Глава 1Погода была ужасная…
Принцесса была прекрасная…
А может, всё было наоборот?!
Судьба, конечно, та ещё сука, но не все могут в полной мере оценить именно эту сторону её личности. К несчастью, к некоторым она предпочитает поворачиваться именно этой своей филейной частью. Классическим примером неудачника обыкновенного можно считать, пожалуй, каждого седьмого жителя нашей планеты Земля. Только скажите мне, с какого ж рожна именно мне так привалило?
Должно быть, вы, дорогие мои глюки, сейчас недоумеваете, о чём это я, студентка, ОД-ка и просто красавица с мужем и двумя детьми сейчас говорю? Что ж, пожалуй, начну сначала, а началось всё пять лет назад, когда один седоволосый чудак неопределённой ориентации щёлкнул пальцами. И мой мир перевернулся. Правда, в то время я ещё говорила о себе в другом роде.
Тогда, ещё будучи героем-спасителем всея магического мира Гарри Поттером, я готовился к свадьбе с любимой девушкой. Рядом были друзья, любимая метла и целый новый мир… пока однажды меня не вызвал к себе портрет незабвенного Альбуса Дамблдора.
С самого начала я заподозрил неладное, то ли дело всё было в интуиции, то ли зад, как локатор, уже уловил вибрации надвигающихся проблем. Открывшаяся дверь явила мне нынешнего директора Минерву МакГонагалл, лихорадочно капающую валерьянку (или что покрепче) в трясущейся стакан и предыдущего директора, сидящего в позе невинного агнца за её (своим?) столом.
Икнув, я развернулся и хотел было сделать ноги, зомбяков мне ещё не хватало вдобавок к галлюцинациям. Но у Альбуса были немного иные планы. Сделав грациозное и быстрое движение рукой, он с ласковой улыбкой принялся наблюдать за тем, как меня впечатала в стену с портретами неведомая сила.
- Мальчик мой, - обливаясь педофилическими слезами крокодила, начал педагог. – Ты сделал всё, как я и рассчитывал: победив Тёмного Лорда, выпустил сильнейшую волну магии, которая оживила и меня, и Северуса, и многих других!
В тот момент меня больше беспокоили птицы, кружащие над головой в вальсе, так что половину речей профессора и его хвалебных од я пропустил мимо ушей. Ну, как пропустил, слышал краем уха какой-то комариный писк, но слышалось почему-то только «бла-бла-бла»…
Но конец речи Дамблдора я всё же услышал. Ой, как же услышал… прямо даже решил, что головой всё же долбанулся излишне сильно.
- Понимаешь, когда Северус пришёл ко мне, времени изыскивать какой-то другой план просто не было, пришлось действовать быстро, а главное – чётко. Никто не должен был знать, что Гарри, Лили и Джеймс живы, а место мальчика занял…л ты.
Не то, что бы я ему не поверила, но вот вопрос собственной вменяемости встал просто выше мировой инфляции.
Нервный смех постепенно перешёл в истерический хохот. Ну, а как иначе? Мёртвый директор сообщает, что я вовсе не Гарри Поттер а кто-то там по фамилии Адамс. Ещё одна семейка трупаков, блин.
Тогда, ещё будучи нежной ромашкой и не умея ругаться, как заправский автомеханик, мой рот, минут через тридцать, когда МакГонагал и мне уже накапала, выдал нечто среднее между «да вы издеваетесь» и «всё-таки спятил».
Нельзя сказать, что подобное меня удивило – леди Судьба никогда особенно не любила мою бренную тушку, но не настолько же…
Официальное объяснение (чтобы никто из знакомых потом не бегал по врачам и аврорам, де «Гироя падминили, ащ-ащ!!!») было перенесено на вечер, а меня оставили общаться с Поттерами: ушлый старикан решил, что хрупкого подростка бить сильно не будут. Что ж, на месте этих людей я бы прикончил себя на месте. Что ж, эти садисты решили пойти длинным путём.
