Глава 1
- Здравствуй, мамочка! – сказала я и взяла маму за руку, – Я так рада, что могу приходить к тебе и всё рассказывать. Ты всегда меня выслушаешь и поймешь. Я очень сильно люблю тебя и всегда буду рядом. Ты прости папу и Амели с Робертом, что они стали реже приходить. У них свои заботы: дом, семья… Папа допоздна работает. Зарабатывает деньги за двоих, а я учусь и после занятий всегда прихожу к тебе и разговариваю. Я люблю с тобой разговаривать, и я знаю, что ты меня слышишь. Надеюсь, ты простила меня за то, что я раньше не приходила. Просто ты всегда такая сильная, а я не хотела тебя видеть слабой и беспомощной. Прости меня. Я ни в коем случае не бросала тебя и не переставала любить тебя. Просто мне было тяжело. Мне и сейчас тяжело, но я привыкла. Человек может привыкнуть ко всему. Даже к такому…
Я замолчала и посмотрела на маму. Лицо у мамы спокойное, но такое бледное… Конечно же она уже полгода лежит в кровати и так и не открыла глаз.
Мама лежит в коме и одному Богу известно проснется ли она. Но я верю, что придет день и она откроет глаза. Я же оптимистка, а они всегда верят в лучшее. Вот и я верю.
- Мама, а ты знаешь, что дом опустел без тебя? В нем так грустно и одиноко без тебя. Не хочется даже туда приходить. Я очень хочу остатся здесь, и держать тебя за руку. Очень страшно становится, когда я прихожу домой и кричу «мам я дома», а в ответ только слышу тишину
Слёзы потекли по щекам.
- Прости, что я плачу. Я знаю, что ты бы не хотела, чтобы я плакала, но всё это так тяжело. Проснись…
Я сидела и держала маму за руку, пока я не почувствовала, что всё тело затекло от неподвижной позы. Я встала и подошла к окну. Смотрела в окно и беззвучно плакала. Я не хотела, чтобы мамы слышала, что я плачу. Слёзы стекали по лицу. Они солёные с привкусом горя.
Сразу стало как-то тихо. Только гудение всех этих аппаратов нарушало тишину. Да и часы. Мне казалось, что они сегодня как-то по-особенному тикали. Я обернулась и посмотрела на них. Было пять часов дня.
- А я завидую вам, – прошептала я смотря на часы, – Вы, наверное, много видели пациентов, которые так же лежали как моя мама, много видели слёз, отчаяния, боли и продолжали дальше размеренно тикать. Вам не нужно надеяться, страдать, боятся и ждать. Вы просто отсчитываете время и всё. И так каждый день. Как хорошо ничего не чувствововать и просто тикать.
Кто-то вошел в палату. Я быстро вытерла рукавом слёзы и повернулась к входящему. Это оказалась медсестра.
- Не плачьте. Знаете, время лечит…
- Время лечит?! А может хватить говорить это бред? – сорвалась я на крик, – Вы никогда не сможете забыть человека, которого действительно любите. Любите всем сердцем и душой. Это моя мама и я готова поменятся с ней местами, потому что люблю её. А время помогает забыть нам тех людей, которым мы не принадлежали. А как можно забыть маму, которая была для меня всем?
- Извините. Я не хотела вас как-то обидеть… - сказала медсестра и вышла из палаты.
Я подошла к двери и прислонилась к ней. Я не хотела, чтобы ещё кто-то сейчас сюда заходил. Я устала. А эти лживые слова про время мне порядком надоели. У меня складывалось такое впечатление, что уже никто не верил в мамино выздоровление. Только я и всё. За дверью слышались голоса. Медсестра с кем-то разговаривала. Вроде с лечащим врачом мамы.
- Что случилось? – спросил врач у медсестры.
- Та девушка… Мне кажется, она не подпишет бумагу. Она всё ещё верит, что её мама проснется. Прошло же полгода. Мы имеем право отключить аппарат. Как она не понимает, что она как будто всё время ковыряет рану и не даёт ей зажить.
- А ты уверенна, что некоторые раны вообще заживают?
- Я… Ээээ… - промямлила медсестра.
- Девушку пока не трогайте. Я пока поговорю с её семьей.
Я отошла от двери. Что они задумали? Они не посмеют отключить аппарат. Я подошла к маме.
- Ты же проснешься? – умоляюще сказала я.
Мама мне ничего не ответила, но я верила. Я всё ещё верила. Я погладила маму по руке. Рука такая теплая и родная. Как же я буду жить без этого тепла?
