Близнецы

Близнецы

Сейчас октябрь 2007 года. Я сижу у окна, которое выходит в сад, и смотрю на медленно падающие и кружащиеся в осеннем воздухе кленовые листья. Странно видеть клены в японском саду, но так захотел наш отец. Он и Кота сейчас на веранде. Пьют чай по европейским традициям, сидя за небольшим столиком. Я слышу отсюда их веселый смех. Кота всегда был любимцем отца. Особенно теперь, когда мой брат - владелец крупного концерна по производству мебели. Мне же в нашей семье отводилась роль домашнего питомца. Когда нам с братом было всего по восемь лет, в автомобильной катастрофе я лишился обеих ног и был навсегда обречен передвигаться в инвалидной коляске. С тех пор я никогда не видел отказа ни в чем. Отец выполнял любую мою прихоть, сиделка повиновалась каждому капризу. Но я всегда замечал в их взглядах лишь жалость к такому неполноценному существу, как я. Это только сильнее злило меня, и я постепенно превращался в невыносимого капризного и злобного мальчишку, настоящего тирана. Только Кота всегда знал, как утешить меня, только он мог вызвать у меня улыбку или даже робкий смех. Он мог без малейшего сомнения отдать мне любую из своих игрушек, пожертвовать своим куском сладкого пирога, просто потому, что мне захотелось вторую порцию. Но в то же время, я никогда не замечал на его лице ни тени жалости. Только безграничную веру. Веру в то, что его брат сильнее своего недуга. Веру в меня.
- Знаешь, Тога, - говорил он мне, и его большие, серые и теплые глаза лучились по-детски наивным восторгом. - А ведь ты гораздо умнее меня. Вот увидишь, ты еще будешь командовать всеми делами семьи, как отец сейчас!
- Ты же сам понимаешь, что этого никогда не будет, - холодно отвечал я.
- Да брось! Лучше скажи - ты не прогонишь меня из дома, когда станешь главой семьи? - хохотал брат, и я не мог не ответить ему неуверенной улыбкой.
Я помню тот летний день в августе 1998 года, когда брату пришло в голову вывезти меня на прогулку в поле прямо в инвалидной коляске. Стоял летний зной, изредка разрежаемый порывами прохладного ветра. Стрекотали цикады, и крупные яркие бабочки пролетали в нескольких сантиметрах от моего лица. Воздух сгущался. День клонился к вечеру, и собирался дождь. Я не знаю, что случилось со мной в тот миг: то ли от витающего в душном воздухе аромата озона, то ли от навязчивой мелодии цикад, но я был переполнен чувствами до края.
- Кота, - глухо прошептал я, закрыв ладонями лицо. - Кота, ты всегда будешь любить меня?
Несколько мучительных секунд брат молчал - наверное, взирал на меня с немым удивлением. Но затем я услышал его веселый мальчишеский голос:
- Конечно, Тога! Я буду любить тебя всегда! Мы никогда не расстанемся!
Эти его слова, сказанные мимолетно, как что-то само собой разумеющееся, перевернули всю мою жизнь. И теперь, когда я закрываю свой дневник и выкатываюсь в своей инвалидной коляске на веранду, где пьют чай мои брат и отец, меня вновь встречают счастливые и теплые серые глаза, и мы сидим за столом все вместе. И нет больше отцовского любимца и капризного тирана. Есть два брата. Два близнеца. Кота и Тога. Две части одного целого, любящие друг друга так, как только можно любить эту странную, но такую прекрасную жизнь.