Глава 2— Так… Рон, вы что, с ума вдвоем сошли?
Гермиона, подбочившись, крайне неодобрительно смотрела на мужа. Рон спрятал руки в карманы и глядел в сторону, делая вид, что не понимает, в чем дело. Ему только что пришлось рассказать Гермионе о том, что Гарри играет в квиддич. У его жены есть поразительная способность вытягивать из него все то, что он пытается от нее скрыть. Хорошо, что она не работает в налоговом департаменте… тогда магазин точно бы понес серьезные убытки.
— Да как Гарри в голову могло такое прийти?! Кто угодно мог этим воспользоваться! Если бы кто-нибудь из Пожирателей узнал! Его легко можно было… Да мало ли! Любой недовольный действиями аврората мог на этом сыграть! Как же — сам Гарри Поттер под фальшивым обликом участвует в Чемпионате мира по квиддичу! Чем он только думал!
— А ты, Рональд? — передохнув, с еще большим пылом продолжила Гермиона. — А ты чем думал?! Почему ты ему позволил? Да, Гарри тяжело, но это не означает, что ему можно разрешать совершать безумства. Пойми — это же глупо и опасно. Он мог играть как Гарри Поттер! Зачем эта дурацкая выдумка с Оборотным зельем?
Рон вздохнул, собираясь с мыслями. Раз уж Гермиона называет его «Рональд», значит, она, и правда, сильно разозлилась.
— Послушай, Гермиона, — примирительно начал он. — Не все так трагично, как тебе кажется. Гарри не ребенок. Он работает в аврорате. Он прекрасно все понимает — и Пожиратели Смерти, и его репутация, и все остальное...
— Рональд, прекрати! Это безрассудство, и ты это знаешь!
— Это просто игра! Что тут такого? Человек имеет право проводить свой досуг как захочет! Ты же носишься со своим гавнэ, так что должна понимать…
— Сколько можно повторять — Г.А.В.Н.Э., а не гавнэ! Гражданская ассоциация — это не досуг! Не сравнивай глупость Гарри с моим правым делом! А Гарри действительно совершил глупость! Люди, потерявшие все с падением Темного Лорда… Рон, это же отчаявшиеся, готовые на крайние меры люди. Как ты не поймешь?! Для них навредить Гарри — единственная радость, которая у них осталась. А то, что он втихомолку играет в квиддич под чужой личиной… Для них это вообще величайший шанс. Просто идеальная ситуация – идеальней не придумаешь… Если его убьют, никто даже не заподозрит…
— Эммиончик, чтобы сохранить чужой облик, Оборотное зелье надо принимать каждые два часа. Если что-то с ним случится, то, когда действие зелья закончится, сразу ж станет ясно, что это Гарри и…
— Рональд, действие Оборотного зелья
необратимо в случае смерти волшебника! Никто, повторяю, никто поначалу не поймет, что Гарри погиб. Все! Не хочу об этом говорить!
— Но я ведь знаю! Если что, я же сразу…
— Вот именно, Рон, ты знаешь! Как ты тогда это допустил! Вы с Гарри на этом квиддиче помешались просто! Все квиддич и квиддич! И все ради него, да? И безумства в том числе?
— Квиддич — это великая игра! — возмущенно воскликнул Рон. — Причем здесь безумства? Что теперь Гарри и играть нельзя, если кто-то из Пожирателей до сих пор гуляет на свободе? Это ведь такая честь оказаться в сборной! Я же сам хотел бы играть в какой-нибудь команде, в «Пушках Педдл» хотел бы… Но ты же знаешь, дела в магазине отнимают у меня все время! И не надо винить Гарри за то, что у него есть возможность играть! Да еще участвовать в Чемпионате! Ты просто не понимаешь, Гермиона!
— Рон! — простонала Гермиона с отчаянием в голосе. — Рон, я не говорю, что Гарри нельзя играть в квиддич. Я имею в виду, что он должен играть, как Гарри Поттер, а не прятаться за… Как ты сказал? За личиной этого Джона. Тогда бы никто не мог этим воспользоваться…
— Пока никто и не воспользовался, — тихо сказал Гарри. Он уже давно стоял рядом, но Рон и Гермиона не замечали его в пылу ссоры.
Оба вздрогнули и обернулись.
