Крадущиеся в ночиБыла уже почти полночь, когда Гарри и Гермиона закутались в плащ-невидимку и тихонько выскользнули из гостиной Гриффиндора. Полная Дама что-то сонно и недовольно произнесла им вслед и захрапела с утроенной силой.
– Как был неуклюжим, так и остался! – зашипела девушка, когда Гарри в третий раз наступил ей на ногу.
– Ну, знаешь ли! – возмутился парень. – Это тебе не танцы!
– Тихо ты, – шикнула девушка и прислушалась. – Надо спешить. У Филча поразительный нюх на тех, кто шляется по коридорам ночью.
– Не у него, а у миссис Норрис, – уточнил Гарри, но все же поспешил вперед, стараясь отвлечься от дразнящих прикосновений подруги.
Получалось это из рук вон плохо, потому что уместиться вдвоем под мантией-невидимкой можно было только тесно прижавшись друг к другу.
Впрочем, как оказалось, коридоры по ночам не так уж и безлюдны. Они дважды напарывались на парочки, которые, забившись в уголок, были настолько заняты друг другом, что не услышали ни шороха одежды, ни удивленно-негодующего шипения Гермионы, который раздался в тишине подобно набатному колоколу. Гарри подумал, что даже в какой-то мере завидует им. И воображение тут же услужливо подсунуло ему такую картину, от которой резко вспотели ладони, и он тряхнул головой так сильно, что очки едва не свалились у него с носа.
– Чего ты дергаешься? – удивилась Гермиона, оборачиваясь.
– Н-ничего, – тихо ответил Гарри и опустил взгляд, стараясь не смотреть на ее губы.
Зависть к парочкам быстро прошла, когда совсем рядом с ними вспыхнул свет на конце волшебной палочки, и их вниманию представилась очаровательная картина: разъяренный Снейп в пижаме. Он даже не стал разговаривать с нарушителями порядка – просто взял учеников за ухо и отправился, судя по всему, к деканам факультета, откуда были студенты, разгуливающие ночью по замку.
Гарри с Гермионой прижались к стене и старались не дышать, а когда профессор со своими жертвами исчезли из виду, они с опаской огляделись по сторонам и поспешили вперед, пока не приключилось еще что-нибудь.
Этим надеждам не суждено было сбыться. Разговор на повышенных тонах, происходящий за дверью одной из аудиторий, привлек их внимание. Природное любопытство, достигшее за годы ночных диверсий просто огромных размеров, вынудило их замереть возле деревянной створки, внимательно прислушиваясь к происходящему.
– Вы должны ему помочь! – этот голос друзья узнали сразу.
Профессор МакГонагалл была чем-то очень недовольна: сталь сквозила в каждом слове.
– Минерва, вы знаете, что он должен сам справиться с напастью, – мягко возразили женщине, и Гарри с Гермионой переглянулись.
Собеседником декана факультета Гриффиндора был никто иной, как директор Дамблдор.
– Мальчик и так натерпелся в своей жизни, и уж тем более в этом году! – женщина негодовала; было слышно, что голос звенит от гнева. – А теперь еще и это проклятье! Да его когда-нибудь оставят в покое?
– Нет, – коротко ответил Альбус. – Гарри Поттер обречен на такую жизнь до тех пор, пока его злейший враг не будет повержен. А он сейчас набрал силу и стал опасен как никогда. И если Гарри сможет справиться с проклятьем василиска, превратив его в дар, то станет значительное сильнее, сможет многое противопоставить Волдеморту кроме того, что у него уже есть.
– Но он связался с Малфоем! – возмущенно сообщила профессор, и из кабинета послышался частый перестук каблуков: МакГонагалл заметалась по комнате, словно загнанный лев по клетке. – Это не закончится ничем хорошим!
– Ошибаешься, – хмыкнул Дамблдор. – Гарри и его друзья – истинные гриффиндорцы. У них есть те качества, которые отличают тех, кто поступает туда: смелость, отвага, любящие сердца и способность пожертвовать собой ради блага других. Но это не всегда может помочь. Иногда требуется действовать совершенно иными способами. Драко же умен, хитер и изворотлив – его помощь пригодиться Гарри, если они оба смогут преодолеть общую непрязнь. Эти мальчики могут стать друзьями и многому научить друг друга, ты еще увидишь это, Минерва.
– Дамблдор! – ахнула женщина. Послышался глухой стук, будто что-то упало на пол. – Так вы все это подстроили? Старший Малфой – Пожиратель Смерти! И Драко непременно расскажет обо всем, что узнает, ему! И Гарри вновь будет в огромной опасности!
– Ты забываешь одну вещь, – мягко возразил директор. – У Малфоя-младшего есть не только качества, присущие отцу, но и то, что вложила в него мать. А материнская любовь, как известно, творит чудеса.
– Мне бы вашу уверенность, профессор! – МакГонагалл бросила это в сердцах, развернулась на каблуках и вылетела из аудитории.
Темно-зеленая мантия развевалась за спиной, словно крылья летучей мыши. Гарри с Гермионой едва успели отскочить в сторону, чтоб не быть обнаруженными. Вслед за деканом Гриффиндора показался профессор Дамблдор. Неодобрительно посмотрел вслед Минерве, вздохнул, закинул в рот конфетку и неторопливо пошел по направлению к собственному кабинету.
