Глава 1На улице гроза. Ветер завывает, дождь вторит ему, стуча своими крупными каплями о подоконники и заглушая раскаты грома. Молния редкая, но такая сильная, что ослепляет. В середине дня темно точно так же, как поздним вечером. Это совсем неудивительно – липкая жара душного июня по закону природы должна сменяться грозовыми тучами, нависшими в небе, точно собирающимися упасть вниз после следующего удара грозы. Темные облака выливаются на землю с ослепляющими вспышками и громкими раскатами.
Джинни сидит в своей комнате и смахивает то и дело набегающие слезы. Джинни не любит плакать и делает это так редко, что некоторые думают, будто она железная.
А сейчас младшая Уизли ненавидит себя за проявление этих девчачьих слабостей. Джинни боится грозы, но еще больше боится того, что у Гарри все серьезно с этой Чжоу. И она, сестра его лучшего друга, ничего не сможет сделать. Детская влюбленность в мальчика, рассказы о котором слышал, как сказку, каждый ребенок, воспитывающийся в семье волшебников, давно сменилась чувством совсем иным, более серьезным, более сильным. Джинни иногда кажется, что оно просто раздавит ее. Джинни Уизли плачет только тогда, когда не может исправить ситуацию.
Дверь скрипит, и в комнату заглядывает Фред. Лохматый, по-особенному рыжий Фред с лукавой улыбкой на лице. Джинни никогда не понимала, как их можно путать с Джорджем, ведь для нее они – совершенно разные.
- Джинни, ты что, плачешь что ли? – спрашивает Фред, едва окинув ее оценивающим взглядом.
Джинни шмыгает носом, пытаясь оправдать как-то следы своей мимолетной слабости.
- Разумеется, нет. У меня просто… насморк, - Джинни не умеет качественно врать, поэтому посмотреть в глаза брату означало сразу расколоться и выслушивать потом пару месяцев подколы от близнецов про то, как «маленькая Джин лила слезы по какой-то ерунде».
- А, в глаз что-то попало, я прав? – прищуривается Фред и, чуть улыбаясь, подходит и присаживается рядом с Джинни.
- Ага, - снова врет девушка, уже понимая, что попалась.
- Ну, чего ты? – уже не шутку пугается Фред, увидев снова наполняющиеся слезами глаза сестры.
Фред не любит женских слез так же, как Джинни не любит плакать.
Рыжеволосая девушка молчит, качает головой и все еще пытается вытереть бегущие дорожки ладонью.
- Грозы боишься? – спрашивает Фред, а, не получив ответа, достает из кармана чуть помятый платок и, как можно более заботливо, вытирает щеки сестры, от чего она начинает реветь сильнее, не стесняясь этого.
- Если ты сейчас же не скажешь, кто тебя обидел, я пойду и пожалуюсь маме, - нарочито серьезным голосом говорит Фред.
Она улыбается. Действительно, весомая угроза, лучше уж братец, чем допросы матери.
Невозможно не улыбаться от такого Фреда, с ним кажется, что и в комнате становится светлее.
- Знаешь, Джин, - уже без шуток говорит Фред, пододвигаясь ближе и одной рукой обнимая ее за плечи, - есть в жизни такая штука: стоит тебе расхотеть (или сделать вид), то все приходит. Как люди, так и вещи.
- Но он же… Чжоу…, - бормочет Джинни.
- Детка, Гарри не такой дурак, чтобы променять тебя на какую-то там… Она же не красивая вовсе. Это я тебя как знаток говорю, - снова улыбается Фред.
Джинни утыкается носом в его клетчатую рубашку, что когда-то носил Билл, и она сразу же намокает от соленых слез.
На улице выходит солнце. Оно смогло разогнать тучи с грозой и снова греть землю своим теплом. Джинни тоже немного успокаивается и осторожно спрашивает:
- А ты никому не расскажешь, что я плакала?
- Нет, клянусь, - поднимая правую руку вверх и являя собой саму честность, быстро обещает Фред.
И это хорошо. Джинни не то, чтобы поверила ему, но груз на душе заметно полегчал.
Лужи подсыхают, а листья деревьев, хорошенько омытые дождем, зеленеют еще ярче. На улице лето, и не верится, что недавно была непогода.
Джинни с Фредом устраивают бой подушками, как когда-то давно, когда они были маленькими, когда не было проблем, бед и неприятностей. Нет ничего странного в том, что они уже выросли. Как и в том, что все налаживается. Джинни знает, что пока брат рядом, гроза обязательно перестанет, снова станет тепло. Это тоже закон природы.