Гермиона несколько секунд гневно смотрела на Гарри, потом, набрав в грудь побольше воздуха, воскликнула:
— Гарри, как ты мог?! Как тебе такое в голову пришло?! А если…
— Все, Гермиона, хватит, — устало сказал Гарри.
Он скрестил руки на груди и некоторое время молчал, глядя себе под ноги. Потом тихо спросил:
— Что мне делать?
Повисла неловкая тишина. Рон и Гермиона переглянулись. Потом Рон неуверенно протянул:
— Наверное, придется всем рассказать.
Гарри вздохнул. Он мог и не спрашивать. Рон просто подтвердил его решение. Гарри поднял глаза к небу.
Небо — это символ свободы. А свобода — это квиддич. Его самое счастливое воспоминание — первый полет на метле. Когда-то было самым счастливым… И все же...
Без квиддича он не может.
Действительно, придется все рассказать.
Он посмотрел на друзей. Они оба выглядели трогательно встревоженными. Его самые лучшие друзья…
Гермиона, встретив взгляд Гарри, тихо произнесла:
— Гарри…
— Пойду поговорю с Джинни, — он ободряюще улыбнулся ей, повернулся и пошел обратно в дом.
Рон и Гермиона несколько секунд стояли молча. Потом Рон, качнулся с пятки на мысок, с присвистом выдохнул и двинулся следом за Гарри.
Гермиона схватила его за руку.
— Ты куда?
Рон остановился и смущенно ответил:
— Надо бы с ним быть… Я ж тоже… в некотором роде соучастник. Так что …
Он убрал руку Гермионы и патетически воскликнул:
— Так что, его участь я разделю с ним до конца!
Рон сделал шаг вперед, но был снова остановлен — Гермиона обняла его сзади и, хмыкнув в спину, сказала:
— Ну-ну, соучастник... Никуда ты не пойдешь. Гарри и Джинни сами между собой разберутся.
— Она моя сестра, а он мой друг! Я должен быть там! — с надрывом ответил Рон, однако из объятий Гермионы вырываться не спешил.
— В первую очередь, она его жена, а он ее муж. Рон… — ласково произнесла Гермиона, подавив новый смешок.
Рон промолчал, накрывая ладони Гермионы своими. Она права.
Это дело семейное.
***
— Ты ничего не хочешь сказать мне на прощанье?
— Шторы были ужасные.
к/ф "Мистер и миссис Смит"
Зайдя на веранду, Гарри увидел Джинни, которая сидела на их любимой, сплетенной из ивовых прутьев, скамье. Гарри постоял немного на пороге, потом направился к жене. Джинни следила за ним задумчивым взглядом. Когда он сел рядом и стал смотреть вперед, она опустила взгляд на колени.
Так они и сидели некоторое время, избегая взглядов друг друга.
Наконец, Гарри сказал:
— Джинни…
Вышло хрипло. Он повторил:
— Джинни… Я должен тебе кое-что сказать.
Джинни прикусила губу, посмотрела на него и сказала:
— Гарри, я тоже должна тебе кое-что сказать…
Оба несколько секунд смотрели друг другу в глаза, потом одновременно отвернулись. Джинни вздохнула. Гарри — тоже.
Затем он тихо и решительно начал:
— Ладно, скажу первым. Джинни, я тебе солгал. Я играю в квиддич. Я в национальной сборной Англии. Это я Джон Дрейк. И я еду на Чемпионат мира.
— Что?! — Джинни так резко повернулась к нему, что несколько пестрых подушек, которые были разложены на скамье, слетели на пол. Глаза ее расширились, и что-то похожее на отчаяние застыло в них.
Гарри понял это по-своему, поэтому быстро продолжил:
— Малыш, не волнуйся, никто на меня не нападал. Об этом, кроме Рона, никто не знал, так что Пожиратели не смогли бы до меня добраться. Все хорошо. На Чемпионате я буду выступать как Гарри Поттер…
— ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ?!
Джинни яростно встряхнула рыжими волосами, вскочила со скамьи и схватила одну из подушек.
Гарри медленно поднялся. Джинни разозлилась. Разозлилась по-настоящему. Этого-то он и опасался. Что она не поймет.
— Гарри, я думала, между нами нет секретов! —Джинни покраснела от гнева. — А ты скрывал от меня! Что ты играешь! В квиддич! И едешь на Чемпионат! И ты… О-о, Мерлин…
Джинни умолкла и выронила подушку из рук. В состоянии полного шока она смотрела на Гарри.
