Глава 1У каждой истории есть свое начало и свой конец. Но чтобы найти первое в этих событиях придется копать слишком глубоко. Все завертелось, должно быть, когда на платформу девять и три четверти взошел мальчик со шрамом на лбу. А может и раньше, когда величайший темный маг современности убивал его родителей? Вполне возможно, что истоки придется искать где-то совсем далеко…
Зачем нам копаться в пыльных архивах прошлого? Зачем теребить застаревшие рубцы, оставленные войнами?
Говорят, что сказка о Мальчике-Который-Выжил началась именно в поезде. Грех не пользоваться такими блистательными примерами, посему мы тоже начнем отсюда.
Раздался оглушительный свисток паровоза, колеса медленно пришли в движение и Хогвартс Экспресс двинулся прочь от перрона. Дети, выглядывающие изо всех окон, махали своим родителям, оставшимся на платформе, до тех пор, пока ее полностью не скрыл туман.
Роза Уизли закрыла окно и уселась напротив кузена.
— Ну что, Ал, готов к учебе?
Веселая Роза не унаследовала типичного для Уизли цвета волос, высокий хвост был каштановым, и лишь изредка по кудряшкам пробегала рыжинка. Она была среднего роста, худенькая, даже чересчур. Личико ее было круглым, с едва заметной полосой веснушек на щеках. Прищуренные из-за лениво выползшего солнца глаза девочки были голубыми, как у отца.
Мальчик, которого она назвала Алом, был сыном того самого Гарри Поттера и практически полностью унаследовал его облик. Те же черные взлохмаченные волосы, тот же бледный оттенок кожи, те же зеленые глаза. Взгляд взрослых, знакомых с героем в юности, всегда невольно поднимался на лоб мальчика в поисках шрама, заставляя его смущаться и недоумевать. Он сильно сутулился, из-за чего казался ниже своей бойкой кузины.
— Не знаю, Роуз… — вздохнул он, отворачиваясь от окна. — Я все равно боюсь.
— Чего? Что можешь попасть в Слизерин? А разве дядя Гарри тебе не сказал, что там учился тот, чье имя ты носишь? Я думала – сказал. — Девочка резко подалась вперед и пристально посмотрела в глаза Альбусу: — Или ты просто боишься, что тогда Джеймс тебя будет дразнить?
Внезапно кто-то забарабанил в дверь четырехместного купе, в котором они сидели. Дверца отъехала в сторону, и ребята удивленно уставились на картину, открывшуюся им глазам. Нордической внешности блондин их возраста с узким лицом и ледяными светло-голубыми, практически серыми, глазами держал за руку маленькую девочку, цвет волос которой выдавал в ней Уизли.
— Лили! – хором завопили пассажиры купе.
Роза резко вскочила с места и затолкала Малфоя-младшего, а это был именно он, вместе с Лили в купе. Малышка зарделась и постаралась спрятаться за Альбуса, но даже он смотрел на нее с укором. Лили была низенькой, по-детски пухленькой, ее рыжие волосы были стянуты в два смешных пушистых хвостика. Одета она была, в отличие от старших ребят, не в мантию, а в обычную маггловскую футболку и шорты задорного канареечно-желтого цвета, открывающие взгляд на покрытые ссадинами коленки. Да и рано ей было носить мантию, ведь покупают ее в одиннадцать лет, а Лили было всего-навсего девять.
— Лили Луна Поттер, — строго повторила Роза. — Как ты вообще тут оказалась?!
— Лили Луна? У вашего папаши пунктик насчет двойных имен, да? И вообще, говорите потише, — недовольно пробурчал невольный свидетель семейных разборок, прикрывая уши ладонями. — У меня сейчас барабанные перепонки лопнут. Я нашел вашу сестричку в багажном отделении. Как она туда попала – молчит.
Роза и Альбус продолжали смотреть на девочку, которая с завидным упорством не замечала этого и заинтересованно разглядывала игру солнечных лучиков на полу.
— Эй, – продолжал возмущаться отпрыск Малфоев, присаживаясь рядом с Розой. — А где благодарности герою то есть мне? Мне полпоезда пришлось обойти, чтобы ваше купе найти.
— Тоже мне, жертвы! — впервые за прошедшее время подала голос Лили. — Я же просила меня оставить!
— Чтобы мне потом влетело за укрывательство малолетних беглецов?! Нет уж. Тем более дочь таких видных личностей! Да если об этом узнают журналисты, могут раздуть это до размеров великана! Я так и вижу заголовки статей: «Семейство Малфоев вспоминает Пожирательское прошлое!» или «Наследник семьи Малфоев похитил дочь Гарри Поттера!» Нет, нет и еще раз нет! Сказали бы спасибо, что не повел к дежурным преподавателям!
— Лили, — заговорил Альбус, стараясь не обращать внимания на Малфоя, который все еще подбирал названия газетным заголовкам. — Может, ты все-таки объяснишь, что тут происходит?
