Глава 9. ВургалендыОткрыла глаза я под свистение каких-то птиц. К счастью, в моей походной одежде - куртке и штанах синего цвета, не было холодно, и я не замёрзла. На моём плече пошевелилась Эвелин. Тоже проснулась.
- Доброе утро! - сказала она.
- Доброе утро.
Митя сидел рядом со мной, улыбнулся и помахал нам рукой. Мы помахали в ответ. К нам подошёл Медведь.
- Доброе утро! Как спалось?
- Отлично, - сказал Митя.
- Хорошо, - ответила Эвелин.
- Хорошо, а тебе бы хотелось, чтоб было иначе? - по привычке сострила я. Эвелин непонимающе переводила взгляд с меня на него.
- Нет, не хотелось, - ответил он, серьёзно глядя на меня. Похоже, он вновь на меня обиделся. Да, вновь. Как в пустыне и в том случае, когда я сказала, что никогда не легла бы с ним рядом. - Но мы все, - он провёл рукой, указывая на Рому, Лизу и Костю, - спали намного меньше, в поисках противоядия для неё, - он показал на Свету. И продолжил, не дав спросить мне про её самочувствие. - И кстати, давай сюда карту, - напомнил он мне, что теперь его очередь её носить. Я с недовольством вынула её из кармана брюк и протянула ему. Он грубо выхватил её у меня и отошёл к друзьям.
- Что между вами происходит? - спросила Эвелин, прикрывшись рукой, мне в ухо.
- А что у нас происходит? - также шёпотом переспросила я. Не хватало, чтобы в наши с Медведем отношения вмешивался личный психолог.
- Ты дерзишь ему. Хотя вчера вы держались вместе, были заодно.
На это я не знала, что ответить. Серьёзно, объективных причин грубить Медведю у меня не было, просто получалось само собой, по привычке. Это из-за времён Института, где мы постоянно соперничали и язвили друг другу. Видимо, привычка дерзить Медведю ко мне уже приелась. Как и к нему - дерзить мне.
- Это долгая история, - ответила я, не желая вдаваться в подробности.
- Ну так расскажи.
Вот пристала! Не я хочу я вдаваться в нюансы наших отношений с Медведем! Сама разобраться в них не могу!
- Всё началось четырнадцать лет назад, когда я родилась... - начала отшучиваться я. Эвелин рассмеялась.
- Ну, я серьёзно!
- И я серьёзно... - с весёлой иронией отозвалась я. - Понимаешь, это личное. Я сама не погу с этим разобраться.
Эвелин понимающе кивнула. Отношения - штука сложная.
- Будешь яблоко? - чтобы сменить тему разговора, спросила я.
- Давай, - согласилась она.
- И скоро пора отчаливать. Надо двигаться дальше.
Я достала из сумки ей яблоко, и она сказала:
- Спасибо! А куда вы идёте?
Хотя она спрашивала меня, ей бесцеремонно ответил Медведь:
- К волшебнику по имени Филипп, - он взглянул на меня вредным взглядом. Но, вместе с тем, в его глазах была обида и ещё что-то... Что я не могу объяснить. - Он должен нам дать ответ на то, как умер директор нашего Института Магии.
- И где же находится этот Филипп? - как и все, она сделала ударение на первой "и". - В пределах Визардлэнда?
Медведь покачал головой и указал точку на карте, которую он держал в руках.
- Нет. Вот здесь.
- Ого! Ничего себе! - воскликнула моя новая подруга.
- А Николай показал нам, где найти средство от Ликантропии, - сказала я, вперившись взглядом в Медведя. Мгновение мы с ним словно соревновались во взглядах, потом он отвёл глаза. Я указала почти в самый угол карты, находящейся в правой руке Медведя.
- Так далеко! - поразилась Эвелин.
- Вот-вот, - удручённо сказала я.
Загвоздка-то в чём? Мы доберёмся до Филиппа, и нам нужно будет возвращаться в Институт. Но в то же время карта нужна будет Эвелин, чтоб идти дальше, к окраине страны Мидденленд.
Единственный выход тут был...
- После визита к Филиппу мы пойдём с тобой за твоим средством, - сказала я. И вспомнив, что не одна должна принимать решения, спросила: "Никто не против?"
