Wild thing

Глава 1

Название: Wild thing
Автор: rose_rose
Категория: джен.
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Персонажи: Тонкс, Муди, разнообразные авроры и Орден Феникса
Саммари: "Тонкс... была близким другом Грозного Глаза, его любимицей, его протеже в Министерстве магии" ("Дары смерти")
Дисклеймер: все не мое, я только взяла поиграть
Комментарии: POV Муди и Тонкс поочередно; главы связаны между собой единой идеей, но каждая представляет собой самостоятельную зарисовку.


I never saw a wild thing
Sorry for itself.
A small bird will drop frozen dead from a bough
Without ever having felt sorry for itself.
D.H.Lawrence



Четыре против одного

- Можете идти, мистер Сэведж, - доброжелательно говорит Амелия Боунс. – Пригласите, пожалуйста, мисс Тонкс.
Мистер Сэведж – выпусник Рэйвенкло, семь Т.Р.И.Т.О.Нов, особая рекомендация от Флитвика, - молодцевато кивает и идет к двери чуть ли не строевым шагом. И только открывая дверь, все-таки расслабляется и вытирает со лба пот. Мы – по крайней мере, четверо из нас, включая доброжелательную Амелию, - провожаем его одинаковыми усмешками. Очередной молодой идеалист и, похоже, прирожденный теоретик. Может, Флитвик когда-то в молодости и показывал класс на дуэлях, но сейчас его таланты целиком сосредоточились на танцующих сахарницах и написании статей в «Новейшие чары», и ученики идут по его стопам. Впрочем, этого мы натаскаем, если он сам от нас не сбежит за три года.
- Тонкс, ты следующая! – слышится за дверью.

Стоп. Давайте с начала. Хотя меня до сих пор передергивает, как вспомню Крауча, занудным голосом объясняющего правила составления еженедельных отчетов, в одном наш бывший шеф был прав: порядок – превыше всего.
Так вот. "Мы" – это приемная комиссия Школы авроров и сейчас ведем очередной набор. Нас четверо… нет, нас, увы, пятеро, и скоро вы поймете, почему о пятом члене комиссии я предпочитаю забывать. Четверо – это обычный состав: Амелия Боунс, директор Департамента магического правопорядка и – в качестве таковой – председатель приемной комиссии, мировая баба, с которой трудно не сработаться; Скримджер, глава аврората – отличный боец, вот только в последнее время увлекся политикой и, честное слово, до добра его это не доведет; Кингсли Шэклболт, его заместитель и самый здравомыслящий человек в нашем бедламе - пока он у нас работает, за аврорат я более или менее спокоен; я сам, Аластор Муди, Грозный Глаз, как изящно именуют меня коллеги, гребаная легенда гребаной войны с Волдемортом и вечная заноза в заднице у всех высших чинов нашего министерства, начиная с моего непосредственного начальства. В конце концов меня задвинули заведовать Школой и на этом временно успокоились. Тут я проявляю себя как ценный работник: дрючу курсантов, вращаю глазом и не выставляю прихвостней министра идиотами, когда Фадж напускает на аврорат очередную инспекцию, так что Скримджер мне благодарен до чертиков.
Да, и кстати о фаджевских прихвостнях.
Пятый член приемной комиссии на этот раз – Амбридж. Амбридж.
Понимаете, я не шучу. Фадж действительно прислал к нам эту жабообразную дурищу в розовых рюшах. Которая имеет о работе авроров такое же представление, как… как Уизли – об электричестве. Как Малфой – о выращивании брюквы. Как… да неважно. Эту курицу, которая таращит глаза и сюсюкает, а на самом деле беспрестанно что-то вынюхивает и доносит господину министру. При встрече с ней мой вредноскоп начинает крутиться, как бешеный, а магический глаз разворачивается на 180 градусов, ко мне за спину, чтоб только не видеть эту мерзость.
Скримджер уверен, что это подкоп под него, но слишком горд, чтобы делать что-либо по этому поводу, поэтому обливает Жабу ледяным презрением. Амелия начиначет проявлять несвойственные ей обычно признаки стервозности. Я рычу. И только Шэклболт, как всегда, невозмутим, корректен и профессионален. Мне нравится этот парень, правда. Я надеюсь, он станет главой аврората, когда Скримджер окончательно уйдет в политику.
Впрочем, хватит и об Амбридж, и о политике. Лучше вернемся к нашей работе.

