Глава 1Ночь.
Лаборатория.
За столом – трое: худощавый мужчина лет пятидесяти – на нём белый лабораторный халат, мантия же аккуратно сложена и висит на спинке стула, а в руках – блокнот и почему-то простой карандаш, а не перо; приятный молодой человек лет двадцати, с тонкими аристократическими чертами лица, черноволосый и черноглазый – и вид он имеет одновременно скучающий и заинтригованный (сложно сказать, как два эти чувства могут сочетаться в одно время в одном человеке, но это именно так); последний – с сединой в волосах и следами побоев на измученном, но не старом еще лице, одежда его порвана и запачкана кровью, с совершенно измученным видом – рот его приоткрыт, и оттуда свисает длинная нитка слюны.
У каждого из них своя роль: Августус Руквуд допрашивает пленного Карадока Дирборна, а Ойген Мальсибер в это время держит того под Империо – выбор довольно странный, на первый взгляд, потому что Руквуд и сам превосходно владеет этим заклятьем. Однако в данном конкретном случае не то что у него – у самого Тёмного Лорда ничего так и вышло: то ли Дирборн – великолепнейший менталист, то ли это Дамблдор постарался и своих соратников защитил, но так или иначе, ни от легилименции, ни от Империо толку не было – первая просто мало что показала, а второе вообще не получилось наложить… ни у кого, кроме сидящего тут мальчишки. Как и почему – к этому вопросу Руквуд планирует вернуться чуть позже, однако факт: потерпев неудачу и замучив несчастного, Темный Лорд разозлился неимоверно, однако, наконец, совладав с собой, заставил каждого из ближнего круга сделать попытку – и внезапно у Мальсибера-младшего это вышло легко и сразу. Потому-то он и сидит сейчас здесь, скучает и весьма раздосадован: все остальные в этот момент устраивают какой-то весёлый погром, а он вынужден тут торчать. Они почти незнакомы, Мальсибер и Руквуд: тот видел, конечно, не так давно принятого в ближний круг вслед за отцом юношу, но общаться не довелось – да и незачем было. Сколько их, вот таких… а, впрочем, таких вот как раз и нисколько.
- Да не скажет он ничего, - наконец не выдерживает Ойген, осторожно просовывая кончик пальца в клетку с лабораторными мышами. Те принюхиваются, и он с любопытством смотрит, укусят его или нет.
- Почему? - вежливо интересуется Руквуд.
- Потому что нечего, - Мальсибер смеётся, поворачивается и смотрит теперь и на Руквуда с тем же любопытством, что только что глядел на мышей. – У него в голове всё перемешано, он даже не понимает, чего вы от него хотите.
- Велите ему…
- Я не могу! – восклицает тот. – Это же так не работает… я не могу ему приказать сделать то, чего он сделать не может. Мы его так совсем с ума сведём. Да? – спрашивает он ласково и сочувственно у сидящего на табурете Дирборна.
- Как вы сделали это?
- Что как я сделал? – с удовольствием переспрашивает молодой человек.
- Наложили Империо. Никому кроме вас это не удалось, включая Лорда.
- Ну мало ли, - пожимает плечами тот и легкомысленно замечает: - Может, вы все ему не понравились просто. А я понравился. Я же и красивее, и моложе – меня приятнее слушаться.
Он смеётся, но Руквуд почему-то никак не может понять, говорит он всерьёз или шутит. Ему вообще очень трудно с Мальсибером: в том слишком много эмоций, и хотя он вполне открыт, да и окклюмент крайне слабый, толку от легилименции в его случае немного – Руквуд пробовал: его сознание столь же чувственно и наполнено яркими образами, как и его речь, и отыскать там что-нибудь нужное теоретически можно, но весьма утомительно, а главное – долго.
- Это шутка? – вежливо уточняет Руквуд. Мальсибер глядит на него изумлённо и уточняет:
- Что именно? Что я моложе и красивее вас? По-моему, это факт… даже аксиома, - он снова смеётся.