- Я лично нет, - радостно ответили Митя, Костя, Лиза и Рома. А Света либо спала, либо была без сознания. Раны на её ноге до сих пор не затянулись.
Медведь же только пожал плечами.
- Ну, раз все - за, то и я тоже.
- Урра! - радостно вскричала Эвелин и обняла меня. Быстро же мы стали подругами! Я широко улыбнулась, закрыв глаза. Если она заберёт у меня Митю, то я не буду против. Тем более, что Митя мне не принадлежит. Митя - не вещь, чтобы кому-то принадлежать.
- Ладно, ребят, мы договорились. И что мы сейчас будем делать? - поинтересовалась я.
- Снимать штаны и бегать, - ответил Медведь. Я ухмыльнулась. Ну, почему Медведя обижают мои подколы, а меня его колкости - нет? Может, мои подколы не такие дурацкие? Да нет, и у меня дурацкие были. Неужели он ко мне что-то чувствует? - Собираем свои монатки и идём в дорогу.
Недолго мы собирали свои вещи и пошли в путь-дорогу. Шли мы пешим ходом, ибо на мётлах было неудобно летать между деревьями - зацепимся ещё за ветви!
Через некоторое время Света пришла в себя, чему я очень обрадовалась.
- Марина, а кто такие вургаленды? - спросила она, лежа на руках у Ромы. - Мы с Лизой пару раз о них слышали, но до конца так и не поняли.
- Не путайте с вурдалаками, - предупредила я. - Это жуткие существа. Они нападают обычно ночью и съедают людей. Их кожа настолько толстая, что их невозможно одолеть в сражении.
- Даже оборотню? - усомнилась Эвелин.
- Я не знаю, я ведь не специалист, - хоть я и была любознательной отличницей по всем предметам, я не могла определить, насколько опасны оборотни для вургалендов. - Но во всяком случае, эти существа опасны даже для диких зверей.
Эвелин хмыкнула. Хоть я и ценю её самоотверженность ради всех нас, это не значит, что надо переоценивать свои возможности.
- Эвелин, - сказала я ей. - Я не знаю, но возможно, эти существа способны съесть даже оборотней.
- Вот и посмотрим, - ответила мне она. Она нисколько не хотела казаться мне слабой. Да и не казалась, учитывая то, что она защитила нас всех от Максима. - Если я встречу этих существ, я покажу, кто кого.
Мне не хотелось этого говорить, но мне заранее было жалко Эвелин. Нет, я не думала, что её съедят - не хотелось заранее думать о худшем - но мне было жаль, что она ради людей, которые только лишь раз сохранили ей жизнь, готова была броситься из огня да в полымя. Мы с ней были знакомы всего один день, а она уже многое сделала для всех членов Негласного отряда. Убила двух оборотней - свою подругу и Максима, своего соратника, вожака своей стаи... Для меня это - многое, "не баран чихнул", как говорится... И если нам, не дай Бог, встретятся вургаленды... Я не хотела бы, чтоб она с ними связывалась. Пусть даже она и победила бы их... я не хотела, чтоб она как-то пострадала.
Мы с ней сдружились за одну ночь, но я не ей высказать свои опасения. Это означало бы, что я считаю её слабее, чем она есть. А я не хотела обижать её. Как в случае Светы с Лизой.
В шесть часов вечера мы все остановились на отдых. Нам необходимо было поспать. Впереди была тяжёлая ночь. И неизвестно, какие чудища встретятся нам впереди.
Рана у Светы до сих пор почти не начала заживать, и Света еле могла ходить, поэтому её с удовольствием носил на руках Рома. Он оставил её возле дерева, неподалёку от которого все и притулились.
Я принялась читать книгу о вургалендах. Хотя мне они попадались и в совершенно другой литературе, сегодня я решила почитать именно о них.
"Вургаленды - это такие существа, которые похожи и на слонов, и на бегемотов одновременно, - говорилось в книге. - У них слоновий хобот, очень толстая кожа, огромные бока и сильные большие лапы, так что очень мало, кто может одолеть их в бою. Многие погибали в их пасти. Вервольфы, вампиры и даже относительно маленькие драконы. Не говоря уж о волках, медведях и лисах."
