Глава 1. Шокирующие известия Глава 1. Шокирующие известия
"...На место прибыл наш специальный корреспондент, Ральфус Кейн, которому удалось получить информацию из первых рук. Как сообщил ему представитель Аврората, тело Того-Кого-Нельзя-Называть было обнаружено сегодня рано утром в южной части Лондона, в особняке господина Антонио Гойла, некогда подозреваемого в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть. Мистер Гойл скрылся в неизвестном направлении, и сейчас его поисками занимается Аврорат.
Итак, важнейшая на сегодня новость: величайший темный маг этого столетия, одно лишь имя которого приводит волшебников в трепет, был убит из маггловского оружия! Этот факт был подтвержден аврорами и не вызывает сомнений. Маггловский механизм смог остановить кошмар, который длился долгие годы.
Всех, без сомнения, мучает вопрос: кто же этот загадочный герой, освободитель волшебного мира? Как ни странно, это вовсе не тот юноша, которому Альбус Дамблдор пророчил победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть. В одном из ближайших выпусков мы опубликуем интервью с известным директором уважаемой школы. Пока же известно то, что победителем величайшего темного волшебника стал вовсе не Гарри Поттер, а Константин Долохов - сын Антонина Долохова, Упивающегося смертью, сбежавшего из Азкабана в этом году. Тела старшего Долохова и еще нескольких человек были обнаружены в особняке Гойлов.
По словам представителя Аврорта, Тот-Кого-Нельзя-Называть убил не угодившего ему Антонина Долохова, а сыну, увы, оставалось лишь отомстить за смерть отца. Сейчас проводится расследование по поводу связи младшего Долохова с Упивающимися смертью..."
- Вот так, - закончив читать, Гермиона отложила газету. На первой странице сияющий, но все еще слегка растерянный Фадж тряс руку молодому мужчине лет тридцати. Последний, как легко было догадаться, и был тем самым Константином Долоховым, победителем Вольдеморта. Выглядел он, как и Министр, несколько ошеломленным, словно сам не мог понять, как же так вышло, что он сумел победить самого Вольдеморта. Гермиона подняла глаза на сидящих рядом Гарри и Рона. Их лица выражали такое же изумление и шок, как, вероятно, и ее лицо несколько часов назад.
- Долохов? - переспросил Гарри и покачал головой, словно пытаясь отогнать наваждение. - Сын Антонина Долохова убил Вольдеморта? Бред какой-то. Не верю. Дай, пожалуйста, - Гарри протянул руку к "Ежедневному пророку" и, получив газету, погрузился в сенсационную статью, занявшую всю первую и вторую страницы. Рон недоверчиво заглянул через плечо друга и тоже углубился в чтение. Гермиона нетерпеливо ждала, теребя край мантии.
Гриффиндорская троица сидела на диване в гостиной штаб-квартиры Ордена Феникса. Когда девушка прочитала статью, то немедленно послала сову Гарри, а потом и сама отправилась на площадь Гриммо (надо же было разобраться, что за чертовщина происходит). Там Гермиона застала только Рона и Гарри, пребывающих в полнейшем неведении относительно того, что происходит в магическом мире.
- Теперь понятно, куда все с самого утра подевались, - наконец произнес Рон. - Мы-то думали, где всех носит. Уже и волноваться начали.
- А мне ничего не понятно, - Гарри отложил "Пророк" и немного растерянно потер лоб. - Я все никак не могу решить, правда это или очередной хитроумный план Вольдеморта. Что стоит ему инсценировать свою смерть, чтобы усыпить нашу бдительность? - тут он осекся, потому что Рон и Гермиона, не отрываясь, изумленно смотрели на него. - Ну и что я такого сказал?
- Шрам, - выдохнула девушка. - Он исчез.