— Вы же знаете, что мы с Хьюго очень хотим в Хогвартс… — протянула она и слегка сбивчиво поведала историю проникновения в поезд. — Вот мы и стащили у дяди Рона палочку, пока он ваши вещи выгружал. А перед этим мы прошерстили всю библиотеку тети Гермионы на предмет заклинания для аппарации. Мы хотели попасть в поезд и спрятаться, но у Хью не вышло, а я смогла! И только я подыскала подходящее местечко, как меня поймал этот тип. А потом заявил, что только у Уизли могут быть такие волосы. А я не Уизли, а Поттер! Вот.
— Ну извини, девочка. Я же не знаю кто из вас кто. Мы вообще все не представлены, — возмутился «этот тип». Чуть помолчав, он продолжил: — Но, зная характеры наших родителей и их взаимоотношения, вряд ли они решат нас представить друг другу, как полагается. Я Скорпиус Гиперион Малфой.
Пару секунд троица смотрела на протянутую Скорпиусом ладонь, словно ожидая подвоха, и припоминая наставления Рональда Уизли об «этих зацикленных на чистокровности Малфоях». Тишину нарушила Роза, решительно пожавшая руку блондина со словами:
— Роза Уизли.
— Альбус Северус Поттер, — продолжил череду знакомств мальчик.
Младшенькая неслышно буркнула в сторону что-то вроде: «И это ОН придирается к нашим именам?», но все же пожала руку мальчика в свою очередь.
— Ага! — снова открылась дверь купе. — Вы тут уже с Малфоями братаетесь?! Так и знал. Что же скажет дя… Лили! Что ты тут делаешь?
В купе ввалился старший сын семьи Поттеров — Джеймс Сириус. Вслед за ним вошла белокурая Виктори Уизли.
Эти двое являли собой полные противоположности. Джеймс был долговязым хулиганом-третьекурсником, каштановые волосы которого были растрепаны похлеще, чем у братца, на шее болтались большие летные очки в рыже-красной цветовой гамме — в цветах Гриффиндора! — с диоптриями. Джеймс еще в раннем детстве умудрился посадить себе зрение, зачитываясь по ночам книгами о приключениях. Родители каждое утро находили его спящим в обнимку с книжкой и маггловским фонариком.
Виктория же даже стоя на порядочной высоты каблуках, ростом едва доходила до уха кузена, настолько вырос гриффиндорский загонщик. Светлые волосы девушки, от природы вьющиеся, были старательно выпрямлены заклинанием, и свободно рассыпались по плечам, на круглом личике цвета чайной розы сильно выделялись крупные овальные глаза синего цвета, обрамленные веерами ресниц, носик тоже был кукольным – небольшая курносая кнопочка, губы были чуть полноватыми. Виктория своей хрупкостью и женственностью даже напоминала какого-то ангелочка, вздумавшего спуститься на землю, в особенности на фоне Джеймса. Должно быть именно из-за таких сравнений с небесными созданиями, девушка и выпрямляла волосы. Кроме этого незамысловатого заклинания она не пользовалась ничем, «украшающим» внешность: ни косметики, ни каких-то чар или иллюзий. Все-таки она была хоть чуть-чуть, но вейлой, а это многое значит.
— Мы ждем объяснений, — склонила голову набок девушка, рассеянно наматывая прядку на палец.
Спустя десять минут, полных объяснений и кратковременных споров.
— Можешь не беспокоиться, Лили, — мелодичным голоском заверяла кузину Тори. — Я отослала сову Джинни и директрисе МакГонагал. Они уже знают, что произошло, и как только мы приедем в Хогвартс, тебя отправят домой.
— Не хочу-уу, — хныкала хулиганка.
Джеймс подхватил сестренку на руки и сказал:
— А сейчас, маленькая, ты пойдешь в наше с Виктори купе, а не то я расскажу дяде Рону, что вы с Хьюго стырили его палочку. И еще, — он добавил громким шепотом, — я не расскажу тебе, где тут находятся самые вкусные сласти…
Одного упоминания сладкого было достаточно, чтобы Лили временно угомонилась и перестала ерзать на плече брата. Он вышел из купе, помахав рукой ребятам. Тори лучезарно улыбнулась и вышла вслед за кузеном, на прощание сказав:
— Увидимся!
Через пару минут возле купе появилась улыбчивая женщина с тележкой, полной сладостей. Альбус и Рози полезли в карманы за кошельками, но Скорпиус опередил их:
— Беру всю тележку!
— Скорпиус, ты сможешь все это съесть? — удивился Альбус.
— Да нет же, — поморщился блондин. — Разделим на троих.
— И сколько мы тебе должны? — деловито осведомилась Роза.
— Вы точно хотите меня обидеть, — притворно надулся он. — Неужели вы считаете, что все Малфои — жуткие скряги и эгоцентристы?
Мальчик ссыпал продавщице в ладонь горку золотых монет и сгрузил сласти на столик.