– Вот так поворот, – ошеломленно прошептала Гермиона. – Значит, Дамблдор действительно все это придумал?
– Давай мы подумаем об этом чуть позже? – попросил Гарри. – Сейчас мы должны закончить начатое. Малфой наверняка уже у кладовой, а я бы не хотел, чтобы он знал, что у меня есть мантия-невидимка.
Ему очень не понравилось то, чему он стал невольным свидетелем. Вновь за него планируют его жизнь, не спрашивая, согласен ли он на предопределенную ему судьбу.
Когда до кладовой оставалось совсем недалеко, друзья убрали мантию-невидимку, и Гермиона наложила на себя и Гарри чары «Хамелеона». По знакомому дрожанию воздуха около заветных дверей они поняли, что Драко поступил точно так же.
– Ну наконец-то, – раздраженно прошипел слизеринец, проявляясь на фоне каменной стены. – Вы чего так долго? Не терпится быть пойманными?
– Нас… задержали, – Гермиона бросила быстрый взгляд на Поттера, и тот согласно кивнул.
Малфой задумчиво прищурился, потом равнодушно пожал плечами, поднял палочку и что-то тихо прошептал. По двери пробежала рябь, словно круги на озере, и замок с едва слышным щелчком открылся. Вход в святая святых профессора Снейпа был открыт.
Помещение, в котором они оказались, было совсем небольшим – они с трудом смогли там уместиться втроем. Зато на высоту двух человеческих ростов тянулись стеллажи, заставленные различными ингредиентами для зелий. И жуткого, и совершенно безобидного вида, но их было такое огромное количество, что Гермиона ахнула.
– И как нам найти среди всего этого нужное? – с тоской глядя на полки, поинтересовалась она.
– Стручки антенницы беспрерывно стучат, так что их отыскать будет легче, чем заунывник, – сообщил Гарри и пододвинул к себе лестницу. – Я наверх, а вы поищите внизу.
Примерно с четверть часа в кладовой царило молчание, прерываемое только редким стуком стекла, когда кто-то переставлял ингредиенты с места на место. Потом к нему прибавилось тихое шипение: Малфой то и дело выглядывал в коридор, нервничал и беспрерывно ругался.
Когда с его стороны воцарилось полнейшее молчание, Гарри даже обеспокоился, не случилось ли чего. Как показало дальнейшее, переживал он не зря.
– Эй, Грейнджер, – привычное растягивание гласных и хитрый голос сопроводило уже привычное позвякивание, – смотри – совсем как твои!
Гермиона, на свою беду, сразу обернулась, и Малфой сунул ей под нос небольшую баночку, в которой плескались и бешено вращались чьи-то глаза. Девушка, не ожидавшая такого подвоха, придушенно взвизгнула, отшатнулась и задела ногой лестницу, на которой стоял Гарри. Парень, ощутив, как опасно закачалась под ним неустойчивая конструкция, руками вцепился в стеллажи – стеклянное содержимое полок трагично зазвенело.
Перед глазами Гарри разом пронеслась вся жизнь: если он сейчас упадет, то она закончится самым позорным образом – разъяренный Снейп просто четвертует всех троих и не посмотрит на свою лояльность к Малфою.
Гермиона подумала, судя по обреченному выражению лица, о том же самом, потеряла равновесие, почувствовала, что падает, и зажмурилась. Для нее стало полной неожиданностью, что ее ловко, но достаточно резко подхватили, прижали к себе спиной и закрыли рот, из которого был уже готов исторгнуться вопль, рукой.
– Да тихо ты! – прошипел поймавший ее Драко. – Это же всего лишь глаза! По-моему, потрошить рогатых жаб – гораздо хуже.
Он расширенными глазами наблюдал за опасно раскачивающимся на лестнице гриффиндорцем.
– Поттер, только не падай, – умоляюще протянул он.
О том, что сделает с ним декан Слизерина, даже думать не хотелось. Но, ко всеобщему облегчению, Гарри удачно восстановил равновесие, и все дружно перевели дух.
И только тогда Гермиона поняла, что до сих пор прижимается к Драко, а его рука по-хозяйски лежит у нее на талии. Но хуже всего было то, что ей было приятно чувствовать его так близко: руки чуть подрагивали, дыхание участилось.
Она вывернулась из его объятий, мазнув по лицу волосам, и выскочила в коридор.
– Грейнджер! – шепотом возопил слизеринец. – Приведи свое гнездо на голове в порядок и не тыкай мне им в лицо!
– Скотина! – мстительно зашипела девушка, напоминая взбесившуюся кошку.
– Я нашел! – возвестил Гарри, подхватил необходимое и спустился вниз.
Мрачно поглядел на раскрасневшуюся Гермиону, перевел взгляд на растрепанного Драко и хмуро погрозил ему кулаком. Малфой недоуменно вскинул брови вверх; губы искривились, словно в привычной презрительной гримасе… А потом слизеринец расхохотался. Почти до слез, давясь смехом и стараясь смеяться не слишком громко. Гермиона сморщила нос, будто собиралась чихнуть, и рассмеялась вслед за ним, выплескивая напряжение.
Гарри удивленно переводил взгляд с одного на другого, чувствуя, как начинает свербить где-то в области груди, и неожиданно для себя самого присоединился ко всеобщему веселью.
