Первоклассные чаинкиЖанр: романс
Рейтинг: PG
Тип:фэмслеш
Пейринг: Лаванда Браун/Парвати Патил
Саммари: и позолоченный край чайной кружки - твоя орбита земли
Чай. Не тот, который бывает горячий, в кружке, зимой - банально-приятный; и не изысканный травяной - пахнущий украденным с далёких заморских равнин ароматом.
А сыпучий-листовой, противный. Шелестит в огромном мешке, пока она запускает туда свою разодетую в почерневшие перстни руку. «Можно увидеть, можно понять, можно принять… Туман над будущим можно развеять…» - это она бормочет из маленькой комнатушки, прилегающей к классной комнате, загребая в надтреснутую чашку первоклассных чаинок. Специально для тебя.
Специально для тебя, дорогая.
А ты и не слышишь. Разумеется, ты ведь в тоске, печали, шоке.
Ты ведь сегодня - как же там? - растоптана и убита, а ты ведь – как мы говорили? – чувствительна и ранима, нежна и смиренна. Да-да, смиренна. Ты же веришь в счастливую любовь, а иногда и просто в любовь, а ещё в брак, - да, я помню.
А сегодня конец. Обрушение. К тому же – да, я в курсе – он просто не понял, не разобрался в чувствах, запутался. Верно – запутался - Лаванда, я слышу.
Это всё ты говорила раньше, час назад, в темноте нашей спальни, под пологом. Так душно, так горячо, а ты шепчешь, а ты всё находишь слова и слёзы.
Он ведь одумается, – естественно - ты ведь такая честная, - конечно - всё ведь было так прекрасно? – ну кто посмеет, дорогая, сомневаться.
Горячо, а от твоих слёз ещё и влажно. Ты трёшь щеки, и они блестят в свете маленькой свечи, единственного освещения в комнате. Цвет твоего полога – красный, и мы под ним как теплые бордовые тени.
Ты ведь такая добрая – правда, - и нежная – верно, - и ты могла бы осчастливить любого – точно, - но выбрала именно его - поганого негодяя.
Но ты так любишь – я знаю, - ты всё ещё веришь - я в курсе, - ты так хочешь любви - я… да, слушаю, Лаванда, я слушаю.
В багряной темноте спальни вдруг прорезается желтый прямоугольник света.
Тут время определенно замедляется, пока ты вздрагиваешь, сжимаешь мои запястья, резко подаешься вперёд и вдруг касаешься носом моей щеки.
Случайно, в испуге.
Гермиона роется в своём чемодане, потом бросает взгляд на наш полог, из-за которого наверняка слышно твоё учащенное дыхание. Затем выходит, закрыв за собой дверь.
Парвати, ну всё-таки как она посмела? - она же идиотка, – она что, не видела, что это была любовь? – она же бесчувственный овощ, - как она могла? - она не стоит и твоего мизинца.
Кривая времени точно снова искривляется, пока ты тянешься ко мне, а затем крепко-крепко обнимаешь. Боже, как жарко, я почти задыхаюсь, я трусь подбородком о твоё плечо в розовом свитере и дышу глубоко и часто, от того что жарко и оттого что, может, впервые так по-настоящему обнимаю лучшую подругу. А ты сообщаешь, что в данный момент времени плачешь скорее от счастья, что у тебя есть такая прекрасная Парвати, а не по причине рыжего глупого мальчика.
Момент времени этот, впрочем, быстро проходит.
Он же тебя любит? - я не сомневаюсь, - просто соврал, да? - ну конечно – значит вернётся? - а как же.
Но что же делать? – перестать плакать, - ты ведь уже скучаешь! - я понимаю - но когда же он вернётся, Парвати?!
Лаванда, я тебя ненавижу.
«Когда же, когда же, когда? - повторяешь ты, обхватив голову руками, пока я касаюсь ладонью своей собственной щеки, - мы должны пойти к Ней! Она ведь знает?»
Я не сразу понимаю о ком речь, но быстро вспоминаю про «Туман над будущим».
Ах да, отличная идея.
Мы несемся по лестницам, которые вдруг вздумали двигаться все одновременно и вопреки расписаниям. И держимся за руки, будто первокурсницы. Лестницы кружат и кружат…
А теперь мы здесь.
Трелони продолжает бормотать, заваривая чай из первоклассных чаинок. А после, поглядывая украдкой на твоё заплаканное лицо, бесконечно говорит про неясную мужскую фигуру, большую любовь и приятные хлопоты.
Ты смотришь в свою чашку. Окантованный позолотой край – твоя орбита земли.
Я думаю о красном цвете и запахе моей амортенции.
В нём есть благоухание цветочных духов и аромат тонкой шерсти. И ни намёка на запах чая.
