Глупая девчонка Первые лучи утреннего солнца осветили монумент Хокаге, возвышавшийся над Конохой, ознаменовав начало нового дня. Несколько ранних пташек уже неохотно выходили на улицы деревни, покидая свои дома по каким-либо причинам, будь это работа, тренировка, учеба, или же просто желание прогуляться. Но, конечно, большинство людей все еще нежились в своих кроватях, наслаждаясь в кои-то веки мирным сном. Казалось, будто ничто не могло бы нарушить это спокойствие, охватившее все и всех в деревне Скрытого Листа этим прекрасным утром.
Так оно и было.
Величайшая война из всех, что когда-либо видел их мир, закончилась всего два дня назад, но никто еще не чувствовал себя достаточно отдохнувшим, ровно как никто не мог до конца поверить, что этот кошмар, и в самом деле, остался позади. История шиноби не знала катаклизма столь же разрушительного и чудовищного, как то, что они только что пережили — во всяком случае, насколько им было известно. Вот почему абсолютно никто, даже самые отпетые преступники, не осмеливался нарушить эту хрупкую атмосферу долгожданного покоя, так нужную им всем сейчас.
Возможно, это также было главной причиной того, что Шестой Хокаге, Хатаке Какаши, пребывал в наилучшем настроении несмотря на не очень-то веселое событие, в котором он вынужден был принимать участие. Горечь по этому поводу испытывал не только он один, но и вся команда номер семь… Но это были лишь они четверо. Никто помимо них не был огорчен, что было вполне естественно, а потому не беспокоило Какаши. На самом деле, для всех остальных людей в деревне это было, скорее, даже облегчением, потому что большинство из них все еще чувствовали себя довольно некомфортно, зная, что он был где-то по-близости.
— Что ж, я буду честен с тобой. В иных обстоятельствах ты бы получил пожизненное заключение в лучшем случае. Единственная причина, по которой ты был прощен — это твоя помощь в освобождении людей из Вечного Цукуеми, и в окончании этой войны. Постарайся, впрочем, не забывать, что все это благодаря Наруто. Он — герой этой войны, ну и… Я, в общем-то, тоже добавил пару слов, как Шестой Хокаге. Так что впредь будь осторожен, и давай больше без кровавых бань. Потому что в следующий раз уже я буду отвечать своей головой.
Лицо Саске оставалось совершенно спокойным и бесстрастным, когда он мягко произнес:
— Ага… Сожалею. — Несмотря на полное отсутствие эмоций в его голосе и взгляде, бывший ученик Какаши был уверен, что тот понял, что он говорил совершенно искренне.
— ...Уже уходишь? Цунаде-сама почти закончила искусственную руку из клеток Первого Хокаге для тебя, — проговорила розововолосая девушка — Сакура, еще один член их команды, застенчиво опустив свои нефритовые глаза. Она уже была научена горьким опытом, и знала, что ничего не могло остановить Учиху, как только он принял какое-то решение, и сейчас, очевидно, был как раз такой случай. Тем не менее, она не хотела, просто не желала его отпускать! После того, как она прождала его возвращения в течение стольких лет… Он, наконец, был снова с ними, да к тому же безо всякой жажды мести и ненависти. Ее робкая мечта уже было сбылась...
А теперь он покидал их. Снова.
Бросив на нее короткий взгляд и моментально осознав, о чем именно она думала, Саске вздохнул. “Какая неприятность…”
— Мне... Нужно увидеть это самому. Все то, чем на самом деле является наш мир. — Он понимал, что для нее это, скорее всего, звучало не слишком убедительно, но, похоже, Сакура не собиралась пытаться переубедить его, к облегчению юного шиноби. К тому же, она уже пробовала делать это в прошлом, так что он был уверен, что она знала, что это бы не привело ни к чему хорошему.
— Все те вещи, которые я раньше не замечал… Мне кажется, сейчас я смогу лучше рассмотреть их. И если я сейчас упущу этот шанс, не думаю, что у меня будет еще один. К тому же, есть несколько вещей, которые беспокоят меня. Я должен проверить.
Похоже, этого оказалось достаточно. В первый раз в своей жизни Сакура выглядела так, словно, наконец, действительно поняла его. И все же, это, определенно, нисколько не облегчило ее чувства...
Все еще не глядя на него прямо, куноичи тихо, почти шепотом пролепетала:
— Что… что, если бы я сказала тебе… что… что я бы хотела… пойти… с тобой? — она, наконец, осмелилась встретить его, как всегда, безразличный взгляд.
Учиха закрыл глаза.
— Это мой путь к искуплению. Ты не имеешь отношения к моим грехам.
Сакура грустно вздохнула, а ее голова и плечи обессиленно поникли.
