Все чисто для чистого взора

Глава 1

Название: Все чисто для чистого взора
Автор: Илана Тосс
Бета: Айден
Рейтинг: PG-13
Пейринг: ЛЛ/ДМ, ГП/ЛЛ
Тип: гет
Жанр: AU, ангст
Размер: мини
Дисклеймер: персонажи поттерианы принадлежат Роулинг. Я так, поиграться взяла. Название позаимствовала у Н.С. Гумилева. =)
Саммари: «Война ни для кого не прошла даром, исковеркав тела и души», – писали все магические газеты после разгрома Волдеморта. Другое дело, что проявлялось это по-разному: кто ожесточался и черствел душой, несмотря на славу победителей, как Гермиона или Рон Уизли, кто смирялся с прошлым, воспринимая его философски, как Гарри Поттер, кто подсчитывал ущерб и пытался доказать, что грязь с имени еще можно отмыть, как Малфои...
А кто продолжал верить в лучшее в людях, вычеркнув тяготы и лишения из памяти, как Луна Лавгуд.
Предупреждение: ООС
Размещение: предупредите.

«Война ни для кого не прошла даром, исковеркав тела и души», – писали все магические газеты после разгрома Волдеморта.
Другое дело, что проявлялось это по-разному: кто ожесточался и черствел душой, несмотря на славу победителей, как Гермиона или Рон Уизли, кто смирялся с прошлым, воспринимая его философски, как Гарри Поттер, кто подсчитывал ущерб и пытался доказать, что грязь с имени еще можно отмыть, как Малфои...
А кто продолжал верить в лучшее в людях, вычеркнув тяготы и лишения из памяти, как Луна Лавгуд.

После смерти Ксенофилиуса Лавгуда дверь в доме его дочери всегда была гостеприимно распахнута навстречу всем, кто так или иначе забредал туда. Луна упорно просила называть ее дом по-прежнему «домом Лавгудов»: так, она говорила, ее отец был будто бы жив. Она оказалась на удивление хорошей хозяйкой, ухитряясь обходиться без домовиков – да и какой эльф выдержал бы в доме, где нормы порядка подчинялись лишь странной, прихотливой логике владелицы. Каждый гость, попадая внутрь, поражался упорядоченному хаосу, который царил в доме; несмотря на кажущийся бардак, там было очень уютно, каждая вещь была к месту.
Наверное, именно поэтому гости в нем бывали постоянно.

Чаще всех к ней заходили жившие неподалеку Уизли – когда поодиночке, а когда и всем немаленьким семейством. Луна радушно угощала их чаем, говорила с Молли о детях и рецептах, чтобы доставить ей удовольствие, неизменно дарила Артуру новые экземпляры маггловских штепселей для его коллекции. И выглядела абсолютно счастливой.
Иногда у нее собирались герои войны, а ныне две уважаемых семьи – Поттеры и Уизли. Жили все четверо в Норе: Молли не желала отпускать никого из своих детей в «свободное плавание». Порой к ним присоединялся Невилл – в те редкие дни, когда не мотался по экспедициям в поисках редких растений. Тогда разговоры шли о прошлом, о павших и выживших. Луна ставила на стол запыленную бутылку вина и посматривала на всех блестящими глазами, забравшись с ногами в глубокое уютное кресло. И тоже выглядела абсолютно счастливой.

