ЦЕЛЬ ПЕРВАЯ – МИР ДОЛЖЕН УЗНАТЬ ОБ ЭТОМУ меня было много молодых людей: высоких, низких, рыжих, кудрявых, носатых, с длинными ресницами и большим эго. Но, ни к одному я не относилась серьезно, хотя кто-то даже мечтал сделать меня своей женой. И когда я чувствовала, что мышеловка начинает медленно захлопываться – я в последний момент успевала улизнуть от ответственности, признавшись, что «я еще не готова связать себя по рукам и ногам».
Для меня не существовало любви как таковой: всё были какие-то дружеские чувства, симпатия, и этого было мало для меня. Мало для того, чтобы, счастливой, сказать «Да!». Тем более, я все еще учусь в Бирмингемском университете на сценариста. Вся моя жизнь – хорошо спланированные ситуации. Мне нет равных в том, чтобы планировать свой день ровно до минуты, секунды. Так я и живу – запланировав свои действия заранее. Я заранее знаю, что я скажу, что я сделаю, и что будет дальше, ведь мне удалось повернуть ход событий под свои планы. Мне нравится менять ход событий на свой лад – будто я играю с судьбой.
Я мечтала окончить университет с отличием и путешествовать по миру, чтобы черпать вдохновение для своих будущих сценариев. Ведь в мои планы входило сотрудничество с такими режиссерами как Крис Коламбус, Джеймс Кэмерон и Стивен Спилберг! В мои планы абсолютно не входило влюбляться.
Но когда я увидела его впервые – это не могло быть ошибкой. Он поправлял свой галстук и проницательно смотрел в глаза, рекламируя флакон мужских духов. И все это было на экране кинотеатра. Тогда я ходила на какой-то фильм, какой уже не помню, ибо мои мысли были заняты только им. Фоган Фриман был тем, с кем я должна была связать свою жизнь. И дело не в том, что он восхитительный актер или просто красавец: что-то было в нем такое, что заставляло в моей голове щелкнуть неведомому механизму и заставить его работать в ином направлении. Я забыла обо всем. Он не покидал мои мысли. Это было очень странно, ведь я никогда не влюблялась в актеров и относилась к их бешеным фанатикам со скептицизмом. Нет, нет, я не стала закупаться значками, постерами и дисками с фильмами: я замкнулась в себе и судорожно начала обдумывать свое бедственное положение. А вы подумали, что я перенесла это спокойно?
Единственная, с кем я делилась своими мыслями, была лучшая подруга.
- Перл, - как-то сказала она после моего судорожного рассказа, ставя кружку на землю, - это же всего лишь обложка! Ты ведь даже не знаешь, какой он на самом деле.
Мы собрались тогда вместе: я, Летти и Эбби, наконец выбравшись на природу втроем, для того чтобы позагорать, поесть жареный зефир на палочке и посплетничать. Во время бурного дня мы разожгли костер, чуть не сломали палатку, раскладывая ее по инструкции, разбили себе коленки, лазая по скалам, и все вымокли, когда Эбби понадобилось переправиться через реку, ведь «на карте национального парка "Нью-форест" именно там находилась зона для отдыха».
- Твои аргументы достаточно убедительны, Летти. – Сказала я, передразнив ее вычурную манеру разговаривать со всеми, как на сцене.
Она росла со мной с самого детства в Брайтоне вместе с Эбби, и знала нас обоих, как облупленных. Для нас она выступала в роли «мамочки», которая всегда готова была утешить, пожалеть, «поцеловать в больное место». И мы любили Летти. Как жизнь.
Ее мечта поступить на актерский факультет осуществилась, и теперь она студентка Центрального Колледжа искусства и дизайна имени Святого Мартина, который окончили такие знаменитые личности как Стелла Маккартни, Александр Маккуин и другие. Ох…Ей удалось быстро взлететь на вершину СиСМ, ей не было равных в отображении характеров глубоких персонажей. Она с детства была актрисой, выставляя нас с Эбби виноватыми в любой шалости, а в отместку я писала про нее различные шуточные истории.
Единственная, кто каким-то чудо образом заинтересовалась биологией, была Эбби. Она всегда была немножко отдельно от нас. Но мы с Летти никогда не давали ее в обиду другим, поддевая ее сами. Но наша крепкая маленькая семья на троих держится вот уже много лет, несмотря на эмоциональные бури и ссоры.
Леттиция засмеялась, кидая в меня зефир, за что получила в лоб куском хлеба.
– Я знала, что ты не поймешь меня…
- Я всего лишь немножко подпортила тебе настроение. – Летти улыбнулась и погладила по голове Эберн, уже мирно посапывающую в своем спальном мешке, который выглядывал из палатки. – Они, мужчины, странные существа. Кажется, что они такие, какими мы их видим. Но это не так: внутри них огромный мир тайн, который нам, женщинам, никогда не понять.
Горячий шоколад обжег мои губы, и мне пришлось отложить на время идею выпить его. Сейчас она говорила в точности, как я слышала в одном фильме. Я хотела рассказать ей об этом, но забыла. Да и самое главное было то, что я обратила внимание на ее слова. Она заставила меня задуматься.
- Что ж, пора и нам ложиться. – Леттиция встала с раскладного стульчика, но тут же остановилась под моим пристальным взглядом. – Что?
- Летти, как думаешь, он сможет меня полюбить?
Бэквош только засмеялась, потрепав меня по голове. Понятно, она не восприняла мои слова всерьез. Может и мне стоит последовать ее прекрасному примеру? Забыть о том сдвиге, что случился со мной, когда я встретилась с его лицом, проектируемым на экран, и жить спокойной жизнью и дальше, продолжая лелеять мечты об идеальных сценариях и головокружительных контрактах.
Мы затащили Эберн в палатку и я, пожелав Леттиции спокойной ночи, забралась вслед за ней, клубочком свернувшись у ног подруг. День выдался тяжелым, так что мне не составило труда быстро окунуться в объятия Морфея. И мне приснился сон: я с жадностью пожирала глазами ночное небо, на котором каждая звездочка блестела, словно алмаз. Я протягивала руки, кричала что-то несуразное и пыталась дотянуться до блестящих точек. И мне это удалось. Я схватила звезду.
На следующее утро я проснулась с определенной решительностью: я достану эту звезду с неба.