— Не имею отношения, значит... — пробормотала она, зажмурившись в безнадежной попытке подавить подступившие к глазам слезы.
Но затем она вздрогнула и подняла взгляд, ощутив легкое прикосновение его кончиков пальцев к своему лбу.
Он мягко улыбнулся, глядя на нее с… состраданием?
— Увидимся, — коротко бросил Саске. Она не могла отвести от него глаз, словно загипнотизированная его взглядом, который был, в кои-то веки, мягкими и почти нежными. - ...Спасибо, - добавил он.
Ее щеки побагровели, и она слегка отвернула голову в сторону, застенчиво улыбаясь. Учиха видел, что Сакура подумывала что-то еще сказать, но для него время разговоров подошло к концу, а посему он молча развернулся и зашагал прочь от них, пройдя через ворота деревни. Да, он вновь покидал их. И все же, в этот раз он знал, что однажды вернется, не так ли?.. По крайней мере, он точно собирался. А значит, у них не было причин так уж сильно переживать.
Это также было той единственной мыслью, что не давала Сакуре разреветься, когда она взглянула на его удаляющуюся спину в последний раз перед тем, как направиться домой. Это было словно дежа вю. Даже хотя она знала и понимала, что теперь все было иначе, девушка ничего не могла поделать с болью от воспоминаний о том, как он покидал деревню в прошлый раз, почти пять лет назад.
И все же, как и сама Коноха, Учиха довольно сильно изменился за эти годы...
Пройдя несколько минут по широкому тракту, поглощенный кучей самых разных мыслей, поскольку ему нужно было пересмотреть очень многое в своей жизни, он вдруг остановился, повернув голову налево.
— Хм… Не думал, что ты придешь.
Облокотившись о дерево, Наруто задумчиво осматривал его некоторое время, ничего не говоря. Саске уже было начал гадать, станет ли его друг снова пробовать уговорить его остаться, как он уже попытался прошлой ночью на крыше офиса Хокаге, как вдруг...
— Вот… возвращаю, — наконец, сказал блондин, протягивая ему что-то маленькое и ярко поблескивающее в лучах солнца.
Ничуть не удивленный, Саске принял потрепанную синюю повязку с закрепленной на ней старой защитной налобной пластиной с символом Конохи, перечеркнутым глубокой царапиной прямо по середине, после чего аккуратно спрятал ее в кармане.
— Я сохраню ее… до тех пор, как мы, действительно, закроем все наши дела.
Они простояли так несколько секунд, после чего каждый довольно улыбнулся, повернувшись в разные стороны и зашагав в противоположных направлениях. Ни один из них не обернулся, чтобы взглянуть на другого в последний раз...
Двигаясь вперед бок о бок с любовью и ненавистью, они приняли свои пути со спокойными душами, зная, что когда-нибудь они снова пересекутся... рано, или поздно.
Все еще глубоко погруженный в свои размышления, в какой-то момент Саске свернул на дорогу, ведущую на восток. Он уже знал, куда конкретно он направлялся, но, в то же время, Учиха никуда не спешил.
Чего-чего, а времени у него теперь было более, чем достаточно.
Но затем он вдруг услышал что-то справа от себя. Не останавливаясь, он слегка покосился в направлении звука, окидывая заросли коротким беглым взглядом. Очевидно, кто-то преследовал его, и шиноби только сейчас это заметил, так как его голова была слишком переполнена в данный момент, так что он был не особо-то внимателен ко всему, что происходило вокруг. В конце концов, в этом мире не было ни единого человека или существа, которое он мог бы считать для себя угрозой…
И все же, ему не нравилось, когда за ним следили.
Пройдя еще около сотни метров и ощущая нарастающее раздражение, он сфокусировался на окружавших его звуках, почти сразу же услышав хруст очередного прутика, сломавшегося под чьей-то ногой.
Он остановился, нахмурившись. Кто вообще мог быть настолько туп, чтобы преследовать его? Кто-то из Конохи? Он пока еще не так уж далеко ушел от деревни; вообще-то, он все еще мог видеть верхушки наиболее высоких участков стены, окружавшей поселение. Но ведь он попрощался со всеми, кому он еще был небезразличен в этом месте…
Тогда кто?..
— Покажись. Я знаю, что ты там. Нет смысла прятаться, — спокойно произнес шиноби, окидывая деревья беззаботным взглядом, даже не собираясь активировать свой Шаринган.
Прошло несколько секунд прежде, чем он заметил медленное, осторожное движение во тьме леса. Его глаза слегка расширились от удивления. Он ожидал увидеть кого угодно, абсолютно любого человека или животное, но не того, кто медленно вышел из тени с очень взволнованным, но в то же время как будто целеустремленным выражением лица.