Я не представляла себе, с чем мы столкнёмся сегодня ночью. Но, бьюсь об заклад, это будет что-то ужасное.
- Не волнуйся, - обнимала меня Эвелин. - По крайней мере, вы будете в безопасности, - утешала меня она, в обнимку со мною читая книгу, не представляя, насколько я прикипела к ней и насколько тяжело мне будет терять её.
Уже приближалась полночь. Моё сердце колотилось, как бешенное.
- Я хочу, чтобы ты не усердствовала, - предупредила я Эвелин.
Она не поняла, насколько тревожно моё настроение.
- Поживём - увидим, - ответила она.
- Но я ценю твою самоотверженность, - я хотела, чтобы она это знала.
Послышался полукрик-полувизг. Моё сердце ожидало худшего. Именно с таким звуком пробуждаются вургаленды.
- Спасибо, - ответила Эвелин и обняла меня, вслушавшись в звук. Я дочитала:
"Убить вургалендов возможно, лишь только спалив их дотла."
Я закрыла книгу и положила её в рюкзак. Если к нам идут вургаленды... придётся плохо.
- Держаться всем вместе! - сказала я. Никто не возражал мне. - Чуть что - бежим и атакуем пламенем.
Вдали где-то показался хобот-трубочка. Негласный отряд кинулся бежать. Рома, держащий на руках Свету, отставал ото всех.
А чудищ, похоже, что несколько. Вот и в другой стороне показались тоненький хобот и толстая задница, и мы с ребятами кинулись в другую сторону.
Но несмотря на медленный темп ходьбы, шаги вургалендов были широкими. И нам было сложно пропасть из их виду. Я молилась, чтобы они, как слоны, не умели трубеть в свой хобот, призывая к себе остальных.
- Давайте я их задержу! - предлагала Эвелин.
- Нет!!! - наотрез отказала я. - Это слишком опасно.
Но вскоре мы уставали бежать, начали замедляться и спотыкаться. Рома, бежащий последним, выронил Свету из рук. Сам-то он смог подняться, но... в одно мгновение рядом появился вургаленд и проглоитл её... Но не до конца. Света пыталась ещё выбраться из пасти. Её голова и руки ещё торчали снаружи. Руками она отталкивалась, чтобы освободиться. Негласный Отряд не спешил спалить вургаленда, чтоб не сгорела ещё и Света.
Тем временем к нам приближался и второй вургаленд. В растерянности мы не знали, что делать, но тут Эвелин перевоплотилась в волка и набросилась на чудовище. Несколько раз ей пришлось полоснуть его когтями, прежде чем то почувствовало боль. Оно заметило Эвелин и издала звук громче и хуже, чем слоновий. Потом оно наклонилось, протянуло хобот и втянуло Эвелин внутрь себя.
"НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!" - пронёсся крик внутри меня. Почти что потерять Свету, да и потерять Эвелин... Которую чудовище поглощало с хрустом. Было ощущение, что внутри у меня, в душе, что-то сломалось, и я прокричала:
- Огниус! - и чудовище, почти дожевав Эвелин, загорелось.
Несмотря на больную ногу, Свете удавалось понемногу выбираться из пасти. И, наконец, ей это удалось, несмотря на то, что часть правой ноги была уже съедена, и сама Света бессильно лежала на полу.
- Огниус! - крикнула Лиза, чтоб Света успела спастись - ведь чудовище оставалось прямо за нею, но вургаленд, хоть его и начал охватывать огонь, успел-таки вновь поглотить Свету. Огонь уже горел, начиная снизу, и вскоре Света пронзительно закричала. Видимо, пламя начало прожигать её оставшуюся ногу, пробираясь всё выше и выше.
- Све-е-е-е-е-та! Нет! - вскричала я и взяла её за руки, будто надеясь оставшуюся часть неё вытащить из пасти, но почувствовала, что и меня начало затягивать внутрь того, что осталось от чудища, хоть пока я ещё и стояла на ногах.