— Видела бы это Лили...— хихикнула девочка. — Думаю ты уже обзавелся бы собственным фан-клубом в лице одной персоны, Скорпиус. Правда, учитывая ее характер, думаю он довольно быстро бы увеличился… На сверстников она умеет оказывать чудовищное влияние…
— Мне покупная слава не нужна, — все тем же деланно обиженным голосом произнес Малфой и тоже засмеялся.
Настроение троицы радикально улучшилось. Была ли виной этому Лили, провернувшая такую вот махинацию, или же Виктория, применившая чары вейлы — неизвестно, но следующие часы в поезде отпрыски знаменитых на весь Хогвартс – да что там, на весь магический мир! – выпускников провели, перешучиваясь и весело смеясь.
~
Джеймс и Виктори, ехавшие в соседнем купе, невольно улыбнулись, заслышав громкий смех.
— Похоже – это именно их ждет Хогвартс, да? — тихо спросила Тори. — Ты ведь тоже видел ту залу, что нашел Тед?
Джеймс, задумчиво глядя в окно, кивнул. Надпись на стене отчетливо врезалась в мозг, заставляя совершать многочисленные выходки, в надежде, что это пророчество о нем. Но, увы, это было не так. А так как и на следующий год, когда в Хогвартс поступили Доминик и братья Скамандеры — одни из его немногочисленных знакомых второкурсников —, то следовало ожидать разрешения загадки именно сейчас. Ну или на следующий год, когда в Хогвартс пойдут Лили и Хьюго.
— Знаешь, я даже завидую им, — практически беззвучно прошептал он, рисуя на стекле какие-то буквы.
Положив головку на колени кузины, сладко посапывала Лили, сжимая в ладонях цветные обертки от конфет. Туман за окном полностью рассеялся, и лишь изредка солнце переставало светить так ярко, скрываясь за спешащими куда-то облаками.
~
Величественный замок Хогвартс был готов к приему новых учеников и скоро они уже должны были приехать. Согласно расписанию, Хогвартс-экспресс вот-вот подойдет к станции в деревушке Хогсмид. Весь преподавательский состав одной из лучших школ собрался в главном зале, проверяя какие-то мелкие детали. Все должно быть идеальным. Только где-то наверху, примерно на восьмом этаже, по пустынным коридорам разносилось гулкое эхо от шагов, пробуждая некоторых особенно любопытных обитателей портретов. Девушка странной, абсолютно не запоминающейся внешности совершала уже третий круг по пустому коридору. Наконец, что-то негромко щелкнуло, и из-за очередного угла показалась дверь, из-под которой выбивался неровный лучик света.
Девушка чуть ли не подпрыгнула от радости, по видимому ей уже надоело блуждать по этажу, и открыла дверь. Пред взором ее оказалась небольшая комната, утопающая в густых мягких коврах изумрудного цвета. У стены напротив двери стоял разожженный камин, являющийся единственным источником света. Рядом стояло два кресла в темно-зеленой обивке, в одном из которых сидела фигура в темном балахоне, пристально всматривающаяся в огонь. В руке она держала высокий бокал с вином.
— И зачем такая секретность? – недовольно спросила вошедшая, сверля взглядом спинку кресла, ожидая пока собеседница, заставившая топать на такую верхотуру именно в тот момент, когда начальство в любой момент может потребовать вернуться вниз, обернется. — Поговорили бы в зале, как нормальные люди…
— Так все будет гораздо загадочнее, не так ли?— ответила волшебница, потягивая рубиновый напиток.
— Пока не улавливаю сути, — хмыкнула первая, устраиваясь в соседнем кресле.
— Все предельно просто. Столько лет здесь не происходило чего-то мало-мальски интересного…
— Значит наш выпуск — это ничего не происходило? Нет, с войной, конечно, не сравнится, но тихо тут никогда не было. Да взять того же Теодора Ремуса Люпина и его дружка Фредерика Уизли. Да и Джеймс Сириус Поттер старается.
— Хорошо, что ты про него напомнила. Он, боюсь, может нам помешать.
— Вот уж по поводу кого волноваться не надо, так это по поводу Джеймса. Тебя, так понимаю, смущает карта, да? Так вот, способов отвлечь его от разглядывания ветхой и местами устаревшей бумажки великое множество!
Внезапно на руках ведьм засветились практически идентичные серебряные браслеты с крохотными зелеными камушками. Сухой голос, возникший из ниоткуда, громко заявил:
— Всем преподавателям пройти в обеденный зал. Поезд прибывает через полчаса. Вместо мистера Лонгботтома первокурсников проводит мисс Арк Энциэль. Невилл, зайдите ко мне в кабинет.
Проворчав что-то вроде «ни минуты покоя», собеседницы одновременно встали и вышли из комнаты, тщательно ее заперев. Все думали, что Выручай-комната сгорела и ни к чему им было знать обратное.
~
— Первокурсники! – подобный раскатам грома голос разносился по платформе в Хогсмид. Джеймс Поттер завертел головой, стараясь найти в толпе младшеньких. Виктори незадолго до приезда в деревню ушла в вагон старост и оставила кузена одного вместе с Лили.
