Глава 1Глава 1: «Возвращение прошлого»
- Понял теперь, как тяжело жить в лесу, Гизборн?
- Как давно ты следишь за мной?
- Не будь таким мнительным.
- Отвечай!
- Гизборн, у меня есть дела поважнее. Я один.
- Хорошо.
- Неужели? Ты уверен, что хочешь этого сейчас?
- Почему нет?
- Честно? Я не уверен, что у тебя хватит сил.
- Мне не нужны пища и сон.
- А что тебе нужно?
- Месть.
- Кому? Принцу Джону?
- Принц Джон подождет. Изабелла нет, и ты тоже.
Двое на поляне приготовились к битве. Тот из них, кто на ней настаивал, выглядел, скажем прямо, не очень. Да и как можно выглядеть, проведя сперва время в темнице, потом чуть не будучи казненным и в довершение несчастий похоронившим юную девушку, которая спасла ему жизнь? Скорее всего, виноват стресс, но рыцарь не чувствовал ни усталости, ни голода. Только жгучую ненависть. А из врагов, которых у него немало, первым встретившимся в этом лесу оказался самый близкий враг – благородный разбойник Робин Гуд.
Робин, действительно, благороден, и потому идея драться с итак полуживым противником его не прельщала, даже учитывая то, что это его давний враг.
Знакомы они с детства. Их отношения всегда складывались непросто, но врагами они не были. В детстве соперничали, но если случалось что-то серьезное, всегда помогали друг другу. Потом их развела жизнь на годы, и встретились они уже взрослыми людьми со сформировавшимися кардинально разными взглядами на жизнь.
Они оказались по разные стороны баррикад – Гай стал помощником шерифа, представителем официальной власти. Робин же отказался от денег и графского титула и подался в благородные разбойники.
И все же, не смотря на это, порой их вражда больше напоминала игру. Хотя бы потому, что они много раз имели возможность друг друга убить, и каждый раз оба оставались живы.
Только вот недавно все стало слишком серьезно. Жертвой непримиримой вражды пала девушка, леди Мэриан, в которую оба были безумно влюблены. И эта смерть превратила их в действительно смертельных врагов. Теперь уж они готовы были убить друг друга, в клочья порвать… И все равно до сих пор остались живы.
И вот теперь, казалось бы, настал момент, когда в живых останется только один… Но, видимо, судьба любит их обоих. В тот самый миг, когда клинки готовы были соприкоснуться, между врагами что-то упало. Они сперва даже не поняли, что произошло, но, не сговариваясь, убрали мечи. Сначала надо разобраться.
Между ними оказался камень с прикрепленным посланием. Только глянув, Гизборн сказал: «Почерк Вейзи. Но этого не может быть, я же убил его!» Робин пожал плечами. Стали читать вместе, потому что ни один из них другому не доверяет.
«Удивлены? Считали меня мертвецом? С тобой, Гизборн, мы еще рассчитаемся. Я удивлю вас еще больше – ваша обожаемая леди Мэриан жива и находится у меня. Вы можете, конечно, мне не поверить, тогда она окажется там, где, по вашему убеждению, и пребывает. Или поверить. Тогда придете безоружными в то место, где семь месяцев назад мой тупой первый помощник не смог до конца разделаться с главой шайки разбойников. Мэриан мне не нужна. Только вы оба. Долго жать не буду, решайте быстрее».
Конечно, они оба прекрасно помнили то самое место. Шериф приготовил Робину ловушку, и на этот раз с разбойником должно было быть покончено раз и навсегда. Там было полно солдат, а Гизборн и Гуд рубились на мечах. В принципе, оружием владеет Робин лучше, хоть Гай, несомненно, тоже лучше многих. Вот только у него нет такого опыта и такой подготовки. Но в этот раз удача была на стороне помощника шерифа. Он сумел выбить меч из руки разбойника. Но не сумел его добить. Он сам не знает, почему так вышло, но внезапно вместо лица врага появилось лицо мальчишки, с которым они росли бок о бок и вместе затевали шалости. Гай просто не смог.
Робин же достал нож, воспользовавшись заминкой помощника шерифа, и приставил его к горлу Гая, заставив его бросить меч на землю. Прикрываясь Гаем, он покинул поляну. При этом тоже рисковал, потому что смел и благороден, и совершенно точно не смог бы убить Гая после того, как тот не стал убивать его. Но шериф купился на трюк Робина (по себе судит) и зачем-то решил сохранить жизнь своего помощника. А разбойник, доведя Гая до безопасного для себя места, отпустил его. Тогда история закончилась для обоих относительно благополучно. Что будет теперь, неизвестно.
