Глава 1Название: "У окна и по центру"
Автор: AtraNotte
Категория: гет, близкий к джену
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: ГГ/ДМ, немного семейного ГГ/PУ, ПОВ Гермионы
Размер: небольшое миди
Дискламер: ни на что не претендую
Варнинг: героям уже много лет, так что ООС в данном случае - спорный вопрос. АУ 7-ой книги возможно. Стронг лэнгвидж тоже.
От автора: Это нечто для любителей дженной гермадраки и, как обычно, детсад. Секаса на большой кровати, здрастных поцалуев, Гермионы в шикарном платье и Малфоя в шелковой пижаме, спускающегося по лестнице в лунном свете, не планируется. Автор просит прощения за то, что пишет про людей, которым уже за тридцатник, хотя явно молод для этого. Автор просто развлекается и, по возможности, развлекает читателей.
___________________________________________
[1]
Я живу в абсурдном мире. Это становится очевидным, если вынуть себя из бумаг, на которые уже порядочно накрошено обеденной булочкой, и поглядеть по сторонам. Я говорю не о кризисе среднего возраста и не о прочей чепухе в этом роде, с которой я, к счастью, в свои тридцать пять знакома только понаслышке и в которую вообще отказываюсь верить. Нет, ничего такого.
Я поднимаю документ со стола и аккуратно стряхиваю крошки в салфетку, чтобы избавить себя от едких, унизительных замечаний человека, который сейчас подойдет ко мне со своим подносом и сядет рядом. Издали, слегка прищурив близорукие от непрестанной работы глаза, я смотрю на его светлую – в буквальном смысле – голову, и мысленно представляю себе все до единого выражения, появляющиеся на его лице, когда он переходит от одного блюда к другому и расплачивается на кассе. Иногда мне кажется, что я знаю его наизусть, как стихотворение: все его гримасы, ужимки и интонации, но это неправда. Ему всегда есть, чем меня удивить.
- Вопиющая несправедливость, Грейнджер, - говорит он вместо приветствия и, заняв большую часть стола своим подносом, присаживается на стул напротив. – Если бы я принес Шеклболту документы в таком виде, - он кивает на единственную чертову крошку, сохранившуюся на верхнем листе после моей тщательной уборки, - меня бы уволили, а ты делаешь это годами. Кстати, тебе не кажется, что я ему не симпатичен?
Я улыбаюсь. Не симпатичен – это мягко сказано, и я обожаю, когда Малфой задает подобные вопросы.
- Можешь не отвечать, мне все равно не интересно, - он морщится, потому что его кофе слишком горячий, и бросает мстительный взгляд в сторону официантки. – Лучше сдуй эту дрянь со своих бумаг, а я пока расскажу тебе, что я думаю о твоей новой статье в «Магической науке».
Моя улыбка становится еще шире. Я послушно уничтожаю последнюю крошку и готовлюсь слушать.
[2]
Это длится уже без малого пять лет.
Пять лет я делю с Малфоем мои обеденные перерывы с часу до двух в обычном магловском кафе, исключая командировки, отпуска, болезни и те дни, когда я завалена работой или просто при смерти.
Он пришел работать в Министерство, когда ему уже исполнилось тридцать (так сказать, попал под амнистию), и сделал отличную карьеру. Не знаю, может быть, это генетическое. Но факты говорят о том, что за два года он умудрился продвинуться до начальника отдела, а совсем недавно занял должность заместителя министра по международному магическому сотрудничеству. Это было, мягко говоря, неплохо, и, даже если он и подкупил всех, кого было возможно, чтобы получить эту работу, нельзя не признать, что Малфой умен и отлично разбирается в делах, которыми ему приходится заниматься.
Я не любила ужинать в министерской столовой. Кормили там неважно, хоть и бесплатно, и даже мой стальной желудок со временем стал сдавать. Заработав пару острых гастритов, пятна от овсянки на бумагах и прожженный чайником вреднющий стол, который не подчинялся никакому Репаро, я решила переместиться в небольшое уютное кафе в двух шагах от Министерства. В нем было самообслуживание, невысокие цены и прекрасная домашняя кухня.
Представьте размеры моего удивления, когда Малфой, едва поступив в Министерство, тоже стал посещать именно это заведение. Я думала, что здесь что-то не так, и на всякий случай держала палочку под рукой, но он ничем не выдавал свои предположительно гнусные намерения. Просто выбирал себе столик поближе к окну, как и я, быстро и аккуратно расправлялся со своим ланчем и читал какую-нибудь книгу, пока не наступит пора возвращаться. Изредка он бросал на меня взгляды и, когда я вскидывала подбородок, чтобы посмотреть, какого черта ему надо, равнодушно и скупо кивал мне в знак приветствия.