В один из таких вечеров разговор завязался вокруг оправданных Пожирателей Смерти.
– Луна, а помнишь, перед тем, как Снейпу присудили посмертно орден Мерлина, в «Придире» вышла статья на полстраницы о нем и его тяжелом детстве и о том, как хорошо он на самом деле относился к Гарри? Это была твоя работа? – Гермиона повернулась к умиротворенно напевающей что-то себе под нос Луне.
– Что? А, ну да, – пожала плечами девушка, словно выплыв из каких-то своих мыслей. – Ведь так и было.
– То есть, ты считаешь, что Снейп, все годы обучения терроризировавший Гарри в Хогвартсе...
– ...делал это исключительно от большой любви к нему? – Джинни подхватила повисшую в воздухе фразу Гермионы.
– Конечно.
– А с чего ты это взяла? – Рон и раньше не отличался дипломатичностью, а война и последующая работа в аврорате и вовсе заставила его быть прямолинейным: этих убиваем, этих оставляем, и вся любовь. Очень правильный взгляд на вещи – в военное время. В мирной жизни это ему немного мешало.
– Погоди-ка, Луна, – Гарри оторвался от созерцания бокала, расписанного черно-оранжевыми узорами. – Я знаю, почему защищаю Снейпа я: перед смертью он поделился со мной некоторыми своими воспоминаниями. Но ты-то? Кроме работы в Ордене, он же был Пожирателем, он почти до самого конца играл свою роль так, что у Волдеморта не возникало подозрений на его счет. Ты же понимаешь, что это значит? Он пытал и убивал магглов и волшебников, он...
– Ну и что? В глубине души он оставался честным и добрым человеком. Иначе бы он не спасал тебя столько раз. И не отдал бы тебе эти воспоминания, о которых вы все столько говорите, – когда Луна хотела, она могла выглядеть на удивление нормальной, логически мыслящей девушкой, которая и знать не знает ни о каких нарглах и морщерогих кизляках. Не зря все-таки шляпа отправила ее в Рэйвенкло.
– Да уж, Лавгуд – это диагноз, – хихикнула Джинни. – Но, Луна, ты ведь не можешь утверждать все это на полном серьезе? Это же только твои домыслы.
– Скажи, Гарри, я неправа? – повернулась к нему Луна.
– Ну, в принципе... – неопределенно пожал плечами Гарри, чересчур крепко стискивая нежную ладошку жены.
– Ай, больно! – она сердито выдернула руку из его пальцев и демонстративно пересела на диван к Рону и Гермионе.
– Извини меня, Джинни, просто задумался, – сказал Гарри, но заработал только гневно-обиженный взгляд от супруги.
Видимо, почувствовав, что обстановка грозит накалиться, Луна разлила остатки вина по бокалам:
– Предлагаю почтить память профессора Снейпа.
– Чего? Ну вот еще! Ты еще минуту молчания объяви, – Рон фыркнул.
– Он, конечно, порой вел себя не очень правильно, но...
– Скажи уж прямо, он вел себя как последний ублюдок, – перебил ее Рон.
– Рон! – Гермиона дернула мужа за рукав. – О покойниках, сам знаешь, хорошо или ничего. И, в конце концов, профессор Снейп все-таки был на нашей стороне.

Выпили, не чокаясь, как положено. На несколько минут воцарилось молчание, каждый думал о своем.
Последний луч заходящего солнца пробрался в комнату и запутался в хрустальных подвесках гигантской люстры, свисающей с потолка. Следом за ним в раскрытое окно ворвался прохладный сквозняк. Гермиона зябко поежилась, и выразительно посмотрела на Рона. Тот, давно научившийся понимать жену с полуслова, решительно поставил пустой бокал на стол и поднялся.
– Ладно, Луна, у тебя очень здорово, но, боюсь, нам пора домой. Неприлично так долго сидеть в гостях, да и мама будет волноваться... Да, кстати, поздравь нас: Гермиона ждет ребенка.
– От всей души поздравляю, – мягко улыбнулась Луна. – Кого ждете?
– Рон хочет мальчика. А я думаю, что будет девочка, – когда Гермиона заговорила о будущем ребенке, мелкие морщинки на ее лице разгладились, а в голосе зазвучали нежность и теплота, такие неожиданные для ее сурового характера.
– Чтобы родился мальчик, надо носить синее, – доверительно наклонилась к ней маленькая хозяйка большого дома.
– Скажи, это ты радеешь за цвет своего факультета, или вправду так считаешь? – прищурился Гарри.
– А как ты думаешь? Орхидеус, – улыбнулась она, и на конце ее волшебной палочки распустился букетик незабудок.
– На этой радостной ноте, думаю, можно попрощаться. Пока, Лун, – Джинни встала и нетерпеливо потянула Гарри по направлению к камину.
– До встречи, – тихо сказала Луна, одним взмахом палочки уничтожая следы посиделок.
Когда гостиная опустела, ливень хлестнул в оконные стекла.

