Окованные бронзой двери затворились с таким звуком, словно кто-то ударил в огромный гонг. Но когда звон затих, в храме воцарилась столь глубокая тишина, что дыхание стало казаться раскатами грома, а стук крови в висках — барабанным боем. Двинув запястьями, Джет ощутил, как грубые конопляные веревки обдирают кожу.