Гарри кинулся к зеркалу. Отбросил со лба непослушные черные пряди и застыл, изучая свое отражение, будто увидел в первый раз. Все молчали. Знаменитого шрама Гарри в форме молнии - знака, которым согласно Пророчеству Вольдеморт отметил мальчика как равного себе, - больше не было. Шрам исчез незаметно, так что юноша ничего и не почувствовал.
- Значит все это правда, - тихо проговорил юноша. - Вольдеморта больше нет. И выходит, что Пророчество было ложным. Но наверное, это теперь не так уж и важно, - неуверенно продолжил он. - Вы понимаете, что это значит? - Друзья машинально покачали головой. Они сами осмысливали произошедшее. - Это значит, что все закончилось! - воскликнул юноша. - Война кончилась! Больше не надо прятаться, боясь, что за каждым поворотом может поджидать смерть! Неважно, кто и как убил Вольдеморта, главное, что убил! Мерлин, неужели можно будет жить нормально?
- Обалдеть, даже не верится как-то, - выдохнул Рон и закричал, вскакивая с дивана. – Ура! Победа!
Это был порыв, неясное, но всепоглощающее чувство облегчения. С плеч свалилась огромная тяжесть. На смену этому ощущению пришло другое - удивление. Как же они все-таки смогли вынести эту ношу, кажущуюся теперь непосильной? Но теперь все изменится. Наконец-то все заживут нормальной жизнью. Пьянящая радость и распирающее грудь чувство свободы овладели друзьями. Все трое бросились друг к другу в объятия. Гермиона поняла, что сейчас заплачет. Хотелось навсегда запомнить это многоцветье и многоголосье чувств. Хотелось раствориться, исчезнуть в этой непередаваемой радости неожиданно пришедшей победы. И не имело никакого значения, что сам ты не участвовал в последней битве. Ведь это не главное.
Девушка прижалась к плечу обнявшего ее Рона, а Гарри крепко сжал их обоих в объятиях. Через мгновение друзья услышали, как открылась входная дверь. Портрет миссис Блэк был предусмотрительно убран из коридора, так что вошедшим не приходилось более выслушивать вопли обезумевшего портрета.
Гермиона неловко отодвинулась от Рона, крепко прижимавшего ее к себе, и немного растерянно уставилась на толпу магов, ввалившихся в тесную гостиную. Первым вошел Дамблдор, за ним, ворча что-то под нос, появился Дикоглаз Моуди. Затем зашли Римус Люпин с Нимфадорой Тонкс, мистер Уизли, Кингсли Шелкбот и авроры в форменных мантиях Министерства магии, а также еще с десяток волшебников. Орден Феникса почти в полном составе. Что удивило и даже насторожило гриффиндорцев, так это выражение лица Дамблдора. В то время как лица остальных магов выражали радость вперемешку с изумлением и недоумением, то директор Хогвартса едва заметно хмурился и явно был чем-то встревожен. Но чем? Теперь, когда война закончилась, больше нечего было бояться.
- Здравствуйте, профессор Дамблдор, - тихо поздоровалась Гермиона. - Сегодня я получила "Пророк" и прочитала там…
- Рад видеть тебя, Гермиона, - уголки губ старого мага чуть поднялись. - Ты очень правильно поступила, что приехала сюда. Гарри, - голубые глаза Дамблдора теперь смотрели на замершего юношу. - Зайди, пожалуйста, в столовую по окончании собрания. Мисс Грейнджер, мистер Уизли, вы тоже можете присутствовать.
Гарри кивнул, и процессия магов прошла мимо гриффиндорцев и скрылась за дверями столовой, служившей залом для собраний Ордена. Друзья услышали, как один из авроров шепнул на ухо Кингсли Шеклботу:
- По-моему, старик Дамблдор слегка тронулся или паранойей от Моуди заразился. Вечно ему что-то не нравится. Наступил мир – и то плохо.
Когда двери закрылись, Рон только руками развел:
- Люди, я вообще ничего не понял. По-моему, на наши несчастные головы сегодня слишком много всего свалилось.