Руквуда это слегка раздражает, но вместе с тем интригует – но сейчас нужно заниматься Дирборном: они сидят уже второй час, а практических результатов до смешного мало.
- Прикажите ему рассказать то, что…
- Я же уже сказал: он не может! – повторяет Ойген. – Он бы хотел, правда. Но не может. Он всё забыл и всё перепутал, увы. Нужно подождать хотя бы несколько часов, - говорит он и добавляет неосторожно: - Да после лордовской легилименции и не удивительно… у него и голова сейчас болит, и вообще от него толку не будет.
- У нас мало времени, - ровно говорит Руквуд. – Мы не можем ждать.
- Ну не можем так не можем, - легко соглашается Мальсибер. – Вы продолжайте – он же вполне вам послушен.
Руквуд и продолжает: пробует применить какие-то комбинации зелий, подносит к пленному светящийся голубоватый кристалл и задает вопросы то так, то эдак... без толку. Дирборн даже говорить нормально не может, изъясняясь все больше какими-то междометиями и усталым мычанием. Мальсибер, тем временем, вновь начинает скучать и снова оборачивается к столу, на котором так много занятных вещей: начиная с волшебных магических линз, которые не просто увеличивают изображение, но и меняют способы восприятия, и даже образ мыслей порой – молодой человек наклоняется к одной из них и заглядывает в неё, смотрит вокруг, разглядывает сквозь неё хозяина лаборатории, пленника, смеётся удивлённо, затем отодвигается, заинтересовавшись теперь разнообразными измерительными приборами, которые в идеальном порядке разложены на краю стола. Его внимание привлекает волшебный штангенциркуль – штука, наверное, редкая и, на первый взгляд, действительно странная: он трогает его осторожно (Руквуд морщится, но молчит), но в руки взять, к счастью, не решается. Потом Мальсибера заинтересовывает маятник на подвесах – он тихонько толкает его, трогает, разве что не обнюхивает… Ничего опасного в его действиях нет, но Руквуда они отвлекают, ибо далеко не все предметы у него на столе невинны и безопасны. Колбы и колбочки с зельями беспокойный юноша благоразумно обходит стороной – так же, как и небольшой котёл, и вообще все принадлежности для приготовления зелий – и тянется к странным металлическим табличкам с выгравированными на них не менее странными буквами. Он почти что касается их, когда Руквуд ровно его одергивает:
- Не трогайте это.
- Не буду, - послушно убирает руку Мальсибер и тут же спрашивает: - А что можно трогать?
- Ничего.
- Совсем ничего? - недоверчиво уточняет тот, и Руквуд подтверждает:
- Совсем. Сосредоточьтесь.
- Да не соображает он ничего! - с легкой досадой говорит Мальсибер, - мог бы - давно уже все рассказал...
- Он знает - значит, расскажет, - говорит Руквуд.
Мальсибер изумляется:
- Почему?!
- Почему что? – слегка раздражённо уточняет Руквуд.
- Почему раз знает - значит скажет?
- Потому что он под Империо, - с некоторым недоумением поясняет Руквуд - как можно, на таком уровне владея заклятьем, не понимать самой его сути?
- И что? - так и не понимает Мальсибер. - По-вашему, знание и способность его воспроизвести идентичны? - он смотрит очень недоуменно.
А вопрос-то хороший... Хороший и неожиданно точный. Руквуд сам удивлен тем, что подобное не пришло ему в голову: он слишком устал, вероятно, а еще этот юнец, постоянно его отвлекающий - потому что ему скучно, и он как может пытается себя развлекать. А фантазия у него богатейшая, и скучать он, видимо, действительно не привык, посему на запрет трогать что бы то ни было он не то чтобы не обращает внимания - нет, почему, обращает, но как-то... своеобразно. Например, сейчас он вновь тянется к клеткам, решив, вероятно, что в оном запрете речь шла исключительно о неодушевленных предметах. Пусть бы его и покусали, но, во-первых, вдруг это его отвлечет, и он не удержит свое странное Империо, а больше наложить не сумеет - а во-вторых, это может испортить чистоту эксперимента уже над самими животными. Надо чем-то занять его, решает Руквуд, раз уж слов он не понимает. И Риддлу потом сказать, чтобы сделал молодому человеку внушение о правилах поведения в лаборатории - потому что работать им вместе, вероятно, еще придется, ибо Августус намерен всерьез изучить его аномальное Империо.
