Ничего себе учебный год начинаетсяС переменным успехом дневники я вела с того момента, как научилась писать. То есть где-то лет с пяти. Но если бы кто-нибудь когда-нибудь спросил бы меня: Нина, а для чего ты это делаешь? — только сейчас я смогла бы точно ответить: от скуки.
А чем еще заниматься, пока наш шестиместный цветок-теремок с упорством гигантского крота прогрызает под землею тоннель по запрограммированному маршруту «Чародвинск — Хогвартс»? Когда уже и языки «все обо всем» почесали, и умные (и не очень) книжки перечитали, и по ведьмонету через блюдечко с надкусанным яблочком побродили? Ну не в окошко же пялиться, хоть и заколдовано оно вместо почвенной структуры, просто мечта геолога, вид на парижскую Эйфелеву башню транслировать. А так потом хоть будет, что вспомнить.
Все началось с первосентябрьской торжественной линейки нашего обожаемого Среднего Специального Магического Училища Ордена Святого Кондратия-Обнимателя. Едва все успели построиться буквой «Пэ» от первого до седьмого курса, по часовой стрелке, а я — выдать ставшему рядом своему лучшему другу Ромке приветственный щелбан, как по традиции слово взяла директриса, Забава Путятишна Надысь. Но по обыкновению она не стала вещать о том «как космические корабли бороздят Большой театр» или «прошлый год был самым лучшим, но это не предел, а потому больше стараний, хороших и разных», а заговорила совсем о другом:
— Ребята! У меня хорошие новости! В этом году делегация нашего училища отправится в Британию. Но не как всегда, по обмену премудростями, а для участия в Турнире Волшебников, — тут госпожа Надысь прервалась, чтобы вновь набрать воздуха в грудь. — Для тех, кто не знает (складывалось впечатление, что не знают все), основан этот Турнир был примерно семьсот лет назад, как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами магии — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Поэтому изначально он и назывался Турниром Трех волшебников. Каждую школу представлял один чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических испытаниях. Признанный наилучшим путем налаживания дружеских связей между молодыми магами разных стран, Турнир проводился каждые пять лет в течение нескольких столетий, но был прекращен.
— Почему? — высказал всеобщий вопрос пожелавший остаться неизвестным.
— Число жертв на этих соревнованиях постоянно увеличивалось. Страдали не только участники, но и зрители с судьями, — невозмутимо пояснила Забава Путятишна. — За минувшие века было предпринято несколько неудачных попыток возродить Турнир, и вот настал момент для еще одной…
— Такой же неудачной… — последовал ехидный комментарий из толпы.
Надысь нахмурилась. Все с любопытством заозирались, пытаясь вычислить смельчака. Долго мучиться не пришлось. Пролетавший мимо по своим делам дятел резко передумал и спикировал на голову пятикурснику, забывшему за лето, что директора перебивать не рекомендуется.
— Дали филину в дупло, стало филину светло, — сочувственно хихикнул Ромка, провожая взглядом совершающего назидательный почетный круг нарушителя, преследуемого «воспитательным дятлом». Мы, семикурсники, уже давно не допускали подобных ошибок, поэтому могли покровительственно позубоскалить над «малышней».
— Итак, — терпеливо дождавшись, пока «напоминание беспамятным» займет свое место в строю, продолжила директриса, — в этом году Департаменты магического сотрудничества пришли к выводу, что пришла пора попробовать еще раз. И пора, наконец, перешагнуть границы Европы. На этот раз приглашения были разосланы во все мировые магические школы. Помимо Шармбатона и Дурмстранга, отказались все, кроме японской Махоутокоро. Тогда планку понизили и, наряду со знаменитыми учебными заведениями, обратились к не самым известным. Те тоже отказались. Почти все. Кроме нас. Мы согласились. Для большинства из вас это будет означать обычный учебный год, разбавленный новостями с Турнира, где вы, надеюсь, будете болеть за
нашего чемпиона. А вот некоторым избранным, один из которых и будет вышеозначенным чемпионом, призванным проявить себя, защитить честь своей школы и стать обладателем персонального приза в тысячу галлеонов, предстоит год обучения в Хогвартсе.
— И что победитель будет делать с тысячей кораблей? — последовала очередная реплика из строя, и мы буквально почувствовали, как у кого-то в дневнике появилась жирная двойка по Международной магономике с красивым росчерком Забавы Надысь, преподающей в числе многих и эту дисциплину.
