ПрологПриют Святой Анны, расположенный на задворках Грэйз-Инн-роуд в Блумсбери, мало отличался от других заведений этого профиля: старое, давно не ремонтируемое здание, равнодушные воспитатели, озлобленные дети. С приходом новенькой сотрудницы, двадцатитрехлетней выпускницы Лондонского колледжа Одри Кинер, в силу молодости не успевшей очерстветь, ситуация в приюте стала лишь напряжённее.
Одри старалась помочь детям, разговорить их, но натыкалась на недоверие и агрессию как с их стороны, так и со стороны коллег. Однажды, почти смирившись с тем, что бессильна, мисс Кинер предложила детям сыграть в игру «Что бы ты изменил в мире?», надеясь по ответам определить нужный подход и пробиться сквозь отчужденность и предубеждение. Из курса психологии Одри знала, что не обременённые проблемами взрослые чаще всего говорят о желании пожать руку Диего Марадоне, папе Римскому, королеве Великобритании, став их друзьями, или выбирают что-нибудь глобальное, к примеру, удавить Гитлера в колыбели… Дети же, все как один, хотели игрушек, сладостей и приключений.
Но только не сироты. Каждый воспитанник приюта Святой Анны хотел иметь семью. Каждый, но не Миралисса. Шестилетняя девочка прямо встретила доброжелательный взгляд мисс Кинер и заявила:
— Не рождаться.
Когда эти слова достигли ушей директора детского дома, миссис Фаготт понеслась к телефону с несвойственной её габаритам скоростью, спеша вызвать психолога. Весь день работники приюта обсуждали Миралиссу и её слова, испуганно, сочувствующе, а то и осуждающе качая головами.
Добродушный старичок явился на следующее же утро и почти весь день заставлял девочку рисовать картинки, складывать пазлы, отвечать на странные вопросы, но так и не смог определиться с диагнозом:
— По своему, девочка уникальна… Ох и намучаетесь вы с ней!
Директриса вздохнула и выгнала воспитанницу из кабинета, что ту совершенно не расстроило. Шестилетняя Лисса уже привыкла, что с ней постоянно возникают проблемы. Вся её жизнь была одним сплошным разочарованием.
Началось всё с того, что Лисса была нежеланным ребенком. Её родители были, во-первых, слишком молоды, а во-вторых, их семьи были категорически против этой связи, и, едва девочка родилась, от неё поспешили избавиться, сплавив дальней родственнице.
Сначала всё было нормально — Лисса помнила, что у неё была красивая одежда, вкусная еда, да и старуха относилась к ней вполне доброжелательно. Она даже помнила своего папу, изредка навещавшего её и дарившего всякие безделушки… А вот потом ситуация изменилась.
Естественно, Миралисса этого не понимала, но став чуть постарше, осознала, что с родителями что-то случилось и поток денежных средств прервался, что и повлекло радикальные перемены. Сперва пропала вкусная еда, потом, когда Лисса подросла, она лишилась нарядных платьев, ну и завершающим штрихом стали оскорбления: теперь старуха звала её не иначе как дармоедкой.
Длилось это недолго, и к пяти годам Мираллису оставили на пороге того самого приюта, где она и жила по сей день. А чтобы окончательно похоронить все концы истории с незаконнорожденным ребёнком, старуха выбрала маггловский приют, где никто не сможет связать девочку с её родителями.
Первую неделю Лисса грустила. Да, старуха не любила её, но все-таки заботилась; попрекала, но предоставила комнату и никогда не ругала, застав с книгой. Здесь всё было иначе.
Пусть Лиссе и было всего пять, но все эти пять лет она прожила в мире волшебства, совершенно не представляя себе жизнь магглов. Что бы Лисса не попросила, воспитатели лишь разводили руками, удивляясь нездоровой фантазии новенькой. А так как Миралисса не отступала, не понимая, что она в другом мире, то быстро заработала репутацию ненормальной.
