Глава 1. Не твое место, часть 1Название: Не твое время
Автор: LupusSapiens
Бета: Schmetterling
Пейринг: слеш, гет… но в первых главах – только гудшип +))
Рейтинг: R
Жанр: AU (расхождения с каноном, начиная с шестой книги), приключения, драма, псевдо-юмор (авторский), романс..?
Саммари: Не претендуя на оригинальность: Вольдеморт уничтожен, но победа слишком многого стоила Поттеру, и… «Скажи, если бы тебе предложили шанс вернуться в прошлое, изменить то, что уже произошло, чем бы ты ради него пожертвовал?» «Всем, - без колебаний ответил Гарри. - Всем»
Размер: макси
Статус: в работе
Дисклеймер: Взяла поиграться. Когда попросят – верну :р
Warning: AU (см. жанр), OOC, обусловленное (я надеюсь) этим AU.
Мат, ибо я считаю, что когда персонажу х*eво, никаким «хреново» это не выразить. Мат перекрыт звездочками, потому, что я ханжа. Тем, кого коробит русский мат в английском фандоме просьба представлять на его месте традиционные fuck и тп.
В фике вероятно будут присутствовать сцены, соответствующие рейтингу (Restricted – не для детей младше шестнадцати. Дети, вы читаете этот варнинг? Посмейтесь над аффтаром.) Так что возможны – насилие и (о ужас!) секс.
Аффтар пишет очень, ну очень медленно. Рискуете состариться в ожидании развязки :)))
И последнее – если кажется, что эпиграфы совершенно не подходят к главам – можете считать это рекламой моих любимых авторов +)))))
Сброшен был с неба огонь – мы пригрели его.
Пламенем призванный, снова на выстрел иду...
Проклято древо познания – ну, ничего!
Не испугаешь свечой ночевавших в аду.
(с) Алькор, «Пламя»
Пролог.
8 июля 1985 года, Лондон, Дырявый Котел
Том стоял за стойкой «Дырявого Котла», тщательно протирая грязным полотенцем и без того не слишком чистые стаканы. Несмотря на ранний час, в зале было уже довольно много посетителей – перекрикивая друг друга они увлеченно обсуждали новый указ министерства, согласно которому каждый оборотень раз в месяц должен был отмечаться либо в министерстве, либо в специально отведенных для этого пунктах. Также любой, кого подозревали в ликантропии, должен был по первому требованию явиться на проверку в то же министерство.
В целом, коллективное мнение посетителей «Котла» склонялось к тому, что хорошо бы «этих тварей» заставить приходить на проверку если не каждодневно, то хотя бы через день. Несколько человек вообще настаивало на поголовном уничтожении «выродков».
Спор становился все громче и громче, и Том уже хотел прикрикнуть на разбушевавшуюся толпу, как вдруг хор голосов разом затих. В наступивший тишине послышался громкий хлопок закрывающейся двери. Бармен поднял глаза… и с трудом подавил желание их протереть: такие посетители в «Котел» не заходили, ибо это было ниже их достоинства.
Вошедший мужчина был аристократом до мозга костей, чистокровным, в полном смысле этого слова. Его внешность можно было бы считать идеальной, если бы не шрам, который рассекал левую бровь надвое, придавая чертам лица странную незавершенность.
Не обращая внимания на провожающие его взгляды, мужчина подошел к стойке и попросил огневиски и сегодняшнюю газету. Том невозмутимо выполнил просьбу, словно подобные посетители заходили в его заведение чуть ли не каждый день, и ловко поймал брошенный ему галлеон. Аристократ взял «Ежедневный Пророк» и немедленно впился взглядом в строчки. И почти сразу же отложил газету в сторону, издав вздох, Том мог бы поклясться, глубокого удовлетворения. Не говоря ни слова, незнакомец вышел из зала.
Через пару секунд после того, как за ним закрылась дверь, посетители в зале загалдели еще громче, спеша обсудить странного посетителя. Бармен, недоуменно пожав плечами, посмотрел на нетронутый стакан огневиски, потом – на брошенный «Пророк». И что он там мог успеть прочитать? Разве что дату – 8 июля 1985 года.
Шесть дней спустя, Литл-Уингинг, полдень.
Это было самое обычное воскресенье, и семья Дурслей, как и положено самой обыкновенной английской семье, не занималась ничем предосудительным – Петунья смотрела свой любимый сериал, Дадли ныл, требуя переключить телевизор на канал с мультфильмами и, получив отказ, разревелся. Время от времени он прекращал плакать и обиженно смотрел на мать. Петунья же не спешила успокаивать своего «Дадлипупсичка», увлекшись тяжелыми перипетиями в судьбе Мэри-Энн, которую после двадцати серий любви все-таки бросил Энрике. Глава семейства прибивал отвалившуюся вешалку и, постоянно попадая молотком себе по пальцам, шипел что-то нецензурное.
