоже болела. Воспоминания о прошлом вечере вмиг пришли ко мне в голову. Злясь то ли на боль в теле, то ли на себя, я повалилась на кровать лицом вниз. Так я и лежала, вспоминая произошедшее. Меня посетило странное ощущение, что, если Малфой не появится сегодня, то он уже не явится никогда. От этой мысли всё тело почему-то заныло ещё больше. Не было никаких сил подняться с кровати, да, в общем-то, и надобности тоже не было: сегодня, разумеется, никаких слушаний не предполагалось по случаю Рождества, зато в Министерстве намечался банкет, на который я, конечно же, идти не собиралась. Не знаю, сколько я так пролежала, предвкушая ещё один безобразный, лишённый всякого смысла день, желая только одного — заснуть и проснуться на следующее утро. Пока в камине не полыхнуло зелёное пламя, и там не показалась голова Малфоя. Я подскочила.
— Грейнджер, даже не надейся разлёживаться так целый день. Тебе нужно явиться сегодня на банкет.
Я удивлённо уставилась на него, одновременно стараясь пригладить вконец запутанные волосы.
— Там, знаешь ли, — он закатил глаза, — сегодня соберутся все власть имущие, так что не лишним бы было тебе немного разузнать об их планах.
— То есть шпионить? — сама не зная, чему радуюсь, сказала я с напускной возмущенностью.
— О, Мерлин, мне казалось, что всё это мы обсудили ещё в первый раз.
— Во второй, — следуя своей привычной манере, поправила я, припоминая о том дне, когда он явился «благодарить» меня.
Настал его черёд удивляться. Я вмиг залилась краской. И, действительно, почему это я должна помнить о последовательности его визитов?
— Во второй, — просто кивнул он после некоторого замешательства. — Да, и, Грейнджер, я надеюсь, у тебя есть что надеть?
В последнее время я в край обносилась. Я начала перебирать в уме: домашняя растянутая толстовка, такого же вида брюки, деловой костюм, одна весенняя мантия со времён школы и одна тёплая, в которой я проходила всю осень и зиму. Малфой терпеливо ждал.
— Я так и знал, — наконец, не выдержал он. — Знаешь ли, тебе следует выглядеть лучшим образом, — он запнулся, — из возможных в твоём случае, а не как типичный шпион, явившейся на праздник не с целью поразвлечься, а выведать необходимые сведения. Я буду у тебя за час до начала банкета. Надеюсь, этого времени нам хватит, чтобы купить тебе наряд, — и с этими словами он исчез.
Я даже не успела сказать ему, что у меня есть деньги, и в этом нет ни малейшей необходимости. Но тут же смекнула, что так даже лучше. И, как полоумная, забегала по квартире, приводя себя в порядок. Я гадала, был ли это джентльменский жест с его стороны, или же он просто взял на себя все расходы, связанные с делом. Я ринулась к зеркалу завивать ресницы, но глянула на часы. До банкета оставалась ещё уйма времени. Я села на кровать, стараясь успокоиться, но проклятая дрожь в коленях никак не проходила, а в голове крутилась только одна мысль: «Я сегодня увижу его».
— Проклятый Малфой, — громко сказала я и рассмеялась, сама не зная от чего.
За окном кружился снег, на улице всё было белым бело, и мне вдруг показалось, что и в моей квартирке тоже стало как будто светлее.
Я взяла себя в руки и составила в уме чёткий план действий. В этих приготовлениях я и провела остаток времени до его прибытия, между делом сетуя, что так себя запустила.
В назначенное время он прибыл. К тому моменту я уже не могла спокойно усидеть, ожидая его. Малфой смерил меня оценивающим взглядом. Я почувствовала себя на удивление глупо: уложенные волосы, пара косметических заклинаний.
— Вырядилась, как на банкет, — хмыкнул он и протянул руку для совместной трансгрессии.
— Куда мы направляемся? — недовольно пробубнила я.
— В магазин мадам Малкин, — он так и стоял с протянутой рукой. — Ну, мне ещё долго ждать?
— А как мы там появимся вдвоём?
— Грейнджер, давай оставим твои докучливые расспросы на потом, — и он взял меня за локоть.
Мы очутились на самом пороге магазинчика в Косом переулке. Я едва не стукнулась головой о стеклянную дверь. Малфой опять хмыкнул и распахнул двери, пропуская меня вперёд. У меня появилось желание немедленно развернуться и бежать куда глаза глядят. Я и Малфой! Вместе! Покупаем платье! И что после этого обо мне будут думать?
— Ты так и будешь стоять на пороге? — он начал закипать.
— Но как же…? — начала я.
— Послушай, Грейнджер, а чего, по сути, бояться? Ну увидит она нас вместе, ну куплю я это треклятое платье. Я не думаю, что старая барыга захочет лишиться своего постоянного клиента, поэтому рот без надобности раскрывать не будет. Не далее, как вчера я был здесь с младшей Уизли. Ты об этом узнала? Вот видишь. Так что проходи.
Мгновение я смотрела на него, раскрыв рот. Вдруг он громко рассмеялся.
