Глава 2 2.
Всю ночь Венс собирал вещи, безжалостно сваливая всё ненужное посреди комнаты, чтобы потом сжечь. Чернокнижница, поглядев на его мучения, продала ему безразмерную эльфийскую сумку всего за пять золотых, так что ведун умудрился вместить туда почти все свои книги и скляночки с отварами, а больше ничего ценного в доме и не было.
Уже под утро, пошатываясь от усталости, он рухнул на лавку, но там было слишком холодно и жёстко, и остаток ночи мужчина промучился, не решаясь взобраться на печь и потеснить чернокнижницу, уютно развалившуюся в тепле.
Впрочем, он всё же сумел заснуть, потому что проснулся внезапно, рывком, учуяв аромат жаркого – девушка стряпала, умело кроша картошку в горшок. От натопленной печи веяло теплом, так что Венс наконец согрелся и заметил, насколько проголодался.
- О, вставай! – радушно поприветствовала его Айра. – Скоро будет готово. Я без тебя в подпол слазила, ты не обидишься?
«Какие уж тут обиды, - подумал ведун, обозревая уставленный снедью стол. Всё равно оставлять. – А ведь жалко! Огород пусть и маленький, а возделанный, вот, картошку уже собрал, а сколько свеклы осталось… Сахарной, для Лихого, и красной, для борща. Хорошо хоть живности никакой, кроме коня, за душой нет. А что уж говорить о семье – слава Богу, жениться не вздумал. Не зря чародеи если уж женятся – то только на таких же…»
- Да не грусти ты, - заметив выражение его лица, неожиданно попыталась утешить Айра. – Подумаешь, у меня вообще дома нет, езжу по дорогам, как проклятие какое. Я, конечно, не ангел, но ведь стараюсь людям добро приносить, нечисть уничтожаю, а они в спину кукиши крутят.
Она сказала это с той же грустью, с какой Венс вчера размышлял о своей несостоявшейся казни. И мужчина впервые подумал, что он на самом-то деле намного больше схож с чернокнижницей, чем хотелось бы.
- На то они и селяне, - вздохнул ведун. – Но должен же кто-то оберегать их, раз сами не могут. А благодарность… что ж, да ну её к Тёмному!
- Ага, - рассеянно ответила девушка. – Только обидно, леший побери. Двадцать шесть лет, звание чародея, меч и амулеты…Конь издох две недели назад, дома нет с тех пор, как я ушла оттуда в Школу. Есть, правда, золото, и немало, да толку с того, если однажды в овраге упырь перегрызёт мне горло? Даже детей нет, и никогда не будет, наверное. Так и достанутся сапоги старостиной женушке, меч – кузнецу, сумка… сумку завещаю тебе, так и быть… - задумчиво помолчав, вдруг добавила чернокнижница с непонятным лихим задором. - Ладно, давай кушать, хоть какая-то радость.
Ароматное жаркое исходило парком, да таким, что рот против воли наполнился слюной. Сколько Венс ни пытался сделать вид, что равнодушен до стряпни чернокнижницы, так и не преуспел. Целую миску смолол в мгновение ока, даже не распробовав, а как она снова оказалась полной – сам не понял. Только Айра хитро щурилась.
- Миски мыть не будем, - сказала она, когда горшок опустел. – Поехали, что ли?
Она сунула в кожаный мешочек несколько крупных солёных огурцов, в карман – полкраюхи хлеба, от чего куртка тут же встопорщилась по бокам. Венс подумал, затем со вздохом захватил со стола вторую половину краюхи, поднял сумку… и тут в дверь забарабанили.
- Кого там леший принёс? – раздраженно гаркнула Айра. Её добродушие как водой смыло.
Ведун подскочил и выпустил лямки. Сумка бухнулась обратно на пол. Он и не подозревал, что у чернокнижницы может быть такой страшный, злой голос. Впрочем, после вчерашнего неудавшегося повешенья, он готов был скорее схорониться в подполе, чем отворять дверь.
- Староста, - донеслось со двора.
- С военной поддержкой?
- Чаво? – ответило сразу несколько других голосов.
- Уже ничаво, - тут же пошла на попятный девушка. – Много вас там?
