Глава 1Первый шаг
Гермиона сидела в кабинете директора. Вся комната была окутана мраком. На столе стояла тяжёлая каменная чаша с грубой резьбой по краю. Внутри переливалась мутным голубоватым свечением желеобразная жидкость. Дамблдор, стоявший в дальнем углу своего кабинета, подошёл к ней и, задумчиво взглянув на флакон, который он держал в своей руке, вылил его содержимое в чашу.
Наконец Альбус обратил своё внимание на ученицу и произнёс тихим, уверенным голосом: «Это не Омут Памяти, как ты, наверное, подумала. Это Бездна Будущего. Только ты можешь окунуться в неё и увидеть, что будет в ближайшие дни».
Гермиона кивнула. Всё внутри словно сковало, и она не могла ответить. У неё было лишь желание подчиниться и увидеть, что будет дальше.
Она подошла к сосуду и медленно опустила туда своё лицо. В ней нарастала смесь ожидания и страха. Всё вокруг смешалось в бесконечном круговороте красок, и Гермиона оказалась в коридоре рядом с лестницей, ведущей в кабинет прорицаний. Её тело излучало тусклый белый свет. За окном был кроваво-красный закат, навевавший тревожные предчувствия. Солнце только коснулось линии горизонта, готовясь опуститься за чёрную мглистую черту. Девушка посмотрела в глубь коридора. Несколько секунд она видела впереди себя лишь темноту, но внезапно вдалеке по очереди начали зажигаться факелы, и девушка смогла различить какую-то фигуру, закутанную в тёмный плащ. Она подошла ближе. Это был низкорослый человек, слегка полного телосложения. На его лицо был накинут капюшон. Мантия изрядно потрепалась, на подоле были видны следы от мела. Он сел на колени, достал волшебную палочку и стал рассекать камни голубыми полосами искр. До Гермионы слабо доносились какие-то непрерывные шептания. Она не смогла разобрать ни слова из того, что он произносил. Наконец, на полу появилась девятиконечная звезда, вписанная в круг. Линии сомкнулись. Сквозь очертания проступили силуэты змей, сотканных из тумана. Через проход начали выходить Пожиратели Смерти. Один из них остановился перед человеком, нарисовавшим портал. Это был Люциус Малфой.
— Хвост. Ты сослужил нашему повелителю отличную службу, однако, я не могу позволить, чтобы он узнал об этом, — произнёс он с короткой усмешкой.
Вереница Пожирателей исчезла за углом. Вдалеке послышались хлопки, испуганные крики и торжествующие голоса.
— Нашей семье нужно расположение Тёмного Лорда. Мне безразлично, на что мне придётся пойти ради этого… — Люциус плавным движением вытащил волшебную палочку.
— Нет, не надо… Я ничего не расскажу… — голос Петтигрю сильно дрожал.
— Ты не понял… Мне нужно лишь стать в его глазах тем, кто пустил сюда их, — сказал Малфой, склонившись и приблизив своё лицо к маленькой фигурке Хвоста, прислонившегося к холодной стене, сложенной из старых, обшарпанных камней.
— Я скажу, что это вы, только пощадите, — Питер бессильно упал на холодный каменный пол.
— Выходит, Хвост, ты всегда так пресмыкаешься, перед каждым, кто хочет лишить тебя жизни? Какой смысл состоит в существовании человека, для которого единственное чувство — это боязнь за свою шкуру?
Люциус направил палочку на Петтигрю и крикнул: «Авада Кедавра»
Зелёная вспышка ослепила Гермиону, и ужас от увиденного захлестнул душу.
Бездыханный Хвост жалкой кучкой чёрного тряпья лежал на каменных плитах. Гермиона , которая больше не в силах была выносить это зрелище, кинулась вниз по винтовой лестнице. Задыхаясь от ужаса, она почти не смотрела себе под ноги, пока не споткнулась о какой-то предмет. Отлетев в сторону, она невольно сложилась пополам от боли. Глаза застилали неконтролируемые горячие слёзы. Посмотрев на ступеньку, с которой она только что упала, девушка вздрогнула. На полу в неестественной позе лежала Парвати, взиравшая на неё потухшими глазами. По-видимому, её столкнули с верхней площадки.
Гермиона инстинктивно отползла подальше и прислонилась к стене. Руки дрожали, крик застыл в горле. Она опустилась на колени. Дышать становилось всё тяжелее.