Они стояли и молча смотрели друг на друга, хотелось друг друга убить, ярость все еще клокотала в крови. Да и в то, что Мэриан жива, при всем желании не верилось. Но если есть хоть сотая доля вероятности, что это так, оба готовы рискнуть, не колеблясь ни минуты. Думали они об одном и том же, но разговор первым начал Робин:
- Гизборн, что ты думаешь?
- Если есть вероятность, что Мэриан жива, нам придется объединиться и попытаться ее спасти.
- А есть ли вероятность? Тебе ли, подлому убийце, это не знать?
- Я любил ее также, как ты. И раз уж на то пошло, ты в ее смерти виноват не меньше.
- Что ты сказал?
- А что такое? Правда глаза колет? Это же ты заставил ее свернуть с верного пути, прекрасно зная о риске.
Они пару мгновений сверлили друг друга яростными взглядами. А потом мечи полетели в стороны. Началась драка.
Никто не мог одержать верх, но дрались самозабвенно. Пожалуй, именно это и нужно было обоим – выплеснуть так долго копившуюся ярость. Только когда Гай от удара оказавшегося сильнее в этот раз Робина ударился о дерево и потерял сознание, разбойник понял, что с этим пора заканчивать. Отстегнув от пояса фляжку, он плеснул водой в лицо Гаю. Тот заморгал и открыл глаза. И Робин вспомнил, что, в принципе, дерется с не равным по силе противником – он жил в своем любимом лесу, а Гизборн сидел в темнице, он истощен и устал, не смотря на браваду. Не то, чтобы Робина это волновало. Просто он привык всегда действовать по совести. Потому, когда Гизборн оклемался, дал ему флягу. Тот недоверчиво посмотрел, но взял ее. Попив воды, спросил:
- Ну что, Гуд, полегчало?
- Нет. Пока ты жив, легче не станет.
- Это взаимно.
- Гизборн, я предлагаю на время оставить наши разногласия. Давай просто узнаем, что происходит. А потом будем продолжать попытки убить друг друга.
- Годится.
Робин кивнул, руки жать они не стали. Пошли туда, куда указал шериф. Естественно, не открыто. Если шериф жив, там, наверняка ловушка. Ели же нет, и это написал кто-то другой, тем более ловушка. Но они оба достаточно опытные и ловкие, так что сумели пробраться к месту незамеченными. А вот то, что они там увидели, не могло пригрезиться ни в одном кошмаре.
Целая армия, и ее предводитель – Вейзи. Этот злобный и жестокий шериф, который для Робина стал врагом с первого дня знакомства. Представляя фактически закон Ноттингема, шериф довел людей до состояния, когда многие умирали с голоду, а многих казнили за воровство, при этом солдаты отнимали у них все, просто не оставляя иного выхода. И Робину шериф выхода тоже не оставил – ему пришлось стать вне закона, собрав шайку разбойников. Лишиться всего, что имел, ради попыток добиться справедливости.
Но справедливость не заботила Гизборна. С тех самых пор, когда в детстве был вынужден покинуть родной дом, он убедил себя в том, что ее просто не существует, что в этом мире каждый сам за себя. И он работал на шерифа, потому что получал взамен вполне ощутимые материальные блага. Его не волновало, на стороне он добра или зла.
До смерти Мэриан. Это полностью изменило Гая, заставило взглянуть на вещи с другой стороны, понять то, чего не мог, да и не хотел, понимать раньше. И именно он убил шерифа… Как тогда был уверен. Меньше всего Гай ожидал увидеть Вейзи живым-здоровым. Оглянувшись на застывшего рядом Робина, он шепотом спросил:
- Что делать будем?
- Оставайся здесь, а я разведаю обстановку.
Робин, конечно, не доверял Гизборну. Он не мог знать, что бывший помощник шерифа не подстроил все это с целью уничтожить его. В конце концов, уже ясно, что Вейзи он не убил. А вот Мэриан… Да Робин же сам ее хоронил! И вполне вероятно, что шериф и Гизборн заманили его в смертельную ловушку. Но все равно в глубине души Робин надеялся. Даже подозревая, что лезет в самое пекло, он не мог поступить иначе.