- Хватает. Богомерзкое отродье у тебя?
- А вы, собственно, почему спрашиваете? – ещё более осторожно осведомилась Айра, делая в сторону Венса большие страшные глаза.
Мужчина стоял бледный, привалившись к стене, рука, обхватившая рукоять меча, чуть заметно дрожала. Одно дело сражаться с упырями, а другое – с живыми безвинными людьми, на такое он способен не был. Впрочем, что-то подсказывало ему, что драки не будет – пустят красного петуха, и поминай, как звали.
«Лучше бы меня вчера повесили, - уныло решил ведун – Всё лучше, чем изжариться здесь, словно баранья ляжка… Точно говорят, что всё зло от этих чернокнижников!»
- Да потому! – взревел староста, обладавший, несмотря на возраст, лужёной глоткой бывшего завсегдатая трактирных драк. – Упырь ваш снова человека загрыз! Это твой колдун проклятый его натравил! Али ещё лучше. Всю ночь, видать, развлекал тебя в койке заместь охоты!
- Мы же ему голову отрезали, - побелевшими губами прошептал Венс.
- Ага, - печально согласилась Айра, проглотив старостино оскорбление, не поморщившись.– Ошибочка, значит, вышла.
- Открывай дверь да давай сюда колдуна безбожного! – закричал староста. – А не то сами войдём!
- Н-не надо! – простонал мужчина, обессилено сползая на пол. – П-пожалуйста!
- Вот так, молодец, а теперь не шевелись! – прошипела чернокнижница, быстро шепча заклинание. Потом отворила щеколду и толкнула дверь.
В крохотные сени тут же набилась толпа мужиков, все как один с вилами, лопатами да топорами. Первым отважно выступал староста в лихо заломленной шапке да с красными после вчерашнего глазами – видать, пятью кружками пива он так и не ограничился. Остальные добры молодцы тоже были страшны, как на подбор.
- Проходите, гости дорогие, - Айра быстро посторонилась, чтобы ей ноги не оттоптали. – Только ведун вам уже без надобности. Глядите сами.
Венс покорно скорчился на полу, не шевелясь и умирая от унижения. Сквозь неплотно прикрытые веки он видел ряд грязных сапог, замерших в шаге от него. Резко пахнуло потом и перегаром, сквозь незапертую дверь по спине отвратительно потянуло холодом.
- Госпожа чернокнижница… за что это вы его так, а?
- Да вчера полночи по селу ходили, а упырь на него так и не клюнул, тогда я решила, что он с ним и впрямь в сговоре. Вот, порасспрашивала маленько, где тварье логово.
- Рассказал? – с нескрываемым страхом спросил староста.
- Приблизительно, - уклончиво ответила Айра. – Ночью пойду на охоту, вы уж простите, что так вышло.
- Бог простит, - покорно согласился старик, с ужасом глядя на ведуна, точнее, на то, что от него осталось: чернокнижница, кажется, чуточку перестаралась с мороком, покрыв того несуществующей кровью с головы до ног.
- Лучше бы мы его вчера повесили, - тихонько вздохнул кузнец.
- Судьба – страшная вещь, - притворно посочувствовала Айра и быстро перешла к делу. – Где нашли тело?
- Возле тракта. Загулявший батрак от родственников возвращался.
- Разберёмся, - с ненавистью процедила девушка. – Всего хорошего, уважаемые.
Сапоги перед лицом Венса пришли в движение и потопали к выходу. Дверь звучно захлопнулась, заскрипел засов, затем он увидел склонившуюся Айру.
- Вставай, труп, - отрывисто приказала она. – На том свете отдохнёшь. Понимаешь, во что ввязались?
- Понимаю. Бежать нужно, и поскорее.
- Ага, я как раз плату взяла наперёд, - ухмыльнулась чернокнижница, потом резко посерьезнела. – Не упырь это был, дружок.
Тут ведуну поплохело по-настоящему. И от догадки, и от слова «дружок»…
- Тёмный побери! – воскликнул он. – Вампир!
- То-то и оно... Пошли заготавливать осину?
- Куда же я пойду?! Я ведь труп!
Если уж придётся действовать сообща – главенство, бессомнительно, доставалось чернокнижнице. Как более опытной в таких делах и… живой.
