Пролог (октябрь 2000 года)Аврор нервно постукивал пальцами по столу. За целый день дело, которое ему поручили расследовать, не продвинулось ни на дюйм. Этот неприятный факт только сегодня казался мелкой неудачей, на завтра же он мог стать причиной скверного настроения главы отдела. Плохо, очень плохо. Аврор задумался о куче папок с другими делами, с которыми можно было разобраться за пару часов. А это лучше бы отдали выскочке Уизли или вообще самому Поттеру. Наверняка, они бы быстрее разговорили единственного человека, которого пока удалось связать с преступлением.
— Меня в чем-то подозревают? — прервала размышления аврора девушка, сидевшая напротив. Долгое время она молчала, не отводя глаз от проема в стене. Точнее, весьма неэстетичной дыры, которая в комнате для допросов так и не стала заколдованным окном с функцией изменения погоды.
— Мисс Грейнджер, против вас пока не выдвигают никаких обвинений, — сдержанно ответил аврор и прекратил наконец долбить стол. — Но будет лучше, если вы согласитесь сотрудничать и ответите на пару вопросов. Во-первых, как давно вы видели Драко Малфоя?
Гермиона посмотрела на него, сдвинув брови. Она ответила не сразу, будто сначала задумавшись:
— Последний раз мы столкнулись пару недель назад в Министерстве. Потом я взяла отпуск, так что мы больше не встречались.
Аврор записал что-то на небольшом листе пергамента и продолжил:
— После этого вы связывались посредством совиной почты или каминной сети?
— Нет, — в коротком резком ответе послышались первые нотки раздражения. Гермиона не могла понять, к чему эти расспросы, а непонимание ее всегда нервировало.
— Вам известно, чем в последнее время занимался мистер Малфой? — словно не замечая ее недовольство, спросил аврор.
— Нет, — прозвучал еще один короткий ответ. Аврор снова не отреагировал и продолжил делать записи на пергаменте. Гермиона попробовала подсмотреть их, но ей не удалось разобрать ни слова, настолько корявым был почерк.
— Имеются ли у вас какие-либо совместные проекты с мистером Малфоем?
Нет. Имелись. Именно в прошедшем времени. Но к чему все это? Какого черта Аврорат заинтересовался делами мелких сотрудников Министерства? Наверняка, проклятый Малфой успел что-то натворить за две недели, а разгребаться, как всегда, придется Гермионе. Ну уж нет.
— Кажется, вы не понимаете, — вздохнула Грейнджер. — Мы с Малфоем не друзья. И даже не коллеги в привычном понимании этого слова. Если вы хотите узнать что-то о нем, вы обратились не по адресу. И я вообще не понимаю, почему…
— Мистер Малфой мертв, — послышался голос за спиной Гермионы. Как оказалось, в комнату для допросов незаметно вошел глава Аврората, Уильям Гоббс. Гермиона была знакома с ним через Рона и Гарри. Они часто пересекались во время рассмотрения дел бывших пожирателей смерти, и Грейнджер не раз успела убедиться в компетентности Гоббса как аврора.
— Его тело обнаружили сегодня утром, — продолжил он, не дождавшись реакции Гермионы. А та все молчала. Когда Рон заявился утром и взволнованно попросил через полчаса быть в Аврорате, она думала, что дело касается старых процессов. В прошлом году ей, Гарри и Рону частенько приходилось сидеть в этом же кабинете для допросов, но их свидетельства все равно не удовлетворили всех. Настоящая причина вызова в Аврорат повергла Гермиону в состояние шока. Во рту пересохло, а руки, до этого времени лежавшие на коленях, казалось, намертво застыли в не очень удобном положении. Любое слово или жест казались неуместными. Гермиона просто не знала, как реагировать на такую новость.
— А с чего вы взяли, что я вообще связана с этим делом? — совладав с собой, спросила она.
— Мистер Малфой оставил нам подсказку, — Гоббс положил на стол перед Гермионой тонкую книжку с темно-синей обложкой. На одной из страниц вдоль правого поля было написано короткое предложение — "Это возможно, Грейнджер".
Гермиона растерянно переводила взгляд из одного аврора на другого.
— Я впервые это вижу. И совершенно не понимаю, о чем идет речь.
— Не сомневаюсь, — быстро согласился Гоббс. Его подчиненный больше не участвовал в допросе и только продолжал делать короткие заметки, когда Гермиона говорила. — Эксперты считают, что надпись появилась незадолго до того, как мистера Малфоя… до того, как он умер. У него на пальцах обнаружены следы таких же чернил. Итак, мисс Грейнджер, теперь вы знаете все.
— Вы считаете, что его убило смертельное проклятие? — не отрывая взгляда от надписи, предположила Гермиона.
— О нет, — ответил Гоббс. — Я как раз так не считаю. Все, что нам удалось установить, это наличие магического воздействия на тело незадолго до смерти.
— Но Авада Кедавра следов не оставляет, — парировала Грейнджер.