— Какой у тебя омерзительный юмор, Малфой! — только и сказала я.
— К тому же поздно. В магазине никого нет. Так что никто нас не заподозрит в пылкой любви. Или же всё-таки есть в чём, а, Грейнджер? — и он подмигнул, препротивно ухмыляясь.
Я вспыхнула от гнева и резко толкнула двери.
— Здравствуйте, мистер Малфой, — тут же услужливо залепетала мадам Малкин, всё это время наблюдавшая за нашей перепалкой. — Как чувствовала, что прибудет уважаемый гость,— не закрывалась до последнего.
Уже действительно прошло время закрытия.
— Как видела, — пробубнила я, уходя вглубь магазина в поисках наряда.
— Грейнджер, до начала банкета полчаса. Быстрее, или же я выберу тебе платье сам, — послышался за спиной голос Малфоя.
— Что желает юная мисс? — перед моим взором материализовалась хозяйка магазина.
К тому моменту я уже присмотрела сдержанный, но в то же время нарядный светло-серый шёлковый костюм. Но не успела я раскрыть рта, как подошёл Малфой и выудил из груды вечерних платьев какое-то жутко вульгарное бордовое, отороченное мехом и украшенное драгоценными камнями.
— Наденешь это. Сегодня ты должна выглядеть, как обычно, — он подумал и прибавил, — вызывающе и дерзко.
Всё происходящее напомнило мне известную сцену приготовления ко Дню рождения Эшли из «Унесённых ветром», и я впервые за этот вечер рассмеялась.
— Вот этот костюм, пожалуйста, — сказала я, указывая мадам Малкин на свою находку.
Малфой недовольно скривился.
— Ох, Грейнджер, прекрати. Не стоит беспокоиться о благосостоянии самого древнего и богатого рода в Англии. Возьми что-то действительно подходящее для этого случая, и мы в расчёте.
— Вот уж нет, Малфой! Я возьму этот костюм! — заупрямилась я. — Он в меру нарядный. Я смогу его надеть и по любому другому случаю. Так гораздо практичнее, — что бы он понимал, в конце концов!
— Не пойму, Героиня Войны что испытывает какие-то финансовые трудности? — резонно заметил он. — Хотя мне этого, похоже, никогда не понять, — и он принял омерзительно самодовольный вид. — Заверните красное платье,— величественно распорядился он.
— Но это безрассудство, Малфой! — перешла я на повышенные тона. — Серый костюм, пожалуйста.
Мадам Малкин стояла, в замешательстве поглядывая поочерёдно то на меня, то на него. Но всё же манера распоряжаться у Малфоя была отработана годами, поэтому хозяйка магазина взяла у него из рук бордовое, кстати говоря, а не красное, платье, и засуетилась возле прилавка.
— Постой, Малфой, а где же я переоденусь? — осенило меня, и я сдёрнула с вешалки серый костюм, радуясь тому, что теперь мне уж точно никто не помешает, и рванула в примерочную.
Хвала Мерлину, костюм подошёл: длинная прямая юбка струилась почти до самых пят, а блуза, воротник которой застёгивался почти у самого подбородка, была выгодно украшена кружевами. Вот только этот костюм выглядел, как типичный вечерний наряд, а не так, как я рассчитывала. Но менять решение было бы всё равно что признать поражение перед Малфоем. И я накинула сверху мантию, не выходя из примерочной, лишив его возможности позлорадствовать.
— Хвала Мерлину! А я думал, что ты там уснула, — он прошёл за прилавок, чтобы рассчитаться за наряд.
Я же благоразумно заспешила на улицу, подождала Малфоя несколько минут у входа, вспоминая наше бессмысленное препирательство, затем заглянула через стеклянную дверь в магазин, но его там уже не было. Что ж, можно было и самой догадаться, что он трансгрессирует прямо из магазина. Дальше дефилировать вдвоём по Косому переулку не было никакой надобности.
До начала банкета оставалось не так много времени. И я медленно направилась в Министерство, путаясь в юбке на каждом шагу.
***
Я никогда не видела более пышных нарядов, чем на Святочном балу на четвёртом курсе. Поэтому немного переживала, что буду выглядеть в своём костюме немного неуместно на простом банкете. Хотя собравшихся, похоже, это не смущало. «Вот уж действительно только бордового платья не хватает!»,— пронеслось в голове. Похоже, присутствующие выбирали наряд по принципу «чем ярче, тем лучше», а украшения, — руководствуясь правилом «я надену всё лучшее сразу». Подобную безвкусицу было сложно отыскать где-либо ещё. Так что я почувствовала себя немного уверенней на фоне этих разодетых то ли попугаев, то ли сорок.
Покончив с весьма неподходящими для своей миссии мыслями, я взяла с витавших в воздухе подносов бокал и принялась отыскивать взглядом Кингсли. Это была одна из немногих возможностей поговорить с ним насчёт Перси с тех пор, как Бруствер стал Министром. Намереваясь как можно скорее покончить с первой задачей, я начала в уме повторять заготовленную речь и прокручивать все возможные варианты диалога. Но Кингсли стоял в окружении каких-то весьма важных на вид старичков, и я перешла ко второй задаче, решив дождаться своей «очереди» для диалога с Министром. Всё это выглядело до боли комично: я ожидаю возможности поговорить с Бруствером!