Сколько бы лет ни точились распри среди чародеев, а перед лицом серьёзной опасности, раз приходилось объединяться, нужно было оставить и гордость, и вражду – коли жизнь дорога. А если вспомнить, что речь идёт ещё и о жизнях прочих людей, в бескровную чародейскую междоусобицу никак не втянутых…
Впрочем, ведун немного поразмыслил и решил, что начало общей работе всё равно уже положено, пусть и не по его воле, а решением судьбы, так что строить из себя истеричную девку накануне сватовства поздно. Он исподлобья глянул на Айру: судя по её лицу, она вообще о такой ерунде ни капли не переживала.
- Это я для красоты сказала, - призналась девушка, чуточку подумав. – Ты вообще сиди-ка дома, носа на улицу не кажи, что бы ни случилось. Если не вернусь дотемна – бери коня и беги из села, понял?
Венс кивнул.
***
Айра пришла, когда уже давно стемнело. Венс честно ждал, у него и в мыслях не было уезжать. Наоборот, он успел надеть плащ, проверить, легко ли из ножен выходит меч, и собирался отправляться на охоту один.
- Дурак, - определила чернокнижница. – Самоубийца. Меч в руке удержать не можешь, а всё туда же, в герои, живота своего не жалея… Как это тебя, кстати, угораздило, а, ведун?
Девушка устало села на скамью, вытянула ноги. Положила подле себя несколько гладко оструганных осиновых кольев и принялась проверять заточку, не глядя на Венса.
- По глупости, - поколебавшись, признался мужчина. – На последнюю войну добровольцем пошёл, подвигов захотелось. А в самом конце, аккурат в последнем сражении, в плен попал. Тут-то мне все мои боевые подвиги и припомнили… - Венс тяжело вздохнул и бездумно потёр шрам. – Хорошо хоть, свои не бросили, выкупили. Я после этого зарёкся воевать, в селе вот осел, да… с тем же результатом.
Он поднял голову и заметил, что Айра отложила колья и смотрит на него во все глаза.
- Неужели Ивенсий Храбрый?! Кто бы мог подумать! А я ведь тоже на той войне была, помощником чародея – совсем ещё девчонкой. Ты мне тогда казался таким взрослым и сильным…
- А теперь? – не удержался Венс.
- А теперь я знаю, что и сама крута, как ледовая горка на Рождество. Впрочем, я всегда восхищалась твоей храбростью… Знаешь, для меня не было разницы, чернокнижник или ведун, мой отец и сам был ведуном, а как узнал, кем я стала – сказал, что нет у него теперь дочери. Надеялся, что я передумаю, не хотел, чтобы по трактам ездила, неприкаянная – только я ведь упрямая. Да прав был, наверное – посмотри, мне даже поговорить теперь не с кем, откровенничаю с каким-то недобитым колдунишкой! – И Айра широко, искренне улыбнулась, только на душе у Венса от её улыбки почему-то лишь тягостнее стало.
«Ивенсий Храбрый» - да что нынче от той храбрости, кроме шрамов, осталось? Храбрость научила его трусости, вот и весь сказ…
Айра поглядела на стол, стянула огурчик из почти опустевшей миски и аппетитно захрустела. Ведун взял один из кольев, попробовал остроту – заточен был хорошо, проколол кожу до крови. Чернокнижница злорадно хмыкнула.
- Вот что я разведала. В столбовой версте от Малинников, в сторону от Выселкового тракта, есть давно заброшенный хутор. Раньше там хозяин жил зажиточный, кум вашего купца. Во время войны человек десять вражеских лазутчиков по пути в столицу убили хозяина и остановились там на ночь. Когда же заснули, вдова заперла дом и подожгла. Помнишь, какое лето сухое стояло? Огонь враз перекинулся на амбар, на хлев – всё сгорело. С тех пор никто там не живёт, только глиняный остов хаты и остался – там-то упырь теперь и обретается. Видимо, после нашей стычки он маленько отлежался, голову прирастил, отловил путника, восстановил силы и пошел пережидать день. Я следы отыскала, хотя дождь почти всё размыл за ночь. А вот самого вампира не нашла, жа-аль.
