Глава 1
"...хорошо, что вы вспомнили о Гриндевальде, - с кокетливой улыбкой отвечает Скитер. - Боюсь, тех, кто простодушно верует в блестящую победу Дамблдора, ожидает новость, которую я сравнила бы со взрывом навозной бомбы. Вот уж действительно грязная история. Пока я могу сказать только, что сам факт проведения этой легендарной дуэли вызывает большие сомнения. Те, кто прочитает мою книгу, возможно, придут к заключению, что Гриндевальд просто-напросто вытащил из кончика своей волшебной палочки белый носовой платок и мирно удалился!"
Читать дальше было невозможно. Решительно отодвинув газету в сторону, Минерва взялась за стоящую рядом чашку с медленно остывающим чаем, однако сделать глоток не удалось - напомнила о себе давно не беспокоившая ее боль в суставах, и пальцы мелко задрожали. Пришлось подхватить чашку второй рукой.
Кисловатый чай немного успокоил. Лимон, чуть-чуть сахара и ни капли молока - этому ее когда-то научил Дамблдор, говоря, что такой чай помогает работе мысли...
Ох, Дамблдор.
Эмоции, переполнившие ее, как только она раскрыла газету, вернулись с прежней силой. Внутри вскипала ярость и тупая злость, похожая на желание тут же помчаться в редакцию и, позабыв о том, что она-то – леди, высказать Скитер в лицо все, что думает о ней самой и о “сенсации”. Кто дал ей право на этот якобы тонкий сарказм? А тем более - на сомнения в его достижениях, в его вкладе в науку? Кто она такая, чтобы позволять себе подобные выходки?!
Минерву ничуть не волновало то, что Скитер абсолютно безразлично, кого поливать грязью – лишь бы создать себе должную репутацию акулы пера. Да, она всегда этим грешила, но сейчас… но Дамблдор! Не так уж важно, какие скелеты он скрывал в своем шкафу, осталось ли что-то в их дуэли с Гриндевальдом нераскрытым… Он победил – и как может полвека спустя какая-то наглая дешевая журналисточка снисходительно рассуждать о “навозных бомбах”? Ей-то откуда знать?..
Мысли метались в голове, точно обезумевшие птицы, не позволяя сидеть на месте, и Минерва не выдержала. Поднявшись на ноги, она дважды прошлась взад-вперед по кабинету, ожесточено постукивая каблуками по старому паркету - почему-то стук успокаивал, помогая думать... Затем вернулась к столу и сделала еще один глоток чая: несмотря на многочисленные попытки окружающих обучить ее искусству потребления огневиски, она всю жизнь была верна только этому напитку, помогавшему прийти в себя.
Едва схлынула первая волна ярости, как возникла непрошеная, но очень рациональная мысль: "Меня ведь тоже там не было. По сути, и я не могу...", - однако Минерва резко оборвала себя. Да, там ее не было. Она не видела. Но все равно - она знает. Знает, что...
Она подошла к распахнутому окну. Во дворе все цвело, и в комнату один за другим, диковинно перемешиваясь, влетали еле ощутимые запахи давно знакомых цветов.
Поневоле вспомнилось: такой же теплый весенний вечер, такие же редкие облака на небе... И газета, кажется, была такая же (вот дизайн "Пророка" за полвека ничуть не изменился!). Только ей самой - всего девятнадцать, и она примчалась в Хогвартс, едва прочитала свежую статью...
***
Заголовки не просто кричали - они вопили, орали наперебой: "Берем пример с магглов?", "Легендарный Гриндевальд - наконец-то пришел конец?", "Питомец Думстранга покорен преподавателем Хогвартса".
И хотя давно можно было понять, что громкие заголовки, часто и наполовину не соответствующие содержанию статей, - обычное дело в "Пророке", сегодня что-то подсказывало: это правда. Напряженная атмосфера последних нескольких лет, эта медленно тлеющая искра слухов и редких стычек все-таки возгорелась пламенем - пламенем грандиозной дуэли двух великих волшебников. И окончательной победой Дамблдора.
Минерва так и стояла, держа газету перед глазами, не в состоянии осознать прочитанное. В голове крутилось множество разнообразных мыслей: неужели случилось? она никогда не думала, что дойдет до дуэли, да и вообще не знала, что Дамблдор напрямую с этим связан, хотя, конечно, вокруг говорили о многом... но если это так, то как же впечатляет, что Дамблдор сумел одолеть темного мага! Жаль, что в газете пишут так туманно...
"Может быть, в вечернем выпуске уже появятся какие-то подробности? - с надеждой думала Минерва, скручивая газету в рулон. - Может быть, они что-то узнают? Интересно, что профессор сам думает об этом, что это для него! А если..."