И вот однажды случилось это.
- Привет, Грейнджер. Даже не буду спрашивать, занято тут или нет – ты все равно всегда одна обедаешь, - прозвучало у меня над головой, после чего на мой маленький столик с грохотом приземлился поднос Малфоя. Малфой приземлился следом за ним. На стул, слава Мерлину.
- Моя фамилия Уизли, - сухо прохрипела я, едва откашлявшись – от его неожиданного появления я подавилась супом.
- Да ну? – невозмутимо отозвался он. – Извини, я семь лет терпел тебя как Грейнджер, трудно сразу перестроиться.
- А ты постарайся. Что тебе нужно? Почему это, - я с отвращением кивнула на его обед, - стоит на моем столе?
- Потому что мне скучно обедать одному. Я не захватил с собой книгу.
Я посмотрела на него с подозрением, но он развел руками и улыбнулся.
- Да прекрати, Грейнджер. Правда.
- Уизли.
- Что?
Я вздохнула.
- Ничего. Послушай, у меня осталось сорок минут моего долгожданного обеденного перерыва, и я не намереваюсь тратить их на то, чтобы убедить тебя в нежелательности твоего появления за этим столом.
- Так и не трать – кто тебя заставляет? – ответил он и принялся за салат.
Я стиснула зубы.
- Иначе говоря, я не хочу обедать с Пожирателем Смерти. Неужели это так сложно понять, Малфой?
- Бывшим Пожирателем, - сказал Малфой, раздраженно морщась. – И это не самая лучшая тема для разговора, ты не могла бы придумать что-нибудь поприятнее?
- Иди к черту.
Я надолго замолчала, обдумывая, как сказать ему, что он мой враг, а бывших врагов не бывает, что он воевал на стороне гнусных говнюков, которые делили людей по признакам, делить их по которым чудовищно и глупо, и как сделать это так, чтобы мои слова прозвучали не слишком патетично. Но ничего не шло в голову.
Малфой закончил с салатом и круассаном, вытер губы салфеткой и пододвинул к себе кофе.
- Можешь не трудиться, я знаю, о чем ты хочешь мне сказать. Во-первых, я готов признать твои обвинения там, где они касаются идеологии, во-вторых, раз уж это для тебя неочевидно, я объясню.
- А в-третьих? – спросила я, скорчив козью морду.
Он бросил на меня усталый, скучающий взгляд.
- А в-третьих, у тебя суп остыл. Ешь, а я буду говорить.
И он говорил.
Говорил о том, как его воспитывали и как вообще воспитывают детей в богатых чистокровных семействах, объяснял, как сложно при этом воспылать любовью к маглокровкам. Не нытье и оправдания. Просто констатация фактов из жизни.
- Ну да, признаю, что некоторое время мной двигало тщеславие. Я ни фига не понимал в том, что творилось, и был горд тем, что мне, мне одному поручили такую важную и сложную миссию, - он презрительно морщился. - А когда я все осознал… Ты в курсе, что такое семейный долг, Грейнджер? Может быть, хотя бы слышала об этом? В той войне ты рисковала только собой. Кому были нужны твои родители, а, Грейнджер?
Я ухмыльнулась.
- Ну, вообще-то, на некоторых порах могли бы и понадобиться. Но я позаботилась об этом.
Он вопросительно поднял бровь.
- Кое-что изменила в их памяти и отправила жить в Австралию.
Малфой рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши.
- Предупредительно. Талантливо. Но все же. Поттер, верно, кажется тебе святым героем, но кем он рисковал в его борьбе с Вольдемортом? Его родители и крестный были мертвы, ему самому нечего было терять. Он мог позволить себе геройствовать.
- Ну ладно. А Рон?
Малфой посмотрел на меня, как на душевнобольную.
- Да там все семейство было не в себе, и не нужно визга, Грейнджер. Пойми, я не мог оступиться, иначе он убил бы моих отца и мать. А они, какими бы они ни были и как бы ни ошиблись, были моей семьей. Если бы не они, - прищурившись, сказал он тихим, жестким голосом, какого я за ним не помнила, - я бы оспорил у Поттера право убить его. Мне жаль, что это сделал не я.
Подперев голову рукой, я методично и бессмысленно помешивала ложечкой остывший чай и думала о его словах.