В дверь позвонили, причем звонок звучал так требовательно, словно тот, кто стоял за дверью, пришел к себе домой, и такие ничтожества, как Дурсли не имели никакого права его задерживать. Вернон мотнул головой, и, оступившись, чуть не свалился с табурета, на котором стоял. У звонка только один тон, и никак иначе он звонить не может. Похоже, от жары у него начались галлюцинации, или… Вернон подозрительно покосился на дверь чулана, за которой находилась единственная «ненормальность» нормальной семьи Дурслей.
- Петунья, дорогая, ты кого-то ждешь?
Миссис Дурсль раздраженно тряхнула головой, не отрывая взгляда от экрана, где картинно страдала Мэри-Энн.
У Вернона мелькнула, было, мысль о том, что если не он не будет подходить к двери, то тот, кто за ней стоит ничего не добившись, уйдет сам, но тут звонок раздался снова – казалось, еще громче и требовательнее. Поэтому Дурсль, кряхтя, слез с табурета и отправился открывать дверь.
И, едва разглядев того, кто за ней стоял, попытался снова ее захлопнуть. Но не тут-то было: стоявший на пороге мужчина заблокировал дверь ногой, твердо намереваясь войти в дом.
- Уб-бирайтесь отсюда, - Вернон хотел изобразить грозный рык, но у него получилось лишь испуганное блеяние.
Он судорожно соображал, как ему избавиться от незваного гостя. «Он один из этих… ненормальных. Волшебник. Волшебник. Волшебник-волшебник-волшебник….»
Маг поморщился.
- Зачем же так грубо, мистер Дурсль? Я всего лишь пришел за своим племянником.
И, увидев непонимающий взгляд Вернона, пояснил:
- За Гарри Поттером.
- Тут нет никакого Гарри Поттера! – взвизгнул Вернон и снова попытался закрыть дверь.
- Успокойтесь, мистер Дурсль. Уверяю вас, я не причиню никакого вреда ни вам, ни вашей семье. И потом… может, нам лучше войти в дом? Соседи…
Вернон вздрогнул, но дверь отпустил, с трудом отодрав от нее негнущиеся пальцы.
Волшебник, не торопясь, прошел внутрь, так выразительно посмотрев на дверь чулана, что Дурсля пробрала нервная дрожь.
«Знает. Как пить дать – знает. Вот сейчас он рассердится, и…»
Что «и», Вернон не знал, но был уверен, что это непременно будет что-нибудь ужасное. Ледяное равнодушие в глазах мага пугало – казалось, он вполне способен убить всю семью Дурслей, и, перешагнув через тела, спокойно отправиться по своим делам.
На кухне Петунья уже не обращала внимания на Мэри-Энн. Она настороженно смотрела на гостя, встав так, чтобы закрыть собой Дадли. Того, впрочем, совсем не интересовал незнакомец – торопливо жуя огромный бутерброд, он щелкал телевизионным пультом, пока на экране не появился кот, увлеченно гонявшийся за мышью, но получивший по лбу гладильной доской, а потом еще и «проглаженный» утюгом. Смех отпрыска Дурслей неестественно громко прозвучал в напряженной тишине, воцарившейся в гостиной.
- Миссис Дурсль, мистер Дурсль, позвольте представиться. Меня зовут Эйден Поттер…
Его перебила Петунья.
- Невозможно! Ты… вы… Эйден Поттер давно мертв! Лили писала…
Поттер хмыкнул.
- Нет, миссис Дурсль, я уверяю вас, что я очень даже жив. Просто Эйден – мое второе имя. Думаю, ваша сестра писала о смерти моего отца.
(п/а По традиции, в Англии второе имя дается в честь отца, к примеру - Гарри Джеймс Поттер)
- И если вы хотите знать, - продолжил он, предвосхищая вопросы Дурслей, - меня зовут Аид Эйден Морган-Поттер. Джеймс Поттер был моим единокровным братом.
Вернон сглотнул, услышав имя мага. Кто в здравом уме назовет ребенка Аидом? Только кто-нибудь из этих ненормальных, что называют себя волшебниками.
- И что вам от нас нужно?
- Ничего особенного, мистер Дурсль. Как я уже говорил, я всего лишь хочу забрать своего племянника, - маг взмахнул палочкой – Дурсли даже не заметили, как та оказалась у него в руках, - и на стол плавно опустились три листа пергамента с какими-то надписями.
Дадли оторвал взгляд от телевизора, и теперь восхищенно таращился на возникшие из воздуха бумаги. Встретившись взглядом с магом, Дурсль-младший вздрогнул, потом отшатнулся и с удивительной для его туши прытью умчался вверх по лестнице.
Наблюдавшая за этим Петунья возмущенно вздернула подбородок, отчего не стала ничуть красивее.