На платформе, как и в утреннем Лондоне, властвовал туман, не позволяя различить что-то на расстоянии пары метров вокруг. Разве что только крупную фигуру лесничего можно было разглядеть даже издалека. Было довольно холодно, и Лили в тот же миг покрылась мурашками, но старалась не подавать виду. Юноша снял свою мантию и накинул на плечи сестренки, слегка приобняв ее. Девочке на миг почудилось, что она тоже одна из Них. Из тех, кто вот-вот впервые устремится к гостеприимным вратам замка, кто наденет на голову Распределяющую шляпу и спустя мгновение под рев аплодисментов побежит к столу с новыми друзьями.
— Лили! – расталкивая школьников и постоянно извиняясь, к Поттерам подбежал слегка запыхавшийся мужчина лет тридцати семи-тридцати восьми.
— Здра-асьте, профессор, — радушно улыбнулся Джеймс, отвешивая шутливый полупоклон. — Вы тут не особо пихайтесь, а то ученики подумают, что декан Хаффлпаффа грубиян.
— Здравствуй, Джеймс, — спокойно ответил преподаватель. — Ты, как я вижу, в своем репертуаре.
— Дядя Невилл, — решила влезть Лили. — Ну возьмите меня в Хогвартс, а? Я буду все-все учить! Вот честно-честно!! Ну пожааалуйста!
— Нет, Лили. У магглов есть одна поговорка… Всякому овощу свое время. Сейчас тебе надо вернуться к родителям и извиниться перед Роном. Я бы с удовольствием и сам отправился с тобой — очень интересно узнать, как ты в девять лет смогла самостоятельно аппарировать с помощью чужой палочки и не застрять где-то на половине пути, но я должен быть в зале.
Из складок мантии декан выудил маленькую голубую чашку и отдал ее девочке. В ответ на насмешливый взгляд Джеймса, он поспешил пояснить:
— Первое что попалось под руку. Лили, между прочим, такого даже твои дяди себе не позволяли!
— Умоляю, профессор, давайте хоть сегодня обойдемся без лекций! — процедил сквозь зубы Поттер. — Меня ждет еще целый год сплошной учебы, дайте последний день отдохнуть. И вообще, история магии — не ваш конек.
Невилл отвесил нерадивому ученику подзатыльник и забрал у его сестры мантию.
— Лили, ты должна сказать слово «чайник» три раза.
— Чайник-чайник… Ну можно остаться, а?!
Мимо пронеслись Альбус, Роза и их… Хм… Новый друг.
— Передавай привет маме с папой, — крикнул заметно повеселевший Альбус.
— Всем передавай, — вторила ему Рози.
Видя то, что сестренка колеблется, Джеймс присел на корточки рядом с ней и, щелкнув по носу, ласково шепнул:
— Брысь отсюда. Чайник.
В ту же секунду Лили скрылась в клубах белого дыма, стремительно исчезавшего. Увы, она даже не успела начать высказывать Джеймсу свою гневную тираду.
Сам Джеймс тем временем неторопливо поднялся и задал вопрос, мучавший его уже несколько минут:
— Профессор… А почему «чайник»?
~
Хагрид подвел первокурсников к берегу озера. Величественный силуэт замка возвышался над темной гладью воды, отражающей свет множества окон.
— Садитесь в лодки по четверо, — заявил великан. — Больше они не выдерживают.
Оставался открытым вопрос, как сие плавсредство выдерживало самого лесничего, но эта тайна Хогвартса, наверное, останется неразгаданной.
Альбус, Роза и Скорпиус уселись в одну лодку, к ним присоединилась низкая полненькая девочка с двумя пшенично-русыми косичками. Она назвалась Алисой Лонгботтом и на протяжении всего пути непрерывно болтала. Видимо так она пыталась скрыть свое волнение.
После путешествия по озеру, Альбус окончательно успокоился. Скорпиус вот утверждал, что точно попадет в Слизерин, а с другом Ал уже не так боялся переселения в холодные подземелья. А Роуз ни с того, ни с сего начала беспокоиться. Чувствовала она, что вот кому-кому, а ей на факультет Змеи не попасть. Эх, знал бы папочка Рон, о чем его драгоценная доченька думает, самоудавился бы.
— Первокурсники! — снова закричал кто-то, стоило первым представителям флотилии маленьких лодок ступить на землю в темном туннеле. — Все ко мне! Хагрид, вас уже ждут в зале.
Прямо как эстафетные палочки, честное слово.
В этот раз ребятишек повела странная девушка, которой явно не нравилось однообразие, что заставляло ее постоянно менять цвет волос с одного на другой. Она то и дело поправляла очки в черной оправе, которые постоянно сползали на кончик носа. То, что перед ними метаморфомаг Рози поняла тут же. В конце концов, Тедди тоже постоянно менял свою внешность.