- Тонкс, ты следующая! – говорит Сэведж. Очередной кандидат в авроры спотыкается о порог, плашмя падает в дверь и успевает пропахать носом половину комнаты, прежде чем остановиться. Мы наблюдаем за этим в полном охренении.
- Вы в порядке? – всплескивает руками Амелия.
Шэклболт галантно поднимает нашу абитуриентку с пола и водружает ее на стул, чтобы мы могли ее получше рассмотреть. Рассматривать, в общем, особо нечего, кроме ссадины на носу. Пигалица и пигалица – маленькая, худенькая, красная от смущения.
- Мисс Нимфадора Тонкс, я полагаю? – спрашивает Амелия и начинает искать папку с ее документами.
Девчушка замечает папку первой, протягивает руку… и опрокидывает стоящую на столе чернильницу прямиком на Жабу Амбридж. Чернильницу, между прочим, Амелия зачаровала так, чтобы чернила в ней не кончались, поэтому прежде чем кто-то успевает хоть что-то сделать, стол перед Жабой залит черным, а на ее обтянутых розовым телесах расплывается несколько клякс. Она раздувается и багровеет, так что кажется, будто ее сейчас хватит удар. Скримджер и Шэклболт, кстати, в этот момент похожи на школьников, которым только что открыли неограниченный кредит в Зонко, причем я вижу это даже своим родным глазом, не магическим.
Ладно, через пять минут пятна выведены, стол очищен, и мы снова готовы к работе. Но Ядовитая Жаба полна желания поквитаться.
- А почему вы пришли на собеседование в таком виде? – квакает она, перебивая какой-то безобидный вопрос Амелии.
«В таком виде»?… Ну то есть, конечно, на девчонке какие-то нелепые одежки из тех, что нынешняя молодежь покупает в маггловских магазинах. Обычно они заваливаются туда компаниями, громко разглагольствуют о магических делах, и через десять минут кто-нибудь уже машет палочкой - мне об этом сто раз рассказывали ребята из отдела аннулирования случайного волшебства. Я удивляюсь, что нам вообще еще удается худо-бедно соблюдать Статут о секретности. Обливиаторы работают без выходных и отпусков, бедняги.
Да, ну и волосы, конечно. Я забыл вам сказать про волосы? Склероз, не иначе.
Волосы у девчонки ярко-розовые. По-моему, Амбридж восприняла это на свой счет, и от этого озверела еще больше – если, конечно, такое возможно.
- Простите… - бормочет юное дарование.
- Простите, мэм. Вы, кажется, забыли, как обращаться к членам приемной комиссии? – ангельским голосом произносит Жаба, хлопая своими буркалами и истекая ядом.
- Простите, мэм! – выпаливает мисс Тонкс и откалывает такой номер, что у меня глаза лезут на лоб. На секунду она как-то напрягается, и тут ее волосы становятся самого что ни на есть благопристойного русого цвета и укладываются в аккуратную прилизанную прическу.
Ну да, вот оно все, в личном деле. Нимфадора Тонкс, выпускница Хогвартса, факультет Хаффлпафф, шесть Т.Р.И.Т.О.Нов, характеристика от профессора Спраут… особые способности: метаморф. Что характерно, другие члены комиссии изучили личные дела абитуриентов заранее и сейчас не таращатся на нее, как Аластор Муди, старый дурак.
Ну, кроме Амбридж. Она хватает ртом воздух, а малышка, похоже, наоборот - приободрилась.
- Так лучше? – невинно спрашивает она.
Я, со своей стороны, многозначительно смотрю на Скримджера, но он делает вид, будто ничего не замечает.
Все идет своим чередом: Амелия спрашивает Нимфадору Тонкс о том, какой вид магии ей лучше всего удается, на ее собственный взгляд; Скримджер выясняет, случалось ли ей расщепляться во время аппарирования; Шэклболт интересуется квалификацией в полетах на метле. Тут снова вступает Амбридж.
- Не расскажете ли вы нам о своей семье, мисс Тонкс? – воркует она. Честно, я не понимаю Фаджа. Ее манера говорить кого угодно сведет с ума, а он слушает ее каждый день. Я бы еще понял, если бы она была двадцатилетней блондинкой с ногами от ушей. Но этот ее щебет в сто раз омерзительнее от контраста с ее внешностью.
- Мой отец, Тед Тонкс – колдомедик в больнице Св. Мунго. Мама, Андромеда Тонкс, домохозяйка. Братьев и сестер нет. Еще есть бабушка и дедушка, родители отца, они магглы.
- А другие родственники? – произносит Жаба совсем уже медовым голоском.
Девчонка возмущенно вскидывает голову:
- С другими родственниками я не общаюсь.
Собственно, про других родственников – опять-таки в личном деле. Мать: Андромеда Тонкс, урожденная Блэк. А это значит, что Беллатрикс Лестрандж, которую я лично отправил на бессрочный отдых в Азкабан по делу Лонгботтомов, - ее родная тетка, а Сириус Блэк, который сдал Волдеморту Поттеров, - двоюродный дядя. И поверьте мне, если речь идет о Блэках, двоюродный дядя – это вовсе не седьмая вода на киселе.
Да, компания подобралась что надо.
- У кого-нибудь, кроме мадам Амбридж, есть еще вопросы к мисс Тонкс? – приходит на выручку девочке Амелия. Я ж говорю, она мировая баба. Скримджер задает свой коронный:
- Почему вы решили поступить в Школу авроров?
- Потому что… - Нимфадора Тонкс запинается, обводит членов приемной комиссии взглядом и почему-то останавливается на мне. – Потому что... Я вряд ли смогу объяснить, сэр. Я просто чувствую, что это работа для меня.
Я не поворачиваю головы, но магическим глазом вижу, что вежливая улыбка Скримджера превращается в скептическую усмешку.
- Благодарю вас, мисс Тонкс, вы свободны. Результаты собеседования будут направлены вам совой, - подытоживает Амелия.