- Мари-и-и-на! - чтобы я тоже не сгорела вместе с вургалендом и Светой, Лиза прыгнула на меня и, как в замедленной съёмке, повалила на землю. Мои пальцы разжались, отпустив руки Светы, впоследствии сгоревшие дотла. Пламя исчезло. Я падала, и весь мир для меня словно исчез. - Зачем ты за неё схватилась?! - накинулась на меня Лиза. - Она бы всё равно не выжила! А тебя бы втянуло в пасть к вургаленду, и ты бы сгорела!
По лицу моему ливнем бежали слёзы, как и у Лизы. Мне было всё равно, сгорела бы я или нет.
- Я... я хотела спасти её... - бесцветным голосом ответила я.
- Этим бы ты не вернула её! - всхлипывала подруга, моя последняя оставшаяся в живых подруга, обнимая меня. - Ты бы только погибла вместе с ней!
- И пусть! - тоже рыдала я. Умерла Света... Эвелин... Мне всё равно было, жить или умирать.
Света... Она была еле спасена от оборотня. Благодаря Эвелин, которая ради одной из нас пошла против своей подруги-оборотня. Убила Максима. Теперь и она умерла, пытаясь спасти нас всех. Но я же её предупреждала, что вургаленды могут быть опасны даже для оборотня... Но она была слишком упрямой, чтобы смириться. Чёрт бы побрал её эти упрямство и самоотверженность! За день я к ней привыкла, прикипела, а она посмела "поиграть" с вургалендом и умереть! Нет, она-то не виновата, зря я её виню, это всё проклятое голодное чудище, которое благодаря мне, уже сдохло. Я спалила его... Вместе с останками Эвелин у него в животе...
Такое же чудище съело и Свету... Я теперь ненавижу вургалендов. Лютой ненавистью. В следующий раз при первой же встрече издали спалю их дотла.
- Марина! - в истерике от моих слов Лиза чуть потрясла меня за плечи и вновь обняла меня. - Я не хочу потерять двух своих подруг единовременно!
- А я вот... потеряла... Их... не вернуть...
Именно со мной Эвелин только успела сблизиться, хотя вчера - общалась ещё и с Митей. И мне было больно терять её. Без неё на душе было как-то пусто. И без Светы.
Да, её не вернуть! Их не вернуть! Свету и Эвелин! Моих верных подруг! Мы с Лизой словно остались одиноки, хоть она потеряла только одну близкую подругу. Но мы обе привыкли к Свете, и к Эвелин Лиза относилась неплохо. И чувствовали мы себя потерянными, несчастными и одинокими, уткнувшись друг другу в плечо и рыдая.
Но на самом деле мы не одни. Не одиноки. К Лизе подошёл Костя, а ко мне - Митя.
- Что ж ты меня убедил взять её с собой?! - накинулась я на него и стала колотить его в грудь, что есть силы. Но он сдержал мои руки и, когда я усмирилась, погладил меня по спине. Я тоже его обняла, так как мне нужно было его утешение. Надёжный, мой верный друг Митя... Я благодарна была ему, что он рядом со мной.
POV Медведя.
Мне было больно видеть, как Марина страдает. Больно видеть то, как она потеряла двух близких друзей. Ещё до начала путешествия я начал понимать, что неравнодушен к ней. Ещё когда мы стали смотреть на то, как Рома и Костя тренируют Свету и Лизу. Марина легла на грудь к Мите и даже не замечала меня и мою ревность. А я не показывал её. Слишком сильны мои гордость и самолюбие. И я старался вести себя как ни в чём не бывало, не рассказывая Марине о том, что я что-то чувствую к ней. И вёл себя абсолютно как раньше - как вредный самолюбивый эгоист, а это качество нас с Мариной сближает. Но то, что мы - эгоисты - не означает, что мы равнодушные ко всему.
Света... моя бывшая девушка... умерла... Хоть я и не любил её, но сожалел об её смерти. Из-за Марины. И Ромки. Который плакал у меня на плече. Которому я никогда не говорил о том, что у нас со Светой был роман... Эвелин тоже мне было жаль, хотя я с ней почти и не разговаривал.