Лестница закончилась, и ребята вышли в парк, разбитый прямо перед Хогвартсом. Гравий негромко похрустывал под ногами. Слушая тихую болтовню ровесников и учительницы, девочка поняла, что волнуется все больше. Казалось, если бы не Альбус и Скорпиус, крепко сжавшие ее ладони, она бы точно убежала назад к лодкам. Оба мальчика смотрели на Рози ободряюще, словно взглядом пытались передать ей уверенность в том, что все будет хорошо. Правда будущей волшебнице так вовсе не казалось.
— Не отставайте, — время от времени покрикивала учительница. Выглядела она довольно молодо, но с этими метаморфами ни в чем нельзя быть уверенными.
Друзья тем временем протолкнулись поближе к учительнице, видимо для пресечения попыток бегства со стороны Розы, хотя она и не думала об этом. Почти… Ну разве что совсем чуть-чуть…
— Не боись, девочка, — бодро улыбнулась провожатая, одним взмахом волшебной палочки отворяя широкие врата Хогвартса. — Здесь любой факультет хорош. Вот я в детстве, помнится, так хотела на Гриффиндор…
— И куда же попали? — хмуро осведомилась Роза.
— В Слизерин. Но я сама в этом виновата. Если бы годик потерпела… — начала было учительница, но внезапно остановилась. — Впрочем, вам это неинтересно. Я, кстати, у вас буду вести защиту от темных сил. Меня зовут Иридесса Арк Энциэль. А вы? Хотя нет, я лучше сама угадаю. Вот ты, — она указала на брюнета, — сын Гарри Поттера и Джиневры Уизли — Альбус Северус. Очень на отца похож. Только шрама и очков для полноты образа не хватает. Твой старший брат больше похож на мать. Так, а ты — взгляд Иридессы переместился на Розу, — хм… Точно, Розалия Уизли. Ну а ты, — теперь она обратила внимания на Скорпиуса, — наследник титула Малфоев. Хотя тут и гадать не нужно. Перстенек-то заметный, да…
Скорпиус исподлобья глянул на учительницу и повернул фамильный перстень-печатку с каллиграфической буквой «M» изображением вниз.
— Вот глупости. Между прочим, ты тоже вылитый отец. Запомни, Скорпиус Гиперион, у Малфоев внешность не менее характерная, чем у Уизли.
Странно, на мисс Арк Энциэль было просто невозможно обижаться. Она говорила все напрямую, просто и без задней мысли. То, что думала, то сразу же высказывала вслух. Да еще так беззаботно, что как-то и не выходило обидно. Роза подумала, что даже ее вспыльчивый папа не полез бы за палочкой, скажи ему об отличительных чертах их семьи именно она.
— А вас вообще должен был встречать декан Хаффлпаффа — профессор Лонгботтом, — зачем-то сказала учительница, — но там, на перроне что-то стряслось, и он должен был немедленно туда прибыть. Вы ничего не видели подозрительного?
Сразу же стала понятна причина раскрытия этого секрета. Учительница попалась из любознательных.
— Жуть, как интересно, — посетовала она. — Вряд ли он будет рассуждать об этом во время пира, а после я его отловить не успею. И вообще, он какой-то неразговорчивый.
Альбус и Роза слегка покраснели, догадываясь о причине, сорвавшей Невилла из Хогвартса, но Иридесса этого, кажется, не заметила, уже отвечая на вопрос какой-то итальянки. Кажется, они говорили о том, что род АркЭнциэль из Франции и об отсутствии у представительницы сего семейства акцента.
Альбус хмыкнул. Тедди всегда говорил, что если ты меняешься внешне, то потрудись и голос переделать. Плохо будет, к примеру, изображать девушку и при этом говорить басом. У приемного брата не очень хорошо удавалось копировать голоса, но профессионал, по его же мнению вполне способен и на такое.
И вот, наконец, он — главный зал замка Хогвартс. Точнее, только лишь двери, но и сами по себе, они были интересны. Интересно, Розе это только показалось или деревянный всадник передвинулся куда-то?
Преподавательница повернулась лицом к первокурсникам и сказала:
— Таак… Среди вас есть те, кто родился в семье ма… в семье не волшебников? — несколько ребятишек подняли руки. — Хорошо. Тогда краткий обзор. Это — школа магии и чародейства Хогвартс. Хотя это, думаю, все знают. Наша школа славится своими достижениями… Бла-бла-бла... вам это все на Истории Магии расскажут. Да и книжки никто не отменял. Короче, есть у нас четыре факультета — Гриффиндор, Слизерин, Хаффлпафф и Рейвенкло. Ребята из Гриффиндора отличаются храбростью и гордостью. Ученики Слизерина очень расчетливы и хитры, большей частью — чистокровные волшебники. Но даже если ваша бабушка в Энном колене была магглом, в смысле не волшебником, — это вовсе не значит, что вы не можете туда попасть. Выпускники Хаффлпаффа — настоящие души компании. Веселые и дружелюбные, и старательные, конечно. Но, уж поверьте моему учительскому опыту, умело сочетают эту старательность с жуткой ленью. Наконец, Рейвенкло — лучшие студенты в плане учебы. Умные и серьезные. Заметьте, это не значит, что они все зануды. Проще говоря, все факультеты хороши и закатывать истерики по поводу того, что вас определили «не туда» — не надо. Все равно, что мелкой собачонке лаять на слона. Никто и пальцем не пошевельнет ради перевода вас на другой факультет. Шляпе-то лучше знать. И еще. За какие-то полезные дела и за хорошую учебу вы получаете баллы, начисляющиеся вашему факультету. А если вы плохо учитесь или вытворяете что-то, с факультета снимают баллы. Так что думайте перед тем как… шалить. Дом, получивший наибольшее количество баллов выигрывает кубок Школы.