- Вы, кажется, чего-то не понимаете. Четыре года вы где-то пропадали, а нам пришлось возится с этим ненормальным ребенком моей идиотки-сестры, и теперь вы думаете, что можете вот так появиться, и… Поттер посмотрел на нее так, что слова застряли у женщины в горле.
- Нет, Петунья, это ты чего-то не понимаешь. Я. Пришел. За. Своим. Племянником. И поэтому вы оба распишитесь: здесь. Здесь. И здесь. Официально передавая мне опекунство и в маггловском и в магическом мире. Вас никоим образом не касается, где я был четыре года и почему я пришел именно сейчас. Вы подписываете бумаги – добровольно или не очень - я забираю Гарри, и мы оба навсегда исчезаем из вашей жизни.
- Ах, да, и еще, - маг вытащил из кармана мантии две толстые пачки стофунтовых бумажек, - вот деньги, которые вы потратили на Гарри, - он швырнул их на стол, рядом с бумагами, всем своим видом показывая, что он думает о количестве потраченных на Гарри средств.
Вернон жадно посмотрел на деньги, потом на бумаги. Потом снова на деньги – было видно, как жадность борется в нем с остатками моральных принципов – ведь он отдает родного племянника в руки незнакомцу, который, может быть, да что там, наверняка, не имеет никакого отношения к Поттерам. Борьба была недолгой.
- Где надо подписывать?
«Десять тысяч фунтов – именно столько нынче стоит Гарри Поттер», - грустно подумал Эйден.
***
Когда позвонили в дверь, Гарри сидел в своем чулане и от нечего делать пытался в щелку разглядеть, что происходит в гостиной. На улице стояла жара, и в маленьком чулане было очень душно – мальчик стянул с себя штаны и, лежа в одних трусах и старой майке Дадли, которую он при желании мог бы обернуть вокруг себя три раза, тяжело дышал. Гарри очень сильно хотелось есть: со времени завтрака, когда он съел выделенную ему порцию жиденькой овсянки до последней крошки и даже вылизал тарелку, прошел уже не один час; а еще сильнее - в туалет, потому что, пытаясь заглушить чувство голода, мальчик так нахлебался воды, банка с которой стояла тут же, в чулане, что было слышно, как она булькает в животе.
Вообще-то, дверь в чулан не была закрыта, но когда Гарри представил, как будет орать дядя Вернон, если он посмеет выйти… Мальчик, скорее, услышал, чем увидел, как дядя прошел мимо него, направляясь к двери. Гарри сам придумал себе эту игру – по шагам узнавать, кто находится за дверью. Дядя Вернон всегда ходил, тяжело шлепая ногами - Бух-Бух-Буух! Дадли пытался подражать отцу, но так как весил он гораздо меньше, у него получались более тихие звуки: бах, бах, бах-бах. Шаги тети Петунии были похожи на - шлеп-шлеп, шлеп-шлеп. А если к ним заходила миссис Фигг – старая кошатница из дома напротив, то были – шарк, шарк, шарк…
В замке повернули ключ – дядя открыл дверь; долго не двигался с места – о чем-то разговаривал с гостем, правда, Гарри не мог разобрать слов. Потом дядя с незнакомцем – в щелку мальчик разглядел, что тот был одет во что-то черное - прошли в гостиную. И опять из разговора слышны только отдельные фразы, но и из них Гарри понял, что говорят о нем.
Может быть, Дурсли решили выполнить свою давнюю угрозу и все-таки сдать его в детский дом? Если бы он только мог услышать, о чем они говорят… И вдруг, как по волшебству, Гарри начал отчетливо разбирать слова.
«Я пришел за своим племянником…» Это же… неужели? «Я забираю Гарри…»
Сердце мальчика забилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди. Дядя? Забрать у Дурслей? Потом Гарри услышал, как мужчина предложил Вернону деньги. Стало обидно. Он же не вещь, чтобы его покупали! А потом… продали. На глаза навернулись предательские слезы. Мальчик сердито вытер их кулаком.
Услышав шаги приближающегося мужчины (дяди?) Гарри замер, всем своим видом напоминая туго натянутую струну – тронешь, и она лопнет. Наконец, дверь открылась - мальчик испугался: неужели это был его дядя? Именно такими он представлял себе преступников, которые крадут маленьких мальчиков и девочек, а потом убивают где-нибудь в лесу. Вот только одежда на нем странная, на платье похожа.
Мужчина заметил его реакцию, несколько секунд удивленно молчал, словно вспоминая что-то очень простое, что никак нельзя забыть – например, как ходить или как сгибать пальцы… А потом улыбнулся. Не так, как тетя Петунья обычно улыбалась соседям, когда от улыбки в дрожь бросало, а целиком улыбнулся. Синие глаза, так напугавшие мальчика, наполнились теплотой.