Он ловец…
Гарри от ее взгляда смутился и, в то же время, принял вид, выражающий упрямство. Вид под лозунгом: «Я прав».
Он скрестил руки на груди и как можно убедительнее начал:
— Джинни, послушай, я виноват, что не сказал тебе. Так получилось и я…
— Получилось... — пробормотала Джинни, отвернувшись. Несколько секунд она смотрела на Кричера, который с видом полного равнодушия к происходящему убирал остатки обеда со стола. Потом резко повернулась обратно, уперла руки в бока и воскликнула:
— Получилось! Получилось — не удосужиться сказать жене, чем занимаешься в свободное время! Знаешь что, Гарри? Ты можешь и не участвовать в Чемпионате, но я все равно тебя не…
— Не участвовать в Чемпионате?! — возмутился Гарри. - Джинни, я и не думал отказываться от игры! Я БУДУ участвовать в Чемпионате!
— Значит, ты будешь… — тихо сказала Джинни и поджала губы. Несколько секунд она смотрела на Гарри, потом подошла к окну. Постояв немного около него и не обращая внимания на сопение Гарри, который не знал, как продолжить разговор, Джинни повернулась к мужу и, скрестив руки на груди, сурово уставилась на него. Казалось, температура в комнате упала на несколько градусов.
Теперь они стояли в одинаковой позе и с неприязнью смотрели друг на друга. Кричер пробормотал: «У-у, поздно как уже… Кричеру спать пора…» и, пригибаясь, потащил огромный поднос, спеша уйти с веранды.
Гарри поправил очки и твердо сказал:
— Джинни, я не понимаю. Ты что думала, что я не буду теперь участвовать в Чемпионате, если не сказал тебе? Но это невозможно! Я знаю, что поступил некрасиво, я извиняюсь, этого больше не повторится, но…
— Знаешь, ЧТО Я хотела тебе сказать? — перебила его Джинни.
Она выдержала небольшую паузу, холодно глядя на растерянного Гарри, потом медленно произнесла:
— Я тоже тебе солгала. Я играю в квиддич. Я в национальной сборной Уэльса. Это я Мата Грей. И я еду на Чемпионат Мира.
— Ты шутишь, — уверенно произнес Гарри через несколько секунд. Он криво улыбнулся и протянул:
— Джинни, ну зачем ты так? Я понимаю, ты обижена, но пойми, я не мог тебе рассказать, потому что…
— Гарри, я не шучу. Я действительно ловец сборной Уэльса. А ты, выходит, ловец сборной Англии. То есть мы будем играть друг против друга
Гарри резко выдохнул. Так это правда? Она и есть та самая Мата Грей? Она ловец? Она играет?
Он сделал несколько шагов по комнате, стараясь успокоиться, потом остановился и повернулся к рассерженной жене:
— Я даже не буду спрашивать, почему ТЫ мне не говорила о том, что играешь. И Чемпионат… Квиддич — это такая, я бы сказал, суровая игра. Я понимаю — азарт… Квиддич объединяет ведьм и колдунов всех слоев общества… — с каждым словом голос Гарри становился все громче и громче, под конец он уже кричал, — в минуты веселья, триумфа, отчаяния! Матчи… Ты ловец! И Чемпионат! ТЫ СКРЫЛА ОТ МЕНЯ, ЧТО ИГРАЕШЬ В КВИДДИЧ! Знаешь, что?! Ты не будешь участвовать!
— Это почему это?! — Джинни даже поперхнулась от возмущения. — Еще как буду! Я не могу подвести команду! Чемпионат начнется в среду! Когда они успеют найти замену? Да и вообще… Ты же сам не собираешься отказываться от участия!
— А кто мне говорил, что быть ловцом не по душе?! Кто говорил, что больше нравится играть за охотника? А теперь ты мой противник! Нарочно, да?
— Делать мне больше нечего, как придумывать что-то, чтобы напакостить тебе! Думай, что говоришь! Мой капитан Гвеног Джонс считает, что я как никто иной подхожу на роль ловца! Это дар от природы, понимаешь?!
— Ваш капитан просто осел!