Пока ребята переваривали информацию, Иридесса щелкнула пальцами, вспомнив о чем-то, и продолжила:
— Вы сейчас войдете в зал и я буду объявлять имена. Как только услышите свое, подходите к стулу и садитесь. Я надену на вас Шляпу и она определит вас на факультет. Итак…
Волшебница снова отвернулась к двери. Картинно махнув руками, она шагнула вперед. Словно по мановению волшебной палочки, хотя она явно ее не использовала, тяжелые створки двери открылись так легко, словно не весили ничего.
— Добро пожаловать, — улыбнулась Ирис.
Взору детей открылся вид на зал — украшенный яркими флагами четырех домов и освещенный тысячами летающих свечей, он выглядел великолепно. Взгляды новичков тут же устремились к потолку. И немудрено, не каждый же день ты можешь наблюдать темное ночное небо прямо из теплого здания. Это всё придавало залу какой-то величественный, огромный вид. Ребятам казалось, что секунды тянутся вечно, казалось, что они так и будут идти вперед, сопровождаемые тысячами парами глаз. В особенности тягостным ожидание было для Розы, которая должна была оказаться одной из последних распределяющихся.
Сухая женщина в темной мантии и широкополой остроконечной шляпе встала из-за учительского стола и начала свою речь. Она говорила о важности учебы, о прилежании, о дружбе и о том, что факультеты не должны враждовать. Не забыла директриса МакГонагал и о квиддитче.
Появившись будто из ниоткуда, в зале очутилась невысокая девушка, должно быть не сильно старше Иридессы, стоявшей рядом с новыми учениками. На руках она держала ветхую шляпу, складки на которой, казалось, обозначают глаза и брови, правда по рассказам старших, это и было лицо распределительницы.
— Это преподаватель зельеварения — Роксана Фрифолл. Она у нас тут декан Слизерина, — шепотом поведала метаморфша.
Профессор Фрифолл определенно была не из таких волшебников, которых можно завсегда встретить в Дырявом Котле, например. Подобные ей скорее представлялись на светских раутах. Все выдавало в ней дворянку — походка, осанка, изящество и грация. Этой особе было не особо важно чужое внимание, но она предпочитала выглядеть эффектно и приковывала к себе взгляды. К примеру вместо мантии она предпочитала плащ, закрепленный серебряной спиралью. Являющийся лишь декоративным шлейфом, он открывал вид на платье изумительного темно-зеленого оттенка, по крою явно напоминающее о балах и старых временах, когда еще жили на земле этой рыцари. О том, что в те времена помимо рыцарей по земле ходила еще и Инквизиция мы лучше забудем, не стоит портить праздник упоминанием о какой-то хилой Средневековой организации, о которой сейчас только байки всякие рассказывают. Роксана положила шляпу на трехногий стул и вернулась к столу. Иридесса проследовала к стулу и замерла в ожидании.
Те самые складки и заплаты на сером полотне задвигались и «лицо» стало гораздо явнее. В следующий миг в ней оказалась дыра, напоминающая рот. Шляпа запела довольно хриплым голосом песню, в витиеватых словах которой смысл был примерно тот же, что в кратеньком рассказе радужновласой учительницы. Когда песня закончилась, все слушатели громко захлопали. Вскоре аплодисменты смолкли, оставив после себя звенящую тишину.
Сейчас начнется…
—Амати, Лючия! — выкрикнула Иридесса, развернувшая длинный список.
Из толпы детишек выступила девочка, которая старалась держаться так, словно все ей были чем-то обязаны. Впрочем, для большинства знатных волшебников такая манера поведения была чем-то само собой разумеющимся. Лючия была невысокой изящной девочкой и была похожа скорее на фарфоровую куклу, разве только была далеко не бледной. Из-под пушистой черной челки на всех поглядывали карие глаза, кажущиеся отчего-то холодными, хотя обычно такой оттенок ассоциируется только с теплом. Волосы ее были собраны в какой-то сложный кок, оставляющий свободными пару локонов, которые с продуманной небрежностью падали на плечи. Но несмотря на все свое дворянское «великолепие», она не производила и половины того эффекта, что сопровождал удалившуюся недавно Роксану. Девочка села на стул и слегка поморщилась, когда преподавательница одевала на нее ветхую шляпу. Шляпа нахмурилась и, кажется, задумалась. Странно, Розе казалось, что с этой особой все должно быть абсолютно ясно, и к гадалке не ходи — настоящая слизеринка. Пристально присмотревшись к шляпе, девочка подумала, что, должно быть, той просто не понравилось выражение лица Лючии, и она решила свредничать. Но девочка решила не зацикливаться на такой нелогичной мысли — шляпы, пусть даже и магические, не могут испытывать такие эмоции!