Решение пришло неожиданно: ей незачем ждать новых статей в "Пророке". Она пойдет в Хогвартс и сама расспросит Дамблдора обо всем. Она должна взглянуть на него, должна сказать, как рада, как поражена произошедшим.
Минерва мельком взглянула на часы - до конца перерыва оставался почти час, да и потом, наверное, никто ее не хватится: в пятницу здесь работают кое-как, смотрят на всё сквозь пальцы... А она успеет быстро вернуться!
Впрочем, с последним она явно лукавила: трудно было поверить, что встреча с Дамблдором ограничится четвертью часа - это она прекрасно знала еще со школьных времен. Можно было зайти в его кабинет всего на десять минут и выйти оттуда через четыре часа, с упоением вспоминая интересную беседу. И сегодня, скорее всего, будет так же - ведь есть, что обсудить. Хотя вряд ли Дамблдор сейчас настроен на разговоры... наверняка ему не до того после случившегося...
Однако размышлять об уместности своего появления Минерва не стала - она давно заметила, что излишние рефлексии уменьшают решимость. И потому просто отложила газету на стол, привычно глянула в зеркало - не растрепалась ли прическа, не поплыла ли новомодная краска для глаз? - и, повернувшись на каблуках, исчезла с громким хлопком.
Странно было вновь оказаться у ворот школы, и около озера, и в стенах древнего замка: словно она и не закончила Хогвартс год назад, словно просто возвращается из Хогсмида... Однако появилось новое чувство, которое удивляло ее саму: меньше всего она сейчас была бы рада встрече с кем-то из других преподавателей или знакомых учеников, - потому что неминуемо возникли бы вопросы о цели ее визита, а признаваться в том, что прибежала она к Дамблдору, почему-то не хотелось. Было в этом что-то... необъяснимое и, пожалуй, очень личное. То, о чем не распространяются.
Равно как и не хотелось бы думать о том, – но как же не думать в этих стенах! как не думать ежедневно, занимаясь
его наукой! - что она все-таки влюблена в Дамблдора... Влюблена, несмотря на то, что неоднократно пыталась вразумить саму себя: нельзя так, неправильно это, глупо, безвыходно, никаких шансов быть не может, он старше на полвека, он профессор... И злилась, и впадала в бессильную ярость (ведь всегда ей удавалось следовать собственным указаниям!), но ничего изменить не могла.
Минерва МакГонагалл точно знала всю суть выражения “Сердцу не прикажешь”.
"Да-да, - кивнула Минерва томной красавице, равнодушно смотрящей на нее с портрета в резной рамке. – Не прикажешь..."
Но желание ее исполнилось: на пути к кабинету трансфигурации она не встретила ни одного знакомого лица. Осторожно подойдя к приоткрытой двери, Минерва увидела класс младших гриффиндорцев и рейвенкловцев, сосредоточенно слушающих объяснения профессора… затем услышала его голос – и вновь все те же интонации, и те же обороты! – а через мгновение показался и он сам: как всегда, экстравагантная синяя мантия, тронутая сединой рыжая шевелюра и поблескивающие на солнце очки.
За год Минерва успела отвыкнуть от этого зрелища, и потому постояла немного, прильнув глазом к щели и любуясь учителем. Однако звонок раздался совсем скоро, и она, посторонившись, сделала шаг назад, в темную нишу возле доспехов, дабы остаться незамеченной для выбегающих учеников. А затем, выждав, когда класс покинет последний мальчишка, просто вошла внутрь и села за первую парту (когда-то бывшую
её!), не зная, что сказать.
- Минерва? - голос Дамблдора прозвучал ровно так же, как и год назад: будничность и легкое, скорее шаблонное, удивление; но в то же время от нее не укрылось, что профессор явно рад видеть свою выпускницу. - Какими судьбами?
- Я? – изумленно выдохнула Минерва: как он может сохранять спокойствие после всего, что произошло?! – Я прочитала в "Пророке"... о том, что вы...
- Ах, вот оно что! - усмехнулся Дамблдор. Синие глаза озорно блеснули, и Минерва почувствовала, как внутри что-то ёкнуло: оказывается, она успела подзабыть и этот блеск. – И вы туда же... Нет-нет, не поймите меня неправильно! – поспешно добавил он, наткнувшись на немой вопрос в глазах Минервы. - Я рад, что вы обратили на это такое внимание, но, понимаете ли, минувшее обсуждаете не только вы...
Минерва обескуражено опустила глаза, понимая, что ее опасения оправдались: профессор сейчас совсем не настроен на беседы, он устал от внимания, ему ведь стоит отдохнуть, а приходится ежедневно проводить уроки.
- Извините...
