Глава 1. Я – ДракоГрюм сто раз повторил, что я должна делать, чтобы помешать Волдеморту, после чего заставил меня залезть под кровать еле дышащего Малфоя (чтобы меня никто не увидел, когда я перенесусь во времени) и приступил к ритуалу.
– Значит, вы займете мое место?
Тихий голос без сомнения принадлежал Малфою. Аластор был занят и не слышал этого, а я не смогла промолчать:
– Прости, малыш.
– Не причиняйте боли моим родителям.
– Я постараюсь, Драко. Клянусь.
– Тогда удачи, – шепот становился все тише с каждым разом, и последнюю фразу он произнес вместе с последним выдохом.
– In statu quo ante. In extremis*, – пропел Грюм концовку заклинания, и я потеряла сознание.
***
– Драко? Драко, ты где?
Мужской голос был первым, что я услышала, придя в себя. Отметив, что голос незнаком, я поняла, что лежу, и попыталась сесть… И тут же впечаталась лбом во что-то твердое. Взвыв от боли, я не сразу сообразила, что происходит, а тем временем меня уже извлекли из-под кровати.
– Сынок, тебе что-то приснилось? – не узнать Люциуса Малфоя я не могла, но с ответом не торопилась. – Драко, как ты себя чувствуешь?
Так, я – Драко, значит, все прошло нормально, и перемещение во времени и теле состоялось. Теперь вопрос: как мальчишка обращался к отцу? Пробурчав что-то нейтрально-неопределенное, я с помощью Люциуса поднялась на ноги и поняла, что дело дрянь.
Да, я стала Драко, вот только не семнадцатилетним, как планировалось, а совсем маленьким! Зеркало в вычурной раме отражало мальчика лет пяти-шести на вид, с нездоровой бледностью лица и лихорадочно горящими щеками.
Непроизвольно попятившись от зеркала, я наткнулась спиной на Малфоя и, если бы он меня не поддержал, точно бы упала.
– Милый, у тебя снова жар! – он подхватил меня на руки и уложил в постель. – Ты не принял лекарство? Драко, ну что это такое?
Я была совершенно сбита с толку. Воспоминания подростка давали мне некоторое представление о том, как он вел себя в семнадцать лет с ровесниками и учителями в Хогвартсе, но каков он был десять лет назад в домашней обстановке – я не имела ни малейшего понятия!
– Голова болит, – тихо пожаловалась я, понимая, что нельзя молчать и дальше.
– Потерпи, малыш. Вот, выпей пока жаропонижающее, а я сейчас вызову Северуса…
– Зачем? – пискнула я, испугавшись.
– Как зачем? Пока мамы нет, кто ж еще скажет, что нужно тебе давать для скорейшего выздоровления?
– А где мама? – машинально спросила я и тут же захлопнула рот: Драко наверняка знал, где находилась его мама.
– Ты так и не запомнил называние? – усмехнулся мужчина. – Шпицберген. Ты же знаешь, маме нужно регулярно туда ездить, а иначе она будет болеть… Впрочем, все это мы можем обсудить позже. Хочешь, я почитаю тебе?
Каким образом мне удалось сдержать слезы – не знаю. Со мной никто никогда не был так добр, как Люциус Малфой. И мне никто никогда не читал!
Когда мы с сестрой были еще совсем крохами, мама читала нам сказки, но, сколько себя помню, это всегда были те сказки, что нравились Аманде (наверное, поэтому я и начала читать в четыре года, а сестра только в восемь).
– Хочу! – сама не понимаю, как сказала это вслух. Но Малфой тут же вытащил из прикроватной тумбочки красивую книжку, о какой я и мечтать не могла в детстве, и, открыв примерно посередине, начал читать с того места, где, очевидно, остановился в прошлый раз.
К тому моменту, когда в комнату вошел Снейп, я уже почти влюбилась в Люциуса Малфоя, исполняющего роль отца.
Снейп, каким я помнила его по школе (а он учился на пару курсов старше меня), был язвительным букой. Этот же Северус отличался кардинально от мрачного профессора Зельеварения, каким его описывали абсолютно все молодые авроры, только закончившие Хогвартс.
– Ну, привет. Мелкий пакостник снова отказывается пить лекарства? – обменявшись с Люциусом приветствиями, Снейп обратился напрямую ко мне. – Драко, в кого ты такой вредный?
– В папу, – ляпнула я.
Они расхохотались, и я немного приободрилась…
***
Откровенно говоря, я так морально не уставала никогда в жизни, как в первую неделю моей жизни в Малфой-мэноре. Путем осторожных вопросов и чтением извлеченной из мусорной корзины газеты, я выяснила, что переместилась ровно на одиннадцать лет назад и сейчас находилась в восемьдесят седьмом году. Что заболел мальчик после купания в горной речке, куда его возили полюбоваться видами природы. Что Нарцисса – женщина крайне болезненная и четыре раза в год она уезжает на лечение в Шпицберген, славящийся своим уникальным климатом. Что Снейп – крестный отец Драко. Что Люциус обожает сына…
Одним словом, я узнала очень много, но в то же время этого было слишком мало, чтобы достоверно играть мальчика.
Не успела я приспособиться к Люциусу, как передо мной предстало новое испытание: день рождения. Едва всё не испортив воплем «я не хочу!», который, по счастью, приняли за нежелание готовиться, а не отмечать, я в ужасе ждала, когда нагрянут друзья мальчика и мое самозванство станет очевидным.
От разоблачения меня спасла неприятная случайность. Драко обожал квиддич, так что у Люциуса не было иного пути, чем подарить сыну новую метлу. Я же терпеть не могла все, что было связано с полетами, но пришлось изображать бурный восторг (получилось достоверно, кстати) и тут же нестись в сад, опробовать это «чудо».
В воздухе я продержалась секунд десять.
Зато после того, как меня привели в сознание и напоили сначала обезболивающим, а потом и Костеростом, я была лишена сомнительного счастья принимать гостей и вдобавок получила официальное объяснение всех странностей поведения – сотрясение мозга.
Малфой был безутешен, не отходил от меня ни на шаг, кормил с ложечки, не подпуская эльфов, и я поняла, что хотела, чтобы так было всегда. В тот день я впервые назвала его «папа», и это прозвучало настолько естественно, что больше я не терзалась никакими мыслями о том, что косвенно виновата в смерти его родного сына и обманом заняла место Драко… Малфою нужен сын, и я стану таким сыном, о котором Люциус мог только мечтать. Я не дам ему повода пожалеть, что я заняла это место.
_______________________________________________
*In statu quo ante. In extremis (лат.) - В прежнее состояние. В последний момент (перед смертью).