— Речь идет не о кораблях, а о денежной единице магической Британии, — все-таки пояснила директриса чуть позже для младших курсов, которые еще не изучали данный предмет. — В переводе на наши деньги это будет где-то…
— …Очень много, — раздалось у меня над ухом, и я удивленно оглянулась, потому что это сказал Роман, прекрасно знающий и уже сегодня видевший, чем грозит подобное. — Даже на не наши много. Почему же, кроме японцев и нас, все отказались?
— А я полагала, что среди семикурсников все грамотные, и газеты читать умеют, — только огромная симпатия, питаемая директрисой к одному из самых лучших учеников, не позволила Путятишне отправить в нашу сторону еще кого-нибудь с клювом, и она ограничилась язвительной улыбкой. — Кажется, даже в «Мурзилке», для самых маленьких, писали о том, что произошло на финале кубка по Квиддичу. Акция разовая, но корнями уходящая в недалекое и весьма бурное прошлое, возвращения которого никто не желает. И присутствовать при возможном повторении чего-то подобного тоже мало кому хочется. Ну, а нам чего бояться? Подобные акции как раз по нашему профилю. Если кто забыл, напомню, что основной специализацией нашего магического училища является как раз «противодействие темным магам с помощью причинения добра разной степени тяжести». А основной предмет…
— …«Принуждение к миру»! — заученно-воодушевленно подхватили мы.
— Кроме того, — опять вступила Забава Путятишна, — у Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга огромный опыт участия, что дает им определенное преимущество. Фору, с которой посостязаться готовы далеко не все…
— …«а только «самураи» и мы, «Кондрашкины дети», — подумала я и вздрогнула, почувствовав на себе колючий взгляд Надысь. Уж очень директриса не любила, когда кто-либо из нас, даже мысленно, употреблял прилипшее к ученикам училища прозвище.
— У нас есть полтора месяца, за которые училище должно определиться с окончательным списком претендентов, чтобы к концу октября прибыть в Хогвартс, где на День Всех Святых пройдут выборы чемпионов. Желающие поучаствовать могут подавать заявки в канцелярию. Но есть одно условие: возраст участников — семнадцать лет и старше. Задания Турнира облегчать никто не собирается, и вряд ли обучающиеся на курсах ниже шестого с ними справятся. Но это не означает, что курсы с первого по пятый не могут подавать заявки. Они просто не будут рассматриваться, а макулатура для обмена на новые учебники всегда пригодится. На этом все. Прошу новый учебный год считать открытым! По аудиториям разойдись. Любовь Одаренная, Роман Стогоберега, Иван Падаван, Ватутий Кузнецов и Нина Невеличко! После занятий милости прошу в мой кабинет.
Обтекаемые с двух сторон устремившимися навстречу знаниям учениками, мы с Ромкой переглянулись. В принципе, для Нины Невеличко, то есть меня, посещение кабинета директора в первый же учебный день — не новость, а обычай. Со второго курса. Уж больно хорошо я себя показала на первом году обучения, три раза чуть не спалив здание, раз десять соблазнив весь курс сбежать с уроков и ввязавшись в драку чуть ли не с половиной студентов плюс училищным завхозом. Завхоз Тритон Нептуныч Водяной навсегда остался единственным, вышедшим из нашей стычки стопроцентным победителем, «отрофеенным» воротником моей школьной рубашки. Я решила пожертвовать им, а не своим здоровьем, вовремя сообразив, что бегство не всегда позор. С тех пор каждый год для меня начинался с визита к Надысь, где мне под роспись напоминали, чего я делать не должна. С каждым разом список становился все внушительнее, потому как полет фантазии — это вещь непредсказуемая и презирающая всякие рамки. Сегодня мне понадобится где-то часа полтора, чтобы зачитать его, прежде чем подмахнуть. А вот Ромку и троих оставшихся в кабинет Путятишны дергали значительно реже. Разве только чтобы выдать очередную грамоту. Не в пример мне, эти четверо были гордостью ССМУ, а потому наши имена в одном предложении как-то… не сочетались.
— Похоже, в связи с Турниром у Забавы совсем нет времени на текучку, — наконец, пожав плечами, предположила я, — вот она и вспомнила о «рациональном использовании часа». Пока я буду читать свой «низяшный» список, вы будете получать очередную порцию подтверждений своей гениальности.