— Ты? — только и смог пробормотать он, не понимая, чем вообще думала эта девочка, решив последовать за ним.
Странная белоглазая куноичи — без сомнения, Хьюга — с длинными шелковыми волосами длиной почти до пояса, одетая в грязные, мятые, мешковатые вещи… Она не ответила на его вопрос. Вместо этого она просто остановилась в нескольких метрах от него, мертвенно бледная и дрожащая, уставившись на шероховатую поверхность дороги у себя под ногами и выглядящая так, словно ожидала, что ее кто-то атакует в любую секунду. Похоже, она очень сильно боялась его, судя по тому, что она не могла выдавить ни слова.
Да, это был тот еще сюрприз — девчонка, с которой он ни разу в жизни не обменялся ни единым словом… Было очевидно, что ей что-то было нужно от него, и это было для нее очень важно. Кто-то вроде нее никогда бы не решился приблизиться к нему вот так без очень хорошей на то причины.
Но что вообще ей могло понадобиться именно от него?..
Быстро собравшись с мыслями, он шагнул в ее сторону, только чтобы увидеть, как глаза Хьюги моментально поднялись и уставились на него, а ее нервно-застенчивое выражение ее лица сменилось на явно напуганное. Не то, чтобы это было хоть сколь-нибудь удивительно для него — Саске знал, что многие люди ощущали леденящий душу ужас лишь от одного звука его имени. Не то, чтобы он был против; на самом деле, он как раз предпочитал, чтобы все так и было, и чтобы они держались от него подальше вместо того, чтобы вертеться вокруг, словно назойливые, надоедливые насекомые подобно тому, как это было с его одноклассницами много лет назад.
И все же, эта девочка казалась ему просто слишком нелепой и смехотворной. Она проследовала за ним всю дорогу от ворот деревни… и зачем? Чего эта дурочка могла надеяться получить от него? Внезапно он почувствовал себя почти заинтригованным… Почти.
Окидывая это странное создание скептичным взглядом, он, наконец, вспомнил, что уже видел ее когда-то в далеком детстве. Она была той самой причудливой молчаливой чудачкой, постоянно наблюдавшей за Наруто, когда они учились в академии, и являвшейся его единственной фанаткой. Эта Хьюга также была единственной куноичи из их поколения, которая, если подумать, никогда не раздражала его. Возможно, потому, что она никогда не обращала на него внимания, что было как раз тем единственным, чего он хотел от абсолютно всех женщин после стольких лет преследований и бесконечных фанатичных докучаний с их стороны.
Что ж, ее личность многое объясняла, но поднимала не меньше новых вопросов.
— Что ты тут делаешь? — спросил подросток, глядя на нее с легким презрением. Хотя она никогда не беспокоила его напрямую, он все равно ненавидел помешанных фанаток, вне зависимости от того, был ли именно он объектом их обожания, либо же кто-то другой, пусть даже и Наруто. И даже несмотря на то, что его парадигма заметно изменилась после последней дуэли с Узумаки и вообще всего, что случилось в последнее время, некоторые из его взглядов и убеждений, пожалуй, никогда не изменятся, что бы ни произошло.
Хьюга нервно поджала губы, глядя на него с опаской и откровенной неуверенностью, которая легко читалась в ее белых глазах, как будто она сомневалась, стоило ли говорить то, что она хотела сказать, либо лучше было бы просто убежать. Спустя примерно минуту напряженного молчания Саске нахмурился, делая еще один шаг навстречу ей. На этот раз девочка не отшатнулась — она сжала кулаки и взяла глубокий вдох, очевидно, готовясь что-то сказать, но он ее опередил.
— Слушай, если ты пришла, чтобы просить меня вернуться ради этого идиота — этого не будет. Наруто знает, почему я ухожу, и… — Саске замолчал, когда куноичи быстро замотала головой. Немного ошарашенный, он нахмурился еще сильнее. Учиха ощущал, что быстро теряет терпение рядом с этим глупым созданием. Он еще даже не слышал ее голоса, но она уже умудрилась начать действовать ему на нервы… — Тогда чего тебе надо, черт возьми? Говори уже! — нетерпеливо сказал шиноби.
— Я… Учиха-сан, я… — Наконец, она что-то начала бормотать, к его облегчению. “И года не прошло, мать твою…” подумал он. Ее писклявый голос все равно бесил его...
— Я хочу пойти с вами. П-Прошу, позвольте мне! — решительно выпалила она, упрямо глядя в его ледяные глаза, один из которых — хотя он и не имел об этом ни малейшего понятия — выглядел точно так же, как те, преследовали девушку в ее кошмарах. Те самые глаза, что разрушили ее деревню около года назад, почти убили ее саму несколько раз, и забрали жизнь ее брата.