Всю следующую неделю сохранялась типичная для Англии дождливая погода, напрочь отбивающая желание выходить из дома. Тем временем приближалась пятая годовщина свадьбы Джинни и Гарри. Джинни намекнула супругу, что хотела бы получить в подарок ожерелье гоблинской работы – далеко не самую дешевую вещь. Как только прояснилось, Гарри выбрался на Диагон-аллею, заодно решив присмотреть себе новую метлу. К сожалению, первый солнечный день пришелся как раз на день торжества. Виновато глянув на супругу, Поттер спешно аппарировал.
У магазина метел он увидел Луну. Она стояла возле витрины, замотанная в бежевый кашемировый палантин поверх ярко-голубой мантии, чуть касаясь тонкого стекла пальцами. Гарри невольно залюбовался девушкой, которая, похоже, никого и ничего вокруг не замечала, погруженная в свои мысли.
– Правда же, она красавица? – тихо произнес он, подойдя к ней вплотную.
Луна подняла голову и рассеянно улыбнулась отражению Гарри в витрине:
– Привет, Гарри. А кто красавица?
– «Молния-8», конечно же. Я собираюсь ее купить, не хочешь зайти со мной? – он по-прежнему стоял за спиной девушки, глядя на метлу и полупрозрачное лицо Луны, отраженное в стекле. Ее тяжелая светлая коса с выбившимися прядками пахла дождем и туманом.
Луна подняла руку, погладив по плечу зеркального Гарри, и спросила:
– А зачем?
– Ну, просто посмотреть, потрогать... Не поверю, что тебе не хочется подержать в руках такое чудо!

«Молния-8» ласкала взор любого поклонника квиддича: усовершенствованная рукоять обтекаемой формы из полированного красного дерева, гибкие длинные прутья метловища... Луна бережно перебирала их, едва заметно покачивая головой.
– Тебе что-то в ней не нравится? – Гарри продолжал довольно улыбаться: как главному герою войны, ему продали метлу с семидесятипроцентной скидкой. Пожалуй, это был едва ли не единственный, на взгляд Гарри, практический плюс в его статусе победителя Волдеморта.
А Луна еще раз нежно погладила прутья и сказала:
– Гарри, ты никогда не думал о деревьях, с которых срезают прутья для метел? У них ведь нет защитников-лукотрусов, как у тех, из которых делают волшебные палочки.
Гарри вдруг представил, что эти тонкие пальчики вместо метлы могли бы ласкать его самого, и во рту у него сразу же пересохло. Сообразив, что Луна, кажется, задала ему вопрос и ждет ответа, он откашлялся:
– Хм, правда? Ну, наверное, у них тоже есть какие-нибудь способы защиты или выживания, – ему было совершенно наплевать на все деревья мира. Все его внимание было сейчас сосредоточено на одной небольшой, но очень важной проблеме, возникшей прямо в его удобных джинсах, вдруг переставших быть удобными.
Положа руку на сердце, Гарри Поттер мог назвать себя верным мужем. Так оно и было, в общем-то: взгляды вслед длинноногим официанткам в ресторанах и поцелуи в щечку с поклонницами для колдографий никак не могли считаться адюльтером. Когда же, как и у всякого нормального мужчины, у него возникало влечение к кому-то кроме Джинни, он строго говорил себе, что женат, и старался быстрее выкинуть прелестницу из головы.
Вот только сейчас это не помогало.
Наверное, у него был очень глупый вид, потому что Луна принялась махать руками вокруг его головы:
– Гарри, все хорошо? Подожди, не шевелись, я сейчас отгоню от тебя нарглов...
– А? Нет-нет, Луна, все в порядке, спасибо. Может, заглянем в какое-нибудь кафе? – Гарри, слабо представляя, почему вдруг предложил такое Луне, сказал себе, что хочет выпить сливочного пива в приятной компании, только и всего.
Когда он почти убедил себя в этом, Луна с улыбкой помотала головой:
– Прости, Гарри, не могу, мне еще нужно в «Придиру». Я и у витрины-то остановилась только на минутку, но вот встретила тебя... А у тебя ведь, наверное, тоже еще много дел. Где вы с Джинни будете праздновать? В Норе?
– Мы с Джинни... О, черт! – Гарри стукнул себя по лбу. – Еще ведь подарок для нее, точно! Луна, прости, если задержал тебя, приходи вечером в Нору, я тебя приглашаю, а сейчас извини... Увидимся? – и, не дожидаясь ответа, он ринулся в лавку украшений.
– Вообще-то, Джинни меня пригласила еще четыре дня назад. Странно, что ты не знал, – Луна пожала плечами, но Гарри уже скрылся за дверями магазина.