— Слизерин!
Новоиспеченная школьница поспешила снять шляпу и, поправляя слегка растрепавшуюся прическу, поспешила к зеленому столу. Успевшая заскучать Ирида, махнула палочкой, и мантия итальянки окрасилась в зеленый цвет.
— Таак! Следующий…— возвестила она, обрадовавшись новой идее.
Роза не вслушивалась в имена. Она отрешенно, словно со стороны, смотрела на то, как учительница приглашала новых ребят, как шляпа выкрикивала факультеты, как радостные или разочарованные дети встают со стула и бегут к своим новым товарищам, как по пути их мантии окрашиваются в цвет дома.
— Лонгботтом, Алиса!
Роз отвлеклась от созерцания преподавательского стола и перевела взгляд на снова задумавшуюся шляпу. Насколько она поняла, Алиса тоже боялась поступить «не туда». Но Слизерин ей не грозил, так же как и самой Розе. Вот Хаффлпафф или…
— Гриффиндор! — возвестила шляпа. Алиса обернулась на отца, сидящего по правую руку от госпожи МакГонагал, и только потом побежала к своему столу.
— Малфой, Скорпиус Гиперион!
Мальчик вышел из шеренги и спокойно сел на стул. Как же Роза ему завидовала! Сохранять такое спокойствие… Хотя ему и волноваться было нечего…
Шляпа особо долго не думала. Да и остававшиеся еще в толпе Альбус с Рози не сомневались в том, куда попадет чистокровный волшебник, вся семья которого училась на Слизерине. Нет, бывали, конечно, исключения, но исключения на и исключения, чтобы быть редкими.
— Слизерин!
Еще несколько человек отправились в разные факультеты, приветствующие каждого шквалом аплодисментов. Роза сцепила ладошки в замок. Волнение все усиливалось…
— Поттер, Альбус Северус!
Альбус подошел к шляпе, кинув еще раз взгляд на кузину. «Все будет хорошо!» — пытался он передать ей свои мысли и свою уверенность. Конечно же, они не были телепатами, но кто же знает, вдруг подействует?
Шляпа вновь нахмурилась, примерно так же хмурилась порою сама Роза, «плавая» на уроках в маггловской школе. Что ни говори, но даже при такой любви к учебе, не все легко дается. Тем более, что многие маггловские знания не способны принять некоторые вполне обыденные для волшебников вещи. Вот как, к примеру, учительнице по биологии объяснить, что драконы существуют, и она, Роза, сама лично видела их этим летом, когда гостила у дяди?
Губы Альбуса не шевелились, хотя Роза помнила, что дядя Гарри советовал с ней говорить.
— Слизерин!
Все слилось в пестрые огни, в череду разрозненных звуков. Роза очнулась лишь, когда поняла, что сейчас объявят ее. Из первокурсников осталось всего-то три человека.
— Уизли, Розалия!
Девочка глубоко вдохнула и, закрыв глаза, села на стул. Темная шляпа накрыла ее лицо до самой переносицы, из-за широких полей лица Розы вообще не было видно.
«Можно мне в Слизерин?» — мысленно спросила она, решив, что этот головной убор, скорее всего может читать мысли.
Шляпа засмеялась.
«Девочка моя, тебе туда нельзя. Нет в тебе чего-то… Хм… Слизеринского»
Розе показалось, что голос шляпы как-то не соответствует ее внешнему обличью. Какой-то молодой. И девичий. Странно это как-то.
«Но Ала-то вы туда отправили!»— чуть ли не вслух возмутилась Роза.
«Эх, знала бы ты, какой я вам сю… Хотя, этого тебе знать не обязательно, да»
«Ну пожалуйста!»
«Роза, тебе сейчас надо гадать Гриффиндор или Рейвенкло. Не думай ты о Слизерине. Так куда же тебя отправить? Гриффиндор, определенно»
«Сли-зе-рин! Пожалуйста!»
«Ты только подумай! Два враждующих факультета, но только трое не поддаются стадному чувству… В идеале, конечно, романтика нужна. Бери что угодно из Шекспира и в Хогвартс переноси! но вы для этого пока маленькие, а те, что постарше уже не смогут перебороть неприязнь. Вот годика через два-три заходи, может и над романтикой покумекаем… Да что я тебе объясняю тут такие банальности?»
— ГРИФФИНДОР!!