Ловушка. Немного Робину удалось пройти – его окружили солдаты. Очевидно, ждали. Вот только почему? Потому что этот план – совместное творчество Вейзи и Гизборна? Или потому, что шериф расставил ловушку на них обоих и просто ждал, кто попадется? Если второй вариант, что будет делать Гизборн? Скроется или же попытается присоединиться к шерифу? Впрочем, вскоре Робин ощутил сильный удар по голове, и сознание покинуло его.
Очнулся он в палатке, крепко связанный. Шериф, мерзко ухмыльнувшись, сообщил, что найдет Гизборна и потом займется ими обоими. Удалился. А Робин ощутил на себя взгляд и обернулся. Сначала не поверил своим глазам. Потом подумал, что умер и попал в рай. Но нет, он жив. И она тоже жива. Его любимая, его судьба, его Мэриан.
И, несмотря на их незавидное положение, Робину, конечно, захотелось немедленно узнать, что случилось с его любимой. Потому что это было так похоже на прекрасный (не смотря даже на пленение) сон, что Робин боится, что если происходящему срочно не найдется логичного объяснения, он очнется в своем лесу, снова в мире, где Мэриан мертва. Девушка поняла его и стала рассказывать.
Она не была мертва, но находилась в состоянии, близком к смерти, даже пульса не было некоторое время. Оказывается, и такое тоже бывает. Робина она ни в чем не винит, он же считал ее мертвой, любой бы ошибся.
Но никто не сможет понять ужас, который ощутила она, очнувшись под землей. Пожалуй, это самое страшное, что вообще может случиться с человеком. До сих пор Мэриан удивляется, как ей удалось сохранить рассудок. Но нашлись люди, которые спасли ей жизнь.
Ими оказалась пожилая супружеская пара сарацинов. У них не было детей, и они сочли за проведение, что, испытав смутное, но сильное чувство тревоги, пришли в то самое место, и им удалось вытащить Мэриан и выходить ее. Они заботились о ней, относились как к дочери. И им, конечно, хотелось, чтобы девушка осталась с ними.
Но, несмотря на всю благодарность, Мэриан не смогла. Ее неудержимо влекло домой. Туда, где остались мечты и надежды, вся ее жизнь. И хоть эта почти что смерть многое изменила в ее взглядах и убеждениях, Мэриан по-прежнему не могла жить без Англии. И, оставив сарацинам на память теплое письмо, сбежала домой.
До родины Мэриан добралась без проблем. А вот там сразу же попала в плен к Вейзи, обрадовавшемуся такой удаче и сразу же решившему использовать девушку в качестве приманки.
Гай смотрел на то, как Робина взяли в плен. Как ни странно, радости не испытывал. Да, он порой хотел убить Гуда, и в последнее время все чаще. Но во всех фантазиях это случалось в результате поединка один на один. А сейчас что происходит? Враги Гая схватили Робина. Но ведь Робин тоже его враг?
Гай понял, что именно сейчас, раз и навсегда, он должен выбрать сторону. Все равно не получится быть врагом одновременно и шерифу, и Робину. Он это просто не потянет. А если подождать, пока Вейзи убьет Гуда, а потом уже с ним разобраться? Правда, один раз он уже был уверен, что разобрался, а вон оно как вышло. Одному будет очень трудно, а помощь лишней не будет.
С другой стороны, сейчас-то Гуд в незавидном положении. И для того, чтобы он помог в борьбе с Вейзи, его сначала самого спасти придется. А готов ли Гай рискнуть жизнью ради спасения своего лютого врага. Не говоря уже о том, что если удастся разобраться с Вейзи, потом придется разбираться с Хантингтоном. Спасенным им самим же. Вот так в жизни все запутанно.
С другой стороны, у Гая, конечно, полно недостатков. Но, насколько это возможно, он старается держать слово. Тем более, если точно знает, что тот, кому его дал, свое слово держит всегда. Сколько бы Гай не ненавидел Гуда, он все равно не может не признать, что не было ни одного случая, чтобы предводитель благородных разбойников нарушил свое слово. И, не смотря на все, что было между ними, очевидно, что если бы схватили Гая, Гуд бы его спас. Вероятно, потом убил бы. Но на данный момент бы спас.