— Именно.
— Значит, это было что-то сложнее. И не менее смертоносное. — Гермиона не заметила, как разговор о смерти Малфоя стало для нее разгадыванием очередной головоломки. Это неожиданное открытие совсем ее не порадовало. Уже не война, чтобы смерть (тем более, убийство) волшебника незаметно превращалась из трагедии в статистику и газетный некролог. И Малфой, к тому же, совсем не был безликой жертвой, его Гермиона знала лично.
— Вы опять правы, мисс Грейнджер, — кивнул Гоббс.
— Но это только приближает меня к Азкабану, ведь так?
Гермиона тяжело выдохнула и положила похолодевшие руки на стол, едва не касаясь злополучной книжки с надписью. Сдержанный тон главы Аврората и неприятный взгляд другого аврора не сулили ничего хорошего. Но она и представления не имела, что хотел сказать Малфой своей странной фразой. Может, он и не случайно испортил именно эту книгу? Вот если бы появилась возможность хоть мельком просмотреть ее…
— Да, ваши заключения показывают, что вы обладаете достаточным умом, чтобы провернуть подобное, — тем временем заговорил Гоббс. — К тому же, у вас большой магический потенциал, поэтому вы могли использовать такое заклятие.
В иной ситуации Гермиона порадовалась бы такому комплименту, но явно не сейчас. Неужели ее действительно подозревали?
— А еще вы считаете, что у меня был мотив, — обреченно пробормотала она. — Не сомневаюсь, что до того, как пригласить меня сюда, вы уже знали, в каких отношениях мы были с Малфоем. Признаю, в школе мы враждовали, но у меня не было ни единой причины его убивать.
— Хорошо, — как-то уж слишком легко признал Гоббс. — Если вам нечего больше добавить, пока вы свободны. Ах да, ваша палочка, — он протянул Гермионе ее же волшебную палочку, которую отобрали еще при входе в комнату для допросов. — Конечно, мы проверили ее на последние заклинания, а также провели обыск в вашей квартире.
У Грейнджер даже не осталось сил, чтобы возмутиться, и она молча кивнула.
— Надеюсь, я не должен напоминать, что вам не стоит пока выезжать из страны, — напоследок добавил Гоббс. Его подчиненный, поняв, что допрос окончен, бесшумно вышел из комнаты, прихватив с собой листок с заметками. Гоббс, однако, не спешил уходить. Он повернулся к Гермионе и впервые за время разговора посмотрел прямо ей в глаза.
— Гермиона, вы должны понять меня. Вы наша единственная зацепка на данный момент. Я очень надеялся, что вы сможете пролить свет на это дело. Если вы вспомните хоть что-нибудь, пусть даже мелочь, обязательно пришлите сову. Вы должны знать, кто такой Люциус Малфой. Даже сейчас у него достаточно ресурсов, чтобы поставить все Министерство на уши ради того, чтобы расследование принесло результаты. И поверьте, он это сделает.
— Но я ничего не знаю, правда, — немного виновато ответила Гермиона. — Я попробую понять, что имел в виду Малфой, но пока, извините, мне нечего сказать.
— Тогда можете идти, мисс Грейнджер.
Еще никогда коридоры Аврората не казались Гермионе такими длинными. Почему-то казалось, что в любую секунду ее могут окликнуть и сказать, что арестовывают и отправляют в Азкабан.
"Чушь какая! Я ни в чем не виновата", — пыталась успокоить не на шутку разгулявшееся воображение Гермиона. Осознание того, что Малфой действительно мертв, все не приходило. Зато тайна, образовавшая вокруг его смерти, всецело завладела мыслями Грейнджер.
Рон и Гарри ждали ее возле своего общего кабинета. Едва заметив Гермиону, Рон тут же скрылся за дверью.
— Что это с ним? — спросила Грейнджер у Гарри.
— Он очень волновался за тебя, — устало ответил Поттер. — Но сейчас, кажется, его больше интересует, почему ты оказалась свидетелем номер один по этому делу. Он считает, что вызывать должны были Забини, какую-нибудь подружку Малфоя, его родителей, но никак не тебя.
Гарри не приносило никакого удовольствия передавать дурацкие подозрения одного из друзей по отношению к другому. Но допустить, чтобы Уизли сказал все лично, он тоже не мог — тот был слишком взвинчен, а это угрожало очередной ссорой.
— Рон меня в чем-то обвиняет? — тут же вспылила Гермиона. — Можно подумать, я виновата в том, что меня попросили дать показания! Сейчас я ему расскажу, какое отношение имею к этому делу…
— Гермиона, не стоит, — Гарри тут же преградил ей дорогу в кабинет, — я поговорю с ним сам.
— Спасибо, Гарри.
Поттер смущенно улыбнулся и хотел уже последовать за Роном, но Гермиона внезапно остановила его.
— У меня к тебе еще одна огромная просьба, — без предисловий заявила она. — Ты не мог бы достать для меня материалы дела Малфоя?