— Поживем — увидим. В случае с Путятишной никогда ни в чем нельзя быть уверенным, — философски протянул Ромка и, как оказалось, был ближе к правде.
***
Оформленный в стиле неоэкспрессионизма директорский кабинет ни разу не способствовал спокойным раздумьям. Любой пришедший, по какой бы рутинной или экстраординарной причине он тут не оказался, в окружении ярких и сумбурных цветовых пятен чувствовал смутную тревогу, а потому старался не задерживаться ни на одну лишнюю минуту. Подозреваю, именно эту цель директор и преследовала, объясняя задачу дизайнеру. Он же завхоз Водяной. За какое черно-белое детство решил отыграться Нептуныч, никому не известно, но эффект получился, что называется, «вырви глаз». Даже я за столько-то раз не привыкла, все еще иногда вздрагиваю и озираюсь, что ж о других говорить. Одной Путятишне все было нипочем. Не обращая внимания на наше несколько… нервное состояние и без дополнительных преамбул она продолжила оборванную на линейке нить повествования:
— Заявки на участие в Турнире шести- и семикурсники могут подавать до бесконечности, но с претендентами администрация ССМУ уже давно определилась. И это — вы!
— Как это — мы? Как! Это мы? — реакция четверых из нас была до крайности классической. Хорошо хоть, почти по Гоголю, а не по Фрейду.
Пятый, а точнее пятая — я, наоборот, потеряла дар речи. И только мысли в голове шуршали, как мыши в чулане.
Почему выбрали остальных, дураку понятно. Любаня Одаренная, она такая не только по фамилии, но и по жизни. Иван и Ватутий — самородки, каких поискать. Ромка, мой лучший друг, тоже не лыком шит. Все — отличники, дипломники, медалисты, лауреаты везде, где только можно. Каким боком я сюда затесалась? Для сравнения: за Ромку в детстве три магических детских сада чуть не передрались, чтобы потом было, чем похвастаться. Мол, вон какой вундеркинд из наших стен вышел. А на мое присутствие в стенах своего заведения претендовала только магическая колония «Азазелушка» для трудных подростков. Кстати, им чудом повезло, что я взялась за ум и таки поступила не к ним, а под крылышко драгоценной Забавы Путятишны, дамы строгой, но обаятельной. Неизвестного возраста, а потому прекрасно для него (в смысле, возраста) сохранившейся.
— За комплимент, конечно, спасибо, — вырвал меня из задумчивости голос директрисы. — Но ответить на твой вопрос даже в качестве взаимной плюшки я не смогу. Разве что: знак мне во сне был. Сам, чьего имени наш Орден, ко мне пришел и фамилии ваши перечислил. Ему видней, — Забава Путятишна благоговейно ткнула пальцем в потолок. — Лично я думаю, что ты в этот список попала не за заслуги, а за частоту упоминаний. Никакая фамилия в ССМУ так часто не звучит, как Невеличко.
— Так, может, я тогда пойду? — с надеждой проговорила я, делая попытку встать. — Мне еще новый список читать, и вообще… — конечно, перспектива съездить в Хогвартс меня прельщала, но будем объективны: вряд ли я смогу достойно представить ССМУ в целых трех магических испытаниях. Разве только если это будут соревнования по заколебанию, финтам ушами и стрельбе глазами. В остальном я как-то не сильна, а потому лишь горестно вздохнула. — Сразу было ясно, что в этой компании я лишняя.
— Поскольку грузоподъемность цветка-теремка позволяет транспортировать шесть человек, лишней ты не будешь, — одним взглядом Забава Путятишна вернула меня на место. — Не каждый день в тебя Основатель пальцем тычет. Претендент претендентом, а свои люди в стане врага тоже нужны. Должен же нашего чемпиона поддержать и кто-то независимый: не бывший конкурент, как ребятки, и не администрация, как я. А потому вместе с остальными можешь начинать собирать вещи. Что взять, решайте сами. Из обязательного — форма, метлы и учебники. Вы пробудете в Хогвартсе большую часть года, потому учиться будете там. Предметы хоть и отличаются по названию, по смыслу схожи с нашей программой, но несколько нюансов все же есть. Их мы по учебникам отдельно и обсудим. Кстати, с завтрашнего дня вы все будете посещать занятия по современному английскому языку и этикету, продвинутый уровень. Мы должны быть необыкновенно галантными зарубежными гостями. С Институтом Благородных Чуваков я уже договорилась. Теперь палочки. Отполировать до блеска! Волшебная палочка — это ваше оружие и визитная карточка в одном лице, а потому она должна сиять, как улыбка идиота. Кто не знает, как это, показываю!