- Смелость и трусость – это такой же спорный вопрос, как и все другие спорные вопросы на свете, - добавил он, поставив опустошенную чашку на стол. Она все еще хранила терпкий аромат эспрессо. - И кем назвать того человека, который, рискуя быть публично оплеванным и мучимым собственным честолюбием или же совестью до скончания веков, смиряет жажду мести и самолюбие ради людей, с которыми он связан кровными узами и чувством долга? А кем того, кто, ничего не рассчитав и забыв все и вся, несется на вражеские Авады, задрав штаны?
Я чувствовала, как пылают мои щеки. То ли от злости, то ли от осознания того, что в чем-то он все-таки прав. А может, от всего сразу.
- Только первый заботится о себе и о собственных чувствах, - хмыкнула я.
Малфой неприятно усмехнулся и, приблизив свое лицо к моему, заговорил еще тише.
- А ты что, всерьез считаешь, что Поттер думал не о себе? Не о мести за родителей, не о том, что из них с Волдемортом выживет только один? Брось, Грейнджер, не строй из себя дуру. Или твой мозг совсем промыли пропагандой? Поттер не меньший эгоист, чем я, если уж на то пошло, а герой он, потому что его стремления совпали с понятием большинства магов о благородстве и возвышенной цели. Будь это не так, его бы с говном съели и не поморщились.
Я опустила глаза, а когда подняла их вновь, Малфой уже сидел, вальяжно откинувшись на спинку стула, и рассматривал меня с улыбкой, за которую мне немедленно захотелось стукнуть его по физиономии.
- Не вскипай, а то крышечка слетит, - бросил он скучающим тоном – таким, будто бы он смертельно устал от моей предсказуемости. Это было… обидно? Пожалуй, что так.
Не дожидаясь ответа, он поднялся на ноги.
- Между прочим, ты опоздала на пять минут.
Вздрогнув, я едва не перевернула поднос с пустой посудой и грязными салфетками. Документы, наспех засовываемые в папку, как назло, мялись и не хотели в нее влезать.
- Ну, до понедельника, - сказал Малфой на прощание.
Он ушел и я, тихо выругавшись ему вслед, схватила свои вещи и стремглав понеслась в туалет, чтобы аппарировать.
Обалдеть. Мисс Пунктуальность прибудет на свое рабочее место через пять минут после конца обеденного перерыва и на десять позже, чем обычно. Если повезет, мою мерзкую секретаршу, копию Амбридж, хватит инфаркт от удивления.
Так! Стоп. Мне кажется, или я начинаю думать, как Малфой? С чего бы иначе такое дружелюбие. И он что, правда что-то сказал про «до понедельника»?!
Оказавшись в собственном кабинете, я обессиленно рухнула в кресло, как будто не обедала, а бежала кросс в пару километров.
- Миссис Уизли, это вы? Вы вернулись? – пропищали из-за двери. – К вам новый документ на подпись.
Хныкнув, я крепко взялась обеими руками за стол и повторила любимый маневр Добби.
Первый день осени не задался.
[3]
Со вздохом созерцая заплеванный стол, я подумала о том, что в нашей семье не только я предсказуема.
- Рон, я вчера обедала с Малфоем, - сообщила я за завтраком, и Рон, поперхнувшись, выплюнул всю еду, что была у него во рту, обратно в тарелку.
Вчера он вернулся с работы так поздно, что даже при моей бессоннице я умудрилась уснуть раньше, чем увидела его на пороге нашей спальни.
Бессонница у меня была из-за Малфоя: я никак не могла перестать прокручивать в голове все детали нашего странного разговора и думать о его словах. Я нашла несколько возражений, которые, опешив, не озвучила вчера, и ругала себя за рассеянность. Хотя, в общем и целом, его позиция была мне понятна. Предательский голос разума подсказывал мне, что и я, наверное, поступила бы так же, будь я на его месте, и, как я ни гнала эту мысль прочь, она витала вокруг назойливой мухой.
Когда я, наконец, измяв все подушки и поворочавшись туда-сюда бесчисленное количество раз, уснула, даже там Малфой настиг меня. Мне снилось какое-то идиотское телевизионное шоу, вроде «Свидания вслепую», или как его там. В общем, каким-то образом я из трех претендентов выбрала именно его, и нам пришлось идти в ресторан на ужин. Слава Мерлину, что Рон иногда громко храпит и будит меня, иначе пришлось бы выслушивать все, что Малфой думает о моем платье. А это было выше моих сил.