— Нет!!! — вскрикнула она от ужаса, накатившего на неё. Пол под ней начинал крошиться, с каждой секундой набирая всё большую скорость. Она полетела вниз, цепляясь за каменную стену. Парвати осталась лежать на пока что целой площадке между этажами. На миг Гермиону накрыла тёмная пелена и тяжёлое ощущение в сердце, проваливающемся вниз. Воздух, накрывший её с головой, обещал забрать душу девушки в свой стремительный поток. Удар. Непрерывная боль, разливающаяся по всему телу. Тяжёлый звон. Теперь нет и её.
* * *
Гермиона открыла глаза и рывком поднялась в постели. В спальне слышалось лишь слабое дыхание сокурсниц. Была уже довольно глубокая ночь. Гермиона натянула на себя мантию и скользнула в гостиную. Усевшись в кресле, она облегчённо вздохнула. Казалось, будто призраки погибших Петтигрю и Парвати остались в её спальне, словно они смотрели на кровать, где недавно лежала она, видевшая свой тревожный сон. Страшные образы вновь возникали перед её глазами. Распростёршаяся по холодным плитам Парвати, скрючившийся от страха Хвост… Правда ли всё это? Гермиона приложила своё ухо к обратной стороне портрета Полной Дамы. Было тихо. Во сне перед этими событиями за окном только-только начинало заходить солнце. Значит, всё будет завтра, как и говорил ей Дамблдор…
* * *
Гермиона сидела вместе с Драко на холодных ступенях лестницы, ведущей в астрономическую башню. Кротко прижимаясь к его плечу, она неотрывно смотрела на место, где вскоре должна будет умереть Парвати Патил. Вновь вспомнился взгляд её холодных, безжизненных глаз. По руке, лежащей под ладонью Малфоя, пробежала дрожь. Девушка боялась наступления каждого нового часа, приближавшего начало катастрофы.
«Сказать преподавателям? Нет, это просто безумие! — думала она. — Меня упекут в больницу св. Мунго прежде, чем я успею дойти до рассказа о нападениях. В лучшем случае, мне просто дадут успокоительного зелья. На большее я рассчитывать не могу. Меня даже слушать не станут. Я ведь не Гарри, у которого шрам, связь с Волан-де-Мортом и ещё сотни подобных вещей, благодаря которым Дамблдор беспрекословно поверит во всё, что он скажет. Но ведь у него действительно есть причины верить в свои видения, а что я? С чего я вообще взяла, что это правда? Может, я сейчас как Трелони, которая при одном взгляде на человека уже закатывает глаза, падает в обморок и потусторонним голосом возвещает смерть всем, кто находится в поле её зрения. Но всё же… Да, что-то заставляет меня верить в это. Какое-то чувство…»
Внезапно её размышления прервал Драко, всё это время озабоченно следивший за ней:
— С тобой что-то не так сегодня… Что-то случилось? — на этих словах он ещё больше сжал ладонь девушки.
— Нет, ничего. Просто плохо себя чувствую, — быстро соврала она.
Он будто не знал, что сказать на это. Малфой потупил взгляд, облокотившись на перила лестницы. Между ними осталось какое-то ощущение недосказанности, которое они так явственно чувствовали. Гермиона поднялась с холодных ступеней и, мельком взглянув на Драко, взяла его ладонь в свою и потянула за собой. Он удивленно посмотрел на неё и пошёл вслед за девушкой.
— Я должна кое-что показать тебе, — произнесла она.
Гермиона скользнула на самый верх астрономической башни, подошла к окну и села на подоконник, свесив с него ноги и легко болтая ими на морозном ветру. Деревья внизу казались единой жёлто-красной массой, среди которой виднелось неуловимое движение нетерпеливо сбрасываемых листьев. Тусклое небо почти не проливало света на находившийся под ним пейзаж.
Смотря куда-то в сторону, девушка произнесла:
— Знаешь, я много раз думала над этим, приходя сюда. Однажды всё это может погибнуть: люди, торопливо снующие по замку, лес, что под нами, закоулки и петляющие коридоры Хогвартса. Когда-нибудь в этом воздухе не будет той свободы, что есть сейчас. В нём будет лишь запах страха и смерти. Деревья опустят свои ветви, не способные терпеть зимнюю стужу, и наклонятся к земле. Даже листья, и так уже мёртвые, накроют землю, которую уже не способны защитить от холода и одиночества этого места.
Тогда и нас с тобой, наверное, уже не будет. Но знаешь, если бы я могла, я бы никогда не позволила никому сотворить такое с этим местом. Убить его, буквально зарыть заживо. Я бы скорее убила его, чем позволила ему сделать это…»
На этих словах Гермиона повернулась к Малфою. Драко сидел, прислонившись к холодной каменной стене. Он уткнулся в пол невидящим взглядом и нервно теребил рукой ремень своей сумки.