И Гарри сразу забыл, почему так боялся незнакомца. Несмело, он сделал пару шагов к выходу – в чулане было очень мало места, поэтому Эйден не зашел туда, а присел на корточки возле двери. Мужчина терпеливо ждал, пока мальчик подойдет к нему. А потом обнял племянника. Гарри напрягся, будто хотел убежать, но через мгновение обмяк, словно из него вынули ту струнку, на которой все держалось. Маленькие ручонки доверчиво обвились вокруг шеи мага.
Оказывается, это так здорово, когда тебя обнимают…
***
Сначала Эйден хотел немедленно аппарировать с мальчиком, но чуть погодя передумал и осторожно поднялся, отпуская Гарри. Тот вопросительно посмотрел на него снизу вверх.
- Собирайся, - Аид постарался сказать это как можно теплее и сам удивился тому, насколько легко это у него получилось, - мы уходим.
Гарри продолжал смущенно смотреть на Поттера-старшего, не двигаясь с места.
- Гарри? Что случилось?
Эйден наклонился к мальчику, и тот смущаясь, еле слышно прошептал, что ему надо в туалет. Мужчина изумленно выдохнул.
- Мерлин, ребенок. Конечно же, ты можешь туда сходить. Я подожду тебя здесь.
Мальчик опасливо покосился на стоявших неподалеку Дурслей и ужом прошмыгнул в сторону уборной.
Маг оглядел чулан – никакого желания копаться в поисках одежды мальчика у него не было. Он пожал плечами и взмахнул палочкой.
- Акцио вещи Гарри Поттера.
К его удивлению, кроме одежды и обуви Гарри, ранее принадлежавших Дурслю-младшему, прилетев откуда-то со второго этажа, в руки Моргану опустилось детское одеяльце голубого цвета с вышитыми на нем инициалами - Г. Дж. П. Ладонь волшебника сжалась, комкая ткань, словно руку свело судорогой, однако он почти сразу разжал кулак, аккуратно расправил одеяло и, уменьшив его, убрал в карман.
- Это… - он прочистил горло, - это я тоже заберу.
Через пару минут вернулся Гарри.
- Я должен это все сложить? - спросил он, уставившись на кучу одежды, лежащей на полу.
- Что? А, нет, что ты, - Эйден наклонился и, чуть порывшись в вещах, выбрал более-менее прилично выглядевшие брюки и рубашку, если, конечно, хоть что-нибудь из этого тряпья можно было назвать приличным. Ботинки выбирать не пришлось – они были всего одни, причем, как минимум, на два размера больше, чем надо.
Мальчик взял протянутую ему одежду и, зайдя в чулан, быстро переоделся.
Аид, решив, что достаточно насмотрелся на эту глупую трагикомедию с собой в главной роли, подхватил Гарри на руки, отчего мальчик удивленно ойкнул, и аппарировал прямо на глазах у изумленных Дурслей.
***
Гарри вырвался из рук дяди и начал ошалело озираться по сторонам. Эйден вздохнул, решив, что сейчас самое подходящее время для объяснений.
- Гарри… Гарри! – ему пришлось повысить голос, чтобы мальчик обратил на него внимание.
- Послушай меня. Ты, наверное, хочешь узнать, как мы здесь оказались?
Мальчик осторожно кивнул.
- Это называется «аппарировать». Я – волшебник, и ты – тоже.
Гарри обиженно нахмурился.
- Зачем вы так? Я не маленький! Волшебников не существует! – последние слова мальчик почти выкрикнул. Всхлипнув, он попытался отвернуться, но Аид схватил его за руку, силой разворачивая к себе.
- Посмотри сюда. Как ты думаешь, что это?
- Палка, - пробурчал мальчик.
Эйден улыбнулся.
- Вообще-то, да. Это – волшебная палочка, - он произнес Orchideous и вручил мальчику букет цветов.
Гарри изумленно уставился на орхидеи.
- Подкинь их повыше, - усмехнувшись посоветовал Аид.
Мальчик кинул букет, внимательно наблюдая за ним. И восхищенно ахнул, когда цветы прямо в воздухе рассыпались разноцветными искрами, которые плавно опустились на пол и исчезли.
- А я тоже смогу так как ты… то есть как вы, арапировать?
- Аппарировать. С этим тебе придется подождать до семнадцатилетия. И можешь обращаться ко мне на «ты», я же, все-таки, твой дядя, - мужчина подмигнул Гарри - тот смущенно зарделся.
- Не знаю, как ты, а я страшно проголодался, - продолжил Поттер-старший, - только дома у нас есть нечего. Как на счет того, чтобы сходить в кафе?
У нас дома… Дурсли никогда не упускали случая напомнить Гарри, что они держат его у себя дома лишь из жалости… Мальчик посмотрел дяде в глаза и торжественно кивнул.