Но моё веселье продолжалось недолго: недалеко от меня показалась голова Перси. Он вёл размеренный, но, похоже, весьма увлекательный для него, разговор с несколькими присяжными. Они-то как раз и не входили в число моих единомышленников. Опасаясь попасться Перси на глаза, чтобы не прервать их разговор, я подошла к горячо уважаемой мною коллеге, которая, к счастью, стояла недалеко от мужчин и так же, как и я, в одиночестве попивала шампанское. Мы поприветствовали друг друга, и она начала свой нескончаемый рассказ, как это было ей свойственно. В общем-то ничего удивительного в том, что она до сих пор стояла одна, не было. Вряд ли кто-то ещё мог выдержать этот трёп без особой надобности, хотя, нужно отдать ей должное, человеком она была милосердным. Я изредка кивала в такт её словам, особо не улавливая смысл сказанного, а Перси тем временем в пылу разговора начинал говорить всё громче и громче.
— Так что, уважаемые коллеги, все мы умные люди, к тому же неравнодушные к своим семьям, и прекрасно понимаем, что необходимо исправить ту ужасную несправедливость, которая произошла во время рассмотрения дела Люциуса Малфоя.
Далее последовало переполненное эпитетами описание его злодеяний. Присяжным только и оставалось, что раздуваться от негодования.
— Но ведь нельзя оспорить решение, вынесенное большинством голосов полного состава Визенгамота, — резонно заметил пожилой мужчина.
Как мне было известно, он всегда поступал так, как было разумно, на его взгляд. Как раз он и был одним из «кочующих», как я их называла. Вопрос состоял только в том, что он считает разумным. Или же кто первым его в этом убедит.
— Вы абсолютно правы, как это обычно Вам и свойственно. Пожалуй, самый справедливый судья, господа, — это самый беспристрастный судья, — Перси решил представить его непостоянство и способность легко поддаваться чужому влиянию беспристрастностью, но этим дело не кончилось. — Так выпьем за Вас, — и он поднял бокал.
Меня едва не стошнило.
— Отвратительно, — забывшись сказала я.
— То же самое и я сказала, — поддержала меня неумолкающая собеседница.
Похоже, моя реплика пришлась к месту.
— Верно, оспорить решение в данном случае нельзя, — продолжил Перси, отпив из бокала, — но можно возобновить дело по вновь открывшимся обстоятельствам, — публика затаила дыхание. — Для этого, господа, нынче ночью в поместье Малфоев, местонахождение которого нам любезно открыл ныне покойный мистер Лестрейндж, — Перси скорчил прискорбную мину, — будет направлено два дементора в сопровождении меня лично, — с недавних пор он имел привычку занижать собственную значимость, — чтобы арестовать юного Малфоя. Как Вам известно, завтра ранее обычного в порядке экстренного рассмотрения будет слушаться дело Драко Малфоя. Оповещения присяжным будут разостланы. С той целью, чтобы он не сбежал до слушания, мы его предварительно арестуем, как это позволяет нам закон, — и он кивнул в сторону «беспристрастного» судьи. — Этой же ночью мы оперативно проведём допрос. Если небо соблаговолит, он даст показания против собственного отца. Тогда же мы и пересмотрим дело Люциуса Малфоя.
Не хватало только аплодисментов, чтобы передать воодушевление, написанное на лицах присяжных. Сказать, что я была в гневе, всё равно, что ничего не сказать. Я уже сделала несколько шагов в направлении Перси, намереваясь высказать всё, что думаю, когда вовремя остановилась, сообразив, что лучше ему не знать о моей осведомлённости. Я быстро распрощалась со своей собеседницей, оставив её одну, видимо, только на середине рассказала, и устремилась к выходу. Перси тоже начал прощаться, чтобы, очевидно, быстрее осуществить задуманное. Я рванула в мраморный холл, чтобы скорее добраться домой через камин, но Перси нагонял меня, и я спряталась за статуей в центре зала, пока он не скрылся в неизвестном направлении. Понимая, что рискованно было бы сейчас расхаживать по холлу в поисках камина, поскольку Перси всё ещё мог быть где-то поблизости, я бросилась со всех ног напрямик к лестнице, которая вела к выходу на улицу. Я бежала вверх по ступенькам. Казалось, что они никогда не кончаться. В боку уже начинало колоть, я задыхалась, но сама мысль, что Малфоя этой ночью могут пытать, заставляла забыть обо всём.
Я потеряла минут 10 драгоценного времени, пока выбралась наружу, но даже не это было самым страшным. Я не знала, где искать Малфоя. Совиную почту, как средство переписки, он отмёл в самом начале нашего «сотрудничества». Заявляться через камин в Поместье за секунду до появления дементоров было бы не менее глупо. Слёзы досады подступили к глазам. Мне ничего не оставалось, кроме как трансгрессировать к себе домой.