* * *
- Простите, я надеюсь, что я неверно расслышала, - щебечет Амбридж, - но мне показалось, что вы, мистер Муди, предлагаете принять в Школу авроров близкую родственницу двух опаснейших государственных преступников?
- Верно вы расслышали, - рублю я. По мне так родственнички мисс Тонкс – самая что ни на есть гарантия ее благонадежности, потому что всем известно, как Блэки относятся к бракам с «грязнокровками». Ее мать выставили за порог фамильной усадьбы, швырнули вслед ее вещи и велели катиться к своему грязнокровому муженьку и забыть дорогу обратно. И если что – если, повторяю, что – Нимфадора и ее отец будут первыми в списках на выбраковку.
- Долорес, вы прекрасно понимаете, что само по себе родство с кем бы то ни было не может служить основанием для отказа в приеме в Школу авроров, - спокойно говорит Амелия. – Я не уверена, что мисс Тонкс обладает необходимыми задатками для того, чтобы успешно пройти обучение, однако если ее кандидатуру поддержат представители аврората…
- У нее есть все необходимые Т.Р.И.Т.О.Ны, - говорит Шэклболт, но без особой убежденности в голосе. - Трансфигурация – «превосходно», чары – «превосходно», ЗОТИ – «превосходно», зелья – «выше ожидаемого»… хмм…
Рядом с результатом по зельям – пометка Снейпа: «Несмотря на то, что мисс Тонкс в целом продемонстрировала удовлетворительные знания по предмету зельеварения, я не могу рекомендовать ее для работ, связанных с данной областью магии, вследствие чрезмерного количества несчастных случаев, спровоцированных ею за время обучения».
Действительно – хмм… Узнаю Снейпа, впрочем.
И еще два Т.Р.И.Т.О.На – маггловедение и уход за магическими существами. Явно не то, что может впечатлить Скримджера.
- Скримджер, напоминаю, она метаморф, - это в игру вступаю я. Я вдруг понимаю, что ужасно хочу, чтобы эта девочка к нам поступила. Потому что она – живая. Понимаете? Потому, что она не набита пафосными бреднями и заученными разглагольствованиями. Потому, в конце концов, что не дала себя запугать этой жабе Амбридж. У нее есть характер – а значит, из нее выйдет толк. И я лично за этим прослежу.
Скримджер бурчит что-то неразборчивое.
- Тебе напомнить прошлогодние результаты по маскировке и камуфляжу? И потом, у нее отец – магглорожденный. Она среди магглов так же спокойно скроется, как среди нас. А у тебя половина авроров, когда по-маггловски одеваются, норовят подтяжки вокруг шеи завязать.
Видит Мерлин, я не преувеличиваю. Чистокровные волшебники тупы, как пробки, в том, что касается магглов. А ведь в нашей работе всякое случается. К счастью, чистокровные в аврорате далеко не все, но все равно - метаморф, да еще и со знанием маггловского мира, - чертовски ценный кадр. С этим даже Скримджер не может поспорить.
- Пожалуй, ты прав, - неохотно соглашается он.
- По крайней мере, мы можем дать ей шанс, а если она не покажет достаточно высоких результатов за время обучения… - говорит Шэклболт. Готов поклясться, мой магический глаз видит, как он незаметно толкает шефа локтем и взглядом указывает на Амбридж.
- Я категорически против! – взвизгивает та, уже без всякого сюсюканья.
- Четыре голоса против одного, Долорес, - наносит Амелия свой сокрушительный удар. – Мисс Тонкс зачислена.

* * *
В следующий раз я вижу курсанта Тонкс в коридоре министерства магии перед началом занятий. Волосы у нее скромнейшего русого цвета, зато глаза горят, как любимые Артуром Уизли «экелтрические лампочки».
- Здравствуйте, мистер Муди, сэр! – приветствует она меня звонким голосом, который, кажется, отдается эхом в наших коридорах – хотя коридоры эти нельзя назвать пустынными.
Я киваю и собираюсь пройти мимо, но тут до меня доходит, что в этой картине не так.
- Эй! Как тебя там… Нимфадора!
Она удивленно оборачивается.
– С розовыми волосами тебе лучше.
Наградой мне служит самая широкая улыбка, которую мне когда-либо доводилось вызывать у наших курсантов.
- Мистер Муди, сэр! Разрешите обратиться с просьбой?
- Слушаю.
- Пожалуйста, не называйте меня Нимфадорой. Я – Тонкс.

…Знаете что? Думаю, я не пожалею, что мы ее приняли.