- Тише, тише, - приговаривал я, ведь его слёзы, в довесок к слезам Марины, очень давили на мою душу. Тем более, одно дело, когда плачет девушка (в данном случае - любимая), а другое - когда плачет парень. Второй случай сильней свидетельствует о трагедии, ведь обычно представители мужского пола плачут гораздо реже. Но у нас произошла ситуация, которую не назовёшь обычной. С нами произошла настоящая трагедия. К тому же - мы не прошли и половины пути. - Это - всего лишь часть приключения, - добавил я, понимая, что это не только не успокоит, но и разозлит Рому. Но от правды никуда не скроешься.
- Всего лишь часть приключения! - всхлипнул мой друг. - Не надо было ни мне, ни Свете соглашаться на это! Выходит, следующими окажемся мёртвыми все остальные? По одиночке или все сразу? - в его голосе я услышал сарказм.
Я не знал, все или нет. Как и не знал, сразу ли. И не мог ответить на его вопрос. Тем более, если он был саркастическим. Не та была ситуация, чтобы дерзить другу. Ведь очень сожалел об его утрате.
- Прости, что втянул тебя в это, - произнёс я. - Только Марину не обвиняй. Я уверена, она б не хотела брать Свету с собой. Наверняка Света сама вызвалась...
Рома кивнул головой.
- Да, я только ради Светы и согласился на то, чтоб пойти... И ради тебя, конечно... Но я не уберёг её... Если бы я её не выронил, она была бы жива.
- Не казни себя, - успокаивал Рому я. - Не каждый в твоём возрасте будет носить на руках девушку...
Я вспомнил о магии крови. Из-за неё я влюбился в Марину или это случилось независимо? Думаю, что второй вариант.
- Ты знаешь, я вновь задумался о волшебстве, которое несёт в себе то, что я стал донором Марины, - произнёс я, жалея отвлечь друга. Он заинтересовался. - Я влюблён в неё. Но нам никогда не быть вместе. Она скорее выберет его, - я указал на Митю, - чем меня.
Естественно, ведь она скорее будет с тем, кто всегда дружил с ней, чем с тем, кто постоянно дерзит ей и уже начал обижаться в ответ на её колкости. Раньше я не обижался. Когда она была мне безразлична. Или я думал, что безразлична.
Да и не всё ли мне равно?! Ведь неизвестно, выживет ли она, я или Митя к концу приключений... Нет, мне не всё равно. Я страдал. И не вынес бы её смерти.
- Что?! - переспросил Ромка. - Так, значит, это и вправду случилось? А мы-то с Костяном прикалывались... Хотя мы вполне допускали такой вариант.
- Вы были правы, - признался я. - Мне очень хочется подойти к ней, утешить, но я не сделаю этого.
- Почему?
- Не хочу докучать ей своим сочувствием.
Мы ведь всегда только язвили друг другу. А сейчас - она потеряла близких подруг, и тут - я со своим сочувствием. Сомневаюсь, что оно бы её утешило. Она только б ответила дерзко мне, и от этого, я знаю, ей стало бы только больнее. Нет, я не хочу ничего усугублять.
- Понимаю, - произнёс Ромка и вновь прильнул к моему плечу. - Но у меня-то уже всё закончено, но у тебя-то ещё впереди всё может быть. Раз уж вы связаны кровью.
Это вселяло надежду. И мне хотелось верить. Наши отношения с Мариной - они словно наэлектризованы электрическим током. То он в меня попадает, то в неё. А на самом деле, он есть в нас обоих. Только Марина ещё этого не осознаёт, не желает до конца понять. И поэтому я думаю, что вряд ли нам что-то светит. У неё есть друг, который, вполне возможно, начинает влюбляться в неё. А от меня она слышит сплошные колкости, хотя я говорю теперь их только тогда, когда мне за что-то обидно. Но я буду верить... До последнего. Ведь мало ли, вдруг...
- Возможно, она тоже к тебе что-то испытывает, - продолжил Роман мои мысли. - Просто этого не понимает. Ты ведь тоже её частенько подкалывал.
Я понимал, как ему самому тяжело - у него умерла любимая девушка, а я ему тут жалуюсь на свои проблемы. Я его немножко отвлёк ими. А он меня подбодрил. Вот что я ценю в мужской дружбе. Способность подбадривать. Даже в самые плохие времена.