Хоть ни один не сказал этого вслух, они заключили негласное перемирие, ведь главное – расправиться с бывшим шерифом. Да и если объективно выбирать между Вейзи и Гудом, Гай точно знает, каким этот выбор должен быть.
Потому что Вейзи – мерзавец, и никогда наверняка не скажешь, не предаст ли он. Потому что он использует людей втемную, в собственных интересах. Всех, и Гай, конечно, не исключение.
А Робин – смелый и честный, его за это можно уважать. И если надо решать, Робину или Вейзи продолжать топтать английскую землю, Гай точно знает ответ.
Рыцарь осторожно пробрался к месту, куда по его наблюдениям увели Гуда. Он учел ошибки Робина, был настороже. Да и Вейзи куда-то подевался, а остальные расслабились после поимки Гуда. Вот своих солдат Гизборн частенько учил, что нельзя ни в коем случае недооценивать противника, расслабляться после удачной операции, будь то собранные налоги или пойманный преступник. Ведь налоги могут (что нередко случалось) снова отнять, а преступник может сбежать. Или подельник может прийти на подмогу… Вот он и стал подельником преступника… Впрочем, сожалеть поздно. Решение принято – дело за малым.
Гай сумел вырубить охрану - у двоих деревенских пареньков явно первого года службы не было против него ни единого шанса. Мимолетом рыцарь отметил, что поставить их охранять Гуда – непростительная беспечность. Скорее всего, тот смог бы сбежать и без его помощи. Но раз уж проник сюда и вырубил охрану, надо начатое до конца довести. Впрочем, как только Гай зашел, все мысли испарились из его головы.
Она. Мэриан. Та, которую он убил. Он же вонзил в нее свой меч. Он видел, как она умирала. А теперь она сидит на полу, связанная, но вполне себе живая. И смотрит с ненавистью. Как ни странно, именно ненависть во взгляде Мэриан окончательно убедила Гая в том, что это не сон. Потому что, если бы он грезил, несостоявшаяся жена смотрела бы с любовью.
Гай бросился развязывать Мэриан. Как только руки девушки оказались свободны, щеку обожгло пощечиной. Он это заслужил. И вторую тоже. И третью. И неизвестно, сколько бы это еще продолжалось, но тут раздался голос Гуда, о присутствии которого Гай уже и забыл:
- Слушайте, знаю, вам есть, что обсудить, но давайте после. Сейчас нам надо как можно скорее сматываться отсюда. Мэриан, лучше направь свою энергию в мирных целях и развяжи меня. Гизборн, не стой столбом, а проверь, можем ли сейчас без опаски отсюда выйти.
В принципе, Гуд был абсолютно прав. К тому же говорил голосом, совершенно не терпящим возражений. Гай и Мэриан бросились выполнять указания прежде, чем успели подумать, с чего это Робин приказывает.
Обнаружив, что снаружи обстановка острее не стала, Гай вернулся и передал Робину один из отнятых у стражников мечей. Разбойник спросил?
- А мой лук?
- Робин, ты совсем дурак, - возмутился Гай, - Сейчас надо беспокоиться о том, как нам живыми отсюда выбраться.
- Мой лук бы здорово в этом помог, - настаивал этот безумец.
- А что, из другого лука ты хуже стреляешь? Эх, я-то думал, дело в меткости, а это все правильный лук.
Сказав это, Гай осекся. Слишком уж эта фраза похожа на одну из забавных подколок времен их с Робином почти забытого детства. В те времена они не только соперничали. Гай никогда бы в этом не признался, но он всегда хотел дружить с Робином. Останавливало только то, что он был уверен, что младший Хантингтон вовсе не считает его за равного. Именно поэтому остро воспринимал любую, даже звучавшую вполне безобидно, подколку. И отвечал не менее остро. Их это то бесило, то забавляло. Но они никогда не думали, что придет время, и забавным играм словами придет конец. Они действительно будут готовы убить друг друга.
Робин, похоже, вспомнил то же самое. Он замер в нерешительности. Точку в споре поставила Мэриан:
- Не хочется это признавать, но сэр Гай прав. Робин, лучше остаться живым без лука, чем умереть из-за его поисков.
Так и решили. Они вышли из палатки и стали осторожно выбираться из лагеря. Но, очевидно, лимит удачи оказался исчерпан – они не успели и от палатки отойти на приличное расстояние, как послышался сигнал тревоги.