— Это женщина, чтоб ты знал! Ты ярый фанат квиддича, и не помнишь, кто такая Гвеног Джонс?! Да уж, точно великий ловец! — Джинни, откинув голову назад, разразилась гомерическим хохотом.
Гарри от досады прикусил костяшки пальцев. Он просто забылся и назвал женщину ослом. А Джинни этим бессовестно воспользовалась!
— Ты не будешь участвовать! — категорически крикнул он.
— Только если ты тоже не будешь! — также категорически ответила Джинни.
— Я не брошу свою команду!
— Я тоже!
— Вот и прекрасно!
— Прекрасно!
Гарри плюхнулся обратно на скамью, гневно выдернул из-под себя подушку и швырнул ее в сторону. Джинни, по-прежнему держа руки скрещенными на груди, раздраженно ходила по комнате. Наконец она остановилась перед Гарри и начала говорить, стараясь, чтобы тон был похож на примирительный:
— Скажи, что не будешь участвовать…
Через секундную паузу Гарри тихо ответил:
— Я не могу. Я не брошу свою команду.
Он встал, положил руки ей на плечи и мягко, но непреклонно сказал:
— Это ты откажешься.
Джинни скинула его ладони и сделала шаг назад.
— Я не за что не откажусь, — твердо ответила она.
Потом воскликнула:
— Ты обманул меня, Гарри! Ты сказал, что ни разу после окончания Хогвартса не играл! Я твоя жена или кто? У нас ведь не было тайн друг от друга!
— И это ты мне говоришь? — Гарри снова сорвался на крик. — Ты же сама мне врала, что не играешь! Как ты могла так поступить!
Джинни разозлилась окончательно. Он смеет винить ее во лжи, когда сам… Он не во что ее не ставит! Она выпрямилась во весь рост и крикнула:
— Ты откажешься от игры!
— Нет, это ты откажешься!
Джинни закрыла глаза, глубоко вздохнула и мысленно досчитала до десяти. Потом сказала:
— Гарри… Ты откажешься от игры, — ее голос был подозрительно напряжен.
Гарри помедлил, потом серьезно ответил:
— Нет, Джинни.
Они стояли друг против друга оба красные от гнева и смотрели почти с ненавистью. Затем Джинни отвернулась и пошла к двери, ведущей из веранды в гостиную. На пороге она остановилась и, не оборачиваясь, сказала:
— Теперь мне ясно, что я для тебя значу! Игра тебе дороже…
Она повернулась, глаза ее блестели.
— Хорошо. Я буду играть против тебя.
И твердо добавила:
— Я выиграю, Гарри.
Гарри несколько секунд смотрел на нее, потом пожал плечами и ответил:
— Посмотрим.
Уголки губ Джинни дернулись вниз. Она перевела взгляд в сторону окна, как будто задумалась на пару мгновений, потом снова посмотрела на мужа и непринужденно сказала:
— Полагаю, Кричер доставит твои вещи на Гриммаулд-Плейс.
Пальцы Гарри на скрещенных руках дрогнули. Он саркастически хмыкнул и протянул:
— Значит, вот как… Предлагаешь мне уйти?
Джинни неопределенно пожала плечами.
— Ну, если ты захочешь…
— Хм… Хочу. Я ухожу, — он отвернулся от нее, пряча крепко сжатые кулаки в карманы брюк, и пошел к двери. Джинни молча смотрела ему вслед.
Но, когда Гарри взялся за ручку двери, она вздрогнула и отчаянно крикнула:
— Ты мне врал!
Гарри остановился, не убирая руку с дверной ручки. Он помедлил немного, разрываясь в душе на части от желания уйти и от желания остаться. Потом его пальцы повернули ручку, и Гарри распахнул дверь. Ночной воздух остудил лицо. Гарри, не оборачиваясь, громко сказал:
— Как и ты мне!
И вышел, с силой захлопнув за собой дверь. Ему вслед полетела ваза с цветами, которая до этой печальной участи стояла на тумбочке возле двери в гостиную.
Гарри раздраженно дернулся на звук. Скорее всего, это ваза. Его подарок. Она уже бьет его подарки.
Нет, он просто обязан ее обыграть.
Он прошел немного по садовой дорожке, остановился, крутанулся на месте и растаял в воздухе.
