Взгляд из далека.Глава 1.
Взгляд издалека.
- Гарри! Гарри приехал!
Книжка, тоненькая, с мягкой обложкой из какого-то странного, темно-синего, похожего на бархат материала и потемневшими от времени страницами, исписанными чьим-то ровным мелким почерком, полетела в стенку, брошенная моей рукой. Никогда не испытывала настоящую страсть к чтению, но если уж приходится целыми днями торчать в доме с большой библиотекой и изнывать от безделья, то волей не волей, рано или поздно твоя рука потянется к древним корешкам.
Именно это проверенное временем правило и заставило меня вчера прийти сюда и наугад выбрать книгу, не особо большую на вид и явно не относящуюся к черномагическим учебникам. На большее рассчитывать все равно не приходилось. В конце-то концов, этот дом не принадлежал любителям поэзии! Впрочем, на стихи-то меня особенно и не тянуло… Гермиона, должно быть, пришла бы в ужас, увидев, как я зафутболила древнюю рукопись в стенку. Ну и что? Я то не Гермиона…
Я подскочила с удобного вольтеровского кресла, обитого черной кожей (надеюсь не человеческой), и выскочила из библиотеки за секунду до того, как брошенный мною фолиант рухнул на пол.
Теперь, кажется, я начинаю понимать, почему все обитатели этого особняка считают меня маленькой девочкой. Ну подумайте сами: кто еще стал бы съезжать по перилам под вопли Мамаши Блэк, громыхание кастрюлей и насмешливые взгляды старших братьев (которые, надо сказать, творили в своей жизни дела и похуже) кроме как не я, Вирджиния Визли? Вниз, вниз да побыстрее! Второй этаж, первый, холл…
И я резко останавливаюсь, словно на стенку налетев. Хотя и впереди ничего материального нет и не больно мне, а вот сдвинуться с места не могу. В темном холле старого поместья понуро стоит зеленоглазый паренек и неуверенно смотрит себе под ноги. И когда же только он сумел так повзрослеть? Хотя, пожалуй, дело не во времени… Происходят порой в нашей жизни события, после которых остаться прежним невозможно… Я это знаю… Понимают это и Рон с Гермионой, точно также стоящие рядом со мной и незнающие, что бы сказать, как бы утешить, поддержать. Брат с самым глупым видом ковыряет дырку в своей пижаме, подруга изучает рисунок на обоях с таким видом, будто бы смотрит на них впервые, И все мы боимся посмотреть друг другу в глаза. И все мы молчим…
- Ээээ… Привет?...
Наконец неуверенно бормочет мой братец, теперь уже таращась на странную подставку для зонтиков, ту самую, в форме трольей ноги, которую Тонкс с периодичностью в пол дня опрокидывает на пол. Гарри точно так же, не поднимая головы, кивает.
- Да… Это… Как каникулы провел?
Выдавливает Рон. И Гермиона тут же разъяренно вскидывается на него и слегка запоздало пихает в бок. Вчера они весь вечер спорили о том, что стоит говорить, когда рядом Гарри, а о чем молчать. Я в этих дебатах участия не принимала. И без этого знаю: нельзя касаться свежей раны, надо дать ей время зажить, затянуться…
- Нормально.
Нехотя отвечает Гарри таким тоном, будто бы сообщает о конце света. Он явно не обратил внимания на Гермионины старания пробудить в моем брате чувство такта. А может, просто не заметил?
Дверь на кухню распахивается настежь и оттуда выскакивает полная и невысокая рыжеволосая женщина. Она сходу обнимает разом покрасневшего от смущения паренька и быстро пересказывает последние «домашние» новости.
… Закончили уборку…. разобрали все чердаки… собираемся завтра в парк… на ужин сегодня рагу…
Я уже не слушаю, что еще запланировали родители на эти каникулы. Просто стою и смотрю себе под ноги, чувствуя себя ненужной и лишней. Как всегда. И мне, как и всегда, хочется уйти и спрятаться где-нибудь, где никто не найдет. Но я прекрасно понимаю, что такого места просто не существует, а потому стою и жду.
И вдруг чувствую на себе чей-то легкий и внимательный взгляд. Вскидываю голову и встречаюсь с ярко зелеными глазами. Несколько секунд, напрочь позабыв про все, мы играем в гляделки, но тут мама громко объявив: «Ужин готов» разрывает эту волшебную секунду, и мы всей гурьбой топаем на кухню.
А мне, как ни странно, стало вдруг на удивление спокойно. Не зря же говорит одна из магловских поговорок: если тебе плохо, найди человека, которому еще хуже и поговори с ним. Твои беды покажутся тебе смешными, а он поймет, что не одинок.
… А человека несчастнее Гарри Поттера, сложно представить…
______________
… Темный замок с неприступными стенами – настоящая крепость. И кто только сможет в нем жить? Месяцами не видеть солнца? Но он почему-то считал это место своим домом.
Белый арабский жеребец остановился и нетерпеливо тряхнул головой. Род этого коня испокон веку жил на этой земле, бережно хранимый своими владельцами. Где-то впереди, в рассветной дымке, маячил контур еще одного такого же белоснежного животного. Всадник, почти что мальчишка, раздраженно похлопал жеребца по шее, чтобы успокоить и, натянув поводья, пустил рысью. Конь, недовольно фыркнув, принялся с завидной легкостью подниматься на Голый Холм, единственную возвышенность на окрестных землях. Его прозвали «голым» совсем не зря: ровную полукруглую макушку не украшал не один кустик. Там даже никогда не росла трава, а потому со стороны он особенно сильно смахивал на лысую голову какого-нибудь великана.
Путь оказался на удивление коротким, гораздо короче, чем ему хотелось. Но, несмотря на это второй всадник уже ждал на вершине, со скуки заставляя своего жеребца пританцовывать на месте.
- Ты отстал, – не оборачиваясь, произнес этот человек ледяным и безразличным тоном.
- Да, отец, – так же мрачно согласился первый всадник, останавливая коня.
- Я не хочу, что бы это повторилось еще раз. Я не люблю ждать. Понятно?
- Да, отец.
- Замечательно. Не заставляй меня делать тебе это замечание еще раз. А теперь посмотрим, сможешь ли ты обогнать меня сегодня.
Оба коня с места взяли резвый галоп и во всю свою мощь, подгоняемые безжалостными седоками, понеслись вниз по крутому склону холма. Пара серых теней. Пара легких клочков утреннего тумана.
…А восходящее солнце на несколько мгновений окрасило в кровь тонкие, гибкие линии тавро – букву «М», изображенную на крупах легконогих скакунов.