Гарри опустился на диван. Гермиона присела рядом:
- Вас что, за все лето еще ни разу не пускали на собрания? - удивленно спросила она.
- Пускали, но только в самом конце, после докладов и обсуждения планов. То есть так, чтоб деткам не обидно было, - с горечью ответил Гарри. - Ведь пока мы несовершеннолетние, мы не можем быть членами Ордена, - Рон согласно кивнул. На лицах юношей была написана обида.
- Я думаю, у Дамблдора были причины так поступать. А пока давайте не будем раньше времени беспокоиться, - рассудительно сказала девушка. - Пока еще ничего особенного не случилось.
Ей никто не ответил. Пару мгновений длилось молчание: все трое напряженно прислушивались к происходящему в столовой. Конечно же, из-за дверей не доносилось ни звука. Гермиона не выдержала и воскликнула:
- Я вас не узнаю! Там начинается собрание. Вы не хотите разведать, о чем там будут говорить? Это же касается всех нас!
Гарри сжал пальцами виски, будто у него болела голова.
- Разведаешь тут, как же. Там Дамблдор со Снейпом и Дикоглазом недавно усилили заклинания от подслушивания. Если раньше еще можно было что-то разузнать, то теперь вряд ли.
Ответить Гермиона не успела, поскольку в гостиной появился еще один человек - профессор Снейп. Он как всегда влетел в помещение, будто большая летучая мышь, и гриффиндорцы сразу же почувствовали себя не в своей тарелке. Профессор зельеварения был, как обычно, не в духе. Однако Снейп был еще бледнее обычного, хотя у зельевара всегда был нездоровый цвет лица. Кроме того, профессор выглядел очень уставшим: глубокие тени под черными глазами, белые бескровные губы. Гермиона не видела Снейпа все лето, и по его виду можно было сказать, что он постарел.
- Добрый вечер, профессор, - вежливо поздоровалась девушка. Рядом пробурчали что-то похожее на приветствие Гарри и Рон. Снейп свысока посмотрел на них, как на вечно путающуюся под ногами надоедливую мелюзгу, ничего не ответил и быстро пошел к двери в столовую.
- Профессор, может быть, вы объясните нам, что произошло, - со слабой надеждой попросила Гермиона. - Пожалуйста, - именно мрачный зельвар показался ей в этот миг тем человеком, кто может все разъяснить и вывести из сумрака неизвестности.
Снейп резко обернулся. Сейчас даже Гарри с Роном, мягко говоря, не жалующие Снейпа, смотрели на профессора зельеварения в ожидании ответа.
Зельевар смерил их раздраженно-усталым взглядом, но без обидных слов обойтись не смог.
- Ничего особенного, мисс Грейнджер. Просто вышло так, что мистер Поттер больше не является центром нашей вселенной. Теперь Поттеру придется привыкать к обычной жизни, где с ним не будут больше носиться, как с писаной торбой.
Покрасневший от гнева Гарри, готовый рассказать Снейпу все, что думает о сальноволосом гаде, попросту не успел поддаться эмоциям. Черная мантия взметнулась в воздухе, и через секунду Снейп уже входил в столовую. Гарри так жаждал, чтобы полу мантии профессора все-таки прищемило дверью, но его надеждам, увы, сбыться было не суждено.
- Сволочь он, - Рон с завистью взглянул на закрытые наглухо двери, где уже шло собрание. - Теперь сиди тут, теряйся в догадках. Что, подавился бы, если хоть раз в жизни поговорил с нами по-человечески?
- Гарри, давай свою мантию, быстро, - вдруг спохватилась Гермиона.
- Какую мантию? - юноша был так погружен в свои мысли, что вопрос понял не сразу.
- Невидимку! - словно маленькому ребенку ответила девушка. - Мы подойдем к столовой и попробуем узнать, что там происходит. А мантия нужна нам для подстраховки. Ты же не хочешь, чтобы нас застукали прямо возле двери!
Гарри удивленно моргнул, словно не мог понять, о чем говорит подруга.