Рон и Гермиона, которые все это время сидели на траве под окнами веранды и слышали ссору от начала до конца, переглянулись. Затем одновременно поднялись на ноги. Рон был бледен, Гермиона — задумчива. Оба некоторое время смотрели на то место, где исчез Гарри, потом Гермиона сжала ладонь мужа, заставляя его взглянуть на себя, и торопливо сказала:
— Нельзя оставлять их одних. Разделимся. Я беру на себя Джинни, ты — Гарри.
Рон согласно кивнул, быстро поцеловал Гермиону, отошел от нее на шаг и аппарировал в дом на Гриммаулд-Плейс. Гермиона подошла к входной двери, на секунду остановилась, вдохнула-выдохнула и рывком распахнула дверь. Тут же в лицо ей ударила пестрая подушка — Джинни рыдала, лежа на скамейке, но на открывшуюся дверь отреагировала моментально.
— Ну что, вернулся! — в ее голосе слышалось едва скрытое облегчение. — Я тебе не про…
Она запнулась.
— А-а, это ты… — разочарованно протянула она.
Гермиона поправила волосы, подошла к Джинни и села с ней рядом на скамью. Джинни, сотрясаясь от новых рыданий, спрятала лицо в подушках. Гермиона осторожно стала гладить ее по голове, успокаивая.
"И что только квиддич творит с людьми! Хорошо, что Рон не играет…"
***
As my memory rests
But never forgets what I lost
Wake me up when September ends…
Green Day "Wake me up when September ends"
О том, что Гарри и Джинни — игроки команд-противников, семейство Уизли узнало от Рона и Гермионы. Все отреагировали на эту новость по-разному.
Выслушав рассказ Рона, Билл и Чарли сразу же отправились в дом Поттеров поздравлять Джинни. Они были несказанно рады тому, что Джинни, их Джинни ловец команды, вышедшей в финал. До этого Чарли и Билл болели за сборную Англии, но после такого известия заявили о том, что становятся самыми преданными фанатами Уэльса. Разумеется, оба безоговорочно признали свою сестру лучшим ловцом современности. И, разумеется, предсказали Гарри полный крах. Чарли был настолько горд сестрой, что обещал даже назвать одного из детенышей Норберты (дракониха сейчас сидела на кладке) гордым именем Мата. Флер, услышав это, громко фыркнула и предположила, что, видимо, Чарли пришла пора жениться и завести себе детей, чтобы думать уже об их именах. Чарли покраснел и шутливо ответил, что ждет, когда подрастет Габриэль...
Мистер Уизли занял нейтральную позицию. Ему было лестно знать, что его дочь ловец национальной сборной. С другой стороны, знать, что его зять ловец национальной сборной не менее лестно. Гордость переполняла за них обоих. Поэтому он твердо решил на матч купить себе и флаг Уэльса, и флаг Англии, чтобы болеть за обе команды.
Перси строго отчитал Джинни за то, что она играла тайно, и сердечно поздравил с тем, что она ловец сборной, представляющей Британию на столь важном для всего магического общества мероприятии как Чемпионат мира. С Гарри же он обошелся суровее. Перси, так же как и Гермиона, посчитал, что играть тайно для него — это глупая и опасная выходка. За это Гарри пришлось выслушать от него длинные нотации. Правда, в отличие от Гермионы, Перси все-таки все понял. Квиддич — это святое. Ради него можно и глупости совершать.
Миссис Уизли же, напротив, только расстроилась. Она никогда особо не интересовалась квиддичем, разве что в молодости, и сейчас ее больше волновало, что ее дочь поссорилась с мужем, а, любимый как сын, Гарри, поссорился с женой. И к Джинни, и к Гарри она приходила ни раз, долго разговаривала с каждым, пытаясь убедить помириться со второй половиной. Но все усилия миссис Уизли были потрачены впустую. Гарри очень вежливо и предельно кратко отвечал на все ее вопросы, что не знает, в чем дело. На все ее дальние подступы и намеки — отвечал смущенно, но в тоже время твердо: «С Джинни у меня нет разногласий». На прямые требования помириться — отвечал категорическим и, по-прежнему, вежливым отказом.
С Джинни была та же история, только реагировала она более бурно. Джинни либо решительно пресекала любую попытку матери начать разговор о примирении, либо довольно невежливо переводила беседу на другую тему, либо, на крайний случай, если миссис Уизли совсем уж расходилась, принималась жалобно всхлипывать. Как правило, последнего хватало, чтобы миссис Уизли прекращала любые попытки говорить о Гарри...