Будь у неё хоть какой-то опыт общения со сверстниками, наверняка она не совершила бы тех ошибок, что превратили её в изгоя, но старуха свято чтила семейную честь, ото всех скрывая существование Миралиссы, так что за первые пять лет своей жизни она видела лишь старуху и отца.
Постепенно Лисса привыкла к новой жизни: к соседкам по комнате, которые постоянно ей пакостили; к мальчишкам с их злыми шутками; к микроскопическим порциям пищи; к обноскам; и, конечно, к унылой атмосфере.
Иногда в приют приходили семейные пары, желающие взять ребенка на воспитание, но в сторону Лиссы они не смотрели иначе, чем с недовольством. Говорят, в каждом ребенке есть что-то хорошее. У одного красивая внешность, у второго — милая улыбка, третий может быть похож на потенциальных усыновителей, четвертый просто излучает доброжелательность… Всех этих детей объединяло одно — желание обрести семью. В случае Миралиссы надежды на удочерение не было. Мало того, что она не была привлекательна, так еще и смотрела на чужих, как волчонок. Серо-голубые глаза, казалось, проникали в самую душу, заставляя взрослых ёжиться, и тогда губы Миралиссы растягивались в крайне неприятной улыбке, что окончательно отпугивало людей.
У Лиссы была тайна, о которой никто не догадывался, тайна, выручавшая её в самых сложных ситуациях: она умела читать мысли.
Она рано поняла, что ей всего придётся добиваться самой. Не имея протекции, рассчитывать она могла лишь на хитрость и свою тайну. Не обремененная никакими моральными принципами, Лисса готова была совершить любую подлость ради собственной выгоды. Так, свою первую кражу она совершила в возрасте семи лет, когда её лишили обеда с ужином за какую-то провинность. Она просто влезла через форточку в магазин и прямо на месте преступления проглотила две булочки с джемом. И если вы думаете, что её мучили угрызения совести, то глубоко заблуждаетесь. Впоследствии подобное повторялось не раз, ведь контролировать стихийную магию невозможно, а объяснить магглам сугубо волшебные вещи — заведомо провальная затея.
Лисса не была хулиганкой, она просто пыталась выжить. Её дразнили — она мстила. Её оскорбляли — она мстила. Её наказывали — она снова мстила. Ненормальная — вот кем была Миралисса для обитателей приюта, поэтому неудивительно, что она всё сильнее замыкалась в себе, пока вообще не перестала разговаривать.
Как-то летом, убегая от старших мальчишек, желающих поиздеваться над изгоем, она шмыгнула следом за странно одетым мужчиной в дверь затрапезного бара и, мгновенно спрятавшись под столом, затаилась. Шли минуты, а её преследователи не появлялись, и Лисса непроизвольно стала прислушиваться к диалогу сидящих за соседним столиком мужчин.
— …Лучше подождать. Пусть скандал утихнет, тогда можно будут испытать на магглах.
Слово «маггл» Миралиссе было знакомо. Она напрягла память, и нужное воспоминание тотчас же всплыло: так старуха называла обычных людей.
Сердце Лиссы забилось чаще: неужели это волшебники?!
— …Нарваться на авроров! Светиться с выручкой нельзя, сам понимаешь, трудно будет объяснить, откуда у нас взялись такие деньги. Лучше рискнуть деньгами, чем свободой и жизнью.
— Что ты предлагаешь? Едва мы отсюда выйдем…
— Прятать нужно на виду. Я предвидел, что что-то может пойти не так, и присмотрел тайничок. Прямо за той дверью есть неприметная щель в кладке, если специально не искать, в жизни не догадаешься!
— Мерлин с тобой, пошли.
Проводив мужчин глазами, Миралисса крепко задумалась. Кто такой Мерлин, она знала, естественно, только вот никто в приюте не упоминал его имени в разговорах. О совпадении больше не могло идти и речи, она действительно попала в мир волшебства!
