Глава 2
Сегодня убили Билла. Билла МакРайзена. Невысокого, белобрысого, всегда веселого молодого аврора. Он вступил в Орден Феникса всего год назад, когда закончил Хогвартс с золотой медалью. У паренька была любимая девушка, которая ждала ребенка. Волан-де-Морт оборвал им жизнь.
Взмах. Крик. Вспышка. Конец.
Орденцы были в бешенстве. Они убивали с яростью в глазах, мстили за молодого Билла. Пожиратели бежали. Но отряду Дамблдора повезло схватить двоих в плен. Братья Пруэтты, на лицах которых за сегодняшний вечер не появилась ни одна улыбка, приволокли убийц в штаб, связали и заперли.
Орденцы были в бешенстве. Многие порывались броситься к Пожирателям, не снимавшим свои черные маски, и удушить собственными руками. И если б не приказ Грюма, от двух темных магов не осталось бы и мокрого места.
Сегодня Сириус был зол. Сегодня Сириус ненавидел весь мир. Ненавидел до такой степени, что готов был сам удушить себя за это.
Он знал, что Регулус – предатель. Знал, что он затерялся. Знал, что его завлекли. И в какой-то степени даже и не винил его за это.
Но Сириус даже и предположить не мог, что его родной и любимый братец Рег – убийца. Тот тихоня Рег, который слушался мать и заучивал всех умерших представителей Благородного Семейства Блеков.
Да, именно Регулус убил Билла. Сириус узнал его даже в черной, скрывающей все лицо маске. Убил бесстрастно и спокойно, как будто бы каждый день делал так. Выстрелил Авадой в спину.
Сириус ненавидел его. Ненавидел его так сильно, как ненавидел никакого вокруг. И был готов сделать все, что бы все-таки прорваться сквозь охрану и убить тех захваченных Пожирателей. Убить со всей свойственной ему жестокостью.
Литера стояла у двери, облокотившись спиной о шершавую стену. Платье помято, в руках крепко зажата волшебная палочка. Взгляд устало смотрит на противоположную стену узкого коридора, губы шевелятся. Она что-то тихо-тихо шепчет себе под нос.
Сириус медленно поднимается по скрипящим деревянным ступеням, подходит к девушке и замирает.
Она поднимает глаза и продолжает шептать, смотря сквозь застывшего Блека. Сириусу кажется, что он начинает различать знакомые слова и отрывки фраз, но почему-то они не цепляют его сознание. Пусто и холодно. Бешено.
- Мне надо войти, - его голос хрипит. Совсем недавно он пытался перекричать шум битвы, давая указания растерявшимся новичкам. Сейчас ему все равно.
- Грюм запретил, - она шепчет так тихо, что если б Сириус не захотел, он бы и не услышал эти слова, пропитанные болью и усталостью. Он злится.
- Мне надо туда пройти. Обязательно! – он срывается на крик, но Литера даже не обращает на него внимания. Крепче сжимает рукоять палочки и отводит глаза, напевая что-то себе под нос. Мелодия грустная, медленная.
- Это приказ, Блек, - ее голос твердеет. Она снова превращается в предводителя.
- Я не буду выполнять этот чертов приказ! – Блек бьет кулаком по стене, от чего второй этаж оглашает громкий треск. Литера только прищуривается, заставляя Сириуса замолчать.
- Я знаю, Сириус, - она устало трет переносицу, и вся ее уверенность как будто бы испаряется. Сириус удивленно смотрит на нее, но она снова накидывает на свое лицо уже восковую маску безразличия.
- Знаешь? – он моргает, а потом касается висков. В них уже какой день пульсирует боль.
- Ты будешь только смотреть, и не в коем случае ничего не предпримешь. Поклянись мне, Блек, - ее голос режет воздух. В них слышится небывалая сила и власть. И Сириус сдается.
- Клянусь, - он опускает руки.
Литера не отвечает, а отпирает дверь и медленно входит внутрь.
В комнате темно. Это единственное помещение в штабе без окон. Над потолком висит горящий шар, его скудный свет освещает два валявшихся в дальнем углу тела. Руки и ноги у Пожирателей связаны, а глаза широко раскрыты. Они усаживаются, когда Литера подходит к ним. Сириус замирает у дверей, не в силах сказать ни слова.
Литера смеется. Странно, но она вправду смеется звонким и немного истеричным смехом. Потом резко взмахивает палочкой и кричит:
- Круцио!
Пожиратель падает на колени, крича от боли. Он извивается на полу, пытаясь развязать руки. Литера смеется.
Сириусу страшно. Впервые за долгое время ему по настоящему страшно. Страшно так, что хочется кричать.
- Что б ты сдох! – яростно произносит Литера, и в ее глазах загорается какой-то алчный огонек, - Круцио. Круцио!
Мужчина все корчится от боли. Маска уже давно слетела с его лица. Сириус узнает молодого слизеринца, младшего его на несколько лет. Когда он закончил Хогвартс, этот малый был на курсе третьем или четвертом.
- Я все скажу… Я все скажу… Я знаю где Он… - задыхаясь, шепчет он. Но Литера не слышит.
- Мне не нужны твои грязные факты. Авада Кедавра! – парень падает. Крики затихают. Литера опускает палочку, тяжело дыша. Садится на колени и аккуратно закрывает Пожирателю глаза. Опускает на его мокрый от пота лоб свою тонкую бледную ладонь и что-то шепчет, шепчет на распев…
Сириус теряется…