- Жаль? – вдруг неожиданно для самого себя вспыхнул Венс. – Да на что ты, одна, против вампира способна? А вампирьи чары? И пары шагов не ступишь – имя своё забудешь, а потом с радостью шею ему подставишь!
Айра поглядела на ведуна, приподняв бровь.
- У меня же амулет есть, - наконец снисходительно пояснила она. То, что у ведуна-то его нет – незачем он ему – ей даже в голову прийти не смогло. – А вообще с твоей стороны это глупость несусветная, мёртвую хату возле села оставлять…
- Считаешь, вампир – хозяин? – испугался мужчина.
- Да не похоже, сам знаешь. Я думаю, вампир пришлый, а откуда он – ведать не ведаю. Просто остановился на хуторе, на кладбище всё равно ни единого склепа, жить негде. Ты ничего странного перед отъездом не замечал?
- Замечал, - признался Венс. – Птицы вели себя неспокойно, я село обошел со свечой заговоренной, а когда уехал…
- То круг порвался, - закончила вместо него чернокнижница, скривив губы в отвратительной гримасе. – Что ж за собой не замкнул?
Мужчина виновато опустил голову. В чём-то, пожалуй, староста был прав, обвиняя своего непутёвого ведуна…
- А то, что нападает всё время с разных сторон – тоже ясности не добавляет, - как ни в чём не бывало продолжала Айра. Венс подумал, что не заслуживает её снисходительности, но всё равно был благодарен. – Я вот что подумала: от Малинников до Выселок полдня пути, а от Выселок до столицы – ещё два… Эх, знать бы, откуда вампир идёт! Было бы больше времени – расспросили бы по друзьям и Наставникам, но вот что-то подсказывает мне, что он в столицу направляется.
- Да что ему в городе делать? – удивился Венс.
- Не скажи. Ты как, имел дело с настоящей нежитью?
- Ну, как-то так… нечасто, - стыдливо признался ведун. – У нас здесь места спокойные… были.
- Ну, то-то и оно, на словах-то Наставники рассказали хорошо, а на деле – это как повезёт, до первого ночного кладбища. А там хочешь, не хочешь, берись за меч да вперёд, коли жить охота. И вот что я тебе скажу: в большом городе заведись хоть десяток вампиров – год пройдёт, прежде чем кто-нибудь спохватится. А здесь все, и живые, и мёртвые – наперечёт, в лицо друг друга знают, в первый же день крик подняли. За мной посыльный в город прискакал, умолял приехать и золотом в кошеле звенел… Остановить вампира нужно, ведун, во что бы то ни стало, понял?
Мужчина кивнул. Он и сам понимал, что обратного пути нет, тут дело так стоит: или они вампира, или вампир их. А седлать коня и бежать ни он, ни Айра не будут.
Аппетит пропал окончательно, девушка, примерившаяся было ещё к одному огурчику, в последний момент отдёрнула руку, поморщилась, опёрлась о стену и прикрыла глаза. Ведун подумал, что она сейчас заснёт от усталости, но вместо этого Айра решительно поднялась, подхватывая колья и часто моргая.
- Пора, наверное?
Венс безразлично пожал плечами. Какая разница, сейчас или через час? Если повезёт победить – вернутся, а если не вернутся, то о чём вообще говорить?
Девушка отдала один кол ведуну, вытянула меч из ножен, то же самое приказала сделать и спутнику. Одеждой на этот раз меняться не стали – вампира этим не проведёшь, а одного раза, чтобы на смех себя выставить, хватило с головой.
Свеча на столе уже догорала, а за плотно закрытыми ставнями давно стояла стеной тёмная бархатная ночь. Испуганное село словно вымерло, даже собаки не брехали, спрятались в будку или под крыльцо, носа не показывали. Селяне двери и окна позакрывали, подпёрли изнутри на всякий случай, ни единого человека на улице не было.
- Вот тебе и Малинники, - досадливо прошептала Айра. – Вампирники, леший их…
Из-за ограды, со стороны леска, долетал пронзительный волчий вой, одинокий и до того тоскливый, что Венсу вдруг захотелось прямо сейчас бухнуться на колени в грязь да завыть на луну, даром что не полнолуние. Такая безрадостность накатила – хоть ворот расстегни да вампиру шею подставляй, хуже не будет…
Щеки словно калёное железо коснулось, голова мотнулась, меч тут же взвился для удара, но нашел лишь пустоту.