- Герми, я же сказал, что там стоит особенная защита. Я понятия не имею, как ее снять.
Но Гермиона ничего не хотела слушать и за руку стащила того с дивана.
- Да что с тобой такое? Как будто и вправду не рад, что все наконец-то закончилось! Быстро давай мантию! Я летом времени не теряла, выучила несколько полезных заклинаний. На некоторое время мы сможем обмануть не только защиту, но и волшебный глаз Моуди. Ну же, не сиди!
Слава Мерлину, Гарри быстро пришел в себя. Мало того, мантия-невидимка оказалась спрятанной в его кармане: все необходимое должно быть под рукой. Правда, все втроем они уже не могли поместиться под мантию-невидимку.
- Ладно, идите без меня, - насупился Рон и вылез из-под мантии. Он хоть и пытался делать вид, что ему все равно, но заметно было, что это вовсе не так. - Вы же мне все расскажете, не так ли?
- Само собой, - живо отозвался Гарри, накинув на себя и Гермиону отцовский подарок. От наступившей было апатии не осталось и следа. Какому же гриффиндорцу не по вкусу приключения?
К столовой подходили медленно и осторожно. Гермиона шепотом произносила заклинания, одновременно совершая пассы палочкой. Гарри понятия не имел, как девушка собирается обманывать защиту, установленную взрослыми волшебниками, но понимал только, что таких заклинаний, какие произносит сейчас Гермиона, ему в жизни не выговорить: язык завяжется в узел.
Минут через пять черепашьего хода друзья дошли наконец до заветной двери. Гермиона открыла было рот, чтобы произнести очередное заклятие, как в тот же миг дверь открылась, едва не ударив обоих по носу. В проеме показалось улыбающееся лицо Тонкс.
- Ну заходите уже, раз дошли, - подмигнула она ошалевшим гриффиндорцам, словно могла видеть их сквозь мантию-невидимку.
Гарри и Гермионе ничего не оставалось, как вылезти из-под мантии и пройти вслед за Тонкс внутрь. Юноша и девушка смотрели в пол, боясь поднять глаза и опасаясь узнать, что думают просвещенные маги про наглых колдунов-недоучек. Тонкс указала им на два свободных стула. Гарри с Гермионой сели, все еще не решаясь взглянуть на членов Ордена.
- А вы молодцы, - раздался хриплый голос Моуди. Старый маг издал тихий смешок. - Не каждый аврор так легко пройдет сквозь защитные чары. Вот мы понаблюдали за вами и решили - чем торчать в темном коридоре, лучше уж присоединяйтесь к нам.
Тогда друзья решились наконец посмотреть на членов Ордена. Их глаза тут же встретились со взглядом Дамблдора.
- Меня огорчает ваше нездоровое любопытство и невнимательность к моим просьбам. Но сегодня, я думаю, можно сделать исключение, - тихо произнес директор Хогвартса.
- Простите, профессор Дамблдор, - еле слышно прошептала Гермиона.
- Еще скажи, девочка, что больше не будешь, - послышался сбоку язвительный голос Моуди. - Так мы вам и поверили.
- Я верю, что такого больше не повторится, Гермиона, - серьезно кивнул директор Хогвартса. - Но впредь надеюсь, мы будем больше доверять друг другу и прислушиваться к советам старших волшебников, - девушка густо покраснела. Ей было очень неловко. Ведь именно она настояла на их с Гарри вылазке. - А сейчас начнем наконец собрание.
Теперь, когда на них уже не обращали внимания, юноша и девушка начали оглядываться по сторонам, понимая при этом, что их пребывание тут остается под вопросом, и потому не стоит лишний раз привлекать внимание магов. Члены Ордена Феникса сидели за большим обеденным столом, щурясь от яркого солнца, освещавшего столовую. Среди других магов выделялась высокая фигура напряженно стоявшего Снейпа. И если взгляды учеников, обращенные к зельевару, были полны справедливого опасения, а порой и страха, то во взорах взрослых магов, соратников по Ордену, подчас проскальзывало нескрываемое презрение к Снейпу. В такие моменты очень четко проявлялось неоднозначное отношение к зельевару. Благодаря постоянной поддержке Дамблдора никто, кроме Моуди, не шел на открытый конфликт со Снейпом, но это почти открытое неприятие лучше всяких слов свидетельствовало о положении Снейпа в Ордене Феникса.