Сначала на меня накинулась Лили. После продолжительных обниманий и сюсюканий-причитаний на тему «ах, почему никто не кормил ребёнка?!» выражение лица напоминало кирпич. Да и по цвету тоже соответствовало. Возможно, до Поттер просто не дошло, что я вовсе не ещё один член их семьи, а левый чувак, который примазался, но сочувственные лица её сыновей и мужа говорили: бежать поздно.
В общем, после принятия в семью, клуб «Пострадавших от заботы Лили» и затяжного обеда, я был практически счастлив, что имею к этому семейству весьма посредственное отношении. Даже Молли Уизли не вела себя столь… странно. Улучив момент, всё же поинтересовался, всё ли у миссис Поттер в порядке с головой, на что Люк, её младший сын просто сочувственно вздохнул. Забегая вперёд, могу сказать, что эта милая женщина и по сей день считает своим долгом каждое утро передавать булочки, пользуясь каминной сетью.
Во время разговора с Поттерами (то есть, в моменты, когда Лили замолкала) получилось узнать, что Джеймс, Гарри и Люк – вполне хорошие люди. Меня это сильно расстроило – даже злиться на них не получалось, самое страшное, что могло произойти, с ними уже случилось – миссис Поттер показала фотки «голеньких» мальчиков. Порою я даже был рад, что родителей не было рядом все эти годы.
Тогда казалось, что хуже уже быть не может. Конечно же, сразу стало ещё хуже.
В назначенный час я, «воскресшие» Люпин, Снейп, Фред и и Поттеры, были вынуждены собраться всё в том же злополучном кабинете седобородого ге…ния. Сказать, что я был рад, увидев некоторые лица – ничего не сказать, но ни обняться, ни пустить по мужской, скупой слезе, нам не дали. А всё из-за Люпина: несчастный оборотень не выдержал потрясений и хлопнулся в обморок. Снейп, ругаясь как бабулька, увидевшая с утра шалаву, благородно отпоил Люпин своей отравой. Меня же спасла Лили, запретившая издеваться над ребёнком. Кто бы знал, как я хотел, чтобы надо мной поиздевались…
Церемония узнавания прошла быстро и по отработанной схеме: обморок, истерика, валерьянка.
В конце Дамблдор объявил меня Гвен Адамсом и, виновато кося пьяненькими глазками (дорвался, махинатор проклятый, чтоб ему только трансвеститы дав…), попросил Минерву поставить зеркало. Не Ежа*, а нормальное. Внутри всё заледенело, как перед объявлением результатов заваленного экзамена: вроде как и знаешь, что гильотина близко, а всё равно надеешься. Профессор щёлкнул пальцами, а я зажмурился. Не то, чтобы «превращение» было болезненным, но отдалось щекоткой в несколько интимных местах. Эх, молодость-молодость, это сейчас могу сказать: грудь и член, а тогда – «стыдно признаться, где».
По комнате пронёсся удивлённый вдох. Рон, кажется, хлопнулся в обморок. По полу прокатилась парочка челюстей, а я, наконец, отважился продрать зенки.
Первыми были глаза. Большие, скорее болотно-жёлтые, а не изумрудные. Потом появились щёки с россыпью веснушек, курносая кнопка посерёдке лица и лезущие в глаза курчавые тёмные пряди. Хотя убило меня не это. Что вы, как можно пенять на Судьбу за столь мелкие, незначительные перемены?! Хотя, какая к Салазару разница?! Мир всё равно померк через пару секунд, когда я, наконец, осознал, что же так мешается сверху, над животом.
Единственное слово получилось выдавить жалким фальцетом, когда картинка сложилась в голове. Слово было ёмким, красочным и абсолютно точно отражало как эмоции, как и ситуацию в целом. Посмотрев в зеркало, я вякнул только одно:
- Бля, - и свалился в обморок. Что ж я раньше не подумал: Гвендолин – явно женское имя.
* Зеркало Еиналеж