- Вот так-то лучше, а то умирать, кажись, вздумал! Я тебе умру, приманка!
- Да какая я приманка, - вздохнул Венс. – Уже приманили, теперь он нас всё равно не выпустит.
Мужчине было стыдно, что он, как несмышлёныш, поддался вампирьим чарам. Если бы не Айра – всё, конец бы ему пришел. Так, чего доброго, ещё с радостью в зубы твари прыгнул бы… Надо было, конечно, сразу признаться чернокнижнице, что амулета у него нет…
Ведун сначала ясно понимал, что виной его глупости был вампир: видимо, сидел невдалеке, чаровал на будущую жертву… Но потом вновь накатило: приуныл. Что теперь делать? За пять лет воинские умения растерял, биться на мечах уже не такой мастер, как прежде, всего-то и толку, что приманкой быть, как червяку на крючке…
Во второй раз пощёчина оказалась такой, что голова едва не отлетела.
- Ты, баран, знала бы – дома оставила…
- Всё равно выманил бы!
- Ну и леший с тобой!
Тонкие, но сильные девичьи пальчики, противореча словам, застегнули на его шее кожаный ремешок с камешком-агатом и защитными рунами на тонкой серебряной оправе. Враз полегчало, Венс полной грудью вдохнул отрезвляющий, холодный ночной воздух с примесью влаги, прелого сена и почему-то яблок. Айра быстро глянула на него и отвела взгляд. Глаза её стали совсем белыми, а зрачки сверкали, словно две маленькие луны.
Она чуть прибавила шагу, и мужчина увидел, как она судорожно сжимает пальцы в кулаки. Казалось, рукоять меча сейчас переломится…
И тут ведун ощутил сильный толчок в грудь, он отбросил его на несколько саженей в сторону. В глазах на миг помутилось, воздух не желал заполнять саднящую, словно после удара лошадиным копытом, грудь. Морщась от боли, Венс упрямо приподнялся на локте, ощущая два или три треснувших ребра.
Теперь, при свете луны, когда ветер разогнал тучи, стало понятно, что цель их охоты – никакой не упырь, слишком уж ладно тот выглядел, хотя лицо, бывшее некогда человеческим, исказилось уродливым оскалом и красными, как у бешеной собаки, глазами. К тому же ясна стала причина «любви» их нежити к мужчинам – это была вампирка. В длинном чёрном платье, сделавшем бы честь и боярыне, с широкими юбками, с туго затянутым на тонком девичьем стане корсетом.
Ведун заметил, что чернокнижница глядит на вампирку во все глаза, не шевелясь, только мелко дрожа. Конечно, при желании это можно было объяснить и тем, что девушка впервые видит вампира на расстоянии вытянутой руки от собственного горла, но Венс слабо верил, будто подобное досадное недоразумение могло так потрясти чернокнижницу. Вернее всего, дело было в амулете, который теперь висит на его шее.
Проклятая девчонка зачем-то решила защитить его, сама оставшись безоружной против вампирьих чар!
- Айра! – завопил мужчина так, словно это был последний его крик.
Пальцы наткнулись на валяющуюся в траве ветку, он замахнулся и бросил её со всей силы. Рука болела ужасно и плохо слушалась, он попал чернокнижнице ровнёхонько пониже спины, но это было даже к лучшему: девушка сразу очнулась, взвилась в воздух, зашипела и замахнулась мечом, но вампирка не ушла из-под удара. Наоборот, с недюжей силой перехватила запястье чернокнижницы и остановила замах.
- Успокойся, девочка, я тебя не трону, – сказала вампирка. Голос у неё был страшный, чуть с завыванием, чуть со змеиным шипением.
- Зато я тебя трону!
- Не стоит. Я никогда не охочусь на женщин, – красные глаза приблизились к лицу Айры, но она удержалась, не зажмурилась. – Мы слишком похожи, хоть вы всего лишь жалкие мои подобья…
- Я – божье подобье, тварь! – как-то истерично взвизгнула Айра.