В обеденное время заведение пустовало, так что Лиссе даже не пришлось особо прятаться, пока она кралась к двери, через которую недавно вышли мужчины, чей разговор она подслушивала, а мысли подсматривала. Щель в кладке оказалась на том самом месте, что она видела в чужих мыслях. Сунув руку внутрь, она вытащила увесистый мешочек.
Внутри было золото.
Миралисса сглотнула и, сунув обретённое богатство за пазуху, шмыгнула обратно в бар, а из него на улицу. Сердце колотилось где-то в горле, в боку кололо, дыхание вырывалось изо рта с хрипом, но она бежала всё дальше и дальше от загадочного бара. Наконец она остановилась в небольшом Тависток-сквере, буквально рухнув на скамейку. Немного придя в себя, Лисса стала обдумывать дальнейшие действия.
Не имея ни малейших представлений о курсе золота к фунту, не говоря уже о курсе волшебной валюты, она прекрасно понимала, что маленькой девочке нечего и мечтать, что удастся произвести обмен. С одной стороны — в её руках сказочное богатство, а с другой — она по-прежнему нищая. При себе золото оставлять было нельзя, слишком это было рискованно… Оставалось решить, куда его спрятать.
Удостоверившись, что вокруг ни души, Миралисса углубилась в кусты и, замотав часть монет в носок, закопала их в самой гуще растений. Пройдя сквер насквозь, она перешла через дорогу, и пробежав открытое пространство, углубилась в Гордон сквер Гарден, где повторила всю операцию. Отдышавшись, Лисса убедилась в отсутствии нежелательных свидетелей, и, пройдя сквер по диагонали, воспользовалась платком, чтобы замотать монеты и спрятать их на Уоберн-сквер… Держась в тени кустов и деревьев, Миралисса добралась до Рассел-сквер, по дороге подобрав банку из-под газировки… Последней остановкой стал Блумсбери сквер Гарден, находящийся всего в нескольких кварталах от приюта. К вечеру Миралисса еле передвигала ноги, но дело было сделано: вокруг приюта было восемь свежезакопанных кладов.
Выждав с месяц, Лисса почувствовала, что её тянет в тот странный бар снова. Логично рассудив, что в предыдущий раз её никто не видел, а если и видел, то не факт, что они снова пересекутся, она решилась.
Она прикрывалась скукой, но в глубине души ей хотелось узнать что-нибудь о родителях. О матери она не знала совсем ничего, даже имени, но вот с отцом всё обстояло иначе. Она помнила лицо и имя — Реймонд. Конечно, это было ничтожно мало, но сдаваться, даже не попробовав, Миралисса не собиралась.
То, что она помнила всё, что происходило с ней в младенчестве, было странно, но Лисса об этом не знала и воспринимала как должное.
Понаблюдав за входом в бар, она с удивлением констатировала, что что-то изменилось. Время было то же, но в отличие от прошлого раза, дверь то и дело хлопала, пропуская группы людей с детьми. Затеряться в столпотворении ничего не стоило, и Лисса вошла следом за светловолосой семейной парой, вокруг которой бегали двое мальчишек, один постарше, а другой — на вид ровесник Миралиссы.
Как она и предполагала, никто не обратил на неё внимание. Пара посчитала, что она слегка обогнала «своих», а те, кто шёл позади, наоборот, посчитали, что она отстала. В общем, через пять минут Лисса прошла через кирпичную арку, где пряталась золотоносная щель, и оказалась в абсолютно ином мире.
Вокруг были сотни звуков: детский смех и восклицания, птичьи крики и скрип дверей; тысячи запахов и миллионы красот… Машинально шагая за «своей» семьей, она проходила мимо самых диковинных магазинов, широко раскрытыми глазами рассматривая всё вокруг. «Её» семья свернула к витрине, в которой были выставлены мётлы, а Лисса наконец-то увидела магазин своей мечты — книжный.
Читать она любила, особенно книги о магии, поэтому следующие три часа провела среди стеллажей, разрываясь от желания прочесть всё. В магазине она узнала, что добытые монеты называются галлеонами и, посмотрев на ценники, радостно улыбнулась: её состояния должно было хватить на многое.