- Не нужно трогать ничего на столе, - напоминает Руквуд. - Можете пока посмотреть книги, если хотите.
Тот тут же встает и идет к стеллажам - и на какое-то время ему их хватает.
А у Руквуда так ничего и не выходит с допросом. Да и за стеллажами как-то подозрительно тихо... Он окликает:
- Мистер Мальсибер!
Тишина.
Как неприятно... но вроде бы там не было ничего опасного, в чем тогда дело?
Руквуд идет сам посмотреть - и тут из-за угла на него совершенно бесшумно выскакивает Мальсибер, они сталкиваются, не удержавшись на ногах, и падают. Ойген пытается найти опору, хватается за стеллаж - и тот падает следом. Книги летят с полок, сметая заодно и со стола все, что на нем находится: клетки падают, мыши пищат, что-то проливается, смешивается друг с другом, шипит и дымит... а потом следует рывок аппарации - и они оказываются на улице.
Руквуд выпускает Мальсибера - тот падает и садится на сырую от недавнего дождя землю. Выглядит он напуганным и обескураженным - говорит растерянно:
- Простите... я совсем не хотел... я вовсе не думал, что так получится...
- Очень плохо, - говорит Руквуд.
- Да не то слово! - грустно соглашается молодой человек.
Похоже, он не понял его - опять.
- Плохо, что вы делаете то, чего не хотите, - поясняет Августус. - Действия всегда должны соответствовать намерениям.
- То есть если бы я намеренно все это устроил, вам бы больше понравилось? - изумленно спрашивает Мальсибер.
Что за манера переворачивать все с ног на голову?
- То, что вы сделали - чрезвычайно неуместно и будет стоить вам дорого, - говорит Руквуд, прикидывая примерную стоимость возможного ремонта и стоимость оборудования.
- Вы, конечно, нажалуетесь Лорду?
Формулировка Руквуду непонятна:
- Вы полагаете, достоверно изложить факты - значит жаловаться? - интересуется он.
- Да, если вас об этом не спрашивают! - восклицает Мальсибер. - А иногда даже если и спрашивают, - добавляет он, чуть подумав.
- Значит, я был прав, - констатирует Руквуд.
- Нет! - Ойген даже руками всплескивает. - Ну вы правда не понимаете разницу? Давайте я вам сам оплачу весь ремонт - а вы ничего Лорду не скажете... он же просто убьет меня!
- Вряд ли, - подумав, возражает Руквуд. - Он не станет убивать единственного наследника почтенной семьи, с которой связаны многие планы за разрушение лаборатории. Просто накажет.
- То есть вам просто хочется меня наказать? - немедленно спрашивает Мальсибер.
- Я полагаю, для вас это будет правильно и полезно, - кивает Руквуд.
- Так накажите сами, - предлагает ему Ойген. - Зачем отвлекать и расстраивать Лорда?
- Я? - кажется, слегка все-таки удивляется Руквуд. - Это не моя функция.
- Ну вот - что ж, по-вашему, Лорду это к лицу, а вам нет? - с невинной улыбкой спрашивает Мальсибер.
Какие он точные вопросы порой задает, однако. Интересный мальчик. Они, кажется, со Снейпом приятели, вспоминает Руквуд. Что ж, это логично: два человека с нетривиальным мышлением, вероятно, должны общаться.
- Я подумаю, - кивает Руквуд. - Ждите здесь.
Он зачаровывает одежду, и, наложив на себя чары головного пузыря: мало ли, что там теперь в лаборатории - и аппарирует в разрушенную лабораторию.