— Д-Драко… — только и смогла сказать она.
Внезапно он сорвался с места и понёсся вниз, не говоря ни слова. Немного помедлив от неожиданности, девушка встала с подоконника и бросилась за ним, но было уже слишком поздно. Коридор был пуст, а за дребезжащим стеклом с гудящим свистом пронёсся ветер, оставляя её наедине с тусклым багровым солнцем, которое стояло на вершине небосклона и наблюдало за стремительно ломавшимися судьбами.
* * *
В тот же день из кабинета зельеварения слышался тревожный шёпот, разносившийся по пустынному коридору подобно падающим листьям.
В кабинете, на старых громоздких стульях сидели две фигуры, закутанные в мантии.
— Вы не можете заставить меня, профессор. Не надо ничего говорить. Я давно всё знаю. Про ваш уговор с моей матерью, про ваши обязательства, клятвы, про ваши жалкие попытки цепляться за свою жизнь, помогая мне. Можете не продолжать их. Я уже сам не понимаю, почему всё так получилось. Почему этим кем-то, кто должен всё закончить, оказался я? Я думаю, что уже не смогу, больше не смогу…
— Всё из-за этой девчонки, да? Что она тебе сказала? Эта грязнокровка может загнать тебя в гроб, если ты не перестанешь с ней общаться, Драко…
— Что вы сказали? — Малфой повернулся ко второй фигуре и направил на него яростный взгляд своих серо-голубых глаз.
— То, что ты слышал. Я могу повторить, если тебе так хочется, — произнёс холодный, твёрдый голос.
Драко сорвался с места и схватил фигуру за воротник мантии.
— Я не позволю тебе так говорить о ней. Больше не привязывайся ко мне, Северус, если ты, конечно, не хочешь проблем, — на этих словах он усмехнулся.
— Замолчи, Малфой. Для тебя я в первую очередь профессор. Если твой язык ещё раз повернётся и так нахально назовёт меня по имени, Драко… — он наклонил своё лицо к нему. — Мне будет плевать на все преподавательские принципы и, поверь, проблем ты не огребёшь. Кстати, насчёт них. Если ты перестанешь меня слушать, Волан-де-Морт может вспомнить и про эту магглу Грейнджер.
— Да как ты смеешь! — уже было кинулся на него Драко, но Снегг еле заметным движением руки откинул его на стул, будто назойливую мошку.
— Мне повторить, мистер Малфой? Сейчас я говорил не о каких-то своих доносах. Мне от этого никакой выгоды, но вот Тёмному Лорду вполне может прийти в голову убить её, возможно, даже свалить всё на вас и посмотреть на то, как вы будете вылезать из всего этого. Более того, вы, как я знаю, в ещё более безвыходном положении. Ваша семья… — на миг Северус остановился. — Если вы сделаете это, то все останутся живы…
— Моя семья? Что с ней?
— Вы понимаете, что сделает с вами и вашей семьёй Тёмный лорд, если вы провалите задание? О, только не говорите, что не понимаете!
— Вы хотите сказать… Убьёт… — последнее слово Драко произнёс сквозь зубы, будто не желая признавать всего этого.
Снегг посмотрел на него и едва заметно кивнул.
— Откуда вы знаете это? — уже более твёрдо произнёс он.
— Это было ясно всем, кто находился в тот вечер рядом с ним, — начал Северус, — Он не щадит тех, кто не может оправдать его ожидания. Правда, Малфой, я думаю, что на вас он таковых не возлагает. Если бы не вы, всю вашу семью убили бы гораздо раньше. Вы просто оружие, с помощью которого он хочет сначала доставить боль всем вашим близким, а потом лишить их жизни...
— А Хвост? Я ведь запасной вариант, так ведь?
В другой раз Драко встал бы и сказал Снеггу всё, что думает о нём, но сегодня… В нём уже не осталось сил, оставалось лишь тихо сидеть и слушать. Ничего не изменится от того, что он на кого-то накричит, если только не станет хуже.
— Да, это так. Вот только, боюсь, Петтигрю не сможет выполнить задание Тёмного лорда…
Немного помолчав, будто обдумывая слова профессора, Малфой произнёс:
— Я понял. Дальше можете не говорить.
Драко встал со своего места и последовал к двери.
— Я сделаю это, профессор.
Снегг ничего не ответил. Он лишь молчаливо наблюдал за юношей, выходящим из его кабинета, словно задумываясь о чём-то.
