Глава 1- Да ничего у нас с Тёмкой не было, - смеясь, говорила Лена. – Две недели повстречались, а потом он меня на вокзал проводил и розу подарил на прощание. Вот и весь курортный роман.
- А розу, небось, выкинула сразу? – усмехнулась верная подружка и хранительница секретов Ника.
- Не-а. До сих пор у меня лежит, засушенная, в Гражданском кодексе.
Глаза Ники округлились:
- А почему в кодексе?
- Да что первое под руку попалось. А потом изменения в закон внесли, пришлось новый купить. А в этом роза так и лежит.
- Круто. Можно подумать, что тебе её сам Измайлов подарил.
- Чего-чего? – Рыжая Дашка с параллельного потока подсела к ним на лавочку. – Лен, тебе розу подарил Измайлов? Наш препод по гражданскому праву?
- Да ну тебя, - отмахнулась Лена. – Ник, пошли, у нас пара через две минуты.
А у Дашки было «окно», и она, неторопливо покачиваясь на каблуках, направилась в буфет. Тамошняя очередь уже почти рассосалась – только две девчонки стояли у прилавка, ожидая, когда разогреются пирожки.
- Дашунь, привет! – Нелли помахала ей рукой с зажатым в ладони «сникерсом». – Как дела?
- Да не ахти: всё никак Измайлову гражданское не сдам. Кстати, ты слышала новость? Он по уши в Ленку Кораблёву встрескался, розы ей дарит.
Нелли прижала руки к порозовевшим щекам:
- С ума сойти! А это точно правда?
- Да я сама слышала, как Ленка Нике во дворе рассказывала.
- Алё, Нин, привет. Ты придёшь завтра на семинар по гражданскому праву? Нет? Ну и не надо. Может, его и не будет. А ты не слышала? Измайлов наш на работу забил. Влюбился в Лену Кораблёву. Ну да, брюнетка такая смазливенькая! Нет, у неё длинные волосы, по плечи.
А сама-то как думаешь? Мне кажется, у них всё серьёзно. Розы дарит, шутка ли!
Подойдя к матери, Нина чмокнула её в щёку.
- Мам, мне завтра к первой паре не надо.
- Почему же? – деловито поинтересовалась мать, собирая портфель на работу.
- А у нас Измайлов влюбился и все семинары отменил.
- Влюбился? – рассеянно переспросила она. – Это как же?
- Да вот так. В Ленку Кораблёву из второй группы. Говорят, у них серьёзные отношения – предложение скоро сделает, наверное… - Зевнув, она сползла с кресла. – Ну всё, мам, я спать.
Когда в офисе выдавалась редкая свободная минутка, Маргарита Сергеевна любила позвонить своей приятельнице Марине Ильиничне, у которой была не менее скучная работа.
- Ну как у вас там, на кафедре?
- Ой, Рит, зашиваюсь совсем. Слонов, наш заведующий, как с цепи сорвался: требует, чтобы я сегодня вечером сдала ему учебный план. А у нас же ещё конь не валялся! И все чего-то бегают, суетятся… Измайлов пришёл сонный, злой – мы с ним аж поцапались.
- А, так это, наверное, предсвадебные хлопоты. Ты слышала – он на студентке женится?
На том конце провода послышался восхищённый вздох.
- Да неужели? А на ком?
- Ну, это вы должны знать, на ком. Мне дочка говорила, но разве я упомню?
- Маш, а Маш. – Лаборантка Марина Ильинична толкнула локтем молоденькую аспирантку. – А ты слышала, что Измайлов женится?
Маша лениво пожала мраморными плечами.
- Да уж все слышали.
- А на ком?
- На Кораблёвой. По залёту, это уж наверняка. Иначе они бы так не торопились.
Декан юридического факультета Вениамин Львович Садальский любил начинать разговор издалека, и за десять минут доцент Измайлов успел поломать голову над тем, что же такое случилось за последние пару дней, если начальство советует ему «хорошенько всё обдумать» и «не бросаться в омут с головой».
- Поверьте моему опыту, брак – дело серьёзное. Конечно, я понимаю: вы, как благородный человек, не можете оставить женщину одну с ребёнком на руках…
- Простите, какая женщина? Какой ребёнок? – Измайлов потянулся за платком – вытереть лоб.
- Ваша будущая жена, разумеется. Елена Дмитриевна Кораблёва. Кстати, вы ещё не узнавали, мальчика она ждёт или девочку?
Кораблёву он нашёл в коридоре третьего этажа, у окна. Стиснув зубы, чтобы сразу не обрушить на неё порцию отборного мата, процедил:
- Лена, нам нужно серьёзно поговорить. Пойдёмте в аудиторию.