Авроры, вальяжно развалившись на стульях, со скучающим видом разглядывали столовую и присутствующих. Снейп стоял неподвижно, глядя в окно, не обращая внимания на слепящие золотистые лучики. Он равнодушно смотрел в сторону, будто не замечая отношения к себе.
- Альбус, может мы уже закончим наконец этот фарс? - довольно резко спросил аврор в дорогой светло-серой мантии, сидящий рядом с Дикоглазом Моуди. Губы Снейпа на мгновение сжались в линию, но он продолжил изучать вид за окном.
- Бартоломью, если вы дадите Северусу хоть слово сказать, то этот, как вы выразились, фарс закончится, - тихо проговорил Дамблдор.
- Ну так давайте поскорее разберемся с этим, и мы вернемся в Министерство. Сейчас туда идут толпы волшебников, желающих узнать правда ли то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть погиб. Ожидается большое стечение народа - по долгу службы мы просто обязаны там быть, чтобы отвечать за безопасность! - это подал голос еще один аврор. Гермионе показалось странным, что авроры стремятся как можно скорее покинуть собрание, словно им было наплевать на дела Ордена.
- Я думаю, вам не стоит так спешить, - негромко ответил Дамблдор. - Всем нам очень важно послушать, о чем расскажет Северус.
- Альбус, - прохрипел Моуди, пристально уставившись на директора Хогвартса. Немигающий волшебный глаз аврора сейчас производил особенно жуткое впечатление. Дамблдор слушал, не говоря ни слова. - Разреши, я объясню тебе ситуацию? - директор молчал. - Сегодня ночью мои ребята получили сигнал. От неизвестного. Не знаю, кто это был, но парень однозначно молодец. Мы нагрянули в замок этого Гойла и нашли там труп Вольдеморта. Понимаешь, Альбус, труп! Мои парни, они тоже, знаешь ли, не только боевые заклинания освоили. Так вот, сдохло все: и тело, и дух. Само собой, мы выясним, кто этот волшебник, что прибил эту тварь. Выясним, по какому поводу сын Долохова прихлопнул эту мразь, и что приключилось с Долоховым-старшим. Но, Альбус, главное сделано. А поймать этих засранцев-Упивающихся - дело техники. После этого ты, Альбус, присылаешь сову с письмом о том, что Снейп, - фамилию профессора зельеварения Дикоглаз произнес с настолько явным презрением, что некоторые авроры даже немного смутились. Лишь Снейп сохранял каменное выражение лица. Гермиона четко видела его бледный профиль на фоне освещенного солнцем окна, сейчас в особенности заметны были нездоровая бледность и впалые щеки зельевара. - Да, Снейп, - и снова ядовитое отвращение, - заполучил некую важнейшую информацию. Что война не закончилась, что необходимо срочно собрать Орден. Я думаю, наш шпион просто хочет выйти сухим из воды, чтобы никто не обращал внимания на его прошлое. Или дать дружкам время скрыться или, быть может, организовать себе алиби. Вот и весь его замысел. Вот только, Снейп, не получится всем вам остаться белыми и пушистыми. Вы ответите за ваши преступления по закону, уж можете мне поверить.
- Это официальное обвинение Северуса в предательстве? - голос Дамблдора чуть заметно дрогнул. - У тебя есть какие-то конкретные обвинения и их доказательства? - и вновь никакой реакции от Снейпа. Впрочем, нет, тонкие губы тронула язвительная усмешка. Было странно видеть, что профессор усмехается в такой момент.
