Глава 1Самый лучший друг – книга: не нудит, есть не просит, сигареты не стреляет
В библиотеке Хогвартса царила ленивая пыльная тишина. Послеобеденные занятия давно закончились, домашние задания с разной степенью аккуратности выполнены, студенты разбрелись по своим делам. Только библиотекарь мадам Пинс, сухопарая ведьма с ястребиным носом, сидела возле входа, привычно бубня возмущения в адрес читателей и приводя в порядок фолианты, да несколько ответственных старшекурсников, не отодвигающих подготовку к ЖАБА на последний момент, бродили между высоких узких стеллажей, тысяч полок, вчитываясь в названия десятков тысяч книг.
Возле входа в запретную секцию, закрытого запертой на замок решеткой, под прикрытием стеллажа, сплошь заставленного книгами по Уходу за магическими существами, являющегося отличным заслоном от бдительного ока Ирмы Пинс, разложив на столе книги, воодушевленно царапали перьями пергаменты трое гриффиндорцев.
- Все, Гермиона, я больше не могу! – отбросив перо и преувеличенно устало откинувшись на спинку стула, проговорил высокий огненно-рыжий паренек. – Чем больше я копаюсь в этих учебниках, тем больше хочу есть, а до ужина еще, как пешком до Дурмштранга. Мне срочно нужно на свежий воздух…
- Рональд Уизли! – возмущенно прервала излияния мальчишки девочка с копной растрепанных каштановых волос. – Позволь тебе напомнить, что нам задали написать эссе длинной в десять дюймов, и даже без линейки я могу сказать, что тебе еще дюйма три не хватает.
- Не все настолько гениальны, Гермиона, чтобы каждый раз сочинять ответ на два пергамента мелким почерком, - огрызнулся Рон, но все же вновь взялся за учебники.
Придав лицу выражение крайней задумчивости, Уизли окунул перо в чернильницу и поднес к пергаменту, всем видом демонстрируя работу мысли, а на самом деле с интересом наблюдая за большой черной каплей, образовывающейся на кончике пера.
- Она похожа на Снейпа, - глубокомысленно изрек он, когда спустя мгновение капля растеклась по пергаменту бесформенной кляксой.
- Рон!
- ПРОФЕССОРА Снейпа, «Визли»!
Два возгласа прозвучали одновременно. Первый издала Гермиона, негодующе закатив глаза и обреченно потянувшись за волшебной палочкой, чтобы исправить «преднамеренное недоразумение». Второй скучным манерным голосом произнес бледный мальчишка, блондин с вытянутым лицом, худым и острым, возникший в проходе между стеллажами в сопровождении двух плотных коренастых парней, выглядевших внушительно и имевших злобный вид. Все трое были одеты в мантии слизеринцев.
Извечное противостояние факультетов Гриффиндор и Слизерин уже давно вошло в анналы истории Хогвартса, но шестеро студентов, с неприязнью рассматривающих друг друга в укромном уголке школьного читального зала, к тому же могли похвастаться искренней взаимной личной антипатией, возникшей чуть ли не с первого дня учебы, поэтому не было ничего удивительного, что царящая вокруг спокойная атмосфера мгновенно накалилась.
- Как ты назвал меня, Малфой? – Уизли сделал попытку встать, крепко сжав пальцами палочку и предостерегающе сузив глаза, но был остановлен третьим, до сих пор молчавшим гриффиндорцем.
Не то, чтобы Поттер, а это был именно он, отказался бы, поддержав друга, намылить шеи слизеринскому хорьку и его «телохранителям», но устраивать разборку в библиотеке было чревато куда большими последствиями, чем драка в Большом зале на глазах у всего преподавательского состава. С одним Малфоем еще можно разделаться по-тихому, но когда рядом с ним два этих увальня – Крэбб и Гойл – о тишине не может быть и речи хотя бы потому, что «большой шкаф громко падает», если запустить в него ступефаем.
- Прости, «Визли»! Я, наверное, слишком тихо сказал. Просто забыл, что «Визли» и «Потти» плохо слышат, потому что общаются с грязнокровками, а от них какой только дряни не нахватаешься, - с издевательской усмешкой проговорил Малфой, брезгливо окидывая взглядом Грейнджер, которая, услышав слова врага, покраснела и обиженно закусила губу.
Если до этого гриффиндорцы еще сохраняли остатки здравомыслия, стерпеть подобное было уже выше их сил.
- Закрой рот, индюк напыщенный! – вступился за подругу возмущенный Гарри, хватаясь за палочку. Палочки появились и в руках слизеринцев, причем у Крэбба и Гойла почти одновременно с Малфоем, что было их личным рекордом в скорости реакции.
Разделенные столом, заваленным учебниками и писчими принадлежностями, шестеро противников, по трое с каждой стороны, напряженно смотрели друг на друга, будто ждали сигнала. И, конечно же, в столь драматичный момент судьба в лице Филча, заглянувшего перекинуться парой слов со своей приятельницей-библиотекарем, дала его. Раздался стук захлопнувшейся двери, а затем…
- Аликуидентес! Импедимента! Локомотор! Коньюктивитус! Депульсо! Вадиваси!
Шесть заклинаний прозвучали одновременно, кстати, кое для кого это был второй рекорд за один день, и разноцветные вспышки, столкнувшись над столом, вдруг невообразимым образом соединились в одну ослепительно яркую.
И раздался взрыв.
Потому что тишина должна быть в библиотеке. Тихо! Я сказал. Или я тихо сказал?
Ирма Пинс, мило беседовавшая со школьным завхозом, услышала невообразимый грохот. Точно фурия сорвалась она с места, безошибочно определив, откуда раздался неположенный звук, и с перекошенным от гнева лицом, сопровождаемая недоуменными взглядами нескольких студентов, все еще упорно копающихся в многообразии книг, направилась туда, чтобы лично покарать виновников беспорядка. Филч засеменил следом, на ходу поправляя повязанный на голову клетчатый шарф и предвкушающе ухмыляясь. Весь Хогвартс знал, что завхоза хлебом не корми, дай поймать нарушителя, и даже то, что происшествие приключилось не на его территории, нисколько не уменьшало радости Аргуса.
- Значит, нарушаем правила?! – величественно возникнув из-за стеллажа, шепотом крикнула мадам (да простят меня, языковеды, но по-другому назвать изданный ею звук я затрудняюсь) и опешила. За стеллажом не было ни души. Стулья были отодвинуты, на них висели школьные сумки, на столе в рабочем беспорядке громоздились пергаменты, перья, чернильницы, книги, лежало чье-то незаконченное сочинение с огромной кляксой вместо заключения, но студентов, которые могли так безобразно нашуметь, не было.
- Сбежали, голубчики, - разочарованно прошипел выглянувший из-за спины библиотекаря Филч.
- Ничего, - прищурилась Пинс. – Рано или поздно они вернутся за вещами и получат причитающееся.
Завхоз коварно хохотнул, но осекся. На его глазах в мгновение ока мадам Ирма из недовольной совы преобразилась в фанатика-священника, в присутствии которого свершалось вопиющее святотатство. Проследив за взглядом Пинс, Филч увидел валяющуюся на полу книгу. Нет, не так. Он увидел КНИГУ, лежащую на ПОЛУ! Казалось, у библиотекаря сейчас будет сердечный приступ. Наклонившись, она подняла том с таким видом, будто в руки к ней попал непередаваемо-ценный редкий артефакт. Смахнув пыль заклинанием, Ирма Пинс водворила книгу на полку и любовно погладила по корешку, машинально прочитав название: справочник Льюиса Стилмена «Животные, волшебные и не очень».