Голос шляпы вновь стал скрипучим и вполне соответствующим такому древнему головному убору. Гриффиндорцы радостно приветствовали Розу, откуда-то успел налететь Джеймс, который был даже рад тому, что его братец поступил-таки на Слизерин, ведь это означало новый повод для дразнилок.
— Поздравляю, Роза! С твоими мозгами и моими талантами в квиддитче у остальных факультетов точно нет шансов заполучить кубок школы!
Рози покраснела, смущаясь от повышенного внимания к своей персоне. Гриффиндорцы улыбались и хлопали, выкрикивали какие-то слова одобрения. Объявили последних учеников, и директриса разрешила начать банкет. Девочка решила до поры, до времени выкинуть из головы странную шляпу.
К Джеймсу и Розе тем временем подсела девушка с короткими черными волосами, передние пряди которых едва-едва достигали острого подбородка, да и сзади были не сильно длиннее. Она была очень худощавой и жилистой, но не такой, как многие анорексичные маггловские модели, девушка напоминала скорее бегунью.
— Привет, ты Роза, да? — улыбнулась она во все тридцать два зуба. — Я Катарина Вуд, можно просто Кэт. Твой кузен, как я погляжу, уже болтаешь о своих будущих победах? Не слушай его, Роза. Он хвастун и лентяй. Все очки, что мы заработаем в квиддитче, он спустит на уроках. А уж о его выходках я вообще молчу!
— Э-эй! Я не виноват, что в прошлом году победил Рейвенкло!
— Ну да, конечно. А яйцо карликового дракона у Хагрида стащил не ты.
— Ты же мне в этом помогала!
— Но меня же не поймали!
После пары минут сего очень информативного разговора, Роза поняла, что эти двое могут спорить часами. Поэтому девочка попросту постаралась абстрагироваться от словесной перебранки третьекурсников. Она уже начала вспоминать рассказы Джеймса о Катарине. Кажется, она, как и Джеймс, была загонщиком в Гриффиндорской команде. Что, если задуматься, было несколько странным, потому что девушки редко выступали в такой роли.
Отчего-то Роза вспомнила, что ей как-то удалось случайно услышать разговор собственное матери и миссис Поттер, что было бы неплохо, если Катарина и Джеймс начали бы встречаться. Правда глядя на Катарину, смело можно было сказать, что свидания и прочая девчачья дребедень ее вообще не интересует. А если кто и осмелится заикнуться хоть о малейшей возможности этого, точно получит бладжером в нос.
Роза потянулась к какому-то блюду, что не укрылось от зорких (и не совсем зорких) глаз спорщиков. Они с каким-то странным фанатизмом начали наваливать девочке в тарелку разные яства, словно устроив очередное состязание. Девочка робко посмотрела на оказавшуюся на ее тарелке гору еды и подумала, что всего этого ей не съесть. А Джеймс и Катарина продолжали спорить, уже на новую тему. В этот раз «яблоком раздора» стал свободный кусочек на Розиной тарелке, который они оба хотели заполнить.
— А я тебе говорю, что надо ее Берти Боттс угостить!
— А я тебя повторяю, что она их тыщу раз ела! У нас дядя магазин проделок содержит, а ты пытаешься ее какими-то Берти Боттс удивить! Ей надо пышек дать!
— Да эти твои пышки-пончики в нее уже не влезут! Они жирные! Убери эту гадость отсюда!
— То что ты не любишь пышки — не значит, что другим не понравится!!
— Столько есть нельзя! А бобы места почти не занимают!
— Да неправда! Ты не знаешь сколько наша бабушка готовит!
— Ненормально это!
— Нормально!
— Нет!
— Да!
На усиливающийся шум со стороны двух третьекурсников уже начали оборачиваться другие студенты, и, что более опасно, преподаватели. Посреди стола материализовался призрак, одной рукой придерживающий голову. Насколько Роза знала — это был Почти-Безголовый-Ник, предпочитающий называться длинным именем сэр Николас де Мимси-Помпиньон. Он тихонько кашлянул и сказал:
— Господа, быть может вам лучше говорить тише? Кажется, директриса вас заслышала.
Ребята тут же утихли. Споры спорами, а все-таки отнимать у факультета баллы, да еще и в самом начале учебного года, не хотелось.
— Надеюсь, вы представите меня этой юной леди? — спросил сэр Николас.
— А… Роуз, — это Почти-Безголовый-Ник. Ник, — это моя кузина Роза Уизли.
— Розалия, ваш кузен, увы, даже не представляет, что такое хорошие манеры, — покачал головой призрак.
— Я читала о вас, сэр, — улыбнулась Роза.
— Правда? — обрадовался Ник. Казалось, были бы у него слезные железы, точно бы прослезился. Но привидения не плачут, а Миртл не в счет, да и у той тоже была скорее проекция.
В общем и целом, пир, сопровождающийся традиционным гимном Хогвартса, прошел удачно и даже без жертв, что, учитывая характер учеников, было даже удивительным.