Но даже если бы он знал обо всем этом, Учихе, конечно, было абсолютно наплевать на ее чувства. Его лицо ничего не выражало, но все же он был ошеломлен ее смехотворной просьбой. Взять ее с собой? Серьезно? Услышав это, он чуть было не рассмеялся ей в лицо. Она что, совсем не дружила с головой?..
Тогда Учиха внимательно осмотрел ее, все так же ничуть не меняясь в лице. Это, должно быть, розыгрыш — скорее всего, подстроенный Наруто, иного объяснения происходящему просто не было. Только этот идиот мог придумать нечто настолько тупое...
И, тем не менее, она выглядела абсолютно серьезной, и почему-то он сомневался, что она могла быть настолько хорошей актрисой. Похоже, что девчонке понадобилась вся ее сила воли, чтобы не отвести взгляд. Должно быть, он что-то упустил; иначе он, вероятнее всего, просто рехнулся, и все это было нелепой галлюцинацией. Да, должно быть, так и было. Пожалуй, это не она сошла с ума, а он.
"Лучше и не придумаешь…"
— Зачем? — прямо и лаконично спросил он, не желая запутывать себя бессмысленными размышлениями еще сильнее.
Похоже, она ожидала этого вопроса, потому что ответила почти моментально:
— Я… я н-не могу оставаться в-в д-деревне… больше н-не могу…, — только и выдавила она, кажется, наконец, потратив последние капли смелости, которые у нее оставались, после чего вновь стыдливо опустила голову, не выдержав его пронзительного взгляда.
— О-о?.. — задумчиво протянул он, удивленный и одновременно ошарашенный ее ответом. То есть, она собиралась стать нукенином — изгоем, так же, как он в далеком прошлом? Было ли это тем, что, она полагала, он собирался сделать и теперь… снова? И что вообще могло заставить эту бесхребетную девчонку, которая души на чаяла в придурке, которого он считал своим лучшим другом, покинуть Коноху? Неужели ее подушки были недостаточно мягкими?..
Неожиданно он почувствовал сильное желание отшить ее и сжал зубы в гневе. Да кем вообще эта маленькая дрянь себя возомнила? И какого дьявола он сравнивал ее с собой, когда дело касалось причин для того, чтобы сбежать из деревни? Между ними не было и не могло быть ничего общего. Она была всего лишь испорченной мелкой принцесской, у которой было все, о чем он сам всегда в тайне мечтал: клан, семья, дом…
И тогда внезапное осознание ударило его, словно гром среди ясного неба.
С ней что-то было явно не так. Никто так просто не бросал все, что имел, без очень серьезных на то причин. Особенно с такой идеальной жизнью, какая, как ему казалось, была у нее. Саске отнюдь не был дураком; на самом деле, он усвоил все уроки, которые преподали ему собственные ошибки в прошлом. То, как он неверно оценивал людей, начиная с Итачи и заканчивая самим собой… “Нет, не собой,” поправил он себя.
Заканчивая этой девочкой, стоявшей сейчас перед ним.
Он больше не повторит своих ошибок. Он был лучше и куда умнее этого.
— Что случилось? — наконец, терпеливо спросил он после некоторых размышлений. Она поморщилась, обхватив себя руками, словно вокруг них было слишком холодно — хотя на самом деле, как раз наоборот.
— Это с-совсем неважно, Учиха-сан… — ему показалось, или она тихонько шмыгнула носом? — ...п-пожалуйста, просто позвольте мне п-присоединиться к вам. Я буду… я постараюсь быть полезной.
Он заметил, что ее белесые глаза, которые он всегда находил странными и жутковатыми, как и весь ее клан, стремительно наполнялись слезами.
Он ненавидел, когда девчонки плакали. Вне зависимости от того, кем они были.
— Нет, важно. Ты мне не нужна, и я не хочу, чтобы ты ходила за мной. Если тебе это так нужно, придется убедить меня в том, что я должен позволить тебе это сделать.
Она вздохнула, как и он секундой позже. Он ясно видел, что она не собиралась говорить ему ничего внятного. К счастью, у него был способ узнать все, что он хотел, с помощью своего левого глаза, хотя он все еще не до конца освоил эту способность.
Впрочем, лучшего варианта все равно не было.
Учиха снова шагнул к ней, приблизившись вплотную, и прежде, чем Хината могла бы среагировать, он схватил ее за запястье и крепко сжал ее руку.
Нингендо!
Последним, что она увидела перед тем, как воспоминания о последних нескольких днях стремительно заполнили ее разум против ее воли, был отблеск его жуткого пурпурного глаза, пронзительно взглянувшего в самые темные глубины ее души.
Его Риннеган!..