Джорджу рассказал Рон. В воскресенье вечером, после закрытия магазина, он поднялся в квартиру брата, еще до того, как тот вышел «гулять», и применил к нему заклинание, которому его научила Джинни.
Затем убрал с помощью волшебной палочки пустые бутылки и смотрел, как Джорджа выворачивает наизнанку, когда магия выводила из него алкоголь.
После Рон усадил дрожащего Джорджа на кровать, предварительно убрав следы рвоты, и начал рассказывать о Чемпионате. Джордж лишь вяло мотал головой, не желая слушать.
Ему было все равно. Он вообще до этого не знал о предстоящей игре. Но потом вслушался. Рон говорил о Джинни и Гарри. Говорил о том, что они оба играют за команды, прошедшие в финал. Говорил, что в семье теперь появился игрок международного класса. Говорил, что этот Чемпионат станет для всех Уизли самым памятным событием в жизни. Упомянул мимоходом, что знает, кто у сборной Уэльса талисман и знает, что Джорджу они понравятся. А еще сказал, что конкуренция между производителями сувениров для Чемпионата просто чудовищная, но у Уизли есть преимущество — они близкие родственники обоих ловцов и они могут на этом заработать, придумав до среды какой-нибудь рекламный трюк, а также шуточные товары на эту тему. Рон также заметил, что по этой части Джордж великий спец и только он сможет выдумать, устроить, развернуть такую серию новых шуток, розыгрышей и приколов, что только тогда и будут вспоминать о такой скучной игре как квиддич в общем и о таком незначительном событии как Чемпионат в частности.
Говоря всю эту тщательно продуманную и не единожды отрепетированную речь, Рон смотрел на Джорджа, не отрывая взгляда. Смотрел с отчаянной надеждой.
Джордж ничего не ответил. Он с каждым новым словом Рона все больше бледнел, а потом просто от него отвернулся.
Рон замолчал. Он-то думал, что сможет... Что Джорджу не будет это так безразлично…
Рон тяжело вздохнул, едва слышно что-то пробормотал и вышел из комнаты. Аккуратно закрыв за собой входную дверь квартиры, он спустился вниз в магазин.
Джордж сидел на кровати в пустой комнате, невидяще смотря перед собой.
Тихо тикали часы на стене. Стемнело. Сквозь плотно закрытые шторы проскользнула узкая полоска фонарного света. Она легла на лицо Джорджа.
И Джордж робко улыбнулся.
Улыбнулся так, словно забыл, как надо улыбаться и сейчас учился заново.
Улыбнулся так, словно бесконечно долго находился в глубокой пещере и теперь наконец увидел вдалеке слабый отблеск света. И сначала не поверил, боясь радоваться… а свет все-таки существует… Свет не исчез в вязкой мгле…
Джордж улыбнулся так, словно снова поверил в жизнь.
Он встал с кровати, пошел в ванную и принял душ. Своего рода обновление. Словно сделал попытку смыть с себя окутывающую его как паутина тоску. Потом Джордж пошел в пыльную кладовую, где хранились старые и неприкосновенные запасы
их школьных выдумок. Он не приходил сюда с тех пор как… Это неважно. Он пришел сюда сейчас. В их с Фредом тайное хранилище…
Утром Джордж сварил себе кофе. Съел яичницу с беконом. Нормальный завтрак. Впервые за четыре года.
Затем он отправился в гостиную, где широко раздвинул шторы. Взвилось густое облачко пыли.
Джордж впустил солнечный свет.
На полу были разложены сокровища из кладовой. Однажды Фред сказал ему… Когда они были на Чемпионате… игра против болгар… Фред сказал, что неплохо было бы им стать загонщиками национальной сборной и участвовать в Чемпионате мира… А еще сказал, что тогда в честь двух загонщиков-Уизли им нужно будет сделать самую большую шутиху в мире, которая взорвется в небе огромной двойной буквой V. V — Victoria. Победа Уизли. И эта двойная V будет сиять золотом целую неделю, и никакой отдел магического правопорядка ничего не сможет поделать, и магглы будут сочинять всякие небылицы, объясняющие этот неслыханный природный феномен…
Джинни ловец. Она участвует в Чемпионате мира по квиддичу. Шутиха взорвется в честь нее.