Купив три учебника, наврав продавцу, что её попросили старшие братья, Миралисса решила продолжить экскурсию. Результатами стало приобретение куртки с множеством карманов, заколдованной таким образом, чтобы менять размер по мере роста ребёнка, и рюкзак, обладающий волшебной вместительностью и чарами снижения веса. А также восхитительное на вкус мороженое.
Довольная покупками, Лисса нашла подходящее семейство и покинула волшебный квартал.
Читая мысли проходивших мимо неё волшебников, Миралисса узнала столько, что голова шла кругом, так что следующую неделю пришлось посвятить систематизации и анализу информации.
Во-первых, все волшебники в одиннадцать лет получают письма с приглашением в волшебную школу, которая называется Хогвартс;
Во-вторых, с одиннадцати и до совершеннолетия, которое наступает в семнадцать, колдовать вне школы запрещается;
В-третьих, кроме Косого есть ещё и Лютный переулок, а там можно купить волшебную палочку, которую Министерство не сможет отследить, следовательно, колдовать можно будет где угодно, совершенно ничего не опасаясь;
В-четвертых, существует Статут о секретности, запрещающий разглашать информацию о волшебном мире;
В-пятых, маги делятся на чистокровных, полукровок и грязнокровок. Первые презирают всех остальных, а поскольку власть сосредоточена именно в их руках, добиться чего-либо могут только чистокровные;
В-шестых, несколько лет назад была война между Тёмным Лордом и Альбусом Дамблдором — двумя сильнейшими волшебниками современности. Дамблдор — директор Хогвартса, выступающий за равенство чистокровных и грязнокровок, а Тёмный Лорд и множество его последователей пропагандируют превосходство чистокровных. Сам Лорд исчез, побежденный годовалым Гарри Поттером, а его сподвижники либо разбежались, либо попали в тюрьму, называемую Азкабан.
О Тёмном Лорде и Пожирателях смерти было меньше всего информации. Одни боялись даже в мыслях имени Лорда, так и говоря «Тот-Кого-Нельзя-Называть», другие же, и Миралисса догадывалась, кто именно, звали его «Мой Лорд» и верили в его возвращение.
Но Лиссу Лорд заинтересовал не поэтому. Он исчез в последний день октября восемьдесят первого года, в течение пары следующих недель переловили большинство его последователей, после чего их всех посадили в Азкабан. И по времени это совпадало с исчезновением её отца.
Теперь к естественному желанию сироты добавилось понимание, что после приюта её посчитают грязнокровкой, и единственная возможность этого не допустить — найти отца.
* * *
Периодически Миралисса наведывалась в Косой переулок за новыми книгами. К сожалению, гуляющая в одиночку десятилетняя девочка неизбежно привлекла бы внимание, поэтому ей приходилось ждать то Рождества, то летних каникул, когда в Косом переулке собирались толпы детей.
В августе Лисса купила волшебную палочку. Понаблюдав через пыльную витрину за работой Олливандера, она решила отложить приобретение «официальной» палочки и приобрести пока только запасную в Лютном переулке у мистера Эймса, злобного вида старикашки, который справлялся со своей задачей в десять раз быстрее «доброго» коллеги.
За год Миралисса прочитала все учебники для первого курса, отработала все практические задания по Чарам, Трансфигурации, ЗОТИ… Теперь пришел черед Рун и Нумерологии.
Не всё получалось как должно, не всё она понимала, но одно она знала наверняка: никто не посмеет усомниться в её чистокровности!
К одиннадцатому дню рождения она знала о магическом мире больше любого чистокровного ребёнка. Лисса прочитала кучу книг, статей, газет и теперь точно знала, что папа её не бросал. То, что её отец Пожиратель смерти, убивающий людей, её абсолютно не смущало. Да хоть сам Дьявол! Единственное, что для неё было важно — он её отец.