Венс пошарил вокруг себя, но больше веток не было. Он перевернулся на бок, удержавшись от стона, и попытался подняться. Меч валялся где-то рядом – он выронил его, падая. Впрочем, осиновый кол до сих пор лежал в рукаве, как положено.
Шатаясь, словно тополь на ветру, хоть ветер на самом деле давно уже утих, Венс сделал несколько шагов и подобрал меч. Вампирка глянула на мужчину, ухмыльнулась отвратительной клыкастой пастью.
- Что-то моему позднему ужину не лежится, - заметила она, обращаясь к Айре. – Этот ведун ведь тебе не больно люб, я надеюсь?
Девушка, похоже, не слышала. Она стояла, закрыв лицо руками, безмолвная и недвижимая. Венс знал, что один с вампиркой не справится. Нужно было растормошить Айру, подобраться к ней на расстояние удара, ведь сама она вряд ли справится с вампирьими чарами. Кто мог бы подумать, что они будут так сильны?!
Вампирка прыгнула – мужчина отклонился в последний миг, острые когти разорвали рукав плаща, но не оцарапали кожу. Венс метнулся в сторону Айры, но не успел и покатился по траве, сшибленный ударом – тварь была настолько быстра, что уследить за ней взглядом оказалось непросто.
Он сумел откатиться в сторону, и клыки схватили лишь пустоту и холодный ночной воздух, но понятно было, что долго Венс так не продержится.
- Айра!
Девушка не шелохнулась.
Ведун яростно взмахнул мечом, заставляя вампирку отшатнуться. Рука тут же отозвалась болью, да такой, что меч едва не выпал…
…Ивенсию просто не повезло. В темнице, куда он попал после войны, всех узников приковывали за левую руку, никому и в голову не взбрело, что он левша. Цепь, заговоренная против чародейства, с каждой попыткой колдовать сжималась всё сильнее, пока не дошла до кости. Пожалуй, даже тогда Венс не бросил бы попыток освободиться, но умное тело потеряло сознание от боли. А в себя он пришел уже через несколько дней, на воле, выкупленный Наставниками, не пожелавшими оставлять своего героя на растерзание врагам.
В те дни Ивенсий не согласился на дальнейшую помощь соратников и тут же уехал в Малинники, где намедни как раз скончался от старости предыдущий ведун. Собственных сил и целебных травок хватило только на то, чтобы раны хорошо зажили, не гноясь. Уже через полгода от них остались только уродливые рубцы на груди, спине и запястье. Рука с тех пор слушалась плохо, сухожилия так и не восстановились до конца, и сколько Венс ни бился над ними, так ничего сделать и не сумел. К другим целителям обращаться он не стал бы и под страхом смерти, отчаянно стесняясь собственного изуродованного шрамами тела. Айра была первой, кто видел его после плена без рубашки, не считая, конечно, пришедших за ним Наставников.
Не будь он левшой – сейчас бы махал мечом, как и раньше, нужная рука была бы цела, а так... Айриным обещаниям вылечить руку мужчина не больно-то верил…
Удар, замах, выпад, уклониться, снова удар… Тварь теснила ведуна, наслаждаясь своей силой и властью над ним. Меч стал тяжёлым, тяжелее столетнего дуба - ещё немного, и он уткнётся остриём в землю. Тяжело дыша, Венс попятился, но оступился, повалился на спину. Перед глазами поплыли круги, болью вспыхнули рёбра и грудь. Уродливое лицо вампирки склонилось над ним, словно в поцелуе. Мужчина устало закрыл глаза…
Айра ударила молча. Осиновый кол вонзился вампирке в сердце, она взвизгнула так, что уши заложило. Венс понял, что жив, как ни странно, и с усилием столкнул тварь с себя.
- Ещё, - прошипела Айра. Лицо у неё было совершенно белое.
Ещё несколько кольев – и вампирка окончательно затихла. Венс, не дожидаясь дальнейших указаний, сложил руки знаком огня. Тело твари вспыхнуло и осыпалось пеплом. Чернокнижница мстительно втоптала его в грязь.
Только тут, почуяв, что дело закончено, на селе одновременно взвыли собаки.
