Глава 416. Северус Снейп/Седрик Диггори/Гарри Поттер «Выйдите, будьте так добры. Вы нам мешаете».
— Да… Вот так… Давай… Еще… Сильнее… О-о-о… Хорошо… Хорошо-о…
Это что за безобразие?!
Снейп в бешенстве дергает ручку двери, потом вспоминает о палочке и выкрикнув: «Аллохомора!» врывается в ванную старост.
Его взору предстают Поттер и Диггори по пояс в воде, взлохмаченные, судорожно пытающиеся отдышаться.
Попались, голубчики!
— Чем вы тут занимаетесь?! — злобно шипит зельевар. — Немедленно одевайтесь и марш к директору! За такие штучки вас в два счета вышвырнут из школы! Чемпионы!
— Мы готовимся ко второму туру, профессор. — Седрик демонстрирует Снейпу золотое яйцо. — Вот, пытаемся открыть. Выйдите, будьте так добры, вы нам мешаете.
Снейп на секунду теряет дар речи, разворачивается, взмахнув полами мантии, и широкими шагами покидает душную ванную.
— Как тебе не стыдно, — смеется Гарри. — Зачем ты выгнал профессора? Вдруг он хотел нам помочь?
— Сами справимся, — тихо отвечает Седрик. — Иди ко мне.
«Завтра же Поттера на отработку, — мстительно думает Снейп, спускаясь в подземелья. — Или Диггори? — Он вспоминает полускрытые паром загорелые мальчишеские тела — влажные, стройные, мускулистые. — А-а, обоих! И гори оно все синим Инсендио…»
17. Сириус Блэк/Петуния Эванс «Ни за что».
— Ни за что! — кричит красная от злости Петуния. — Ни за что я не сяду на свадьбе рядом с этим… с этим…
— Сириус тебе понравится, — примирительно улыбается Лили. — Знаешь, он гораздо симпатичнее Вернона.
— Ни за что!
*
— Ни за что! — взвизгивает Петуния, с опаской косясь на огромного черного пса. — Никаких собак в доме!
— Это не собака, — заявляет племянник, а пес, крутанувшись на месте, превращается в высокого худого мужчину. — Познакомьтесь, тетя, мой крестный Сириус Блэк.
Беглый преступник…
— Не смейте поливать меня из вашей деревяшки, — слабо отмахивается Петуния. Она почему-то лежит на кушетке в насквозь мокром платье. — Вон отсюда!
— Его прислал Дамблдор.
— Зачем?
— Чтобы нас охранять.
— От кого?!
— От всех, леди. — Бандит высушивает на Петунии платье, галантно целует ей руку и протягивает алую розу.
— Ну, не знаю…
Роза превращается в целый букет.
«А он и правда гораздо симпатичнее Вернона, — думает Петуния. — Пусть охраняет. Завтра пойду с ним в магазин. Соседки обзавидуются».
18. Том Риддл/Джинни Уизли. Дневник Тома показывает девочке неприличные картинки.
Джинни Уизли первой уходит в спальню. Забирается в кровать, задергивает полог и раскрывает дневник.
«Привет, Том».
Подсвеченные Люмосом страницы оживают.
«Привет, Джинни. Как дела?»
«Плохо. Схлопотала «тролля» по зельям».
Опять весь урок мечтала о своем ненаглядном Поттере, идиотка!
«Жаль».
«И Гарри за целый день ни разу на меня не взглянул».
Какая трагедия!
Девчонка Тому порядком осточертела, но она ему нужна, поэтому приходится постоянно держать ее на крючке. Впрочем… сегодня он плюнет на сочувственные речи и позволит себе просто немного развлечься.
«Забудь о нем, Джинни. Посмотри, что я тебе покажу».
Картинки, возникающие на пожелтевших страницах, до крайности непристойны: нарисованные фигурки в развратных позах движутся и издают сладострастные стоны.
Том знает, что сам не получит никакого удовольствия, но хоть посмеется над реакцией маленькой дурочки.
«Подожди. Листай помедленнее, — вдруг шепчет Джинни. — Я хочу рассмотреть эту и вот эту. Когда мы с Гарри поженимся…»
О, если бы бумага и чернила могли произнести «Авада Кедавра»!..
19. Сириус Блэк/Нимфадора Тонкс «И вместе взорвемся в метро». Немагическое AU
— Блэк, чего такой мрачный? Классное же дежурство, никаких происшествий. Хочешь кофе?
— Отвали, Тонкс. Иди, поиграй в свои стрелялки.
В гулком зале, разделенном стеклянными перегородками на закутки-кабинеты, взвывает сирена.
— Ну вот, накаркала. «Никаких происшествий».
Мужчина и девушка синхронно хватают куртки и бегут к лифту, на ходу проверяя оружие.
Все в сборе. Машина срывается с места.
— Куда?
— Ковент-Гарден. Метро. Заложники, — коротко информирует хмурый офицер с повязкой на глазу — старший группы. — Дети, — добавляет он через секунду.
— Твою мать! — Блэк вытаскивает телефон, торопливо жмет на кнопки. Ответа нет. — Гарри должен был пойти с классом в театр, — объясняет он и снова набирает номер. Глухо.
— Опять люди Риддла? — спрашивает широкоплечий негр с кольцом в ухе.
— Их почерк, — морщится командир, потирая колено. — Если бы Блэк тогда не упустил их подрывника…
— Сегодня возьму. Слово.
— Петтигрю? — оживляется Тонкс. — Я с тобой.
— Всегда мечтал взорваться в метро вместе с розоволосой соплячкой, — ворчит Блэк. — Ладно. Изобразим влюбленную парочку. Сможешь?
— Легко.
Когда же он наконец поймет, что ей не надо ничего изображать?
20. Том Риддл «Только бы ты на меня посмотрела», школьное время, NH!
Руки слегка дрожат. Не от страха — от ненависти. Не подозревал, что ненавижу его… их… настолько. Зачем туда пошел? Просто хотел ему в глаза посмотреть? Хорошо, что палочку Гонта прихватил. Будто чувствовал — пригодится. Посмотрел в глаза, как в зеркало заглянул. И голос послушал, знакомый. Только сам с собой я никогда так не разговаривал. Нет, не буду вспоминать… Риддл, маггл паршивый. И старик со старухой. Твари!.. Всё… Всё… Забыть. Больше они ни слова не скажут. Не обзовут ублюдком, а мать грязной потаскушкой. Ее — чистокровную ведьму из рода Слизерина!.. Я отомстил, мама. Посмотри на них: сидят за столом, как живые, а сами уже мертвые… Ха. Даже не поняли ничего. Ты бы мной гордилась, правда? Я старался. Ну посмотри. И на меня. Я всегда хотел, чтобы ты на меня посмотрела… Только бы ты на меня посмотрела…
Том шепчет эти слова, как молитву, и машинально крутит на пальце украденное у пьяного Морфина кольцо с черным камнем. За его спиной на несколько мгновений появляется серебристый силуэт молодой женщины. Женщина печально качает головой и тает во мраке.