Я проснулась с четким осознанием того, что со вчерашнего дня в моей жизни, мыслях, снах стало слишком много Малфоя. Мне нужно было с кем-то поделиться хотя бы частью своих треволнений, и вот, прямо посреди семейного завтрака, я сделала это торжественное заявление.
- Извини, я был так занят пережевыванием омлета, что не очень уловил: это шутка?
Да, пожалуй, я совершенно справедливо не рассчитывала на спокойную реакцию.
- Эээ… нет. Это свершившийся факт, - осторожно сказала я, вытирая стол бумажной салфеткой, вместо того, чтобы использовать заклинание.
Рон вытаращил глаза. Дети перестали есть и настороженно следили за нами, сжав в руках вилки.
- Мам, ты это о мистере Малфое, отце Скорпиуса Малфоя из Рэйвенкло? – пискнула Роуз.
- Он тебя заставил? Ты была под Империусом? – проигнорировав дочь, вопрошал Рон, вскочив из-за стола.
Еще немного, и он начнет трясти меня за плечи, пока моя голова не оторвется и не покатится по полу.
- Да нет же, - раздраженно отмахнулась я, отставив в сторону свою тарелку с сырным тостом. Аппетит внезапно пропал. – Он просто подошел и сел за мой стол. Ты же знаешь, что я обедаю в «Европейском», а там одни маглы.
- Если там одни маглы, то что там делал этот хорек? – не унимался Рон.
Дети переводили взгляд с меня на мужа и обратно, силясь понять, о чем речь.
- Обедал, Рональд!
- Да брось. Я знаю это кафе. Там самообслуживание и слишком дешево.
Я нахмурилась. Признаться, подобная мысль тоже не раз приходила мне в голову. Это заведение не шло Малфою.
- Там очень вкусно готовят.
Пожалуй, единственное уместное и логичное оправдание.
Рон закатил глаза.
- Ну ладно, допустим, ему там просто нравится, что вряд ли. Допустим, он хотел тебе что-то сообщить, хотя для этого он мог бы использовать почту. Но ты-то зачем пустила его за свой стол?
- А он что, спросил моего разрешения? – рявкнула я.
Рон сел на место и со свирепым выражением уставился на мокрую поверхность стола.
- Я превращу его во флоббер-червя. Или вырву ему руки и вставлю в…
- Рон! – вскричала я, выпучив глаза и выразительно кивнув в сторону детей.
Он рассеянно глянул на Роуз и Хью и улыбнулся.
- Не обращайте внимания, он шутит, - заверила я.
- Ну… вообще-то…
- Рон! Давай-ка мы лучше поговорим об этом после? – сухо попросила я, движением палочки отправляя пустые тарелки в посудомоечную машину.
- Ладно, ладно, - буркнул он и, подмигнув детям, принялся за чай.
- И я прошу тебя: не надо ничего делать. Я сама разберусь с Малфоем.
Сзади послышалось, как хлюпают чьи-то ботинки.
- Кто-то что-то говорил про Малфоя? – прозвучал хрипловатый, простуженный голос Гарри за моей спиной.
Я обернулась и улыбнулась ему.
- Я звонил, но, наверное, никто не слышал, - весело оправдался он, приглаживая непослушные волосы.
- Дядя Гарри! – вскричали дети, и уже через мгновение Роуз висела у него на шее, а Хью шумно прыгал рядом, потеряв тапки и ожидая своей очереди.
- Привет, Гарри.
- Доброе утро, Гарри. У нас звонок сломан, и все некогда вызвать электрика.
Рон подошел, чтобы пожать ему руку.
- Чаю будешь? – спросила я, уничтожая грязь на столе. – Ты весь вымок. Пешком, что ли? Роуз, слезь с дяди и принеси ему тапочки, пожалуйста.
- На машине, - отозвался Гарри, устроившись за столом и усадив Хью к себе на колени. – У нас с Роном сегодня одна важная работа.
Я вздохнула.
- Сегодня же суббота!
Рон виновато потупился.
- Ладно, я все понимаю, конечно же, - поспешно добавила я, поставив перед Гарри кружку. - Я сама схожу с Роуз за книгами. Надеюсь, хоть завтра вы придете проводить детей в Хогвартс?
- Ну конефно! – заверил меня Гарри, пережевывая оставленный мной на тарелке и давно остывший тост. Он глотнул чаю и улыбнулся, поправив очки. – Так ты говорила про Малфоя, или мне показалось?
- Показалось, - слишком поспешно ответила я, метнув в Рона предупредительный взгляд. Дети хихикнули. – Ты пей чай, а мы пойдем собираться. Роуз, это твоя последняя конфета и бегом наверх. Приятного аппетита, Гарри.