«Ну что же, Фред… Нам пора браться за дело».
***
Окрестности рядом с бывшим маггловским полем было не узнать. На холмах за небольшим мелким ручейком раскинулись разноцветные шатры и палатки, как маленькие, так и большие, как роскошные, так и не очень. Были даже шалашики и простые навесы. Для команд-финалистов построили специальные домики, выдержанные в их национальных цветах: зеленые — для валлийской сборной, красные — для сборной Англии.
Место проведения Чемпионата окружили невидимым барьером — антимагловские заклинания и, что важно, заклинания от тех, кто, возможно, захочет сорвать игру. Несколько уровней магической защиты. Начиная со стандартного, которым окружают все магические строения: Чары Срочности — маггл, оказавшись в районе действия этого заклинания, испытывает непреодолимое чувство, что у него есть крайне важные и крайне неотложные дела; Чары Иллюзии — маггл вместо магического строения видит лишь руины и знак при въезде: «НЕ ВХОДИТЬ! Опасная зона!», и заканчивая продвинутым уровнем магической защиты, который Министерство Магии утвердило, скрепя сердце, так как слишком много неудобств этот уровень доставлял. Но безопасность гостей — превыше всего. Как и гарантированность проведения Чемпионата. Многие согласились приехать, только когда узнали, что на территории проведения Чемпионата будет запрещено аппарировать, что на определенные заклинания поставят что-то вроде сигнала об их применении, что всех игроков проверят Веритасерум... Министерство большое значение придавало Чемпионату мира.
Гостей начали принимать за месяц. Их приезд и размещение решили, как и в прошлый раз, организовать разными способами. Некоторые аппарировали в Венсторский лес, а потом добирались пешком до поля. Некоторые воспользовались порт-ключами. Совсем немного волшебников прилетело на метлах — неудобно и непрактично на них преодолевать большие расстояния. А если лететь на метле для всей семьи… «Синяя муха»… это что-то. Чемпион среди самых неудобных и медленных метел. Зато не надо тратиться на метлы для каждого члена семьи…
Возле ручья построили специальную площадку, на которой разместились продавцы сувениров, программок, напитков, еды, а также тотализаторы, где принимались ставки на выигрыш той или иной команды. Так как аппарировать прямо на место проведения Чемпионата было нельзя, все торговцы прибыли сюда заранее и жили в палатках по соседству с остальными гостями. Деловому люду это пошло только на пользу — товары покупались и охотнее, и больше. Вот только постоянная доставка товаров затруднялась необходимостью постоянно бегать с тележкой в Венсторский лес, аппарировать в Лондон и возвращаться обратно, заново минуя все проверки и поставку на учет Комиссией обеспечения безопасности проведения Чемпионата.
Некоторые даже до начала матча решили ничего не продавать, как, например, широко известный в определенных кругах Мундунгус Флетчер. Свои товары такие торговцы хорошенько прятали в палатках до самой среды, потому что и так уже были проблемы с регистрацией… Второй раз хвалебный уровень безопасности уж точно сработает, несмотря на все хитрости, предпринятые для обмана охранных чар… И тогда у некоторых умельцев бизнес полетит к чертям собачьим… Но возможно он полетит уже сейчас, еще до Чемпионата, так как странного вида волшебники с дрожащими руками и лихорадочным блеском в глазах, неведомо как чуявшие тот самый вид товаров, который так хорошенько прятался, грозились окончательно выпотрошить палатки этих несчастных торговцев, не удовлетворяясь щедрыми отступными…
Был выстроен гигантский стадион на сто пятьдесят тысяч мест, чтобы огромное количество гостей со всего мира могло разместиться с комфортом. Он занимал все поле и поднимался на добрых двадцать ярдов в высоту. Стены стадиона были построены из деревянных панелей, выкрашены белой краской и украшены искусно прорисованными гербами королевств Англии и Уэльса.
Три пятидесятифутовых шеста с кольцами возвышались с обеих сторон поля для квиддича. Напротив одной тройки колец было огромное черное табло, напротив другой располагалась министерская ложа, выглядевшая как небольшой балкон с расположенными в ряд красными плюшевыми креслами. В этой ложе, кроме самых важных гостей, будет находиться и комментатор во время матча.
Все было готово к самому грандиозному событию последних лет…