Форточка в аудитории триста сорок два была открыта, но духота всё равно стояла невыносимая. Солнечный зайчик скакал по полу. За окном бесновались машины в пробке.
Он опустился за стол и жестом указал ей на первую парту:
- Сядьте. И расскажите мне, зачем вам понадобилась эта нелепая выдумка.
Лена растерянно сцепила руки в замок под его немигающим взглядом:
- Какая выдумка, Павел Тимофеевич?
- Про вашу… кхм… беременность. И про всё остальное.
И понесла же нелёгкая как раз в эту минуту Тимура Ряскина в триста сорок вторую аудиторию за мелом. Приоткрыв дверь совсем чуть-чуть и услышав строгие слова Измайлова, он побоялся нарушать тет-а-тет и подслушивать дальше не рискнул. Зато выложил всё своей подружке Лиде. Через полчаса оба они стали свидетелями печальной картины: распахнув дверь, неудачливая невеста вылетела в коридор в слезах, а следом за ней вышел бледный Измайлов с кляксами румянца на щеках.
- А вы слышали, девчонки? Ленка-то обманула Измайлова. Наплела ему про беременность, чтобы окрутить.
- Да ну, быть такого не может.
- Тимка сам слышал, что он у неё спрашивал: «Зачем ты выдумала про беременность?»
- Кошмар…
- Слушайте, а вдруг она правда беременна, но не от него?
Согнувшись в три погибели на лавочке, Лена машинально перелистывала Гражданский кодекс. Ни одного слова не получилось разобрать: всё застилало перед глазами туманное пятно.
- Ленок, ты что, плачешь? – Ника успокаивающе погладила её по плечу. – Выкинь, ради всего святого, из головы эти глупости. Измайлов неглупый мужик – разберётся.
- Надеюсь, - вздохнула она. – Как я теперь на экзамен пойду…
- Так и пойдёшь. Ух, знать бы, кто эту сплетню распустил! Я б его…
- Да ладно. – Поднявшись, Лена махнула рукой. – Забудь. По-моему, надо отвлечься.
- Точняк. Говорят, от депрессии острые ощущения хорошо помогают – только где их взять?
- Может, с парашютом прыгнуть?
Ника помотала головой:
- Не вариант. Откуда у нас прыгать – с десятого этажа, что ли?
Тяжело дышащая, всклокоченная Нелли вихрем ворвалась в аудиторию.
- Вы слышали? Измайлов Лену бросил, и она собралась с десятого этажа прыгнуть!
По рядам эхом пронёсся стон.
- Надо её спасать, - сказал Тимур. – Не знаешь, где она сейчас?
- Кажется, к лифту пошла.
- Неужели не успеем?!
Лишь несколько человек заметили открывшуюся дверь и вошедшего Измайлова.
- Садитесь… те, кто встал. Не понял, что у вас тут за переполох? Собираетесь просить меня об отмене контрольной?
- Тут не до контрольной, Павел Тимофеевич, - покачала головой Нина. – Тут человек погибнуть может.
Забравшись с ногами на подоконник, Лена смотрела, как загорается в небе после дождя бледная арка радуги. В сущности, не всё так плохо. Если вспомнить вчерашний репортаж о двух землетрясениях, трёх голодовках и пяти забастовках, собственная жизнь предстанет куда какой благополучной. Подумаешь, весь универ показывает на тебя пальцем, а любимый преподаватель шарахается, как от прокажённой…
Чьи-то сильные руки кольцом обхватили её и стащили с подоконника.
- Лена, как вы могли решится на такую глупость?
Повернувшись, она с недоумением уставилась в искажённое гневом и тревогой лицо Измайлова.
- На какую, интересно, Павел Тимофеевич? – Против воли в носу защипало. – Вам ещё какой-нибудь доброжелатель сказал, что я намерена на алименты подать?
Измайлов с трудом удержался, чтобы не встряхнуть бестолковую студентку за плечи.
- Не мели чушь. Я давным-давно понял, что всё это пустые слухи, к которым ты не имеешь ни малейшего отношения. Разве можно рушить свою жизнь из-за чьей-то болтовни за углом?
Покачав головой, она улыбнулась и стёрла рукавом подступившие слезинки.
- Так, значит, вы им не верите?
- Я пока ещё, кажется, не похож на старую деву с чулком и спицами. Ваши девицы с их сплетнями – не по моей части.
- Говорите тише, - нервно хихикнула она. – Не ровен час, кто-нибудь решит, что девицы вообще не по вашей части…
- Да ты с ума сошла! – Измайлов досадливо оглянулся. – Здесь нет никого. А впрочем, на всякий случай… - Наклонившись, он прижался к её губам крепким поцелуем.
Новостям о скорой свадьбе Измайлова и Кораблёвой не верили до последнего дня.