- А все-таки нам, наверное, полезнее будет послушать самого профессора, - раздался звонкий голос Тонкс. Она то ли спрашивала, то ли утверждала. Метаморфиня так и не привыкла называть Снейпа по имени, только "профессор". - Мистер Моуди, разве можно судить о ситуации, не разобравшись в ней до конца?
Дикоглаз вероятно намеревался поучить Тонкс уму-разуму, но тут послышалось насмешливое:
- Почему бы и нет? Мистер Моуди не считает нужным слушать мнение неугодных или неприятных ему людей. В особенности мнение предателя.
Снейп отвернулся наконец от окна. Профессор усмехался. Злой насмешкой. Но в ней слышалась и неясная горечь, почувствовали которую Дамблдор и Гермиона. Со стороны можно было подумать, что профессор зельеварения абсолютно спокоен и ему безразлично мнение членов Ордена. Но так ли это было на самом деле?
- Пусть говорит, - буркнул Моуди и откинулся назад в кресле со скептическим выражением лица.
- Как любезно с вашей стороны, - все та же холодная насмешка в голосе Снейпа. - Вероятно, обвинения мы заслушаем, когда я закончу.
- Северус, прошу тебя, не тяни, - серьезно попросил Дамблдор.
Профессор зельеварения помолчал мгновение. В отличие от некоторых членов Ордена, в своих отчетах он не был склонен ни к громким фразам и эмоциональности, ни к смакованию подробностей, поэтому свой рассказ, точнее отчет, начал со слов:
- Я был там вчера ночью, в особняке Гойлов. И если вы полагаете, что все уже закончилось, и впереди нас ждет долгая и счастливая жизнь без Темного Лорда и Упивающихся, вы глубоко ошибаетесь. Все только начинается.
По комнате пронесся шепоток, послышались возгласы возмущения. Насмешливо фыркнул Моуди, но никто не посмел возразить. Снейп обвел всех пристальным взглядом непроницаемых черных глаз и заговорил вновь.
* * *
Из дневника Гермионы Грейнджер.
... Я долго думала о сегодняшнем собрании. О рассказе профессора Снейпа, о недоверии Моуди и авроров. Это может показаться странным, но поведение Снейпа удивило меня не меньше, чем его рассказ. Конечно, то, что он рассказал, пугает и одновременно поражает воображение, но я никак не могу забыть его взгляд, когда Дикоглаз начал говорить о том, что профессор может быть не на нашей стороне. Кажется, что глаза Снейпа были равнодушными, презрительными, надменными, а на самом деле в них были полная обреченность и безнадежность. Я и сама не знаю, как поняла это. Просто почувствовала. Почему? Все обвинения против Снейпа, даже если они будут, Дамблдор обязательно опровергнет, так что профессору не стоит нервничать. Я никогда достаточно долго не видела профессора в обстановке, отличной от школьной, когда он находится рядом с соратниками. В Хогвартсе он не выглядел таким уставшим. Еще бы, сколько профессору пришлось пережить за эту ночь, представить страшно. Ведь он легко мог погибнуть, совершив всего одно необдуманное действие. И после всего Моуди и авроры не верят Снейпу! В голове не укладывается. А Гарри с Роном туда же. Говорят, что я слишком уж хорошего о Снейпе мнения. После собрания Гарри вообще в комнате закрылся и никого видеть не хотел. Рон сначала сидел, насупившись, на диване, слушал, как я возмущалась, и ничего не говорил. Но потом… Позже напишу об этом. Теперь еще за Гарри волноваться… Да какая вообще разница, какого я о Снейпе мнения? Я бы хотела оценить профессора более-менее объективно. Он строгий, требовательный… А также жестокий и несправедливый. Тогда зачем ему помогать нам, если мы ему безразличны? Что-то я запуталась. Лучше обдумаю это завтра, на свежую голову. И все же сегодняшний Снейп не выходит у меня из головы. Неужели Моуди посмеет обвинить профессора в предательстве?