- Нет, Минерва, ну что вы! - Дамблдор, как и год, и два назад, тонко чувствовал все оттенки настроения собеседника. - Я не против вашего визита, однако не могу сказать, что это для меня неожиданность. Зная вашу натуру, я уверен, что вы просто обязаны были примчаться сюда...
- То есть вы меня ждали?
- Можно и так сказать, - кивнул Дамблдор.
- Тогда расскажите! - воскликнула она. - Как... как все это получилось? Как вы сумели... - она замолчала, задумавшись, не позволила ли себе бестактность: не прозвучало ли это так, будто она сомневается в способностях своего учителя.
На лице Дамблдора промелькнула странная усмешка, он будто бы нечаянно коснулся пером подбородка и едва заметно закусил губу – так, словно пытался собраться с мыслями, в то же время поражаясь наивности собеседницы.
- Понимаете, Минерва, многие вещи звучат куда грандиознее, чем они есть на самом деле... и героями кажутся те, кто на самом деле не сделал ничего героического. Даже наоборот - просто поддался общественному вызову, не смог противостоять...
- Неправда! - яростно возразила Минерва. - Вы же победили его! Вы должны гордиться собой, ведь...
- Вы молоды, - покачал Дамблдор головой. - Когда-нибудь вы сможете понять, что не всегда победа является триумфом, и не всегда хочется побеждать. Иногда ты предпочел бы, чтобы всего этого вообще не было, чтобы и не начиналось это вовсе…
Ей показалось, что при этих словах лицо профессора исказила гримаса боли, будто он пытался изгнать из головы непрошеные воспоминания. Он поднялся и сделал пару шагов, приближаясь к окну. Минерва следила за ним взглядом, как завороженная, однако встать из-за парты и подойти ближе не решалась: она словно приросла к месту, попав под гипнотическое воздействие его голоса, как часто случалось на уроках.
- ...смириться с собственной победой порою сложнее, чем смириться с поражением, - продолжал Дамблдор: он стоял у окна, глядя вдаль, словно забыл о присутствии Минервы. – Сложнее, чем смириться с тем, что ты, такой, какой есть, просто не нужен кому-то... Перешагнуть через это и спокойно идти дальше...
Минерва еле сдержалась, чтобы не ахнуть: "Да кому же вы – такой, какой есть – можете быть не нужны?!" – затаенная боль, что крылась в этих словах, шокировала. Услышать такое от вечно спокойного и сдержанного Дамблдора?.. Осознание того, что и герои временами бывают беззащитны и неприкаянны, заставило ее застыть на месте, пораженно глядя на профессора. Хотелось подскочить, подойти к нему, как-то утешить и переубедить - но как?..
- Впрочем, я немного увлекся, - резко закончил он, будто только что вспомнил о стоящей рядом Минерве. – Извините меня за это. Что же вы хотите услышать, Минерва?
На самом деле, она даже не знала, чего ждала - эпического описания удивительного сражения двух великих магов, откровений Дамблдора о его переживаниях и чувствах, простого отчета вроде "Пришел, увидел, победил"? Чего угодно, но точно не этого. Не философские мысли вместо ответа, не затаенную боль в голосе...
Неужели для профессора это не просто победа, неужели там скрывается что-то еще? И неужели он не ощущает триумфа? Он же должен гордиться собой!
- Я... я не знаю, что именно, - Минерва виновато пожала плечами, будто бы извиняясь за то, что даже не может внятно сформулировать вопрос. - Я просто была потрясена, когда прочитала... хотела узнать...
- Что же я могу вам сказать? – Дамблдор неспешным шагом пересек кабинет. – Видите ли, эта дуэль... вообще окончание этой борьбы было своего рода событием, о котором говорили все, но которого не ждал никто. Никто вокруг и, может быть, никто из нас. Хотя я знал, что этим кончится - оно должно было чем-то кончиться, это тянущееся противостояние... Можно даже сказать, что все случилось так, как должно было.
Вслушиваясь в его спокойные слова, Минерва не переставала поражаться рассудительности и хладнокровию профессора - если не считать нескольких минут, когда голос его дрогнул. Но именно те мгновения подействовали на нее сильнее, чем возмутительное спокойствие - ведь подобная слабина никак не сочеталась с образом сдержанного джентльмена, который никогда не позволял себе перешагнуть через порог формальных отношений, никогда не выдавал своих чувств.
- Иногда это бывает главной причиной - безвыходность, - продолжал профессор. - Когда вам становится ясно, что иначе просто не получится, не удастся продолжать жить так, будто ничего не происходит... понимаете?
- Да, - грустно кивнула Минерва. Она все-таки поднялась и облокотилась о соседнюю парту: теперь они с Дамблдором стояли практически плечом к плечу, чуть повернувшись друг к другу. – Когда никому не интересно, хотите ли вы этого героизма? Когда отдаете себе отчет, что если не вы – то кто?