Взяла в руки книгу. Я иногда читаю маме… сказки. Когда-то она мне их читала, а теперь я ей. Книги всегда помогают отвлечься и уйти от реального мира, скрыться за страницами там, в воображаемой стране чудес. В этой стране чудес добро всегда побеждает зло, герои воскресают, а те, кто много страдал, обязательно в конце повествования получают желаемое счастье. Они становятся любимыми героями, которые будут жить долго и счастливо.
Снова открылась дверь. На этот раз зашли: папа, сестра и брат. Сестра почему-то прятала глаза и ни на меня, ни на маму не смотрела.
- Мы хотим с тобой поговорить, – решительно сказал брат.
- Я понимаю, о чём и я говорю «нет».
- Ты думаешь, что она проснется и всё будет как прежде?! – начал раздражатся Роберт.
- Да, – тихо и спокойно ответила я.
- Хелен, врач с нами только что разговаривал и сказал, что шансов больше нет. Чем дальше, тем будет хуже. Мама не проснется, а мы будем мучатся. Чудес не бывает и врачи не боги, – сказал Роберт.
- Я буду, мучатся всю жизнь, если дам согласие на это. Она проснется вопреки всему.
- Как ты не понимаешь… - начал, было, Роберт.
- Как это вы не понимаете?! Она жива! Я держу её за руку и её рука теплая. Возьми маму за руку, Роб! Почувствуй тепло её руки. И после этого попробуй только сказать, что она мертва! Да как вы вообще можете при ней обсуждать такое? Она же всё слышит! – кричала я. Я посмотрела на папу и Амели. Они не смотрели в нашу сторону и не хотели участвовать в этом конфликте. Амели плакала. Папа стоял возле окна и сжимал кулаки. Они, наверное, не знали, что делать. Только я и Роб знали.
- Мы свои решения приняли. Неужели ты пойдешь против нас? – сказал Роб и скрестил руки на груди.
- Я пойду против кого, угодно защищая маму. Она имеет право на жизнь, и я не позволю её право у неё же и забрать.
- Хелен, пойми. Мама уже не проснется и ей никогда лучше не станет. Мы только тратим огромные деньги на её содержание здесь. Мы и так ждали сколько положено.
- Что?! – закричала я, - Так дело всё в деньгах? – я была шокирована. Так вот оно что. Я расплакалась и легла маме на грудь.
- Только не начинай рыдать. Научись держать себя в руках. Мне надоело, что ты постоянно ноешь, – сказал Роберт раздраженным тоном.
Я вытерла слёзы рукавом и посмотрела на брата.
- Глаза не умеют вести себя как надо. Если им больно то они плачут. У них нет этикета. Глазам необязательно соблюдать приличия.
- Я же не рыдаю каждый раз, – язвительно сказал Роб.
- Потому что ты железный. Для тебя всегда были важны деньги. Чем больше денег, тем лучше. Но я не думала, что до такой степени, – грустно сказала я и покачала головой.
- Про деньги я просто сказал, – начал оправдываться Роберт.
- Папа, Амели, вы как думаете? – с надеждой спросила я.
Они развернулись ко мне и маме лицом, но близко не подходили.
- Прежде чем вы ответите, я скажу, что важно продержатся до конца во что-то веря. Пускай все врачи мира будут говорить, что это конец. Главное верить в выздоровление мамы. В этом самая большая трудность, потому что, кажется, нет ни чего такого, во что действительно стоило бы верить. Но мы семья и мы должны заботиться друг о друге. Так давайте и дальше будем заботиться о маме и когда-нибудь она проснется благодаря тому, что мы в неё верили.
- О, Хелен… - сквозь слёзы сказала Амели и крепко обняла меня. За ней подошел папа и тоже нас обнял. Один Роберт не подходил к нам. Он, наверное, не знал, что ему делать. Амели махнула ему рукой, и он тоже подошел и обнял нас всех.
- Простите меня… - умоляюще сказал он, – Мы будем ждать вопреки всему.
Я посмотрела на маму. Глаза у неё были открыты. Она смотрела на нас и плакала.
- Мама! – закричала я. Объятие распалось и все смотрели на маму.
- Ты проснулась, – не веря своим глазам, сказал Роберт.
- С возвращением, мама. Нам так тебя не хватало, – с нежностью сказала я.
- Когда нас ждут, мы возвращаемся даже с того света… - очень тихо сказала мама.