И Забава Путятишна показала. К моему сожалению, не улыбку, а палочку.
— Теперь о питомцах, — продолжила инструктаж Надысь. — Я так понимаю, очередной любимец Ивана не прошел проверку на безопасность и отбыл в Колдозаповедник, поэтому здесь нам обсуждать нечего, если, конечно, за полтора месяца он не ухитрится обзавестись новым. Любовь, Ватутий и Роман, своих можете взять. Нина, Медуза Горгоныча придется оставить дома.
— Это еще почему? — немедленно возмутилась я. — Он же прошел проверку на безопасность. Категория Дэ. Даже Ромкин енот-полоскунс опаснее, не говоря уже о сумчатом саблекрысе и карликовом гипнопотаме!
— Сорочья почта и сарафанное радио донесли, что василиски в Хогвартсе — больная тема, — пропустив мимо ушей мое возмущение, доверительно сообщила Путятишна. — Во-первых, они элементарно не знают о разработке российских «кулибиных-мичуриных», или как там можно назвать наших криптозоологов-селекционеров, которые вывели карманную разновидность, опасную только для мелких… хм… зверюшек, типа тараканов, пауков, крыс и мышей, не способную повредить человеку. Во-вторых, на Турнире тысяча семьсот девяносто второго года в Дурмштранге участники ловили как раз василиска, а он возьми и не захоти быть пойманным. В тот год Турнир признали несостоявшимся, потому что пострадали все три чемпиона, а виновника занесли в список персон нон грата. И, в-третьих, пару лет назад была еще одна история… уже в самом Хогвартсе… и тоже с участием василиска… но что уж тогда произошло, достоверно никто не знает. Мы же не хотим обострить те самые дружеские отношения, которые вообще-то едем налаживать? — Забава Надысь многозначительно прищурилась мне в лицо.
— Не хотим, — пискнула я и подумала, что если бы мне пришлось выбирать между нею и василиском, я бы выбрала василиска.
— Тогда — вперед! И с должным рвением, — подобно царевне-лебедю Путятишна махнула рукавом в сторону выхода. — В любом соревновании, конечно, главное — участие… Но победа все-таки чуть-чуть главнее.
***
Вот так бесславно закончилась моя спокойная жизнь. Свой новый «низяшный» список мне так и не удалось прочитать, не говоря уже о том, чтобы пополнить. Элементарно, не было ни времени, ни сил. Все силы и время уходили на продвинутые курсы по улучшению языка, поведения и магической подготовки. Попытки объяснить, что в «избранные» меня сгребли до кучи, а не по понятиям, и напрягаться не стоит, все равно я для массовки, были признаны хилой отмазкой, потому пахала я наравне с натуральными героями. Так что минусы (полная вымотанность, нервный тик, первые седые волосы и разлука с любимым Медузиком) все-таки частично компенсировались. Я избавилась от пяти лишних килограммов, что даст мне возможность одалживать у Любани, первой красавицы нашего «королевства», клёвые шмотки. Я научилась вести себя, как настоящая Леди, что, без сомнения, мне пригодится, когда я, окончив училище, по семейной традиции пойду работать на ковровосамолетостроительный завод, где буду наматывать волшебные клубки или развозить их на ступе по колдоткачихам. Я использую в качестве закладки вырезку из газеты «Вечерний Чародвинск страшнее Чикаго», где на снимке претендентов на участие в Турнире Волшебников одна из пяти, рядом с красавицей-брюнеткой Любовью Одаренной, типичным русским богатырем Романом Стогоберега, нереально умным долговязым очкариком Ватутием Кузнецовым и невысоким, но жутко харизматичным Иваном Падаваном, затесалась вполне себе посредственная я, Нина Невеличко. Я еду в отдельной каюте цветка-теремка последней модели со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами.
И, наконец, я проведу несколько месяцев в Магической Британии.
Надеюсь, она это переживет.