Она готова была зажмуриться, произнося эти слова, – ведь она намеренно сокращала дистанцию между ними, переходя от строгих бесед на нейтральные темы к личному. И не была уверена, что Дамблдору это понравится… хотя ведь первый шаг сделал он – своими словами о ненужности. А она просто обязана была продолжить – потому как осознала, что действительно понимает его. По-человечески.
И когда Дамблдор как-то необычно, серьезно взглянул на нее, а затем медленно кивнул, внимательно глядя прямо в глаза. Минерва убедилась, что сказала все правильно. И сейчас удостоилась самой высокой молчаливой похвалы.
- О, Мерлин! - охнула Минерва, когда взгляд ее упал на часы, стоящие на столе. И тут же она пожалела об этом возгласе - ей абсолютно не хотелось завершать беседу, не хотелось прощаться... может быть, она готова была опоздать на работу ради лишнего часа разговора с Дамблдором.
Однако от него ничего не укрылось.
- Вам нужно бежать?
- Да, я должна возвращаться на работу... Меня могут хватиться, и тогда… - она усмехнулась.
- Вы через камин?
- Нет, трансгрессировала... в Хогсмид, - призналась она. – На экспериментальной трансфигурации Министерство нынче экономит, так что у меня и камина-то нет, - Минерва немного смутилась, осознав, что мчалась через всю территорию школы, запыхавшись и наверняка растрепав волосы.
- Тогда позвольте, я вас провожу?
Подробностей того разговора она, пожалуй, никогда не смогла бы вспомнить – настолько легким он казался. Минерва помнила только, что они медленно шли по территории школы, и Дамблдор мирно, будто ничего и не случилось, расспрашивал ее об учебе, о научных достижениях. И сам выбирал дорогу до ворот, так что Минерве не приходилось ни о чем думать – только поддерживать беседу.
Но к невозмутимости профессора она привыкла, и впечатлило ее тогда совсем другое: хотя из их отношений не исчезли ни её восхищение и трепет, ни покровительственно-наставническая манера Дамблдора, Минерва могла бы поклясться, что в тот день он воспринимал её не только как ученицу. Скорее как интересную собеседницу, как... коллегу? Все-таки что-то изменилось – что-то едва уловимое, едва заметное с первого взгляда, но так хорошо ощущаемое в разговоре... И она разом почувствовала себя на голову выше всех школьников, лениво коротавших летний день у озера: казалось бы, всего год назад она окончила Хогвартс, но Дамблдор уже разговаривает с ней почти на равных, и провожает до Хогсмида, не отвлекаясь на школяров и не давая тем самым повода думать, что она – лишь одна из многих.
Когда они почти дошли до ворот, Минерва вспомнила еще одну вещь... то, о чем хотела спросить профессора вне зависимости от минувшей дуэли.
- А правда... - начала было она, но осеклась, не уверенная, стоит ли...
- Что? - цепко переспросил Дамблдор.
- А правда, что профессор Диппет подает в отставку, и вы... будете новым директором?
- И да, и нет, - Дамблдор уклончиво улыбнулся. – Профессор Диппет планирует уход, но не в этом году. А что, - в глазах Дамблдора зажглись знакомые огоньки, - вы уже метите на мое место, Минерва?
- Н-нет! – пораженно пролепетала она, покраснев, как третьекурсница, и подняла на него испуганные глаза. Минерва яростно помотала головой, не зная, что сказать, но желая объяснить ему, что никогда бы не позволила себе такую крамолу.
- А зря, - профессор усмехнулся и озорно подмигнул ей. – Подумайте об этом, - и протянул руку.
Минерва ответила было на рукопожатие, однако Дамблдор чуть заметно покачал головой и на мгновенье поднес ее ладонь к губам.
***
Запах цветов и свежей травы сделался еще сильнее, а через мгновение на подоконник упала капля, затем другая - начинался теплый весенний дождь, обычный для этих краёв.
Да, территория Хогвартса на самом деле не изменилась; Минерве даже показалось, что за пеленой дождя она видит себя – девятнадцатилетнюю, и Дамблдора, медленно бредущих по дорожке мимо озера.
Минерва сняла очки и на секунду зажмурилась, отгоняя наваждение. Затем медленно вернулась к столу, сделала глоток безнадёжно остывшего чая. И впервые за этот час обернулась.
Дамблдор равнодушно смотрел на нее с портрета. Взгляд его был неподвижен, но Минерва могла бы поклясться, что заметила в уголках глаз добрую усмешку - такую же, как пятьдесят лет назад.
И годы не имели никакого значения - потому что сама она тоже не изменилась. Что бы ни было, она верит Дамблдору – так же безоговорочно и искренне, как когда-то верила совсем юная девчонка.
А Скитер может писать что угодно.
---fin--- 