Прикрыв за собой дверь кухни, я прислонилась к стене и шумно выдохнула. Капли дождя с шумом бились о крышу, каждый их удар отзывался в моей голове звенящей мучительной болью. Не дом, а бардак.
Сняв фартук и отправив его в шкаф, я поднималась по лестнице, с нежностью думая о том, что в моем потайном ящике в спальне под сотней защитных заклинаний бережно хранятся крепкие магловские сигареты.
[4]
- Курить – здоровью вредить, Грейнджер. К тому же, это просто отвратительно: ты воняешь, как пепельница.
Знакомый голос, прозвучавший над моей головой ровно в тринадцать ноль пять, не преминул напомнить, что сегодня понедельник, счастливое начало рабочей недели.
- Ну так выбери себе другой стол, я тебе буду только благодарна, - огрызнулась я. – К тому же, я не курю.
Это была неправда. Точнее, почти неправда. Ведь у меня позади остались две прекрасные минуты, в течение которых я шагала по хмурым улицам Лондона, с блаженством захлебываясь дымом моей первой за последние два месяца сигареты. Я не бросала и не начинала курить – просто делала это изредка, когда организм в срочном порядке требовал дозу никотина.
- Да ладно тебе, не оправдывайся. Я не твой муж.
Я отвлеклась от разглядывания содержимого своей чашки и посмотрела на него, как на законченного психа.
- Да неужели. У тебя есть другие сногсшибательные новости на сегодня? Валяй, выкладывай, - с неожиданной даже для себя грубостью ответила я.
Малфой закончил выгружать свой ланч с подноса и приземлил задницу на стул.
- Ты что-то нервничаешь, Грейнджер, - невозмутимо заметил он, перемешивая вилкой салат. – Это плохая погода так на тебя влияет, или у вас с Уизли намечается… как это говорится… разлад в семейных отношениях?
- Не твое дело.
Борьба желания выплеснуть превосходно заваренный чай ему в лицо и настояний разума вести себя прилично находилась в своем пике, и только железная сила воли удержала мою колеблющуюся руку в прежнем положении.
- Ты права, детали не важны. Сам твой вид поднимает мне настроение, - сказал Малфой и принялся есть.
Я почувствовала легкий укол зависти, глядя на то, с каким аппетитом он уминает свой салат, потому что у меня аппетита в последнее время не было никакого. Я окинула хмурым взглядом свой сэндвич с ветчиной и чай. Меня нещадно тошнило – может быть, от выкуренной сигареты.
- Смотрю, ты сменила гнев на милость. Обдумала мои слова, надо полагать?
Ха!
- Тебе что, интересно мое мнение? – удивленно спросила я.
- Что за глупые вопросы. Раз спрашиваю, значит интересно, Грейнджер, - ответил он, как ни в чем не бывало.
По такому случаю я даже убрала руки, подпиравшие мою тяжелую, больную голову, на колени и выпрямилась.
Заметив выражение моего лица, он повел бровями и раздраженно добавил:
- Если ты не в курсе, в разговоре принимают участие двое. Один говорит, другой отвечает. Не слышала о таком?
Я улыбнулась.
- Ну ладно, окей. Я могла бы возразить тебе в мелочах, но в общем я понимаю твою позицию. Такой ответ тебя устроит?
Вилка с салатом замерла в воздухе. Губы Малфоя дрогнули в короткой усмешке, и несколько секунд он внимательно смотрел на меня, прежде чем вилка продолжила свой путь до его рта.
- Что? – не поняла я.
- Да ничего, просто забавно, - он отставил салат в сторону и подвинул к себе блюдце с круассаном.
Мы надолго замолчали, думая каждый о своем. Я сделала пару глотков чая, пытаясь сообразить, говорить ли мне что-нибудь Рону о том, что я снова обедала с нашим бывшим врагом, или можно как-нибудь опустить этот факт, когда он спросит, как прошел мой день.
Малфой первым нарушил тишину.
- Я видел вашу шведскую семью вчера на перроне. Твоя девчонка вылитая ты. Роуз, кажется?
- Откуда ты знаешь ее имя? – насторожилась я.
- Привет, Грейнджер. Они с моим сыном на одном курсе.
- Сын, надо полагать, пошел характером в тебя?
- Еще бы.
- Бедная Роузи…
- Первый комплимент от тебя, Грейнджер. Не буду скрывать: мне приятно.
Хотелось улыбаться, и я улыбалась. Настроение стремительно ползло вверх.
