Он был так близко, тонкие губы кривились в знакомой ухмылке, и запах этот его травяной щекотал ноздри, но ничего в душе не оживало – ни раздражение, ни тем более обида. Отболело все, отмерло, высохло, рассыпалось пылью и вымелось из души порывами прошлогоднего ветра. Вот так-то, профессор.