***
Грудь, туго перемотанная вымоченной в целебном отваре повязкой, всё равно ныла при каждом вдохе. Венс всё же позволил Айре себя перевязать, хоть и сидел при этом красный, будто вареный к пиву рак. Чернокнижница смотрела на его шрамы равнодушно, сказала только: «Подумаешь, дела на два дня, и будешь, как мальчик…» После такого заявления ведун тут же напялил рубашку, и только тогда выдохнул спокойно.
Убрались они из села за час до рассвета, никто не пытался их остановить: селяне боялись выйти на улицу до восхода солнца. Венс понимал, что дорога в Малинники и окрестности отныне была для него навсегда заказана, но почему-то не очень по этому поводу переживал.
Шли пешком, Лихой вёз поклажу. Выбрали Выселковый тракт, решили вместе добраться до развилки на столицу, и там уже разойтись, к тому времени как раз должно было посветлеть.
- Ладно уж, прощаю тебе долг жизни, - пробурчала чернокнижница. – Заслужил. Хотя дура я… Не нужно было амулет тебе отдавать…
- Так зачем отдала? – усмехнулся Венс.
- А… тьма его знает, - девушка метнула на него быстрый взгляд и отчего-то потупилась, словно сапогами заинтересовавшись. – Съела бы она тебя. Я как подумала об этом…
Именно эта мысль, пробившаяся сквозь чёрную пелену вампирьих чар, и заставила Айру действовать, хоть и в последний миг. Но скорее солнце взойдёт на западе, чем она признается в этом ведуну!
Постепенно светлело. День обещал выдаться ясным, на небе не осталось ни облачка, всё смёл давешний ветер, отнёс дождь куда-то к югу, в степи. На тракт наползал туман, минуя засаженные кустами обочины, просачиваясь сквозь высокую пожелтевшую траву. Осока над болотцами, лежащими справа от дороги, росла словно из пролитой сметаны.
За ночь глина так и не высохла, но путников в последние дни выдалось мало, следов в грязи почти не было. Конь ступал уверенно, по обочине, чародей шли за ним. Трава была влажной от росы, и та капельками опадала при каждом шаге.
Впереди показался верстовой столб, рядом – старый дубовый крест с завязанным вокруг нижней перекладины вышитым полотенцем. Айра низко ему поклонилась, потом с тоской поглядела на расходящиеся дороги.
- Ну, прощай, ведун.
- Прощай, чернокнижница.
Венсу захотелось что-то сказать ей напоследок, или хоть руку пожать, но ничего в голову не пришло, да и руки она не подала, а он не осмелился… Развернулась, влажные и тяжелые волосы упали ей на плечи, прикрыв ворот куртки. Меч на перевязи блеснул красным камнем.
Мужчина влез в седло. Путь его лежал на восход, и солнце уже выкрасило полосу горизонта яркими красками нового дня. Смотреть туда было почему-то больно.
Лихой переступал ногами неспешно, лениво, Венс не стал его торопить. Спелый, абрикосовый ободок солнца уже высунулся над горизонтом, как чуб любопытного мальчишки над воротами. Ведун потёр заспанные, усталые глаза. Зачем-то обернулся. Тонкая фигурка Айры ещё была видна на дороге, она казалась щепкой, обронённой в глину, былинкой, выросшей по странной прихоти посреди тракта. Она медленно, всё уменьшаясь прямо на глазах, отдалялась от застывшего в седле ведуна…
И тут Венс понял, что это последняя его возможность. И пришпорил коня…
Айра обернулась, услышав позади стук копыт. Пригляделась и, узнав всадника, только прибавила шагу.
- Не торопись, - неведомо откуда набравшись наглости, заявил ведун. - Ты забыла, как обещала вылечить мне руку?
- Прямо здесь? – искренне изумилась девушка, впрочем, в глазах её промелькнула озорная усмешка.
- Нет, конечно. Сначала найдём подходящий трактир.
- Ну ты хитрец! – изумилась чернокнижница. – Тогда подвези, что ли?
- Потом не жалуйся, - ехидно улыбнулся мужчина.
Подхватил её и усадил в седло впереди себя.
Вот и сказочке конец...
